Letto писал(а):
JJo писал(а):
Рен терпел, Рен терпел, терпел.... "Ну может она хоть помолчит?!?..." В итоге, озлобленный от собственной несообразительности, Тсуруга в мгновение ока прозрел: "Надо ее напоить". Ехидный голос в голове Рена сразу подсказал Тсуруге, кем он сейчас станет: "Мерзавцем, совратителем, извращенцем, обманщиком..." "НЕТ!! Она первая начала!!!!" - спасла Рена очередная идея. Он махом сгонял за близлежащей бутылкой спиртного, сунул в руки Кеко стакан, на две трети наполнил его и приказал: "Пей!". И на всякий случай приблизился к ней поближе, как находились они еще до мародерского похода Рена за выпивкой. - Хорошо, Тсуруга-сан! - неожиданно быстро согласилась подозрительно притихшая Кеко. Она сделала несколько больших, глубоких глотков, опустошив бокал. И тут же схватилась за горло - стала задыхаться, покраснела, из глаз потекли слезы. По-видимому, пить Кеко не умела, или в бутылке было порядочно градусов. Скорее всего, и то, и другое. Рен приобнял Кеко, утешающе погладил по спине... И все вернулось на круги своя. Кеко была так близко, с мило покрасневшими щеками, громко дышащяя ртом. Она доверчиво прижалась к Рену, и одна часть в Тсуруге-сане злорадно похихикала: "Подействовало!". Другая часть Рена застонала: "Все пропало!", а все остальные его части были направлены на Кеко, ощущали ее близсть, ее тепло, и хотели... Хотели, хотели...
Хотели, да вот только...
Мило покраснев, Кьеко ладошкой погладила живот Рэна, хихикнула, почувствовав напрягшиеся мышцы...
Облизнула нижнюю губу...
Рэн мысленно застонал...
Прикоснулась губами к его...
Зевнула. Смежила томные очи. Заснула.
Секунду Рэн не мог поверить, затем громко выдохнул:
- Твою мать!..
Рен резким движением сел на край кровати, обхватил голову руками и судорожно выдохнул. Пытаясь вернуть остатки сознания, он медленно втянул воздух, распаленными от недавнего поцелуя, губами. Обернувшись, он не выдержал и усмехнулся. Кьеко абсолютно беспечно развалилась на кровати с самым невинным видом сопела и пускала слюни не подозревая, что сейчас она слаще всех пирожков с красной шапочкой весте взятых для голодного волка, неугомонно рычащего внутри. Будить ее было бы кощунством. Прикосаться без ее ведома немного грязно... Облизнув пересохшие губы он на растояние нескольких миллиметров приблизился к её левой щиколотки. "Главное не прикасаться!"- больно обожгло сознание вспышкой разума... Он ощущал, как его собственное дыхание переплетаясь с ароматом ее кожи и геля для душа словно отражаясь возвращалось к нему, распаляя желание с новой силой. Он прикрыл глаза и медленно поскальзил вверх, обволакивая своим дыханием каждый сантиметр ее чистого невинного тела. Его ноздри порой нервно вздрагивали улавливая новые оттенки ее запаха. Он пытался запомнить, как пахнут ее волосы, губы, руки, грудь, живот... Приближаясь к запретному (пока что;) ) месту он замер, борясь с внутренним зверем, словно не решаясь преступить порог.
"А дальше?"- слегка приглушенный поволокой желания знакомый озорной голос заставил его содрогнуться и открыть глаза. Он встретил пару янтарных глаз, столь знакомых и невероятно родных. Ему всегда казалось, что он запомнил все оттенки её взгляда, но сегодня в этом омуте кипящей карамели зародилось нечто новое, выливающееся на него расколенной лавой, заполняющее все его существо и заставляющее остатки рассудка взять долгосрочный отпуск. Словно соглашаясь с неизменным проигрышем своему зверю, он закрыл глаза и прижался лбом к её животу.