как кому, а мне не нравится такой Рен (не в обиду Автору будет сказано), да он решительный, но при том какой-то ханжески-правильный. но это ИМХО.
в целом, Автор неплохо пишет. буду читать и дальше

Ori, он бы и рад по-другому, но приходится учитывать мнение любимой девушки. И он попросту не уверен, что оно в его пользу . Вернее не был уверен. Да и соперников чет много набралось. Да ещё и наглых . Поэтому нужен такой ход, чтобы уж точно всех потеснить. И не облажаться: Сапёр ошибается один раз... Ему страшно... Нужны союзники. А учитывая личность будущего союзника, ему просто повезло, что он сегодня такой,... эм,... назовём это - "осторожный"... . В общем - надо так .

Да и они сегодня оба с утра в растрёпанных чувствах, в несознанке, в самоотречёнке..., больше наглости из них и не выжмешь...

Если бы добрая душа президент не напомнил, все бы дружно забили на "белый день" и пошли работать, изредка перезваниваясь. (Как, вчера был "белый день"? Это что, шутка такая, Моко-сан? )

Поэтому, кстати, будет ещё один день. На свежую голову, со свежими мыслями.

«Да… а ведь чего-то завредничала Кёко-чан, когда я просто чуть теснее её приобнял… Та ещё блюстительница нравственности. Только успела в себя прийти от страха, как тут же началось нечто типа: "мы же не женаты". А потом ещё и "Я, кстати, сама ходить умею". Значит, раскрепощенность Сёцу - только роль. И сама Кёко от таких вещей, которые никогда не смутят Сёцу, всё ещё впадает в ступор.

Ладно, понял. Не дурак.

Значит, всё как обычно... Ничего не поменялось... И, видимо, до свадьбы не поменяется? Или уже можно надеяться на какие-то перемены?

Значит, утром просто повезло… Да и весь день такой: хоть и на грани фола, но удачный. Удачный день… И какие выводы надо сделать из этого дня?

Она всё-таки любит красивости, подарки…

А вот «загадки» и «намёки» - не ценит. Даже не пытается анализировать, а прямо игнорит.

Обидно, а я их люблю…»


( Не, не так: просто она боится сделать неправильные выводы. Спасибо Шотаро, низкий поклон. Научил ни за кого не додумывать… )


«А когда я её просто смешил – ей больше понравилось. Эти акробатические трюки…

А когда она тряслась от страха, вцепившись в меня что было сил – я понял, что весело не только смешить, но и пугать… Нравится мне в последнее время то, что творит перепуганная Кёко...

Ну, значит, ещё раз придётся напугать. И получше… Может, кому-нибудь заплатить? /Бу-га-га, какой я нехороший…/.
Хотя нет, мне и без того соперников хватает.»



Рен живо представил как нанятый актёр «сдаёт» его планы Кёко и … в общем, понял, что не надо ему такого счастья.


(Правильно-правильно, не надо. Не надо переходить границы, пошутили разок – и хватит.
И деньги целее будут…)


Пока Кёко возилась на переднем сиденье, пытаясь застегнуть ремень безопасности и при этом коробочки не уронить, - «Хм… милая моя, да поставь ты их, вот хоть на соседнее сиденье, пока не пристегнешься. Не надо так суетиться, разве мы торопимся куда-то? Ладно, вроде сама догадалась уже.» - Рен отправился закрывать багажник…



«Оп, вот и она! И удобно же так прицеплена на вазу с цветами...

Ладно, это выключается здесь…

Надо будет рассказать президенту о том, как проявляется кое-чьё любопытство.»


------------///-------------

------------///-------------

«Так… сходил за багажом, называется… Сейчас буду собственную тень подозревать.

Ладно… С Кёко никто не понимает толком, когда она сама по себе, а когда играет…

Буду обсуждать с ней нейтральные темы. Может она, все-таки, меня удивит, и не начнётся никакой истерики.

/Ни её обычные извинения за всё на свете, ни утренние непонятные слёзы тут не подойдут… Нельзя./

Выход один – будем вспоминать всё смешное, что было за этот день, пока везу её домой...

Нет, ну вот почему именно сегодня, а?»




- Кстати, почему ты не придумала такое завершение сцены, чтобы заглянуть в коробочку? – «Ну хоть в одну-то, хоть одним-то глазком?» - Неужели не было интересно, что я в карманах ношу?

- Ха-ха-ха, - Могами заливисто рассмеялась. – больше всего в содержимом ваших карманов меня расчёска порадовала. Это же надо так, нарочно не придумаешь! Я себя чувствовала как деревце бонсай, которое лишили половины корней в целях пересадки, а теперь ещё и причёсывают!

- Причёсанное деревце? – тихо засмеялся Рен. – А если бы открыла коробочку, то стала бы рождественской ёлкой! – он уже откровенно веселился…

- Что, правда?!


«Хм, это так предложение выйти замуж так подействовало? Непохоже, что она в роли или на грани истерики...

Маму напомнила сейчас: никакой неуверенности, абсолютное королевское достоинство.

Это "что, правда?!" прозвучало а-ля: "Королева уточнила у супруга перечень охотничьих трофеев, демонстрируя восхищение его необычайными и удивительными подвигами, своим удивлением подчеркивая необычайность его подвигов - да, она их ожидала, ни разу не сомневалась, но всё равно приятно удивлена, что ожидаемое сбылось так скоро".

Интересно, учитывая, что Джулию она в глаза не видела...»,



- Хм… и которое из них помолвишное? – спросила Кёко, всё ещё веселясь и готовясь изображать рождественскую ёлку…

- Вот. - Рен, всё ещё улыбаясь, ткнул пальцем в более яркую коробочку.


Решившись предоставить пока инициативу Кёко, он завел двигатель и направил машину к выезду с парковки.



«Условленное место скоро… Интересно, она тоже подумает о том, что надо бы ещё чего-нибудь на публику сыграть? И, хотя сегодня всякое возможно, вряд ли она забудет уговор…»



Ловкие пальчики Могами пошелестели обёрткой. Она глянула по сторонам, подождала, пока автомобиль остановится на выезде с парковки в ожидании отсутствующего охранника, ответственного за шлагбаум, и вынула колечко.


«Как заказывали, Рен-сан! Сообщница Кёко Могами наготове... До чего же интересная игра!»


------------///-------------

---//---


- Какое красивое! – восхищённо воскликнула Кёко. Так громко, как только было можно воскликнуть, не вызывая подозрений в наигранности… - Так здорово сверкает!!!


Лёгкое колечко, сияющее золотистыми топазами в дизайнерской оправе и выглядящее как ажурное кружево, было поднято повыше, к свету прожектора, освещающего этот пятачок на въезде парковки…


«Сейчас я надену его и это будет обозначать, что я приняла… приняла его метку.

Что я почувствую, хотела бы я знать?

И что почувствует он?... Что мы теперь сообщники навсегда?

Мы играем для президента…

Но друг перед другом сейчас – мы не играем. Я вижу, как он смотрит.

И это не Кацуки.

Это сиротливый, рано повзрослевший брошенный щенок, разуверившийся в людях, недоверчиво ждёт…»


Удушающая жалость, горькое сочувствие и момент истинного понимания родства душ и сходства жизненных ситуаций, неконтролируемые слёзы… «Рена так жалко… бедный щеночек!»


«И теперь-то что? Обещала же играть? И как мне тут подыграть?»


Усилием воли Кёко превратила слёзы сочувствия в слёзы восхищения:


- Оно так… прекрасно! – нежно глядя на кольцо, она протянула его Рену, словно приглашая его разделить её восхищение…


«И тут она влюбилась… в кольцо! Могами-сан, ну хоть бы спасибо сказала…» - мысли стороннего наблюдателя.


- Как раз по размеру! – Кёко с помощью Рена уже примерила колечко, полюбовалась им снова, и восторженно-нежно обратилась к актёру:

- Спасибо… - нежная улыбка на лице девушки адресована парню, но целует она колечко. И сразу же протягивает руку с кольцом парню. Для поцелуя.

- Всегда пожалуйста, - отвечает он, целуя руку с кольцом. И его выражение лица становится невероятно загадочным для постороннего наблюдателя.



«А ничего, в её истинном духе и очень даже романтично, даже я могу в это поверить… И поверил бы, если бы не наш утренний разговор с Могами-сан! Уф, как всё запутано… Пришёл, всё увидел… А результат? Я знаю ещё меньше, чем сегодня днём!» - а вот и тот самый посторонний наблюдатель. Увидел, не понял, расстроился и решил, что на сегодня хватит впечатлений. Поэтому весьма необдуманно и слишком уж быстро удалился...



«Да-а… этот жест… я понял. Это Кёко – и она не может себе позволить большего.

Но это – это даже не намёк. Это наш особенный тайный знак, как у шпионов. Он значит гораздо больше, чем может увидеть президент.

Нечто, что знают только двое: «Я дарю тебе силу». Вот что это значит для нас.

И она никогда не делала этого в роли. Это всегда была она сама. Как мило.

Но - до чего мы доигрались. Изобретаем тайные знаки, чтобы в том, что мы и так играем, никто не понял истинной глубины и значения...

Мистер и миссис Смит, в некотором роде…

Романтика!...»


-----------///--------------

//Предупреждение: здесь повествование от лица Рена//


11. Прощай, иллюзия.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------


Романтика, да-а…

Но отчего-то хочется смеяться как безумец… Наверное, от того, что всё настолько запуталось, что этому невозможно поверить.

И можно только надеяться, что это не исчезнет с полуночным боем часов…

Но я всё же знаю. Знаю, что эта надежда не обманывает.

Потому что мой сообщник подал мне условный знак.

И я зря подумал, что она не любит намёки и загадки.

Она же актриса... человек, умеющий оценить игру…




- Эй, девушка! – какой-то наглец пытается привлечь внимание Могами.



Чего? Мурасаме-кун? Выследил что ли? Горит жаждой мести? На съёмках сегодня вёл себя почти прилично, предупреждённый режиссёром, а тут решил отыграться?



- Это моя девушка – отвечаю я подчеркнуто нелюбезно.

- И моя сестра, если что – наш знакомый священник-бывший-якудза появляется сзади наглеца и тот отскакивает, явно узнавая.

- Сестра? Каким-таким образом она тебе сестра? – спрашивает наглец.

- А ты не помнишь? Неужели же ты тогда таким мелким несмышлёнышем был? Моя мать родила девочку и, поскольку отец не хотел, чтобы у него были дочери, ей было дано время воспитать дочь до шести лет, а потом она обещала вернуться. Потом она родила брата и больше не покидала отца. – ответствовал бывший якудза.

А я вдруг замечаю, как отдельные черты его лица схожи с Кёкиными. Такие же большие глаза и скулы похожи. И, насколько я могу припомнить, пальцы и ногти на руках. Этот жест, когда он держит в руках сценарий или книгу. Я ещё обратил внимание, что именно это мне в нём кажется таким … знакомым.


Ха, у Кёко нашёлся родственник! Смешно-смешно, момент подходящий, чтобы кому-нибудь из родственников невесты уже проявиться. А то не знали бы, кому приглашения на свадьбу отправлять...


Только в её глазах сейчас стоят слёзы от осознания причины, по которой мать оставила её. Право, кажется, неведение было бы лучше.


- Не плачь, - обнимаю её за плечи и целую в щёку. Когда она плачет, можно и так... Сейчас она не будет против небольшого нарушения её собственных правил. – мы докажем этому старому упёртому боссу, что бывают и девочки не хуже мальчиков. А ты точно получше многих.
Ты примешь мою помощь, Кёко-тян? – нежно целую трепещущие пальчики. Такая беззащитная. И такая сильная.

- И, поздравляю, у тебя прикольный брат…

- И правда, - она смеётся и оглядывается на заново открытого Синдо-сана, уже не вспоминая про слёзы.



Он усмехается и склоняет лицо, чтобы спрятать улыбку.

На этом перекрёстке судьбы уже всё хорошо…



- А ты всё тот же длинноногий комедиант, Корн Хизури – неожиданно громко говорит он, поднимая голову и, как-то исподлобья, насмешливо глядя на меня.



Вопли бессильной злобы Мурасаме-куна выглядят крайне подходящим украшением для этой сцены.
Я бы тоже завопил.

И даже не на месте Мурасаме, а на своем собственном месте.

Но вызов брошен и мне остаётся только достойно ответить.



- Ну да, я такой... - вылетает у меня, словно помимо воли. - Это нравится моей девушке.



------------///-------------

блиииин! Муросаме, на кой черт ты все еще здесь фигурируешь, ведь ты их вообще по идее и знать не должен! Автор, почему он к ним подлетел?

И еще не очень поняла, что изменилось в BOX-R?

lenexija, какую ты Санту-Барбару закрутила со священником-бывшим якудза Хотя у меня самой что пишется-то

lenexija, еще, еще давай

Вычислил... Он же теперь знает кто такой Каин Хилл, и номер машины видел. А вообще - то, он случайно мимо шел. Увидел знакомые лица, знакомую машину, вспомнил утреннее происшествие, понял, что Сёцу и Каин не брат и сестра, решил ещё раз попытать счастья. Или хотя бы расставить все точки над i.
Теперь он знает слишком много, а рассказать не может. Теперь, когда он всё знает, много болтать опасно (какая чудовищная пытка: столько знать - и никакой выгоды! ) .


"делает честные глаза" - ничего!





Ждем

//Предупреждение: далее повествование «как обычно»//


--------------------------///--------------------------


Иногда мысли летят со скоростью света. Во внешнем мире прошло всего секунд пять-десять. Всего только голову успела повернуть, чтобы своими глазами удостовериться в том, как можно не увидеть очевидного...




«Хизури — блондины — Корн... Бинго! А вот и суперприз для трудолюбивой принцессы. Эта принцесса тут, правда, много наделала и наговорила такого..! Простите, Цуруга-сан, то есть, прости меня, Корн... Я, наверное, и правда, из-за желания отомстить Шотаро была такая буйная, что прямо невменяемая..!


НУ КАК, объясните мне хоть кто-нибудь, КАК можно было это не понять?!
Такая перемена с ним произошла когда камешек увидел и понял, что это я уронила!

ГДЕ были мои глаза? И ГДЕ были мои мозги!? Ведь видно же было, как он в лице поменялся, видно было, что прячет истинные чувства. И та встреча потом — он же просто очень рад был меня видеть. ПОЧЕМУ мне не пришло это в голову?

Невероятно, даже когда я играла Куона Хизури - я не догадалась!
А ведь Куу Хизури неспроста именно наше агентство встречало... И Цуруга-сан тогда пошёл его провожать вместе со мной. Моё поведение было полностью дурацким. А критики семпая тогда так и не последовало.

И он никогда не ревновал меня к Куу, хотя, мне теперь кажется, он всегда был готов меня приревновать к любому, особенно к Шо, с которым вызывало вопросы даже «сидели рядом». Потому и одежду мне покупал. И даже не подумал о том, что его действия могут носить такой смысл... Ну, как он потом мне про Киджиму-сана объяснял.

И поэтому он так хотел выяснить, что я на самом деле чувствую к Шо. И так начал выяснять, что мне пришлось ответить. Такое отношение... А ведь Моко-сан мне прямо объясняла, что к чему...

Вот ведь! Как можно быть такой идиоткой?! Стоп! Куда?»



Корн вдруг решил отпустить плечи Кёко. Но, как только он успел отлепить одну руку от девичьего плеча, Кёко в момент ухватила упомянутую руку и вернула обратно. И посмотрела на парня огромными глазищами с непонятным предупреждающим выражением.




- Семья Фувы хотела породниться с отцом. - продолжал священник задумчиво. - Поэтому Шотаро с детства внушали, что к Кёко он должен относиться как к будущей жене. Как ты так умудрился его оттереть, а?

- Видимо Шотаро этого не хотел. Потому и оттирать было... некого. - ответила Кёко вместо Корна/Рена.


- И, кстати, если соберётесь пожениться до её совершеннолетия, то вы теперь знаете, к кому обратиться: с некоторых пор я единственный опекун своих двух младших сестёр, сестёр по отцу: Кёко Могами и Амамии Чиори.

( Да. Они сёстры. От разных матерей. Это же очевидно! Что? Вы тоже особого сходства не заметили? Ну... я тоже, в общем-то... не заметила. Разные они все-таки. )

- Так что играй хорошо, Корн Хизури, сын Куу. Чтобы я в тебе не разочаровался!


- Понял. - «Да, понял... Не дурак. Вот сейчас как раз и надо доиграть хорошо. Тем более, что моя... сообщница / иначе это и не назвать — опять пантеру напоминает, как утром / настаивает на продолжении... / и насколько я помню эту «утреннюю Кёко-пантеру», остановить бурю её притязаний могут только её собственные слёзы, возникающие на ровном месте. Слёзы...? А ведь нельзя сейчас быть тормозом, придётся мило поддержать беседу!»


- А у тебя теперь большая семья, принцесса... - тон странствующего рыцаря, порадовавшегося, что его дама сердца /с которой он странствует, проходя через опасности и трудности плечом к плечу/ обрела свою страну, кучу земель и трон. - Можно и я... присоединюсь? - сопровождает вопрос поцелуем, запечатлённым на руке «принцессы»...


«И опять мне хочется крикнуть — хватит врать! Ну почему он так неестественен? Почему так страшно это выглядит? Так, как будто его сердце рвется на части уже только от одного того, что он это произносит? И почему мне так это знакомо!? Конечно... видела... сегодня утром. В зеркале!
Так вот в чём ложь. Ложь в том, что мы на самом деле говорим себе: « я никогда никого не полюблю и никому не поверю ». Но очень хочется: любить и верить. И где-то там, запертое под замок сердце уже любит... Так, что когда встречает своё отражение, замки срываются...
И, пожалуй, я буду верить. Верить в то, что он чувствует ко мне тоже, что и я к нему. Это так... мило.»

----

- Конечно же можно... - Истинно королевское милосердие пролилось с небес. – ведь я... люблю тебя.


- И я... - «Сказануть такое в облике Нацу — не к добру, блин. Ну ладно, на большее я, и правда, сегодня не рассчитывал... Эй, что опять? Мадмуазель, успокойте ваших тигров..!»


- Я... правда... тебя люблю... – уже не опасная тигрица и не загадочная Нацу, прикрывающаяся улыбкой, а печально искренняя вечная богиня открывает смертному свои чувства… и, увидев в ответном взгляде ожившую надежду и очень уж явный призыв к дальнейшим действиям, она просто слегка кивает головой в сторону двух несколько мешающих личностей и намекающее прикладывает палец к губам: «Не сейчас, посторонних слишком много.» говорит её взгляд.

«Это…мой предел. Я реально не представляю, что ещё можно сделать. А целоваться при посторонних как-то… чересчур! То, что я хочу сейчас – это поговорить без свидетелей. Неважно что – главное наедине. Я просто чувствую – это самый главный экзамен в моей жизни. И с этим экзаменатором, похоже, придётся договариваться. Я чувствую себя ученицей, не выучившей предмет!»


«Понял... Вижу... Тигры-охранники словно отступили, являя нечто... нечто по-настоящему красивое. Ещё как будто только начинающееся, словно бутон подснежника. Это ещё даже не цветок… но я знаю, что промедление опасно. Я... защищу этот будущий цветок. Я понял: когда на что-то решаешься, приходят и средства для достижения цели. Наивно было думать, что она сможет сама защититься /сегодняшний день такой показательный/ и ещё – что она сможет легко и просто признаться в своих чувствах… Как и я…» - Все легко и просто только в мечтах. В реальности же только и смог, что согласно кивнуть.


- Я смогу тебя защитить… Веришь?


- Верю…


- Блин, как бесите! – Оу, да Мурасаме-кун в ярости. Стена, правда, устояла. Значит, ещё все поправимо, «планку не сорвало».


«Но даже близко подойти – никак нельзя! Потому что Корн Хизури это даже не Каин Хилл. Нельзя. Сын «Кёширо» - всё равно, что сам «Кёширо». Да и эта девушка, в которой Сецуку Хилл можно опознать только по тому, как она смотрит на своего «брата». Она тоже – не из простых.»


- Блин!..


«Тоже мне: принцесса мафии…». – напоследок сорвав зло на рекламной тумбе, буйный Мурасаме-кун ушёл… Разрываясь на части между желанием позвонить знакомым репортёрам и обязательством сохранить загадку фильма.

«Бли-ин! Как же они нас всех… сыграли! И ведь эта интрига – с подачи режиссёра. Они типа играют актёров, играющих ведущего актёра и его сестру. Доводящих всех до белого каления!»

Бумс! Ещё одна рекламная тумба не вынесла эмоций актёра, собирающегося вскоре "проснуться знаменитым".

Бумс!

Бумс!

- Фух. Махать битой все-таки утомительно... Но... пожалуй, врежу ещё по одной. Пока никто не спалил...


«...Интрига, конечно, знатная. Но так противно чувствовать себя глупым щенком, которого ни во что не посвятили! Даже теперь, когда я знаю так много, мне совершенно нечего с этим делать. Хотя… Знаю..!

...Буду рассказывать это на каждом углу!

Никто мне не поверит, как и обычно не верят в то, что я говорю. А потом… потом всё, что я говорил, окажется правдой. И автоматически станет правдой для всех и всё остальное, что я расскажу.

Чего бы такого про себя рассказать, чтобы меня уважали?

Ладно, ребята. Жёстко вы меня. Но я знаю, что мне теперь делать, чтобы ситуация сыграла на меня. Я всем глаза открою на то, что вы не брат с сестрой. И что «сестрёнка» из якудза. /Хотя она якудза не больше, чем я. Так, мимо проходила. Но для легенды о Каине Хилле – это не помеха. В самый раз. Можно же так подать информацию, чтобы каждый истолковал так, как ему самому страшнее… /

Раз для успеха фильма актёров необходимо запугивать, значит и я, извлекая из этого пользу для себя, помогу некоторым испугаться посильнее. / Манаке-чан в первую очередь. Вот уж кто больше всех пострадает! Жалко дуру, но ничего не поделаешь, я её предупреждал…/ Фильм-то ещё не отсняли, а одна из ведущих актрис уже всякий страх потеряла. И разум, похоже… Не-не, так не пойдёт.

Спасибо за доверие, ребята, я вам устрою рекламу. /И себе тоже.../ Истерика Манаке-чан гарантирована. Она даже за пределами съёмочной площадки теперь бояться будет. /Бу-га-га. Представляю себе эту картину! Придётся её до дому провожать.../ Ничего не поделаешь, искусство требует жертв. Впредь будет умнее. Зато, когда фильм выйдет, она станет знаменитой.

Так что, удача вновь на моей стороне.

И спасибо мне, что я не дурак… Уже не дурак.»



-----------///-----------

- Страшновато было? – спросил Синдо у Кёко и у Рена, покинувшего автомобиль в целях пресечения истерики Мурасаме-куна.

Оба одинаково пожали плечами и отрицательно мотнули головами.

- Нет… - ответил Рен за обоих.


«Нет, не страшно! Совсем нет… Я действительно чувствую себя под защитой. Я чувствую, что эти люди – моя семья.


И ближе всех – неожиданно найденный Корн. Он же Куон Хизури, он же Рен Цуруга… актёр, играющий актёра…

Я… тоже так хочу. Я всегда хочу играть рядом с ним. Наверное, мы сможем договориться, чтобы играть вместе.

Я так хочу, и я об этом буду молиться.

Вместе - мы на порядок сильнее. Я это чувствую и вижу.

Я чувствую – вместе мы свернём горы.

Вся Япония признает наши успехи.

И неважно уже, как это будет у Шотаро.

Мне… просто пора перестать с ним нянчиться, ему это уже не на пользу.

Так он никогда не повзрослеет и будет вести себя как истеричное дитя, требующее от мамы (Представила себя старшей сестрой истеричного малыша Шотаро) совсем не нужную ему игрушку, которая может только навредить...

Боже, помоги ему найти счастье без меня. Ведь я просто теперь не смогу уделить ему ни секунды. И не захочу!


Ведь я выбрала. Выбрала Корна. Я снова нашла свою мечту, так неожиданно сбывшуюся...


И над этим краем пропасти я больше не иду этот трудный путь по самому краю.

Я прошла его, когда он с коробочками на голове шёл ко мне на руках.

Я сделала последний шаг, когда подошла к окровавленной кукле.

И я просто взлетела на крыльях, когда он сказал – «докажем, что ты лучше многих».


Я рада, что Рен оказался Корном.


И Я теперь навсегда буду с ним. Чтобы не отводить от него взгляда.

И чтобы выполнить все наши обещания – я буду сильной и да поможет мне Бог.

Я буду бдительной и вооруженной, как дочь самурая.

Ведь кто знает, что нас ждёт впереди. (Перепугалась до ужаса, когда услышала автоматную очередь…) /Поэтому защитными амулетами – нет, лучше надписями с добрыми мыслями, - я теперь увешаю всё вокруг этого парня. Я думаю, ободряющие надписи на кандзи – больше подойдут ему/.

Как раз в стиле самураев.»…



Резкий, почти девчоночий взвизг разорвал пелену приглушенного городского шума.





- Ай, оно кусается! – изумлённый возглас выдал длинноволосого блондина, прятавшегося за углом.

- Ты что тут забыл, колдун? – вежливо поинтересовался священник.


- Я экстрасенс, не надо путать!


- Как ни назови, а всё равно: то, что ты делаешь – грех. И ты должен это знать и оставить всё это. Иначе однажды твои же игрушки тебя же и порвут. Видел, что бывает, когда они свирепеют?


- А чего это они, я же раньше нормально с ними общался!


- Наивный. Раньше они бдительность усыпляли. Они всегда до последнего прикидываются друзьями. А теперь – он бездомный и злой. Его вынесло. Кое-что более сильное…



«Сейчас проверим, какой ты экстрасенс… Господи, открой ему глаза, чтобы он видел всё!»



- Скажи, ты же видишь духов?

- Да, вижу… - ворчливо подтвердил пасмурный и недовольный Рейно, которому пришлось отпустить свою игрушку и даже начертить защитный круг, чтобы она не вернулась.

- Ну так посмотри получше, только не в темноту, а в свет.

…???...

…!!!...

- А-а-а, чудовище! – завопил экстрасенс, удирая куда подальше с невероятной скоростью, не забывая при этом оглядываться.



Довольно-таки странный способ передвижения. Словно он всё никак не мог поверить в то, что увидел, но как только оборачивался, снова ужасался и потому бежал всё быстрее.

…???... Три удивлённых взгляда проводили его.



- А… что он там увидел, - с опаской спросила Кёко.

- Вообще-то ангелов. Тех, которые тебя охраняют.



«Хотя когда ты выбираешь делать глупости, им очень сложно делать свою работу,

Кёко – ты крайне беспокойный ребенок.

И мне правда будет легче, если я тебя пристрою замуж. Хотя бы вот за этого серьезного парня рядом с тобой».


-----------////-----------

Тацуя Синдо тяжело вздохнул.



«К сожалению, все неправильные наивные мысли, все эти «розовые очки», вызванные тем,

что Кёко пасовала перед реальностью

/знаю, потому что в детстве навещал мать, пока она жила с Кёко/

и уже в детстве начала выдумывать свой несуществующий мир

/хотя реальность бывает более удивительной!/,

имеют только одно предназначение - заводить человека в трясину неудач и страхов.


Потому как бесы всё это. С удовольствием потом заводящие человека в пучину ненависти, тоски и депрессии.

А вы как думали? Что жизнь безопасна? И что дружить с демонятами не повредит вашему счастью?

Так вот – вы ошибались.

Ибо людям свойственно ошибаться.


Вот там, например, стоит ещё одна наивная душа, воображает себя умной, взрослой и думает, что её никто не видит. Деточка, наивность – грех. Но тебе, так уж и быть, я не стану на это пенять. Ты не настолько в этом погрязла.»



---------------///----------------------




«Э? Я что-то пропустила?

Этот парень – он кто?

Обалдеть: пришёл, увидел, разогнал… все несанкционированные митинги.

Я тут тоже светиться лишний раз не должна. На самом деле я за этим Рейно ненормальным следила.

/За Шотаро обещал проследить Яширо-сан./

Я на этот день так спланировала своё время, чтобы иметь возможность следить за этим гадом.

Хоть одного нейтрализовать успеть, до того как он навредит Кёко.


Лечись иди, психопат! Кем ты себя вообразил? Решил, что можешь остановить цунами эмоций, если можешь его увидеть? Силёнок у тебя не хватит против нас с Кёко-чан!


Эх, Яширо-сан, низкий вам поклон, что поделились информацией. Как можно помочь кому-то, кто не просит о помощи? Приходится так вот шпионить по-тихому, задабривать информаторов вкусной едой...


Надеюсь, не стало проблемой то, что я вручила бенто Яширо-сану уже под вечер?


Думаю, Цуруга-сан точно после пяти вечера ничего не ест. А его менеджер вполне может ему подражать…





/Ну да ладно, ведь для чего-то же существуют холодильники… /


И, хоть я ничем здесь не помогла, но зато у меня теперь гораздо больше информации. И я снова могу чем-нибудь помочь… своей наивной подруге. Когда это действительно понадобится.»

12. Старший брат принцессы

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------


Обычное утро и обычная утренняя молитва в доме Тацуя Синдо…

«Новое утро прекрасно… Как обычно, можно начать прекрасный новый день…

Через 2,5 часа мне надо быть на работе…

Вот только почему я никак не могу разобраться в себе после вчерашнего?

Я недоволен. Мне кажется, что от меня утаили информацию, которая должна была у меня быть.

Почему, в чём причина? Ведь я обычно получаю предупреждения обо всех грядущих событиях.

И…не было вчера никаких предупреждений о том, что будет вчера вечером и продолжится сегодня утром!

Я попросту ошарашен. Я не был к этому готов. Что это? испытание на прочность? Смогу ли реагировать правильно, если столкнусь с неожиданностью?

Пожалуйста, Боже, не надо так со мной. Мне от этого неуютно. У меня есть ощущение, что это может пошатнуть мою веру. Я… просто не понимаю, почему так произошло и хорошо ли это?

А ведь сегодня мне надо дать ответ… Конечно же, я могу и потянуть. Я не могу ответить, пока сам ни в чём не уверен. Боже, помоги мне. Дай мне понять, как же это всё вышло? По-че-му именно так?»

Стук в дверь…
- Можешь войти!
- Тацуя-сан, ваш кофе…
- Спасибо, оставь на столике…

«Дверь моей комнаты закрывается за ним.
Но я знаю, этот парень не уйдёт, пока я не дам ему ответ…»

«Боже мой, Боже, я почему-то раньше думал, что именно Шотаро будет мужем Кёко /уж во всяком случае, не сделает ей ничего дурного/. И мне казалось, что Ты тоже одобряешь этот вариант. Иначе я бы не позволил ему увезти её в Токио. Теперь, когда я за неё отвечаю...

Что же произошло? Почему?

Ты передумал и отдал её другому? Объясни мне, ради Христа, чем он это заслужил? Я не понимаю...

Но и не вправе спрашивать.

Ведь это их личная жизнь и вряд ли Ты мне это расскажешь только ради того, чтобы удовлетворить моё любопытство. Каким бы сильным оно ни было.

Но… мне так трудно молиться, когда я чего-то не понимаю.

Ну объясни мне, пожалуйста, ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.

Я очень прошу, и я верю, что Ты что-нибудь да ответишь но мой вопрос…

Вот, я открываю библию и просто хочу увидеть Твой ответ.

Иезеккиль 33 ? Не понимаю, это тот же текст, что ты мне обычно даешь как напоминание о моей миссии? Хотя – нет, это те строки, что повыше. Не 33:11, а 33:1-5…

Вот это:
1 И было ко мне слово Господне:
2 сын человеческий! изреки слово к сынам народа твоего и скажи им: если Я на какую-либо землю наведу меч, и народ той земли возьмет из среды себя человека и поставит его у себя стражем;
3 и он, увидев меч, идущий на землю, затрубит в трубу и предостережет народ;
4 и если кто будет слушать голос трубы, но не остережет себя, - то, когда меч придет и захватит его, кровь его будет на его голове.
5 Голос трубы он слышал, но не остерег себя, кровь его на нем будет; а кто остерегся, тот спас жизнь свою.

Да, понятно. Ведь в тот день Шотаро я тоже встретил. У меня было для него совершенно определённое слово /для Кёко, кстати, тоже было. И она меня хотя бы выслушала./

О почтении к родителям и о том, что время коротко. Но этот парнишка даже не стал меня слушать.

Надменность – тот ещё порок. Он сам себе поставил подножку.

Ведь если бы он пришёл пораньше / а я точно знаю, его мама звонила ему и спрашивала, подарил ли он Кёко что-нибудь на белый день. И просила поторопиться. Мол, у неё предчувствие… / …

И наплевал он на её предчувствия…. И я знаю, что у него был перерыв почти сразу же после её звонка.

И потратил его он на какие-то глупости: раздавал автографы фанаткам.

А меня выставила охрана, подтвердив, что он велел меня не подпускать.

Тогда я попросил передать ему письмо от меня. Не знаю, передали ли они. Но я уже ничего тут не мог сделать. Ему было точно не до меня.

Можно подумать, что внимание этих девушек ему важнее, чем предупреждения матери.

Хотя… Возможно у него иная система ценностей?
Нет, наверное, там все-таки все было безнадёжно. Я не вижу, что у него в сердце, но Бог-то видит всё. И, наверное…

… всё его внимание к Кёко сосредоточено только вокруг него самого. Она всего лишь уязвляла его гордость и побуждала соперничать с ней. И если он что-то для неё и делал, то только ради своей пользы или ради своей безопасности /чтобы помалкивала, когда он её ударил/.

Хотя… были и несколько добрых дел /опять же это могло быть выражением благодарности за её добрые дела или эгоистично-собственнических чувств, под влиянием уязвленного самолюбия – не хотел терять фанатку, типа того/. Тогда я начинал думать, что у них всё наладится.

Как и Шоко-сан, мой добровольный шпион.

Но, наверное, Шотаро-кун не из тех, кто открыто выражает свои чувства. Он с детства привык играть в любимого сына и подыгрывать родителям.

Он даже не узнал, что они готовы были поддержать его при любом раскладе, что бы он не выбрал. Потому что никогда не был откровенен.

Что же, я не нанимался и за ним ещё следить. У меня другие приоритеты. Вон, две сестры, выросшие у приёмных родителей. Даже не у приёмных – одна в семье подруги матери, другая у бездетной тётушки.

Только менеджеры Амамии-чан знали, кто подписывает её актёрские контракты от лица её родителей.

Сначала это была её мать. А с некоторых пор – я.

И как-то этим менеджерам удавалось не афишировать некоторых подробностей.


С Кёко и вовсе таких сложностей не было. Все режиссёры, снимавшие рекламу, клип и сериалы с её участием, почему-то не озаботились согласием родителей несовершеннолетней девушки.


Потому что владельцы «Дарумаи» всегда информировали меня о её планах на день.


А я общался непосредственно с теми, кто следит за правильностью оформления документов.

С юристами то есть.

И все они совершенно нормально воспринимали мою просьбу не рассказывать об опекуне Кёко никому. Даже ей самой…

И уж конечно же, никто из них не попёрся бы к режиссёру посплетничать об опекунах начинающей актрисы.


Тем более, когда в этих черных одеждах хожу – вопросов не возникает вообще. Ни у кого и никогда. И слава Богу за это…

Вчера Шотаро-куну попросту чего-то не хватило, чтобы прийти вовремя. И началось это не вчера… И тут уж ничего не поделаешь. Каждый выбирает по себе.

Наверное, именно поэтому он проиграл Кёко Рену Цуруге, то есть Корну Хизури.


/Честно говоря, не понимаю, как я буду объяснять своё разрешение заинтересованным лицам./


Но… единственное что важно – правда ли, что ей нравится именно этот парень.
/А ничего кофеек, хорошо сварен/.
Хм… А как она среагировала, когда он сказал, что не завтракал! /Да это же прямой шантаж, разве ж можно так? Меня аж передернуло, когда я увидел её реакцию/. А он неплохо её знает...

И никто из них не побеспокоился о Шотаро. Я сам звонил Шоко…»


( Яширо было некогда, да и Шоко его не предупредила о визите Шотаро, хотя и обещала, так что он попросту «сквитался» ).


«Наверное, это ещё один повод сказать, что Шотаро её не интересует.

Эти двое... Когда она сказала, что хотела не помолвишное кольцо, а обручальное, я, человек, который любит искать скрытый смысл там, где его никто и не положил…

/ну встречал я пустобрехов, которые просто сыпят красивыми словами, не придавая им значения, поэтому предположил, что она ему просто подыграла и через пять минут они засмеются и скажут: «мы пошутили, что вы, ничего такого и в мыслях нет». Я ж видел, как они шептались перед этим…/

так вот, я был всерьез озадачен: а правда ли это или они сговорились и играют. Репетируют или ещё что?»


Ведь три часа тому назад мне пришлось убеждать её в серьезном отношении к словам.

И я не обольщался в эффективности своей «проповеди».


Когда он её на руки поднял, я всё ещё верил, что они просто играют передо мной. Ну и перед тем типом, их президентом агентства.

Поэтому просто ушёл, ведь одно дело, когда девушке нужна помощь и весь её вид сигнализирует об этом, и совсем другое дело, когда единственное, что она сказала против, это: «я хотела другое»!!!!

- Динь-дилинь-дилинь. – звонок мобильного врывается в тишину молитвенной комнаты.

- Да, слушаю!

- Синдо-сан, это Шоко, хотела поблагодарить, что вы меня вовремя уведомили о вчерашнем происшествии. Мне удалось договориться с полицией и пресса, кажется, ничего не узнала. Спасибо вам.

- Как там Фува-сан?

- Сидит и злится. Не знаю, что произошло. Всё что он ответил на мой вопрос о Кёко было: «не спрашивай меня о ней больше! Она мне отвратительна, зачем только попёрся к этой домашней курице? Она только свои роли и умеет играть. Курица и есть. Из-за неё ещё и в неприятности влез…». Ну и ещё долго бухтел в том же духе...


- Шоко-сан, Цуруга Рен просит у меня разрешения для Кёко выйти за него замуж. В этой ситуации мне очень важны подробности.


- Уф… уж и не знаю. Шо не привык проигрывать…


- Тогда, может, вы заинтересуете его… чем-нибудь другим?


«Я же священник, я не могу прямо посоветовать «заинтересуйте его _кем-нибудь_ другим». Пусть сама с ним нянчится! Шпионка, тоже мне, я знаю больше чем она!»…

«После этих его слов в сравнении с тем, что я слышал от нашего «Рена Цуруги» о Кёко…»


( помимо прочего, вчера выспрашивал у Рена, есть ли у него любимая девушка. Рен, наученный горьким опытом общения с президентом Такарадой, предусмотрительно ответил, что у него есть невеста Могами Кёко. Удивительная девушка и прекрасная актриса… Режиссёр, «нечаянно подслушавший» это очень обрадовался. После этого в сценарий кинопробы была включена и Кёко… )



«В общем, я не собираюсь больше помогать Шотаро на ней жениться. /хотя он ничего и не просил, но претензии со стороны его родителей очень даже возможны /.


Я вообще теперь могу сказать, что между ними слишком неприязненные взаимоотношения, чтобы я мог это допустить!


Зачем создавать семью из двух человек, которые уже скандалят из-за пустяков?


/Да, так я всем и объясню/.


Зато Корн Хизури, похоже, её обожает. Это я вчера ещё не знал, что он её и на работу подвозил в тот день…


И когда Шотаро-куну грозила реальная опасность,

/арест по поводу или без для звезды шоу-бизнеса - это реальная опасность!/

она стояла и мило беседовала… с Реном Цуругой и его менеджером.

И они так синхронно головы повернули и так одинаково посмотрели на этого очкарика, когда он что-то… ну явно, что-то ляпнул не то…



И как быстро после звука выстрелов она побежала к «кукле»!


Так значит, она все-таки выбрала этого Хизури?


Не могу сказать, чтобы я был этому не рад… Но как я объясню это…


/В общем, так и буду объяснять: не нашёл ни одной причины отказать знаменитому актёру, сыну Куу Хизури. Всё. Точка./


Ладно, одну сестру пристроил… Слава Тебе, Боже. И спасибо. Большое человеческое спасибо!

Всё, теперь к семейному нотариусу… »


- Цуруга-сан, вот по этому адресу наш нотариус, можем поехать прямо сейчас? - «Пока я не передумал.

А то я сейчас вспомнил, что я там Кёко про клятвы объяснял и вдруг понял: все можно было объяснить совсем наоборот.

Но почему-то в тот день я объяснил ей это всё именно так. С чего бы вдруг? Как интересно получилось.

Это что же, я помог Шотаро-куну проиграть? Ну и ладно. Слово уже сказано и ... оно не птичка, его уже не вернуть обратно.

И почему я чувствую себя так, будто меня втёмную использовали? Неуютно как-то. Но... видимо всё знать наперёд невозможно. В голове не поместится.

Что же, это я тоже переживу. Как и грядущие объяснения с госпожой Фува. Ничего, я и это выдержу.

Да, я стойкий как самурай. Меня не испугает женщина-повар. Даже если она отлично управляется с ножом!»...

================================================================

Всё ещё утро, но розовый рассвет уже заканчивается.
Выходим из машины возле дома нотариуса.

- Добрый день, Сатори-сан… - Он приветствует меня и моего спутника, но при этом смотрит на Рена Цуругу с некоторым подозрением.

- Синдо-сан, разве же это… - но я не могу ему позволить сейчас пространно высказывать разные подозрения и домыслы.

- Вот его паспорт, Сатори-сан. И, как там и указано, это Куон Хизури, сын Куу. – Нам дико повезло, что Куон-сан в последнее время красит волосы легкосмываемым (ну, сравнительно легкосмываемым) оттеночным шампунем.

Он снимает парик, и вуаля – он блондин!

- Хе, госпожа Фува не сможет меня упрекнуть, что я не блюду её интересов… Хотя и таким вот странным образом. Молодой человек, Синдо-сан упоминал, что он включает в условия?
Конечно, мы можем полюбоваться деревянным выражением на лице актёра, но, в общем-то совершенно незачем заставлять его так нервничать в неведении.

- Эм, я ещё не всё обдумал. Да и жизнь непредсказуема.

=============================================