Название: Осколки вечности
Автор: tailin
Размер: мини
Персонажи: Могами Кёко (Хонго Мио, Натсу, Сецука Хилл), ОМП, ОЖП, Цуруга Рен.
Жанр: джен, дарк, психология
Рейтинг: G
Предупреждения: ООС, частично AU
Примечания: Работа для зимней фэндомной битвы.
Писалось на заявку: «дарк!Кёко. Например, ее роли злодеек становятся ее новыми субличностями, и в моменты психического неравновесия проявляются, "защищая" Кёко». Вышло наоборот, но что вышло…
Писалось под клип
https://www.youtube.com/watch?v=3EbX7JdcHa0Размещение: только со ссылкой на автора
"Осколки вечности"Комната в теплых светлых тонах, так и хочется сказать «уютная», хотя это слово не слишком-то применимо к съемочной студии. Свет прожекторов ненавязчив, он не слепит глаза, а мягко акцентирует внимание на главных действующих лицах сегодняшней передачи. За столиком, напротив друг друга, расположились известный кинокритик, женщина среднего возраста, и юная актриса, дебютировавшая не так давно, но уже сумевшая добиться определенной известности. Критик сегодня в благодушном настроении и щедра на похвалы. Гостья, слегка напряженная в начале интервью, охотно отвечает и с жаром комментирует проекты, в которых успела поучаствовать. Небольшая заминка происходит только, когда затрагивается эта тема.
– Кёко-чан, откуда ты берешь идеи и вдохновение для своих ролей? Что помогает тебе в поисках образа? И как ты, будучи такой приятной девушкой, таким светлым человеком, можешь играть таких разноплановых (и скажем честно, темных и злых) героинь? Глядя на тебя, сложно поверить, что ты основываешься на своем опыте?
Девушка ненадолго задумывается, делаясь непривычно серьезной. Ведущая, публика в зале – все ждут ответа.
«Мать, уходящая прочь, не оглядывающаяся на свою плачущую дочь.
Спрятанные на перемене вещи, растерянная девочка и насмешливый хохоток с задних парт.
Ее идол и любовь всей ее жизни, заигрывающий с другой.
Нет, конечно же нет, тьме в ее душе абсолютно неоткуда взяться».
***
Чистый лист, никто не рождается с прописанной судьбой. То, что происходит с нами, люди, которые нас окружают, выбор, который мы делаем, – это и формирует нас как личность. Тьма не появляется ниоткуда, она возникает от обид, тревог, предательств и слабости, а потом накапливается и множится, пытаясь достигнуть критической массы. Она всегда окружает нас, всегда рядом, и только тебе решать, поддаться ли ей, впустить ли в себя ее щупальца или тянуться к свету, стойко игнорируя любые попытки тебя запятнать. Но у каждого человека, как и каждого материала, есть предел своей прочности.***
– Мама? – темноволосая малышка с двумя хвостиками робко заглядывает в комнату. Женщина, молодая брюнетка в деловом костюме, сидит за столом и разбирает какие-то бумаги. На слова ребенка и на него самого она не обращает ни малейшего внимания. Девочка, вроде даже успокоенная и обрадованная этим, заходит внутрь, аккуратно закрывая за собой дверь. В руке у нее какой-то лист бумаги.
– Мама, посмотри! – она поворачивает лист к женщине. Это распечатка теста с яркой надписью вверху «100 баллов. Молодец!», девочка с гордостью держит доказательство своего успеха и терпеливо ждет реакции. Напрасно. Лист медленно опускается. Женщина что-то сосредоточенно дописывает. Малышка делает еще одну попытку, подходит к столу и тихонько тянет мать за рукав.
– Мама, посмотри, пожалуйста! – жалобно просит она. Женщина наконец-то отрывается от документов, смотрит на дочь с какой-то брезгливостью и ожесточенно махает рукой, скидывая с себя ребенка.
– Не трогай меня! Прочь отсюда! Я же говорила, чтобы ты не смела сюда входить.
Лист с оценками улетает на пол, в другую сторону улетает девочка. Женщина равнодушно провожает ее взглядом и пытается вернуться к работе. Ее останавливает какой-то тихий звук, похожий на всхлипывание. Морщинки на лбу брюнетки собираются в новый рисунок, рот искривляется, она встает из-за стола, подходит к ребенку, наклоняется, замахивается… и замирает.
Звук повторяется и теперь звучит отчетливее, это не плач, это смех. Девочка поднимает голову. Глаза, выражение ее лица совсем другие – всё дышит ненавистью.
– Ну же, давай, глупая женщина! Ударь меня! Вымести на мне свою злость на несложившуюся жизнь!
Брюнетка отводит руку, смотрит на дочь, словно видит ее в первый раз, а потом испуганно пятится назад, натыкаясь на стол.
– Ты… чудовище!
– Нет, – качает головой девочка. – Чудовище здесь не я.
Женщина всхлипывает, начинает судорожно собирать со стола бумаги, запихивая их в портфель. Хватает свои вещи и выбегает из комнаты, наклонив голову и ни разу не посмотрев на свою дочь, которая всё это время с усмешкой за ней наблюдает.
Звук шагов совсем затихает, девочка встает с пола, потирая руку, ушибленную во время падения. Делает несколько шагов, наступает на лист с оценками, поднимает его и застывает на месте. Если бы кто-нибудь видел ее в этот момент, то поразился бы бесстрастности ее лица, напоминающего восковую маску. Пару минут спустя совершенно пустые глаза приобретают нормальное выражение, девочка оглядывается по сторонам, словно не понимая, что она тут делает, потом смотрит на незанятый стол и выбегает из комнаты.
Боль в руке отдается, когда она, как обычно, помогает с готовкой. Упавшую чашу удается перехватить, только Фува-сан замечает, что что-то не так.
– Ничего страшного, – отвечает девочка на вопрос. – Где-то ударилась. Не помню.
– Тебе нужно быть осторожнее и не бегать сломя голову, – неодобрительно качает головой хозяйка, но потом, что-то вспомнив, тут же меняет тон: – Кстати, Кёко-чан, ты не сказала, что получила сто баллов. Шо обмолвился. Такая умничка! Надо будет Саене-сан передать.
Девочка радостно кивает, а в глазах ее светится надежда.
***
– Я так и знала, что она придет! – торжествует симпатичная длинноволосая девочка в школьной форме. Еще две школьницы, одна повыше, другая поплотнее, как верная свита, стоят рядом чуть позади и внимают лидеру.
Другая девочка, с темными волосами до плеч, стоит к ним спиной рядом с ящиком для мусора. На слова, обращенные к ней, она не реагирует. Похоже, что пришедшую это задевает.
– Ты что-то потеряла, Кёко-чан? – издевательски протягивает она. – Надо лучше следить за своими вещами, – свита с готовностью хихикает.
– Ха, – еще один смешок неожиданно раздается с другой стороны, на землю летит какая-то открытка. Стриженая девочка наконец-то оборачивается и с легкой улыбкой неспешно протягивает: – Ты, и правда, так думаешь, Кимико… -чан?
– Д-да… – зачинщица почему-то теряет свой задор и с подозрением смотрит на одноклассницу. Растерянная свита стоит на месте, не понимая, что происходит.
– Тогда мне лучше последовать твоему совету, – снова улыбается девочка и подходит к Кимико совсем близко и совсем беспрепятственно. – Ты ведь поможешь мне с этим?
– Это твои вещи! – нервно сглатывает длинноволосая. – С чего бы мне тебе помогать?!
– Не с чего? Ты в этом уверена? А как же… – дальнейшее Кёко шепчет на ушко Кимико, глаза которой широко раскрываются в ответ на услышанное. Обе подруги напряженно вслушиваются.
– Кими-чан? Что она тебе…
Кёко прижимает палец к губам. Кимико зачарованно кивает и отрывисто командует:
– Идите в класс, я сейчас подойду.
Свита непонимающе переглядывается. Стриженая девочка улыбается.
– Я же сказала, – громче повторяет Кимико, чуть не срываясь на крик. – Уходите уже! – девочки поспешно отступают, оглядываются, но уходят.
– Откуда ты?.. – в голосе длинноволосой еще слышны остатки враждебности, но теперь не только они.
– Шшш, – прерывает ее вторая. Они стоят совсем близко, со стороны их можно принять за лучших подружек. – Ты такая… напряженная, Кими… -чан. И мы обе знаем почему. Но можешь расслабиться, ОН мне не нужен, но ОН нужен тебе. И это открывает перед тобой два пути. Сейчас он даже не знает, кто ты такая. Но может узнать, и только от тебя будет зависеть, ЧТО он узнает.
– Ты сделаешь это?
Девочка пожимает плечами, как бы говоря «Кто знает».
Скоро начнется урок. Кёко сидит в классе, в стороне от оживленных групп учеников, общающихся между собой. Перед ней только искусно сделанная, но слегка помятая открытка (домашнее задание на сегодняшний урок) и принадлежности для письма. Вид у нее отсутствующий, девочка погружена в себя. Эту рассеянность прерывает явление местной «королевы», которая быстро входит в класс и направляется прямо к столу Кёко, останавливаясь перед ней.
– Ты обещала! Помни! – быстро шепчет Кимико, кидает стопку учебников и тетрадей на парту Кёко и, задрав нос, удаляется в другой конец класса к своим подругам.
– О чем это она? – тихо шепчет Кёко сама себе. Явно ничего не понимая, она смотрит то на свои вещи, то на удалившуюся одноклассницу.
***
Она старше его, пусть и всего на год. Она ухожена, красива, популярна у парней. Ее внимание и неприкрытый интерес ему льстят. Все-таки музыка – это классно. Первые шаги к всемирной славе сделаны. Ведь если подумать, ее популярность не сравнится с его, или просто ее заинтересованность больше, потому что именно она провожает его до дома. И не только провожает. Когда он, больше шутя, наклоняется к девушке, чтобы чмокнуть ее в щечку на прощание, она кладет руку ему на затылок и уверенно тянется к его губам. Иногда и один год значит немало. Он не пасует перед этим вызовом, и пара сливается в страстном поцелуе. Глаза другой девушки, в немом изумлении наблюдающей за ними, понемногу теряют всякое выражение и заволакиваются сплошной пеленой.
Красивая темноволосая девушка, одетая в школьную форму, довольно улыбаясь, тихонько огибает задний двор рёкана, до выхода на улицу остается совсем немного. Вдруг справа раздается какой-то шум. Брюнетка начинает оборачиваться, но не успевает. Тихий смех, и ей в лицо кто-то выплескивает целое ведро дурно-пахнущей жидкости. Школьница пытается проморгаться, грязная вода течет по волосам и по форме, оставляя после себя бурые разводы. Перед ней словно отражение стоит другая девушка, в такой же школьной форме, с похожей стрижкой чуть более коротких темных волос. Лицо только по-детски округлое, хотя презрительное выражение на нем делает девочку намного взрослее.
– Что ты делаешь?! Да как ты смеешь?! – пытается грозно возмутиться пострадавшая, но она вынуждена постоянно отвлекаться на то, чтобы вытереть лицо и попытаться оценить ущерб. Девочка, не отвечая, спокойно ждет, пока все внимание снова брюнетки не сосредоточится на ней. Наконец…
– Да кто ты такая? Зачем ты это сделала?
– Он мой! Не смей больше подходить к нему! – над этими грозными заявлениями, больше подходящими героине какой-нибудь дорамы, почему-то совсем не хочется смеяться. Особенно бывшей манерной красавице.
– Я расскажу Шо… – лепечет она.
– Не расскажешь! – уверенно отвечает девочка, и добавляет вслед выбежавшей на улицу замарашке: – Да если и расскажешь…
Спустя пару минут, девочка рассеянно моргает, смотрит по сторонам, наконец, подбирает пустое ведро и бегом направляется к рёкану.
Он снова мучает свою гитару. Сегодня его впервые посещает мысль, что музыка – это несравненно более простое и приятное занятие, если сравнивать его, вот например с девушками. Стук в дверь, и на пороге появляется она, с подносом, напитками и вкусняшками. Ее забота, как и широкая улыбка, привычна и нужна ему, пока что нужна.
– Кёко, ты случайно не… – неохотно начинает он.
– Да? – на него тут же поднимаются чистые лучистые глаза, невинные до такой степени, что больше и быть не могло бы.
– Нет, ничего. Забудь, – с каким-то облегчением отметает он. – Что ты так долго возишься? Я проголодался.
«Вот же девчонки пошли. Только бы какую ерунду придумать. Уже достало объяснять, что между нами ничего нет. Ну и нафиг эту надоеду, найду кого получше».
***
«…Нет, конечно же нет, тьме в ее душе абсолютно неоткуда взяться».
Секундная задумчивость актрисы сменяется сияющей улыбкой.
– Нет, что вы! Мне никогда не доводилось выступать в роли злодейки в жизни, поэтому для меня было настоящим вызовом создавать и воплощать подобные образы на экране.
– Вызов… – повторяет женщина. – Что ж, соглашусь. Немногие об этом задумываются, но отрицательного персонажа куда сложнее сыграть, особенно если он совсем не похож на самого актера. Знаешь, Кёко-чан, эти роли получились у тебя настолько яркими, что у меня еще один вопрос. Не боишься ли ты, что они станут частью твоей личности и это может помешать тебе в дальнейшем?
– Нет! – уже без раздумий отвечает Могами. – Эти роли и так часть меня. Они много для меня значат, и я не могу, да и не хочу отмахиваться от них. Просто для меня они живые…
***
Секрет в том, что выданная тебе с рождения шкатулка пуста, и ты сам наполняешь ее своими действиями и мыслями. Именно теми, которые ты хотел бы похоронить как можно глубже. Они не уходят, они копятся, заполняют шкатулку и ждут своего шанса вырваться на свободу.
Остается другой вопрос. Сколько еще раз ты сможешь закрывать свой тайный ящик? Что станет последним камнем, снесшим все стены твоего благоразумия, и как все это отразится на тебе? Останешься ли ты прежней, выпустив на свободу всех своих демонов?***
У нее прекрасные манеры и воспитание, все это отмечают. Несмотря на юный возраст, она предпочитает классический стиль в одежде, ничего вульгарного и яркого, воплощенная элегантность. Черный цвет ее фаворит, и он прекрасно вписывается в картину ее мира.
Она любит хороший чай, и цена в данном случае значения не имеет. Поблизости его можно достать только в одном магазинчике, через три улицы на углу, не так уж далеко от дома. Заведение совсем небольшое, но с хорошим ассортиментом и вежливыми хозяевами. Придирчивую покупательницу здесь прекрасно знают. Как выясняется, не все. Этого молодого парня с ярко-рыжей головой, читающего какой-то журнал за прилавком, она видит в первый раз. Из старших в лавке больше никого нет.
– Добрый день, – продавец, услышав звон колокольчика, лениво отрывается от своего занятия и поднимает глаза на вошедшего, то есть вошедшую, – Что-нибудь подсказать? – продолжает он с куда большим интересом.
– Добрый день! – холодно здоровается она. – Мне необходимы Гёкуро и Тамарёкутя. Какие сорта у Вас есть? И откуда последние поставки?
– Эээ, сейчас посмотрю… – парень растерянно начинает рыться на полках. Девушка могла бы подсказать ему направление поисков, так как за время частых визитов выучила местонахождение интересующих ее товаров чуть ли не наизусть, хозяева традиционны, но она молчит и спокойно смотрит на спину озадаченного новенького.
– Сюда нечасто заходят молодые девушки, – замечает он между делом. Не дождавшись реакции, парень наконец с победным восклицанием снимает с верхнего ряда коробку с искомым и торжественно ставит ее перед покупательницей. – Вот. Это подойдет? Я сам не поклонник, если честно, больше газировку люблю. Меня Хино Казуя зовут, и я…
– Это ведь… не всё, что я просила, – обрывает его девушка, одновременно с этим поднимая руку к лицу и убирая прядь волос назад. Ничего больше она не делает и не говорит, но молодой продавец, поперхнувшись на полуслове, сразу же принимается на поиски, уже не пытаясь балагурить. Со второй попытки он ориентируется в товаре куда успешнее. Вскоре, так же быстро рассчитавшись, незнакомка покидает магазин, уже на выходе сталкивается с хозяйкой магазинчика, мельком кивает ей и, не обращая больше внимания на суетливо здоровающуюся женщину, выходит на улицу.
Перейдя через перекресток, она останавливается напротив огромного экрана, где как раз идет реклама Курара. Школьницы смеются и пьют нечто из аляповатых желто-зеленых банок.
– Газировка? – скептически произносит Мио. – Надо же… – и продолжает свой путь. Двое прохожих с трудом отмирают, на одно мгновение почувствовав дыхание ледяного холода.
Женщина, оглядываясь, заходит в магазин, складывает на специальную подставку покупки у входа, скидывает верхнюю одежду.
– Казуя, как сегодня всё прошло? Тебя впервые одного оставили.
– Нормально всё было, только девушка сейчас заходила, странная какая-то.
– Странная?.. Ох, надеюсь, ты был достаточно вежлив, и покупательница не рассердилась, - Хино-сан качает головой и снова косится в сторону двери. - Она иногда заходит, покупает элитные сорта, …хорошая девочка, - неуверенно добавляет хозяйка после небольшой паузы.
***
– Ладно, договорились. Да, как обычно.
Телефон отправлен обратно в сумку. Лениво потягивая газировку, она сидит за столиком в торговом центре, наблюдая за рекламой на большом экране. Школьная форма ей идет, как и короткая модная стрижка, не идет ей разве что выражение крайней скуки на милом личике.
– Привет. Не занято? – на соседний стул плюхается темноволосый парень, постарше и покрупнее, раза так в два.
– Не занято… – скуку сменяет легкий интерес.
– Скучаешь? Может, хочешь немного развеяться?
– Может…
– Тогда, может, переместимся в какое-нибудь более подходящее место?
– Не против...
– И зачем же мы сюда пришли? – интересуется девушка, равнодушно оглядывая безлюдный по вечернему времени переулок.
– А ты не догадываешься? – парень подходит совсем близко, так что нависает над ней, с предвкушением улыбается и пытается схватить за руки, притягивая к себе.
– Я? – она совершенно спокойна и не пытается сопротивляться. – Я не догадываюсь, – а смотрит при этом с непонятным интересом и ноткой брезгливости. – Я знаю.
– Какие-то проблемы? – от стены отделяется какая-то тень, при приближении оказавшаяся недобро выглядевшим блондином. Из-за угла показывается еще три фигуры. Здоровяк отцепляется от девушки и быстро оглядывается по сторонам, но тщетно. Обложили его вполне профессионально.
– Нет, Конно. Что ты, – усмехается рыжеволосая. – Никаких проблем.
– Так себе улов, с него и снять толком нечего было, – бросает белобрысый после разбора «добытого». Банда проводит время на его официальной работе, в отделе игровых автоматов. Парочка ребят как раз рубится в какой-то файтинг. Остальные, собравшись вокруг, поддерживают их криками. В эту часть зала прочие посетители привычно не суются.
– На нем же не написано было, – возражает второй заместитель, налысо бритый крепыш. – На вид был вполне «приличный», да, Натсу?
Девушка равнодушно пожимает плечами в ответ. Красивая школьница, спокойно играющая в телефон в компании хулиганов, смотрится несколько странно, чужеродно на общем фоне, пока не замечаешь с каким вниманием (если не сказать подобострастием) они к ней относятся.
– Ладно, и так неплохо, – соглашается Конно. – Размялись. И проучили заодно. О, хотите прикол? Помните рекламу Курары? Ту старую, да видели вы, ее до сих пор часто крутят. Наш Широ – фанат рыженькой. Что думаешь, Натсу?
– Не его поля ягода, – следует быстрый и категоричный ответ.
– Эй, я всё слышу! – доносится обиженный голос сзади.
– А я тебе и еще раз повторить могу, лично, – от телефона девушка, впрочем, отрываться не спешит. – Чем сохнуть по актрисам, нашел бы уже себе нормальную пассию.
Парни довольно ржут. Широ неизменно предпочитает красавиц на экране, зачастую двумерных, настоящим.
Пара на автоматах сменяется, бой начинается с новой силой и порывом энтузиазма. Лысый включается в игру, оставив парочку практически наедине. Натсу, закончив какой-то квест на телефоне, похоже неудачно, тихо ругается и убирает его в сумку.
– Ты редко появляешься в последнее время, – мягко упрекает Конно. – Нехорошо для лидера и для банды.
– Ты же, прекрасно знаешь, что я не могу чаще. Да и лидер я чисто формальный, ты все равно заведуешь всеми делами, как моя правая рука.
– Дела… У нее дела, а у нас тут люди наглеют. Как та богатенькая девочка, которая Юму с Широ запугала. Они ей даже сумочку вернули и свои деньги отдали, представляешь? Я вот не очень. Или в клубе, например, какая-то новенькая зависает, борзая не в меру, заявляет, что это теперь ее территория. Двое наших к ней подкатывали, так она их неслабо отшила. Гайдзинка, хотя и по-нашему ругается будь здоров. Волосы розовые, сама в коже.
– Гайдзинка? Забавно. Нужно будет сходить посмотреть, не люблю соперниц. Спасибо, ты всегда знаешь, чем меня развлечь.
Натсу покидает их довольно рано, а когда и Конно неожиданно вызывают к начальству, банда окончательно расслабляется, парочка бросает свои файтинги и дерётся уже по-настоящему. Остальные стараются их разнять до прихода «правой руки». Юма по стеночке обходит эту кучу-малу и подсаживается к Широ, пускающего слюни на очередной журнал с айдолами.
– Широ, а все-таки, почему не Конно? Почему у нас лидер какая-то школьница?
– Какая-то? – в глазах отаку загорается огонь праведного возмущения. - Сразу видно, что ты новенький. Молчи уж лучше. Ты же видел, как она притащила сюда этого олуха. И не обманывайся ее невинным видом, без Натсу нашей банды просто не было бы. А ещё она такая красивая! – выдыхает он с мечтательным выражением на лице.
***
Он называет ее ночной зверек. Называл. В этом он прав. Днем она отсыпается, задергивая шторы, а даже если и не спит, то лениво ходит по квартире, зевая и раскидывая вещи, не способная на сознательную деятельность. Это временно, но сейчас ей не о ком заботиться, и значит можно побыть избалованной неженкой. Оживает девушка только к вечеру, и тут уже происходит совершенное преображение: в глазах появляется блеск, наполняются хищной грацией движения молодого тела. Нанести помаду, поправить прическу, вставить в губу колечко пирсинга – вот и готово. Ночной Токио ждет.
Девушка заходит в клуб, даже не заходит, а забегает, поспешно оглядывается по сторонам и застывает на месте. Словно вынули стержень, исчезла цель, и спешить больше некуда. Потом как-то собирается, встряхивается и кошачьей походкой важно следует к барной стойке, небрежно кивая немногочисленным знакомым. Бармен удостаивается улыбки и приветствия.
– Как обычно? – спрашивает он и, дождавшись кивка, лезет в холодильник за молоком и мороженным. Здесь ему нечасто приходится делать молочные коктейли. Да что там, еще недавно он и не знал, что в ассортименте их заведения подобные напитки предполагаются, но одна особа умеет быть очень-очень убедительной. – Не хочешь чего-нибудь покрепче? – продолжает он привычный ритуал.
– Хочу! – с жаром соглашается девушка, но тут же отвлекается на предложенный напиток, присосавшись к трубочке и одним махом опустошив стакан на треть. – Но не могу, – грустно заканчивает она. – Обещала…
Кому и что она успела пообещать, красавица не распространяется, но на эти странности бармен привычно закрывает глаза. Нахальная девица ему нравится. Настолько, что он даже пытается предупредить ее:
– Сецу, тебя тут вчера из банды местной искали. Не связывалась ты бы лучше с ними и не нарывалась бы пока.
– Я первой никогда не нарываюсь, ты же знаешь, - небрежно отмахивается девица. - Что еще за банда?
– Я же говорю. Местные, из восточного района, наш клуб на границе их территории. У них главарем девчонка какая-то, такие обычно самые жестокие.
– Девчонка? Фи, подумаешь, – Сецу корчит забавную рожицу, показывает язык. – Скукота. Пойду потанцую.
Она допивает коктейль и действительно поднимается на танцпол, потихоньку начиная двигаться под музыку. Ее движения не сложны, но гармоничны. На девушку приятно смотреть, она красива и вызывающа со своей черной кожаной одеждой и гривой розовых волос. Закономерным итогом рядом с ней появляется молодой мужчина, высокий и, похоже, симпатичный. Темноволосый, тоже весь в черном. Он пытается изобразить что-то похожее на танец, впрочем, не сильно стараясь. Видно, что на танцпол он вышел не за этим. Наклонившись к Сецу, он что-то шепчет ей на ухо, потом повторяет громче, когда она показывает, что не слышит. Подумав и сделав пару оборотов в такт песне, девушка кивает. Несколько мгновений, и пара исчезает с площадки. Бармен, наблюдающий за развитием событий из-за стойки, улыбается и качает головой. Интуиция его не подводит, проходит совсем немного времени, как вдали слышится приглушенный крик, еле-еле слышный, громкая музыка заглушает ненужный шум. Потом мимо стойки ловко проносится Сецу, крича на бегу «Пока!» и устремляясь к запасному выходу.
– Сегодня быстро, – констатирует бармен и достает бутылку виски подороже.
Появившийся следом мужчина бросается к тому же выходу. Разносятся новые крики. Потом ошарашенный тип заходит обратно, растерянно обводит взглядом помещение и безошибочно устремляется к бару. Идет вполне нормально, за бок только хватается и кривится немного, но это не так страшно. Повезло еще мужику. Кому там что она обещала, но удар у нее поставлен что надо.
В дни, когда красавица радует их клуб своим присутствием, продажи всегда идут на ура. А то что потом полвечера приходится слушать нетрезвые жалобные исповеди – неизбежное зло при его профессии.
– Не братик! Ты слышишь, я не братик, только похож, – полторы бутылки спустя пьяно мычит обиженный брюнет, развалившись на стойке.
«Братик? Что-то новое…»
***
– Живые? Ты так говоришь, словно это реальные личности, свободно разгуливающие по городу, - критик первая же смеется над своей шуткой. Актриса несколько натянуто улыбается в ответ:
– Думаю, что для Токио вполне достаточно одной Кёко.
Женщина снова смеется и торопится согласиться:
– Да-да, конечно. Что же, я рада, что роли отрицательных персонажей не повредили ни тебе, ни твоей карьере. И надеюсь увидеть еще много фильмов с твоим участием, не важно, героя или злодея ты будешь в них играть. Не расскажешь ли хоть чуть-чуть о своих планах? Можем ли мы в ближайшем времени ожидать твоего появления в новых проектах?
– Планов у меня настоящее множество, ведь осталось еще столько образов, которые я хотела бы воплотить, - с воодушевлением начинает девушка. – Но если честно, то прямо сейчас меня ждет небольшой отпуск. Последний год был очень насыщенным в творческом плане и не только.
Ободренная такой загадочной оговоркой, ведущая пытается выяснить подробности, но упорная в сокрытии своих тайн Могами отделывается ничего не значащими замечаниями, щедро разбавленными улыбкой.
***
Даже если тебе и не удастся кого-то удержать, не забывай: это твои демоны. Это еще одна часть тебя. И вечно отмахиваться от этой проблемы ты не сможешь. Понять себя бывает сложно, как и обрести полную гармонию, не деля жизнь и душу на черно-белые полосы, но и не смешивая их до грязной пыльной серости. И чтобы идти дальше, ты должна сразиться с тьмой или принять ее такой, какая она есть. Ведь только тебе одной полностью известно, что именно скрывают тайники твоей души и чем ты наполнила свою шкатулку.***
Сегодня ей никто не мешает, и молодая леди беспрепятственно доходит до магазина. Рыжий паренек снова за прилавком, но в этот раз без журнала. Приветственные слова разносятся, едва она успевает открыть дверь.
– Добрый день! Добро пожаловать в наш… – не успевает он закончить, как видит, кто именно является сегодняшним клиентом, – …магазин, – куда менее бодро заканчивает парень и тут же кланяется.
– Добрый день! – вполне дружелюбно здоровается девушка. – Хино-кун, правильно?
Молодой продавец приподнимает голову и недоверчиво смотрит на девушку, которая невозмутимо продолжает: – Простите, мы не успели познакомиться в прошлый раз. Могами Кёко.
Она приветливо улыбается, а Казуя продолжает смотреть на неё, как баран на новые ворота, решительно не узнавая.
– Эй, с вами все в порядке? – она пару раз махает перед его лицом, перед тем как он наконец оживает и снова принимается кланяться.
– Нет-нет-нет! Это вы меня простите, пожалуйста, за тот раз. Я вел себя невежливо с покупательницей. Мать мне еще долго припоминала, что я посмел обидеть наш талисман.
– Талисман? – искренне удивляется девушка.
– Простите. Может, это совпадение, но до вашего первого визита магазин прогорал. И только потом, когда обновили ассортимент, стали заботиться о качестве и сервисе, дела пошли на лад. Хотя, простите, пожалуйста, о чем это я, – спохватывается парень. – Вы ведь за чаем? Для Вас как обычно?
– Да, наверное, Гёкуро, Тамарёкутя и еще Маття. Или подскажите лучше, у вас есть подарочные наборы?
– Да, конечно. Посмотрите вот такой, например, или такие, – на прилавок ловко выкладывается несколько красивых коробочек. – Если ничего не понравится, то можно собрать по отдельности и оформить.
– Нет, спасибо! Мне подойдут эти. А Вы сейчас лучше справляетесь.
– Это Вам спасибо! – хоть манер у продавца и прибавилось, но похоже, что его болтливость никуда не делась. - Знаете, после того случая я ведь разобрался со всеми товарами, что мы продаем, выучил все сорта чая и что где производится. Это так интересно, никогда бы раньше не подумал. Вот держите, пожалуйста.
– Спасибо. Что ж, рада за Вас.
И убрав в сумку покупки, она ответным жестом выкладывает на прилавок коробку с традиционными сладостями.
– Я уезжаю ненадолго. Вот. Передайте, пожалуйста, госпоже Хино. У вас очень хороший магазин.
***
Она появляется неожиданно. Как всегда. Сегодня не было назначено никаких сходок, да и других дел не намечалось. Правда, большая часть парней все равно по привычке тусит у него.
– Натсу?
– Привет! Нужно поговорить.
Он видит, что да, действительно нужно – она непривычно серьезная и не похожа на себя, и не сказать, что он так уж сильно этому удивлен. И кажется, догадывается, что именно он скоро услышит.
– Я ухожу, Конно, – не затягивает с новостями девушка. – И уезжаю. И вам бы лучше завязывать с этой бандой!
– Может, и завяжем, - отвечает он, выдерживая положенную паузу. – Без тебя скучно, и извращенцев почти всех переловили. Хотя кто же тогда будет поддерживать порядок в районе… Ты далеко?
– В Америку.
– Гастроли?
– Нет, личное, - на автомате отвечает Натсу и тут же спохватывается: - Откуда ты???
– Этот янки мне сразу не понравился, - добродушно ворчит Конно. - Широ тебя сдал. Давно уже, но никто не поверил. Думали, ты просто подражаешь. Даже я сомневался. Ну что звезда забыла на нашей улице.
– Звезда… – она опускает глаза и тихо усмехается, пока не замечает подвоха: – Эй, уже не на моей?
– Ты же уходишь, – парирует Конно.
– Я должна, – улыбается она, непривычно искренне. – Спасибо тебе за всё!
– Всегда рад помочь. Ты классная, Натсу, или как там тебя по-настоящему. Ксо, с тобой было так весело. Помнишь, как мы убегали от полиции в первый раз?
– Конечно, мне… – не успевает она договорить, как Конно подхватывает ее со стула и заключает в медвежьи объятия:
– Я буду скучать.
– Я тоже… Пойдем, попрощаюсь с ребятами.
***
Для наплыва посетителей еще слишком рано, клуб полон разве что на четверть. Спокойное время, можно по-тихому заняться своими делами, можно с кем-нибудь пообщаться, тем более с ней, одной из немногих, он не против общаться как можно чаще и как можно дольше, хотя вряд ли ему это улыбнется.
Красивая она всегда, а сегодня она просто светится. Исчезла суетливость, вечная потерянность. Эх, был бы я моложе хотя бы лет на десять.
– Не говорите ерунды! Вы и так в самом рассвете сил, – ее слова звучат искренне, она не рисуется и не намекает.
– Увы! – усмехается бармен и наливает ей бокал розового вина.
Девушка принимает его с благодарностью, делает глоток и одобрительно кивает.
– Попрощаться пришла?
– Ага, – соглашается она, ничуть не удивленная его проницательностью, и тихо добавляет:
– Я, это… замуж выхожу.
– Братик? – не удерживается от подколки мужчина и наслаждается незабываемым зрелищем: красивое личико постепенно сравнивается цветом с розовыми волосами. – Нашла-таки…
– Нашел, - тихо шепчет в ответ она, продолжая упорно глядеть в сторону…
– Значит, не зря ждала! – припечатывает бармен. – Удачи тебе! Будь счастлива, крошка.
***
Порше стоит ровно там, где они договорились раньше. Он беспокоится, отпуская ее одну так поздно. Но отпускает. Тихий стук в стекло, открывается дверь, и на пассажирское сиденье проскальзывает слегка задержавшаяся девушка.
– Ты закончила? – свет в салоне выключен, и только свет уличных фонарей освещает его любимое лицо.
– Собирать осколки? О, да! – она вытаскивает из волос несколько шпилек, снимает надоевший парик и с удовольствием откидывается на спинку сиденья. Устала. День выдался по-настоящему суматошным, столько дел, помимо сборов и прощаний.
– Хорошо, что ты успела сыграть не так много ролей, - его слова скорее констатация факта, чем упрек или ехидство, поэтому девушка не обижается, разве что чуть-чуть.
– Хорошо, что я успела сыграть все нужные роли, и взять всё лучшее от каждой. Иначе мы никогда бы не обрели друг друга и самих себя.
– Четыре раза признаваться тебе в любви…
– Не так уж и много… - про себя она радуется, что света слишком мало, чтобы он смог разглядеть ее счастливое лицо. Великий Цугуга-сама… Это до сих пор смущает.
– Я готов повторить это тысячу раз и не одну. С одним условием, что ты ничего не забудешь назавтра.
– Неправда, я все помнила, – Кёко едва шепчет, но он всё слышит и почти всё понимает, если не разумом, то сердцем. Она знает и бесконечно ему признательна.
– Ага, и радовалась, что смогла меня провести. Зачем же было издеваться?
– Скажем так, просто я никак не могла тебе поверить. И вообще, радуйся, что все мои альтер-эго собрались здесь, в Токио, а то свадебное путешествие нам пришлось бы провести не только в Штатах, но и в Киото, например. Ну что готов? Твоя очередь, Куон!
– Думаешь, все будет хорошо? – в голосе актера все еще слышно сомнение и отголоски страха.
Она знает, что его кошмары куда ужаснее, но вместе они смогут преодолеть всё. Вино придает храбрости. И чтобы поделиться своей уверенностью, она ловко тянется к соседнему сидению и впервые сама целует его. Шутки над ее неопытностью давно уже потеряли смысл. Его губы такие теплые. Он нежно прижимает девушку к себе, и она, наплевав на все неудобство положения и ситуации, уютно устраивается на его груди, отвечая ему, себе и затянутому облаками, но где-то там определенно звездному небу:
– Не бойся, мы же решили. У нас впереди вся вечность, и я хочу провести ее с тобой, целиком и полностью.
С Мио понятно - там один разъяренный Король демонов и она будет "век ему верна". С Сецу тоже понятно, братик единственный и неповторимый. А вот Нацу? 
netsailor, спасибо!
нет, ну я надеюсь, конечно, что 