Вот про кого нужно писать фанфики!!! В стихах!


Натсу была как всегда неподражаема и непробиваема. Другими словами, девушка скучала, поэтому старалась развлечься.
- Как только я тебя увидел, я сразу понял, что ты моя любовь...
- Купи очки, мальчик...
(следующий)
- Ты такая умная и красивая, самая симпатичная в нашем классе...
- Тогда подумай немного своей головой, с чего я должна встречаться с таким отстоем как ты...
(следующий)
- Мой отец – управляющий Кемикал Индастриз...
- А ты папенькин сыночек, тоже мне нашел, чем гордиться.
(следующий)
- Простите, я...
- Основание натурального логарифма?
- ???
(следующий)
Режиссер с помощником, наблюдая за данной картиной, не сговариваясь решили, что выполнить задуманное с таким настроем будет сложновато.
- Перерыв.
Услышав заветную команду, девушка успокоилась. Очередной претендент на вакантное место поспешил покинуть площадку, очень нездорово посматривая на возможную партнершу.
- Кёко, хочешь посмотреть отснятый материал? Хотя думаю, смысла нет...
Раздраженная актриса, считающая совершенно так же, спросила о другом:
- Режиссер, я что-то делаю не так? Мы же обсуждали характер Натсу и возможные модели ее поведения. Из роли я не выхожу, но с самого начала в этом развитии сюжета я сильно сомневалась. Как Вы вообще себе это представляете?
«Это определенно будет сложнее, чем я думал. Что только с ней стряслось? Должна бы только радоваться, что ее роли будет дано дополнительное развитие. Молодые девушки, как правило, обожают романтику. А тут что происходит? Девочка рубит всех кандидатов с нескольких слов. Я хотел увидеть совсем не это», - обреченно думал режиссер, пока его не прервал подбежавший ассистент:
- Простите там по поводу музыки к сериалу подошли.

- Фува-кун, я обязательно посмотрю то, что Вы любезно готовы нам предоставить. Но попозже. А сейчас у меня будет к Вам одна небольшая просьба...

Яширо-сан беспокоился, печаль его была глубока и тягостна. Рен плохо спал, плохо ел и уже очень длительное время не виделся с Кёко-чан. Все эти мысли были буквально выбиты на его челе, поэтому Рену оставалось только молиться, незнамо кому, потому что вслух пока ничего не высказывалось. Однако чувство, что чаша терпения менеджера может вот-вот переполниться, не покидало его уже давно. И не без оснований, как оказалось.
- Рен, мы так редко показываемся в агентстве. Может быть, заскочим ненадолго, новости последние узнаем, проведаем ... кого-нибудь?
- Проведаем... – задумчиво протянул актер. «Увидеть ее улыбку, услышать звонкий голос, сказать ей, что мне так нужна ее сила». В памяти невольно всплыл ночной кошмар: милое лицо, плавно перетекающее совсем в другое.
- Обязательно, Яширо-сан, но не сейчас.
«Возможно, сегодняшняя ночь пройдет удачнее».

- Ч-Т-О ОН ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТ?
Вопрос, заданный Кёко был очень хорош, с глубоким философским подтекстом (в основном не слишком цензурным, поэтому опустим). К сожалению, он так и остался без внимания и без ответа. Режиссер обращался только к молодому человеку, сидящему напротив девушки с несколько ошарашенным и непонимающим видом.
- Задание прежнее, но еще раз персонально для тебя Фува-кун: нужно изобразить обычный разговор двух молодых людей друг другу симпатизирующих, в остальном импровизация.
- Что происходит?.. – Попыталась снова возмутиться Кёко, но возможности развить эту тему ей не дали.
- Мотор, запись.
«Ну, раз так, то сейчас Вы получите лучшее из того, на что только способны мы с Натсу. Шо отсюда пробкой вылетит».
- Ну и? – скучающе начала девушка, - зачем пожаловал?
Шо недоуменно уставился на нее, как баран на новые ворота. Режиссер покачал головой.
- Уже забыл, что я приказала тебе здесь не появляться? – мило улыбаясь, продолжила Кёко.
- Когда я начну выполнять твои приказы, можешь мне памятник поставить! – наконец включился разозленный Фува.
- На твою могилку? Как скажешь, как скажешь!
- Уж не думаешь ли ты, что способна меня туда свести?
- Я? А мне это зачем, мне нет до тебя абсолютно никакого дела.
- А врать-то нехорошо! – ехидно заметил Шо.
- Кто врет? Не льсти себе!
- Зачем мне себе льстить? На это всегда находятся другие, ты же знаешь, не могла же забыть так быстро...
«Шо-чан самый лучший, мы любям Шо-чана», запели предатели ангелочки.
Не выдержав, девушка вскочила.
- Ты... ты...
- Стоп, снято.

- Нет, сегодня ее уже не будет. Заходила еще утром ненадолго и сразу убежала на съемки.
- Спасибо, извините за беспокойство.
- Ой, да что Вы говорите, всегда к вашим услугам, - бесстыдно кокетничала с Реном девушка на ресепшн. Раздраженный и разочарованный молодой человек улыбнулся особо ослепительной улыбкой и поспешил уйти от греха подальше. Битва с самим собой была проиграна, в здание LME он все-таки пришел один, увы, безуспешно. Актера уже начала посещать мысль о том, чтобы узнать адрес съемок Box-R2 и невзначай туда наведаться. В конце концов, имеет же право семпай проведать свою соратницу. Право-то конечно было, но осуществить это желание мешали неявные сомнения и странные мысли, сны.
Следовало решить еще один вопрос, но как назло, президент также отсутствовал на работе. Пришлось ограничиться звонком.
- Алло, о-ох, я слушаю, о-о-ох.
- Такарада-сан?!
На заднем фоне разговора происходило нечто очень подозрительное
- Да, о-ох. Рен, это ты? Как тебе мой подарок? Да, да, здесь. Еще, чуть ниже, о-о-ох.
Заинтригованный актер, даже забыл поначалу, о чем собирался говорить, так что был благодарен за подсказку.
- Такарада-сан, я как раз и звоню по поводу «подарка». Президент, сколько можно Вам говорить, перестаньте втягивать Кёко в наши разборки и мои дела!
Голос на том конце провода немного задумался.
- Рен? Что это ты вдруг? Мне просто захотелось сделать тебе небольшой сюрприз, я думал, что ты оценишь его по достоинству. Да-да, волшебно!..
- Сюрприз? Хм, сюрприз Вам удался, пожалуй, даже больше чем Вы предполагаете...
Последовало недоумевающее молчание президента, даже посторонние подозрительные звуки в трубке резко поутихли. Брюнет тоже молчал, не собираясь ничего прояснять.
- Рен, слушай меня внимательно! Хорошо, раз это так тебя задело... на какое-то время обещаю оставить вас в покое, можете решать свои дела сами, я не буду вмешиваться. (Все равно у меня пока нет ни нового плана, ни каких-либо возможностей). Смотри только не пожалей потом...
- Не буду. Мне достаточно и этого...
Короткие гудки.
Такарада, передав трубку подошедшему помощнику, наконец-то снова смог отдаться невероятному блаженству профессионального восточного массажа.

Наблюдавшему за парочкой на пробах помощнику режиссера, на ум периодически приходило высказывание «два скорпиона в одной банке». Запись уже закончилась, а атмосфера оставалась все такой же напряженной.
- Эй, вы двое, - позвал подозрительно довольный режиссер, - подойдите-ка сюда. Я хочу, чтобы вы тоже это посмотрели.
Обменявшись недовольными взглядами, молодые люди все-таки подошли к экрану для просмотра. Короткий ролик, парень и девушка вдохновенно ругаются, выясняя, кто круче. Дуэль острая и яростная, глаза в глаза, обидчик не будет прощен.
- Вот видите, - начал режиссер, - именно это я и хотел показать, блестящая импровизация, прямо по сценарию. Герои ссорятся, пытаются обидеть и оттолкнуть друг друга, не решаясь прямо сказать о своих чувствах, стесняясь своей любви, скрывая ее за напускной грубостью и злостью. Но накал чувств, их внимание друг к другу все равно выдают их.
На лицах Кёко и Шо, стоящих позади вдохновенно вещающего мужчины, было абсолютно одинаковое выражение полного недоумения.
«Он, что, совсем того?» - безмолвно спросил певец, кивнув головой на оратора.
«А кто ж его знает? Хотя, похоже на это», - пожала плечами актриса, выразительно вскинув глаза к потолку.
Но следующая фраза режиссера ввергла их обоих в крайнюю степень ступора:
- Фува-кун, ты никогда не задумывался об актерской карьере?

Отношения между менеджером и подопечным по-прежнему оставались несколько напряженными. Шоко-сан вины за собой не признавала и не чувствовала, более того к делам чрезмерного рвения больше не проявляла, а ее новоприобретенная привычка часами болтать по телефону, совершенно игнорируя и Шо, и работу, настолько выводила певца из себя, что он готов был на стенку лезть. Фува же, в свою очередь, не мог простить вынужденные уроки «спортивного ориентирования» на местности и небрежного отношения к себе любимому. Однако не прошло и полгода, как случилось нечто, способное положить конец холодной войне (и возможно перевести ее в разряд очень даже жарких).
- Что ты наделал, Шо?
На стол лег подписанный контракт. Певец, занятый подбором мелодии на синтезаторе, никак не отреагировал.
- Не спрашиваю, какому недалекому человеку пришло в голову предложить тебе это (хотя узнать бы я не отказалась), но о чем думал ты, Шо?
---
- Ты не актер, Шо! Зачем тебе это? У тебя достаточно напряженный график, мы планировали дать несколько концертов по всей Японии. Для тебя бы это могло стать настоящим прорывом и закреплением достигнутых вершин. Почему ты даже не посоветовался со мной?
- Я пытался тебе сказать, - обиженно начал Шо, наконец-то отвлекшийся от инструмента, и иронично добавил, - если б только ты ни была так занята...
- Шо, - в голосе менеджера впервые послышалось нечто вроде извинения, - но зачем совершать такую глупость?
- Глупость? Я так не считаю. Это просто лишний шанс засветиться, пусть я и не собираюсь связать свою жизнь с кинематографом, но какой смысл просто писать музыку для сериала. Даже если он и станет популярным, мое имя и лицо не будут там мелькать. А так это дополнительная раскрутка.
- Для тебя или для сериала? – уточнила Шоко и добавила, посмотрев на него долгим понимающим взглядом.
---
- Знаешь, ты можешь не стараться придумывать красивую историю для меня. Жизненно необходимым это уж никак не является. Всех же остальных устроит твоя версия, с небольшой доработкой. Самое главное не в этом, Шо. Главное, чтобы ты сам понимал, чего ты хочешь и зачем ты это делаешь.
Блондин не отвечал, мрачно уставившись на синтезатор, словно там было скрыто божественное откровение, могущее разом решить все его проблемы.
- Я перестрою твой график с учетом съемок, думаю, мы сможем уложить всё с наименьшими потерями. Последнее время было немного напряженным, но я верю: всё, что не происходит – к лучшему. Шо, я твой менеджер, я поддержу тебя, что бы ни случилось и что бы ты ни выбрал. Просто знай это.

Внеплановое собрание, посвященное внезапному выбору режиссером актера (а точнее совсем не актера) на роль Юджи Окано, соперника, а в дальнейшем и возлюбленного Натсу, проходило вполне благополучно. Большинство собравшихся прекрасно разбирались в правилах шоу-бизнеса и видели преимущества громкого имени на афишах. Немногим оставшимся недовольными очень просто заткнули рот, показав знаменательный ролик.
- Но он не актер, сможет ли он сыграть своего героя, как полагается?
- А впрочем, какая разница...

Мысли Кёко бегали по кругу, собирались в кружок у воображаемого костра, радостно и грустно обменивались впечатлениями и опять начинали метаться, не в силах остановиться на чем-то одном. Весь сегодняшний прошел как на автопилоте, она даже не могла толком вспомнить, чем занималась, уйдя со съемок.
- Шотаро! Неужели мы с ним действительно так смотримся со стороны?!! Да быть не может, это просто извращенное видение режиссера. Да, я испытываю самые сильные чувства к этому парнокопытному, и эти чувства – чистейшая ненависть!
- Не хочу, не хочу, не хочу его видеть. И сниматься с ним не хочу, а играть парочку тем более. Бесит-бесит-бесит, - запрыгала по комнате Кёко, - нереально бесит!
Хозяева Дарумаи только покрепче закутались в одеяла, заслышав привычное грохотание.
- Зачем только этому козлу вздумало туда припереться и согласиться?
Очередной грохот и сотрясение потолка.
- Ты хочешь настоящей войны, Шо? Ты ее получишь! Ты пришел на мою территорию, не зарывайся. Думаешь: все время, как я ушла от тебя, я здесь крестиком вышивала. Думаешь, что стать актером так просто. Ха! Я практически профессионал, а вот ты Шо! Ха-ха-ха! Да, плевать на эту чертову романтику и любовь, плевать на тебя, Шотаро, чтобы я не смогла сыграть – такого не будет!!! Я сделаю это, я покажу тебе и всем остальным! Ты еще будешь целовать землю у моих ног, ибо туфельку я тебе не доверю. Ха-ха-ха! И ты, и Цуруга Рен еще склонитесь перед моим талантом.
Образ улыбающегося высокого брюнета проплыл перед глазами девушки.
- Цуруга-сан. Я так давно его не видела. Интересно как он там? Может быть, стоит позвонить? И что мне ему сказать, когда он спросит о моих делах? Всё замечательно, съемки идут полным ходом, ах да, мне предстоит сыграть возлюбленную человека, которого я больше всего хочу придушить. А еще я пообещала, что этот кретин и на пушечный выстрел ко мне не подойдет, а теперь... Тьфу, меня сейчас вырвет. Надеюсь, никаких таких сцен в сериале не ожидается.
Рука с мобильным телефоном медленно опустилась. За окном загадочно и утешительно мерцал на небе месяц.

Было уже достаточно поздно. Светил месяц, озаряя комнату приглушенными бликами. Включать свет не хотелось, ложиться спать тоже. Хотелось услышать голос Кёко. Но пальцы, отчаянно держащие телефон, медлили нажимать кнопку «вызов».
- Кто бы поверил, что один из ведущих актеров Японии трясется, словно неопытный мальчишка.
«Страх, боль, боязнь потерять и обидеть, нежность – все мешается в голове. Почему-то так мучительно сложно двинуться вперед, хотя бы на один шаг. Это из-за того что тебя нет рядом, как и повода, чтобы и дальше быть рядом с тобой? Так лучше, проще и для тебя, и для меня. Расстояние и время – лучшие изобретения для того, чтобы остудить непрошеные чувства. Но смогу ли я отпустить тебя?»
Рука с мобильным телефоном медленно опустилась. Впереди еще так много одиноких пугающих ночей.

Яширо-сан беспокоился, печаль его была глубока и тягостна. Рен плохо спал, плохо ел и уже 185 глав воздерживался (Такарада врет).

«Шо-чан самый лучший, мы любям Шо-чана», пели предатели ангелочки на поминках.

Няшно

Ни в коем случае!
Продолжение писать обязательно! Очень хочется увидеть как Кёко будет справляться со всеми своими трудностями. И кто же, в конце концов, первый позвонит

Пусть Кеко даст жару Шотаро!
Жду от автора продолжения)

Спасибо всем читающим!!!




«А ведь раньше он устраивал концерты для меня одной...» - пронеслась в воздухе никем не пойманная мысль. Тесный и темный клуб, полуподвал, небольшая сцена. Несколько аккордов гитары, приглушенная барабанная дробь. Музыканты еще только готовились начать выступление. Группа девушек устроилась на возвышении в правом углу клуба напротив сцены. Хорошее место, чтобы смотреть выступление и избежать толкучки. Их лица (особенно одной рыжеволосой) своей невозмутимостью и надменностью сильно контрастировали с восторженными и ожидающими физиономиями зрителей, или скорее зрительниц, которые явно преобладали.
Музыка зазвучала слаженней и уверенней, заиграли вступительные аккорды, и к микрофону стремительно подошел солист, высокий молодой парень с крашеными волосами. Аудитория за исключением небольшой группы встретила его радостными приветственными возгласами.

«Открой окно своей души,
Плыви тропою океана,
Забыть скорее поспеши
Надежды полные обмана.
Оставь надолго позади
Свои печали и тревоги
Куда теперь? Скажу: «Иди,
Туда, куда ведут дороги».

Но только больше не забудь,
И помни, как о самом главном,
Куда б ни вел тебя твой путь,
Не свернуть.
Тебе завещана она,
Тебе обещана она –
Моя печаль, моя весна.
Возьми с собой!
Неважно, что ждет впереди,
Ты не сдавайся и иди,
Тогда и сможешь победить
Свою любовь».

Луч прожектора, словно припадочный, метался по залу, выхватывая отдельные лица и ослепляя людей. Вот прикрыла глаза рыжеволосая, не прекращая внимательно смотреть на сцену.
- Хорошо выступают, - раздался восторженный шепот Каори, - даже не верится, что они еще школьники.
- Я слышала, что они подпишут контракт, как только закончат выпускной класс, - добавила Тсугуми. - Местные знаменитости, как-никак. Солист и ударник из нашей школы. Натсу, а как тебе?
- Ничего особенного, - лениво улыбнулась школьница.
- Эй, он на нас смотрит! Помаши ему! – обрадовалась Тсугуми.
Обернувшись на сцену, девушка наткнулась на пристальный взгляд певца. Очередная ироничная улыбка.
- Пожалуй, воздержусь.

- Стоп, снято.
Шел всего лишь второй съемочный день, а эти слова приобрели особый сокровенный смысл для Фувы Шо, можно сказать, что они стали его любимыми, и их звучание наполняло его ни с чем не сравнимым блаженством. Нельзя сказать, что вся атмосфера и процедура создания фильмов была ему в новинку, но даже съемки нескольких клипов и рекламных роликов, участие в различных шоу и интервью мало подготовили певца к осознаванию жестокой реальности. Чего от него хочет режиссер, Шо не понимал в принципе, как и то, почему для этого необходимо играть на раздолбанном оборудовании в компании новичков, хоть и разбирающихся в музыке, но на порядок ниже профессионалов. А еще и Кёко. Ледяная принцесса, надменная, как настоящая леди. Всё это реально выводило из себя. Но музыка писалась, как ни странно, даже легче чем когда-либо. А сама атмосфера небольшого клуба напоминала, пусть и не всегда приятно, о всех стартовых площадках, которые пришлось пройти. Ему доводилось выступать в подобных местах, пусть и не так длительно, как многим. Еще большее ощущение дежа вю вызывало лицо Кёко среди зрителей, пусть и изменившееся до неузнаваемости. Ведь это было и не так давно, а уже успело забыться. Когда-то он устраивал концерты для нее одной. Теперь его уверенности в себе не нужна была подпитка из лести и безграничного восторга, да и лицо девушки теперь выражало совсем другие эмоции...

- Внимание! Общее собрание начнется через десять минут, всех учеников и преподавателей просим собраться в актовом зале, - занудливо вещал старый микрофон.
- Надоело уже!
- Каори, прекрати ныть, можно подумать, лучше попусту тратить время на уроках, - вступила Юмика, - правда Натсу?
Рыжеволосая девушка, сидевшая полуоблокотившись на парту, лениво подняла взгляд на напарниц.
- Да нет, я тоже считаю, что в последнее время как-то скучновато. Может пора придумать что-то новенькое или найти кого-то новенького? – мило улыбнулась она.
Девушки понимающе переглянулись. Да, возможно, им не хватало именно этого.
В зале уже было большое скопление народа, поэтому «банда» даже не стала пробовать пробиться к своим одноклассникам, а спокойно расположилась на свободном месте, которое благодаря то ли случаю, то ли усилиям Тсугуми, оказалось рядом с выпускным классом.
- Эй, этих двоих мы видели, - зашептала Каори, показывая на парней в школьной форме, - помните клуб?
Да, действительно, ударник, солист и еще несколько ребят с выходного концерта спокойно сидели среди школьников, хотя аура, их окружающая, заметно отличалась от всех прочих смертных. Если бы девушки могли видеть себя со стороны, они бы заметили некоторое сходство между своей группой и теми парнями. Все они среди обычной тусклой массы казались избранными.
- Простите, не знаю, из какого вы класса и как вас зовут? – тихо проговорил (выступление школьного руководства уже началось) подошедший совершенно незаметно парень, - не хотите присоединиться к нам? Юджи-сан приглашает.
Девушки переглянулись. Парень недоуменно смотрел на них, ожидая скорого ответа. Он последовал с милой ласковой кровожадной улыбкой:
- Знаешь, мальчик, я не знаю никакого Юджи-сана, но можешь ему передать, что, возможно, я не буду возражать, если он и все остальные присоединитесь к нам. Понятно?
Несмотря на то, что понятно ему, похоже, не было, старшеклассник поспешил покинуть девушек, продолжающих насмешливо на него поглядывать.
- Смотрите!
Ретировавшийся с позором парень аккуратно подошел к крашеному солисту из привлекшей внимание девушек группы и что-то зашептал ему на ухо.
- Да, а вот, похоже, и Юджи, - спокойно, даже с каким-то небольшим интересом сказала Натсу.
- Конечно, Юджи Окано – наш блистательный певец, знаменитостей надо знать в лицо, - проехидничила Тсугуми.
Парень, заметив изучающие взгляды, усмехнулся и отсалютовал девушкам. С места их группа не сдвинулась.

Аутотренинг пока помогал, плохо, с перебоями, но помогал. Вхождение в знакомую и приятную роль всегда давалось Кёко легко и снимало напряжение и злость, остававшиеся в ее родной форме. Шо держался на удивление неплохо, не ныл, не жаловался, не звездил без причины (зато, если только был малейший повод, начиналось такое), но продолжал регулярно портить дубли и выслушивать нотации от режиссера. Поначалу участвовавшая в этих лекциях Кёко воспринимала их как бальзам на душу, но так как главного периодически заносило (и явно не туда), ей уже до боли надоел и Шо, и его проблемы. Проблема взаимодействия за кадром решалась с помощью отдельных и отдаленных гримерных, а также активной поддержкой банды и Шоко-сан, проводившей теперь значительное время на съемочной площадке, как догадывалась актриса, большая часть этого времени была потрачена по успокоение ее нерадивого подопечного. Впрочем, менеджера, в отличие от того же Шо, Кёко искренне была рада видеть.

- Рен, у меня замечательные новости!
Яширо светился как новогодняя гирлянда, даже скорее как лампочка в двести ватт.
Опять толком не выспавшийся актер с тоскою и вопросительным взором уставился на нездорово довольного менеджера.
- Мне только что сообщили, где будет сниматься завтрашний рекламный ролик...
- Ну и? – спросил ничего не понимающий парень.
- Угадай, какой сериал сейчас снимается на этой же студии по соседству...

В редакции «Музыкального Олимпа» творился привычный бардак и гомон. Разнообразие, не слишком правда сильное, вносили редкие вопли из кабинета главреда.
- Почему?!! Такой материал!!
---
- Как так не подходит?!!
К этому, как выяснили на долгой практике журналисты и редакторы, тоже вполне можно было привыкнуть.
- Акари-сан, - по пятому разу начал главный редактор, - как называется наш журнал?
- Ну, допустим, «Музыкальный Олимп», - отвечала рассерженная и взъерошенная журналистка.
- Вот видите, музыкальный. О чём, следовательно, мы пишем? – воспросил мужчина, надеясь на чудо и понимание.
- О музыке, - пробурчала недовольная девушка.
- Правильно! А значит, не нужно мне предлагать цикл статей о новом сериале, пусть в нем хоть десять Фува Шо снимается. Для нашего журнала максимум – короткая заметка.
Девушка побледнела, помрачнела и, казалось, собралась вот-вот расплакаться.
- Хорошо, - сдался главред, не устояв под напором, - позвоню своему другу в «Qwerty», они любят такое публиковать. Договоришься с ними о статьях и интервью. Возражать не буду.
- Спасибо Вам!!! – потряс стены редакции новый жизнерадостный вопль добившегося своего человека.

Яширо был доволен погодой, жизнью, всем в общем и собой в частности, ну и немножко Реном, исключительно за компанию. Съемки рекламного ролика прошли весьма успешно и достаточно быстро, что немаловажно. Свободного времени до следующей графы из плотного расписания у них оставалось еще порядочно, и лишних глупых вопросов, на что его потратить, ни у кого не возникало, молодые люди не сговариваясь направились в соседний съемочный павильон.
«Сегодня Рен справился просто блестяще, даже удивительно, - задумался по пути менеджер, - нет, профессионализм актера никто никогда не ставил под сомнение (вспомнив президента, ну хорошо уточним, что почти никто), но в последнее время он работал, что называется на автопилоте, по накатанной, четко, точно, но без огонька и без порыва. Еще Цуруга-сан начал уставать, плохо спал, гримеры жаловались и слегка подтрунивали над актером, упрекая его в беспутной жизни. Рен отшучивался. Беспокоящемуся Яширо в ответ на предложение немного передохнуть и сделать небольшой перерыв в весьма тактичной форме было рекомендовано заниматься своими делами и больше внимания уделять слишком свободному графику. Так что до недавнего времени менеджеру оставалось только обеспокоенно наблюдать за загоняющим себя неизвестно куда Реном и надеяться, что крепкий организм последнего все-таки справится с непосильной нагрузкой. А тут еще и Кёко-чан... Яширо решился позвонить ей несколько дней назад, но мало что смог вынести из короткого телефонного разговора. У девушки всё было в порядке, а на вопрос о работе и продолжении сериала, она почему-то слегка замялась, что еще больше заинтриговало менеджера.
- Простите, сюда нельзя, у нас как раз идет съемка, - преградила дорогу симпатичная молодая девушка администратор.
- Да, мы знаем, - вступил в разговор актер, улыбаясь одной из лучших улыбок из своего арсенала, - просто здесь снимается наша коллега по компании LME, Могами-сан, были бы признательны, если бы Вы разрешили нам подождать ее здесь.
Полурастаявшая от такой неожиданной и мощной атаки девушка внимательно вгляделась в лица нарушителей.
- О, Цуруга-сан, я Вас не узнала сразу, конечно можете подождать.
Девушка нахмурила лоб, а потом, придя к какому-то решению, продолжила:
- Давайте всё-таки я провожу вас к ней, если вы свои, это не страшно. Боюсь, что здесь ждать вам придется долго, съемки сегодня затягиваются. Я слышала, что одну сцену переснимают в шестой раз.
Молодые люди вопросительно переглянулись и решительно двинулись за гостеприимной девушкой. Но стоило им только зайти в затемненный павильон, как Яширо со всей дури (а дури много) врезался в спину внезапно остановившегося Рена. Любопытный менеджер, слегка оправившись, поспешил обогнуть застывший памятник актера только для того, чтобы, бросив взгляд на площадку, застыть таким же рядом.
На освещенной сцене, изображающей полупустой заброшенный школьный класс, прямо посередине на парте со связанными сзади руками сидела Кёко в образе Натсу, а склонившийся над ней Фува Шо (быть не может!!!) нежно гладил ее по щеке.

«Света маловато для хорошего снимка, - огорченно думала журналистка, сосредоточенно щелкая камерой, - зато становится все интереснее и интереснее».
- Девушка, что Вы здесь делаете? Как Вы сюда попали? – злобно шипела недовольная такой наглостью администратор. – Немедленно покиньте помещение!
«Ага, сейчас, уже бегу» - подумала Акари, но вместе с тем безропотно дала себя вывести. В освещенном зале ошарашенной сегодняшним днем девушке под нос было немедленно сунуто журналистское удостоверение.
- Акари Синдзю, я пишу цикл статей о новом сезоне BOX-R. Мне назначено на сегодня. Но, увы, когда я пришла, на входе в павильон не было ни одной живой души, чтобы представиться и попросить сопровождения.

- Ты уверен, Кейджи? Мне это не нравится! – нерешительно начал молодой человек.
- Ри, заткнись, жалкий трус! – закричал нервный взбудораженный парень. - Эта с*** целый месяц травила мою сестру. Ей пришлось сменить школу, но она всё равно до сих пор не в порядке, только недавно призналась, из-за чего всё это началось, точнее из-за кого. И ты хочешь, чтобы я оставил эту дрянь в покое, когда она уже в моих руках?!
Он резко ударил по плотному бумажному пакету, надетому на голову девушки в школьной форме, неловко сидевщей на стуле со связанными руками и ногами. Ни звука не раздалось с ее стороны, хотя голова сильно мотнулась в сторону.
- Правильно Кейджи говорит, - пробасил третий участник собрания, невысокий крепыш. - Так им всем и надо. Дай хоть только посмотреть, из-за кого собрались.
- Думаешь, стоит? – сплюнул главарь, но любопытствующий уже резким движением стянул пакет с головы пленницы. Взметнулась шапка недлинных рыжих волос, тотчас же покорно упавших на плечи. На щеке у девушки отчетливо выделялась ссадина, глаза спокойно оглядели присутствующих. Непонятное выражение лица расшифровке не поддавалось.
- Хорошенькая, - присвистнул крепыш, по-хозяйски оглядев добычу с ног до головы.
- Спасибо за комплимент, - усмехнулась девушка, в ответ она тоже пробежалась по нему взглядом и подвела неутешительный итог: - Извини, конечно, но о тебе такого даже близко сказать не могу.
- Ах, ты..., - парень было потянулся ударить зарвавшуюся стерву, но встретившись с ее насмешливым взглядом, невольно замешкался и застыл на месте.
- Говорил я, не надо было, - мрачно начал Кейджи и добавил непосредственно девушке, - не надейся, что меня твои штучки остановят.
И доказывая свои слова делом, отвесил девушке пару затрещин. Реагировала она совершенно безучастно.
- Ты *** этакая, - рассердился парень и вновь занес руку для удара.
- Подожди, - остановил его коренастый и усмехнулся крайне недвусмысленно, - разве ты не знаешь других способов приятно провести время с девушкой. Посторожи пока.
Кейджи зло посмотрел на него, потом на девушку, затем ухмыльнулся и направился к выходу.
- И не мечтай, уродец, - лениво усмехнулась рыжеволосая, - ты не в моем вкусе.
- А тебя спрашивать никто и не собирается! – почти прорычал разъяренный крепыш и уже направился к девушке, отпихнув с дороги и испуганного и мешающего Ри, как остановился, услышав слабый возглас со стороны двери.
В дверях нарисовался не Кейджи, а высокий крашеный блондин, радостно потирающий кулаки.
- Кто это? – жалобно заскулил Ри.
- Юджи Окано, к вашим услугам...
Еще не договорив, парень быстро миновал оторопевшего парня и врезал под дых коренастому. Пара ударов и всё было кончено.
- Пошел вон.
Крепыш вынужденно послушался, чертыхаясь на ходу. Ри сбежал уже давно, как только почуял запах жареного.
Парень подошел к терпеливо и невозмутимо сидевшей на стуле девушке и помог ей развязать ноги. Но когда она кивнула назад на связанные руки, покачал головой.
- Может быть позднее, Натсу.
- Любишь такие игрушки, Юджи? – лучезарно улыбнулась девушка.
Парень усмехнулся. Девушка пожала плечами, помахала ногами, грустно заметив:
- Никакого уважения к женскому полу, совсем затекли, ручки тоже, между прочим.
Оставив это заявление без внимания, блондин заговорил о другом:
- Конечно, я полагал, что с тобой не все в порядке, но и подумать не мог о том, что инстинкт самосохранения у тебя отсутствует начисто.
- Ты так считаешь? – лениво протянула девушка, поднимаясь со стула и присаживаясь на краюшек парты, и добавила с легкой улыбкой, - а мне это всё показалось весьма забавным?
- Сумасшедшая, - грустно отметил парень, подходя ближе и наклоняясь над девушкой, и затем тихо спросил, нежно касаясь пальцами поврежденной щеки, - и это ты тоже находишь забавным?

- Стоп, снято!
Ожидаемая, но неожиданная реплика как обычно резко изменила атмосферу на площадке. Поднялась суета, начали менять освещение и фоны. Девушка и парень на сцене резко отпрянули друг от друга.
- Наконец-то! – начал нотацию недовольный режиссер, не дав актерам даже прийти в себя и отдышаться, - почему только на седьмом дубле я вижу что-то похожее на сценарий и актерскую игру? Целый день потрачен на один эпизод. Не могу понять, какие с ним могут быть проблемы?..
«Зато я могу, и очень легко, - с яростью думал отмерший Рен, - пусть я даже в глаза не видел этот сценарий». Вторым чувством была неконтролируемая злость и ревность, после того, как актер заметил с какой синхронностью и одинаковыми выражениями лица Фува и Могами обернулись, чтобы выслушать режиссера.

Обожаю хорошие описания актерской игры. Как-никак, манга в большой степени ей посвящена. А здесь просто великолепно переданы перевоплощения. Мне нравится, когда они в первую очередь актеры, а потом уж все остальное. Спасибо огромное за крайне интересные строки!

Что-то намечается страаааашненькое

аналогично, спасибо!

не совсем сейчас, но да


День был ужасен, не заладился с самого утра. Будильник не прозвонил, на работу Кёко была вынуждена бежать, не позавтракав и толком не одевшись. А еще и эта сцена... Чем дальше продвигался сценарий, тем больше нервничала актриса. Ведь поначалу всё шло не так уж плохо. С Шотаро они лениво переругивались на съемочной площадке и за ее пределами, а сериал потихоньку себе снимался. Но сегодняшняя сцена. Всё шло хорошо до последнего момента, но как только Шо касался ее щеки... либо Кёко передергивало от отвращения, либо сам Фува корчил рожи и забывал слова. Парни-хулиганы тоже внесли свою лепту, добавляя свои ошибки. Перед последней попыткой девушка не выдержала, и Шо было в красках обещано медленное сожжение на костре, если по его вине сцена будет испорчена. От усталости игралось уже на автоматизме, не было сил даже на злость, может быть, именно поэтому и удалось поймать нужное настроение и провести всю эту часть на одном дыхании. Радость от окончания этого эпизода перешивала даже недовольство от отповеди зануды-режиссера, которому Кёко практически благосклонно внимала, но лишь до того момента пока не почувствовала отголосок знакомой зловещей ауры. Следующей мыслью вглядевшейся в зал девушки было: «Всё, я труп».
В глубине зала со своим менеджером стоял Цуруга-сан (похоже, давно так стоял) и очень нехорошо улыбался.

В небольшом вестибюле во время ожидания перед интервью пустое пространство разбавляли четыре человека и повисшее между ними напряженное молчание, нарушить которое решился только Яширо-сан.
- Кёко-чан, позволь поинтересоваться, а что он здесь делает? – выразительный взмах рукой на певца.
«Он» хотел поприсутствовать при знаменательном разговоре и поиздеваться над соперником дополнительно, но на этот вопрос у Шо уже выработалась сильнейшая аллергия, поэтому, кинув одновременно злой и торжествующий взгляд на Рена, блондин предпочел удалиться, тем более его уже пригласили на интервью.
- М-м, - промычала девушка, очень стараясь не встречаться глазами со своим сэмпаем, - это долгая история.
- Не волнуйтесь, Могами-сан, - вступил в разговор обманчиво спокойный актер. - Мы с удовольствием ее выслушаем.
От его улыбки в холод бросило и актрису, и менеджера. С девушки уже смыли грим, положенный по сюжету, но сейчас она выглядела намного более побитой и несчастной, чем на сцене.
- Да, х-о-р-о-ш-о, - дрожащим голосом завела свой рассказ Кёко. - Началось все с дополнительного бюджета, который одобрили продюсеры...

Мыслями Шо еще оставался в том самом вестибюле, поэтому на девушку с блокнотом и фотоаппаратом на столе внимания практически не обратил, а только слегка приветственно кивнул ей, устраиваясь на стуле.
- Меня зовут Акари Синдзю, - красивым низким голосом начала журналистка. - Я собираюсь написать несколько статей о съемках этого сериала и о вашем участии в нем.
Акари Синдзю – это имя где-то уже встречалось Шо, и усиленно покопавшись в памяти, он, наконец, вспомнил хвалебные отзывы специализированного журнала, ласкающие слух и взгляд.
- Точно, я уже встречал ваши работы, «Музыкальный Олимп» - не так ли?
Девушка улыбнулась, и Шотаро немного передернуло, потому что он резко как-то вдруг понял, что уже встречал не только сами статьи, но и их создательницу во плоти.
Небрежная одежда (зачастую характерная для этой братии), большие очки, круглое лицо и темные волосы в хвосте – всё это ещё тогда напомнило ему о Кёко, сейчас же девушки стали похожи еще больше, особенно доброй предвкушающей кровожадной улыбкой милого голодного африканского крокодильчика.
- Ну, Фува-сан, приступим...

- ...Вот так собственно и вышло, что мы с этим придурошным теперь снимаемся вместе, и я совсем не в восторге от этой ситуации.
Монолог девушки был длинным и проникновенным, чувствовалось, что высказывалась она о наболевшем, и теперь, потупив очи и чуть ли не шаркая ножкой, осторожно поглядывала на слушателей, ожидая их реакции. На лице Яширо крупными буквами было написано облегчение. Лицо же Рена, как обычно, было нечитаемым, но чувствительная Кёко не заметила изменения его ауры. Несколько раз попереводив глаза с Могами на актера, менеджер коварно их покинул, сославшись на какие-то срочные неведомые дела. После его бегства напряженную атмосферу в воздухе, казалось, стало можно резать, собирать и запасать на будущее.
- Цуруга-сан? – испуганно пропищала Кёко.
- Могами-сан, - начал Рен, вроде бы достаточно спокойно, - я несколько разочарован Вами, - лицо девушки изумленно вытянулось, а глаза широко раскрылись, - я ожидал...
Продолжить разговор и прояснить свою мысль брюнету не дали.
- Могами-сан, вас срочно вызывают, - почти выкрикнул подбежавший помощник режиссера.
- Я, сейчас... – девушка растерянно оглянулась на Рена.
- Идите, Могами-сан, Вас ждут, - улыбнулся актер.
Глаза девушки округлились ещё больше. Такой улыбки, больше напоминающей о горечи и грусти, чем о радости, в исполнении сэмпая она никогда раньше не видела.

Шо начинал понемногу закипать.
- Скажите, пожалуйста, режиссер еще не жалеет, что взял на одну из ведущих ролей полного дилетанта, - ехидничала журналистка, делая пометки в своем розовом блокноте.
- Какой ваш рекорд переснятых дублей?
- Жалеете ли Вы, что занялись не своим делом?
Певец относительно спокойно пропускал мимо ушей неугодные вопросы, не высказывая никаких замечаний, но Акари это не волновало и не останавливало.
- Не боитесь ли Вы, что перерыв в музыкальной карьере негативно скажется на дальнейшем успехе?
- Что Вы думаете о вашей партнерше по сериалу?
Раздраженный Фува резко повернул голову к журналистке.
«Ха-ха, попадание».
- Акари-сан, - проникновенно начал Шо, придвинувшись поближе к девушке, - прочитав ваши статьи, я Вами заинтересовался, посчитал Вас настоящим профессионалом. А теперь, наблюдая за Вами вживую, только больше и больше, - певец понизил голос до интимного шепота, заинтригованная репортерша зачарованно подалась навстречу, - разочаровываюсь в тебе.
Девушка от неожиданности чуть не свалилась со стула, а Шо тем временем продолжал:
- Вместо того чтобы посмеяться над глупым происшествием, ты заявляешься сюда, пытаешься достать меня идиотскими вопросами, а сама тем временем пускаешь на меня слюни.
Возмущенная девушка вцепилась в свой блокнот, явно разрываясь между правилами приличия и желанием врезать по наглой, ухмыляющейся физиономии.
- Да-да, вот именно, - продолжил певец, - о каком профессионализме тут вообще речь может идти? Ладно, мне это надоело. Всё, что думаю о сериале, я рассказал, а остальное уж как-нибудь и сама напишешь.
Направившийся было к выходу Шо остановился, услышав следующее:
- А ты не боишься того, что я могу написать?
Обернувшийся блондин презрительно оглядел поникшую девушку и ответил:
- Это шоу-бизнес, детка! На клевету и оскорбления юристы компании подадут на журнал в суд, а в остальном какая мне разница, что ты напишешь? Пока моё имя мелькает на страницах, мне всё равно. Это способствует моей известности. Вот так-то. А тебе бы посоветовал не доставать лишний раз противоположный пол, с шансами-то у тебя и правда не ахти.
Какое-то время девушка еще пялилась с ненавистью на закрывшуюся дверь, пока та не начала нерешительно открываться. На пороге стояла актриса, не так давно «страдающая» на сцене, в жизни она совсем не казалась такой холодной и безразличной стервой.
- Могами Кёко, - представилась девушка. - Меня пригласили на интервью.
- Да-да, проходите, присаживайтесь... – заинтересованным голосом начала Акари.

Вернувшийся через десять минут для контрольной проверки Яширо не нашел на прежнем месте ни Кёко, ни Рена, пришлось перезванивать последнему и мчаться на автостоянку.
- Ну как всё прошло? Удалось поговорить с Кёко?
По напряженному молчанию и удрученной атмосфере менеджер легко угадал ответ.
- Но в конце концов, она же всё объяснила. Дурацкое совпадение. Тебе бы следовало быть с ней помягче. Девушка же...
Аккуратно ведущий машину Рен не слушал разглагольствования Яширо, голову его терзали совсем другие мысли.
«Этого следовало ожидать. Ее злодейское амплуа не могло продолжаться бесконечно. Пришло время, когда очарование и привлекательность этой девочки начали ослеплять и остальных, а значит: романтические роли не за горами. Но я никогда не мог даже подумать, что будет так тяжело видеть ее в таком образе с другим актером. Особенно с ним. Фуву Шо предпочел бы больше никогда не видеть, для его и своего собственного душевного спокойствия. Подзабытый образ Каина Хилла просился на волю, обещая свою поддержку и помощь в истреблении и уничтожении всего неугодного хозяину. Искушение воспользоваться этим было слишком велико».
- Меня немного удивил Фува, никогда бы не подумал, что у него получится играть, - прервал тягостные раздумья жизнерадостный голос менеджера. - Чем только режиссер недоволен?
- Он не актер, и практически не играет, - не слишком охотно ответил Рен. - Это она ведёт его своей игрой, но Могами делает это неосознанно, ей мешают её настоящие чувства и неопытность.
- Неопытность?!! – закашлялся Яширо.
Брюнет ничего не сказал и задетый пренебрежением менеджер решил его немного подколоть:
- А они неплохо смотрятся на сцене...
«Да, это правда, - думал про себя Рен, - как актерский дуэт, эта пара практически сложилась, их достаточно только подтолкнуть, чтобы получить идеальный результат. К счастью, очень похоже на то, что режиссер этого не видит».

- А как Вы относитесь к своему партнеру по сериалу? Вас связывают еще какие-то отношения помимо работы?
До этого вопроса, сегодня явно ставшего каким-то знаковым, всё шло совершенно нормально. Начинающая актриса оказалась вполне себе милой заурядной девочкой, охотно рассказывала о съемках, о сериале, о прошлых ролях. Акари даже как-то заскучала. Ровно до этого момента. «Что-то здесь нечисто, - криком вопила ее интуиция, - если закопаться поглубже, можно отрыть немало интересного».
- Ничего особенного, - заминка в ответе была слышна только наточенному ушку, охочему до сенсаций. - Нам доводилось раньше работать вместе, и теперь наши пути тоже пересеклись.
Девушка не врала, но явно не договаривала всей правды. Но слишком давить было неразумно. Общая картина была ясна, а плясать можно было уже и от этого.
- Могами-сан, спасибо за такое интересное интервью!

Шо пребывал в редкостной задумчивости. Мучил он на этот раз гитару, и мелодичное бренчание струн в очередной раз напомнило Шоко, что же такого она нашла в этом несносном мальчишке. Последнее время певец её беспокоил. Фува ненавидел быть на вторых ролях, он не любил лишаться первого места (заслуженно или нет, большого значения это никогда не имело), а здесь на съемочной площадке он был одним из многих, не самым опытным и успешным. Конечно, поначалу все восхищались звездой, просили автографы (что, как заметила Шоко-сан, здорово выводило Кёко из себя), но время прошло, чувство изумления присутствием Шо на площадке улеглось и притупилось. Начался обычный рабочий процесс со своими сложностями и спецификой. Фуве было нелегко, но что самое удивительное, он старался. Обижался, впадал в уныние и ярость, огрызался на шуточки Кёко, совсем не всегда безобидные, но когда звучала команда, он вставал и работал, в полную силу. Даже к этой задаче – непривычной, новой и может быть даже ненужной – он относился абсолютно серьезно и ответственно.

«Я хочу растопить лед в твоем сердце,
Но ты говоришь, что вокруг зима.
Я хотел бы унести тебя в лето,
Но ты боишься растаять.
И на все мои попытки
Я слышу в ответ только «нет».

- Новая песня? Для сериала? – заинтересовалась Шоко-сан.
Шо не обратил внимания, продолжая подбирать мелодию.

Когда Рен, припарковав машину, подходил к своему дому, было не так уж и поздно. Яширо явно манкировал своими обязанностями, и на требование загрузить расписание как можно плотнее объявил забастовку. Темнеть еще только начинало, но силуэт девушки в наполовину распахнутой светлой рубашке призрачно колебался в сумерках. Витающий в облаках актер уж было прошел мимо, когда сзади его окликнул подозрительно знакомый голос:
- Цуруга-сан, пожалуйста, подождите...

Актер не спеша пролистывал сценарий. Девушка, которой было поручено важное и ответственное задание, а именно приготовление чая, привычно возилась на кухне. Эти звуки и ощущение кого-то близкого рядом успокаивали, дарили надежду и тепло. Рен не знал, что ему делать, прямо сейчас в нем боролись чувства и профессионализм, и пока ни одна из сторон не побеждала.
- Цуруга-сан...
В комнату вошла девушка с подносом. Красиво сервировав стол и устроившись в кресле напротив, она вопросительно уставилась на Рена.
«Ей не следует ходить так по улице».
Кёко не выходила из образа Натсу, то ли для дополнительной тренировки, то ли ей просто не хватило времени, чтобы переодеться. Обтягивающее черное платье, которое прикрывала накинутая сверху белая рубашка. Длинная шея подчеркнута крупными узорными бусами. И, о, мой Бог, это выражение лица. Если на сцене она обжигала холодом, то здесь она была совсем милой и домашней... и ослепительной! Актер уже догадывался о сюжете сегодняшнего кошмара: Натсу, изящно выходящая из его кухни с подносом в руках.
- Цуруга-сан, простите меня, пожалуйста, - с умоляющей интонацией начала девушка, - я опять Вас побеспокоила. Мы не смогли договорить сегодня днем, а я... Я не смогу спокойно спать, если Вы мне абсолютно всё не выскажете.
«Кёко, если я выскажу тебе абсолютно всё, то заснуть у тебя точно не получится».
- Могами-сан, не нужно так волноваться. Говоря о разочаровании, я так же имел в виду и себя. Я начинаю терять веру в себя, как в сэмпая, поскольку Вы даже не хотите мне рассказывать о своих проблемах с ролью.
- Простите, - потупилась девушка, - но я подумала, что не могу вечно прятаться и полагаться на вашу помощь. Некоторые трудности человек должен преодолеть сам, иначе их решение никак ему не поможет.
- Да, я понял, - «ласково» улыбнулся брюнет, - и именно поэтому Вы совершенно случайно захватили с собой сценарий. Я мог бы поверить, что Вы его заучиваете дома, но к счастью, я прекрасно знаю, сколько времени у Вас уходит на подготовку к роли.
Пойманная с поличным девушка не отвечала, ни отрицая, ни признавая своей вины. Смотреть Рену в глаза она также избегала.
- Я стараюсь, очень сильно, - наконец начала Кёко, - но у меня не получается полностью погрузиться в роль.
- Да, понимаю.
- Но почему? – глаза девушки вскинуты, на лице взволнованность, она была очень хороша в этот момент.
- Всё просто, - ответил Рен, серьезным и почему-то печальным голосом. - Вы боитесь! Боитесь полностью отдаться роли и сценарию и довериться своему «напарнику», а это очень важно.
- Я не могу ему доверять, - с возмущением ответила Кёко. - Он и играть-то толком не может.
«Правильно, это хорошо, еще чего доверять такому ...»
- Ему и не нужно играть, роль максимально написали под него: певец, самовлюбленный эгоист. Он такой и есть. Сложности с изображением чувств, но это поправимо.
Кёко смотрела на своего сэмпая горящими глазами. Увидев такой взгляд на любом женском личике, актер ни минуты бы не сомневался в горячей и преданной любви. Этот случай был намного более запущен.
- Могами-сан, в чем Вы видите основу притяжения Натсу и Юджи?
- Соперничество и борьба, они оба очень одаренные и выделяющиеся натуры, сильные люди, поэтому их и тянет друг к другу.
- И кто же побеждает?
Девушка напряженно задумалась, но актер сам ответил на свой вопрос:
- Правильно, здесь нет победителей, и любовь – это не битва. И ведь их удача в том, что дойдя до определённого предела они сумели это понять, пусть в итоге это ничего и не изменило, но в будущем у них есть шанс. Но это лирика и окончание истории, а сейчас Вам нужно показать всю прелесть этой борьбы, ведь именно на Вас ложится основная задача...
- Какая же? – заинтересовалась девушка.
- Как более опытной актрисе вести игру и сценарий, забыв про собственные чувства и эмоции. Это Ваш шанс самоутвердиться и показать всем (в том числе и одному ...), чего Вы стоите.
- Но я уже сомневаюсь в себе, боюсь, что у меня не получится...
- Хорошо, Могами-сан, тогда у Вас есть десять минут. Я в это время подожду в комнате. Любая сцена из сценария, можно с импровизацией.

Девушка рассеянно застыла посреди небольшой гостиной. Мысли и сомнения без конца кружились в ее голове, не давая сосредоточиться. Многое из услышанного приходило ей в голову и раньше, часть из этого упоминал и режиссер, но почему-то только четкие и уверенные указания ее сэмпая понемногу расставляли всё по своим местам и внушали уверенность в своих силах. На лице Кёко, нет уже Натсу, расцвела легкая ироничная улыбка. Мимолетный взгляд в зеркало. Непорядок. Обновлена помада, рубашка сначала скинута, а потом для лучшего эффекта небрежно завязана на животе. Так лучше. Готова. Она знала, что ей нужно было делать.

Обещанные десять минут еще не прошли, когда скрип приоткрывшейся двери и легкий шорох шагов возвестили о начале действия. Обернувшийся в кресле Рен начал повторно подозревать себя в мазохизме. Холодная, опасная, любимая.
- Почему ты на меня так смотришь? – спросила она, чуть прищурившись и улыбнувшись, - тебе не понравился твой выигрыш? Сам виноват, надо четко формулировать условия.
Рен не мог сказать следующую реплику, потому что осознавание того, какую именно сцену Кёко выбрала для репетиции, повергло его в сильное изумление и легкий трепет.
- Эй, Юджи, да ты никак согласен со мной? Это что-то новое, - засмеялась рыжеволосая бестия.
- Не дождешься, Китазава. Ты нечестно играешь. Проигрыш надо принимать достойно, - наконец смог выговорить Рен, справившись с непрошеными эмоциями.
- Хм, в отличие от некоторых, я сражалась честно, не пытаясь укрыться за чужими спинами.
- А вот это мы в условиях точно не обговаривали.
- Тогда еще проще. То на то и выходит, нечестный бой, нечестный выигрыш, не совсем ожидаемая награда, - с улыбкой ответила девушка, логика ее была непогрешима.
- Сдается мне, дело все-таки в другом, - коварно улыбнулся Рен, - для нашей Натсу существуют общепринятые нормы морали, и переступить их она не в силах. Как скучно!
- Ты думаешь, мне есть дело до того, что думают другие? – улыбнулась девушка коварной улыбкой искусительницы, - забавно...
«Ну же, неужели она...»
- Знаешь, - осторожно и вкрадчиво подошла и наклонилась над креслом, - тебе не следует, - рука осторожно провела по темным волосам молодого человека, широко раскрывшего глаза, - обманываться насчет меня, - еще одна довольная улыбка.
- Ты хочешь... – аккуратно устроилась на коленях слегка опешившего актера, – только получить свой выигрыш? – небрежно расстегнула верхнюю пуговку рубашки. – А может быть,.. – старательно расплела узел галстука, - тебя интересует что-то другое, - прошептала она на ушко очень нежно.
Рену оставалось только невольно сглатывать, судорожно переводя дыхание. Но как только его руки потянулись обнять девушку, она шаловливо ударила по ним.
- Нет-нет.
Наклонившись к нему совсем близко, так что он мог видеть свое отражение в тигровых глазах девушки и чувствовать ее немного учащенное дыхание, Натсу разомкнула коралловые губы и... очень нежно и проникновенно сказала:
- Задумал взять меня на слабо, Юджи? Разве я похожа на идиотку? Свой выигрыш ты уже получил, а что-то ещё нужно и заслужить.
Рен невольно отпрянул после этих слов. Девушка же непринужденно поднялась, отошла в сторону, даже не кинув на него взгляда напоследок. Она пристально смотрела в окно.
- Дождь стучит, я так давно не видела дождя...
Завороженный брюнет повернулся к окну, ожидая увидеть плотную пелену воды и услышать дробный перестук шальных капель. Ничего. За окном в ясном небе светил тонкий серп месяца.

И всё же дождь шёл, шумел ветер, в приоткрытое окно веяло свежестью, разгоняющей дремотный туман. Кёко улыбалась не издевательски надменно, а открыто, просто, радостно. Так, как и должна улыбаться его девушка. Он не выдержал и притянул ее к себе, прижимая нежно и бережно, как величайшее сокровище, которое только могло ему достаться на этом свете. «И пусть она меняет сценарий на ходу и не дает мечтам о заветной сцене с поцелуем сбыться, пусть бы и в игре, она это она, какие бы роли и маски не надевала актриса. Мои чувства к тебе – это наказание, боль и самый большой кусочек праздничного счастья, выпавшего на мою долю».
- Рен, помоги мне, - слабый, едва слышный стон, - спаси меня, Рен.
Брюнет испуганно выпустил девушку из рук и не сдержал животного крика: «НЕТ!!!». Кёко вся как будто была облита черным шевелящимся мазутом, и эта тьма поглощала ее всё больше и больше, сантиметр за сантиметром. Парень судорожно пытался помочь, остановить эту гадость, но там, где он дотрагивался до девушки, появлялись новые островки переливающейся тьмы. Он посмотрел на свои руки, снова обагренные кровью. «НЕТ!!!» На лице Кёко свободными оставались только глаза, молящие о помощи. Но вот тьма захлестнула ее окончательно. Рен попробовал хотя бы коснуться родного силуэта. Казалось, что уже сейчас...
Фигура разлетелась волнами тьмы под порывом ветра. Перед ним осталась только пустота...

Ух, какое продолжение! Очень-очень понравилось!
Сцена в классе описана просто превосходно!
А Шо какой молодец, старается, работает и как он классно отшил писаку
Ну а реакция Рена... ну-ну, ревнуй, голубчик (с предвкушением потирает руки), может хоть это поддаст волшебного пендаля для действий
На у сцена тренировки просто прелесть, Рена даже жалко немного стало, но потом этот ужасный сон (ведь я правильно поняла, что это очередной кошмар?)
Спасибо за обалденную проду!

Спасибо огромное. Прочитала сразу несколько кусочков. Очень интересно. Мне понравилась работа Кьеко с Шо, реакция Рена. Затаив дыхание, читала, что ему "повезло" увидеть на площадке. Забавный появился персонаж - журналистка. Любопытно, какую роль в истории она сыграет. С нетерпением жду продолжения.

Здорово, проникновенно, глубоко, точно. Очень нравится стиль, способ изложения. Ну и сюжет, разумеется. Спасибо! )

Лёлька, Tuha_Igg, gallucinaciya Спасибо за отзывы!!! Захвалили!!! Совсем!!! Теперь страшно продолжение выкладывать.



- Акари-сан, прошу Вас, пожалуйста, присаживайтесь, - начал издалека главный редактор.
Он был непривычно серьезный сегодня, поэтому вызванная на ковер журналистка слегка встревожилась. Слегка – потому что никаких больших прегрешений за ней в недавнее время не водилось. Статья в “QWERTY” была сдана, ничего особо компрометирующего в ней не было, девушка умела держать интригу и рассчитывала привлечь внимание к целой серии публикаций. Но всё равно, внезапный вызов главреда был весьма подозрителен.
- Акари-сан, - начал периодически отводящий в сторону глаза шеф, - Вы, несомненно, наш ведущий специалист, все это признают и отмечают, даже учредители на сегодняшнем собрании, но я вынужден сделать Вам строгое предупреждение. Не будем ворошить прошлое, но даже сейчас в настоящий момент на наше издание поданы пять исков, все относительно ваших работ. Я понимаю, что это неизбежные издержки нашей профессии, но мы должны заботиться и о репутации журнала. Сейчас нам не нужны скандалы. Акари-сан, очень прошу, пока не утихнет эта суматоха, займитесь чем-нибудь нейтральным, в противном случае, боюсь, я не смогу больше прикрывать Вас перед остальными. Подумайте об этом.

Вернувшаяся на своё рабочее место девушка раздраженно со всей силы кинула свои бумаги на стол. Любопытные коллеги, высунувшиеся было отовсюду, предпочли тут же вернуться к работе, сделав вид, что ничего не произошло. Об Акари ходило много легенд и слухов. Какие из них были правдой? Кто же знал это наверняка? Но то, что обидчикам спуску она не давала, было известно каждому, к разъяренной журналистке лишний раз старались не подходить.
«Мне? Бояться этих угроз и тихо сидеть на месте?» Перед глазами всплыла наглая физиономия блондинистого певца. «Ни за что!!!»

«Справилась ли я? И достаточно ли того, что великий актер Цуруга Рен смотрел на меня удивленными и восхищенными глазами? И почему эта сцена до сих пор стоит передо мной? Как я могла вести себя столь неподобающим образом?»
Мысли привычно бегали по кругу, не давая сосредоточиться на чем-то одном. Ушедшую глубоко в себя без надежды на скорое возвращение девушку окликнула Амамия:
- Кёко-чан, скоро начинаем.
- Не волнуйтесь, немного помедитировать перед съемками – отличное средство, - ехидно начал неслышно подошедший к девушкам Фува, - убивает последние остатки разума.
- Чья бы корова мычала, Шо? – сразу же очнулась Могами. - Какие же прекрасные мозги надо иметь, чтобы так безобразно исполнять роль?! Да ты...
Амамия посмотрела на переругивающуюся парочку, привычно махнула рукой и пошла переодеваться. Проследив за ней взглядом и подождав, пока девушка скроется из вида, певец решительно остановил яростный монолог партнерши:
- Тогда помоги мне!
- Ты никогда даже не... – продолжала по инерции Кёко, но тут вдруг запнулась: - Что ты сказал? Мне что-то послышалось.
- Если тебе так не нравится, как я играю, помоги мне!
Произнося эту фразу, Шо старательно смотрел куда-то в сторону и вообще всячески демонстрировал гордый и независимый вид. Девушка решила, что чего-то недопоняла, поскольку истинный смысл этих слов проходил через ее голову, не задевая никаких струн и не получая никакого отклика.
- Это что, новая шутка такая? – недоуменно поинтересовалась актриса.
- Нет, ты что совсем тупая?! - Поднял голос раздраженный певец. - Двух слов понять не в состоянии!
- Поправь меня, если я ошибаюсь, - восхищенно начала рыжеволосая. - Сам великий и несравненный Фува Шо, гордость японского народа и парень номер один в стране, унижается и просит о помощи, а самое главное кого. Свою бывшую домработницу, подругу детства, прихваченную из Киото из жалости и корысти. Невзрачную дурнушку, которой ты всегда отказывал в признании хоть капли ее таланта.
Говоря всё это, Кёко внимательно наблюдала за реакцией блондина. Тот краснел, бледнел и мялся, но с места не трогался, глаз не поднимал и ответных комментариев не высказывал.
«А ведь можно сказать, что это момент моего триумфа. Почему же я ничего не чувствую?» - растерянно думала девушка.
- Фува-сан, Могами-сан, ждем только вас. Начало через десять минут! - выкрикнул выглянувший из павильона помощник режиссера.
- Да, идем, - слаженно ответили молодые люди и переглянулись.
«Сериал, игра, роли – только это сейчас имеет значение, любой шанс нужно использовать. Оставить личные чувства и полностью отдаться духу Натсу, а также заставить Шотаро, ну или помочь ему, сделать то же самое. Этого должно быть достаточно для успеха. Ведь Цуруга-сан так и говорил».
- Хорошо, я помогу тебе. Но слушай меня внимательно!
Шо невнятно хмыкнул, продолжая с независимым видом смотреть куда-то в сторону, но словам девушки однако внимал.
- Во-первых, пойми: ты это не Юджи, Юджи это не ты. На сцене не должно быть тебя как такового, только в той степени, в какой ты един и одинаков со своим героем. Его чувства должны полностью преобладать над твоими, от тебя требуется лишь держать игру в рамках сценария. Понятно?
---
- Хорошо, еще раз. Кого ты видишь? Кто перед тобой?
- Кёко! – Шо казалось хотел покрутить пальцем у виска, но сдержался
- Правильно! А кого ты видишь с собой на сцене? – мягко спросила девушка, стараясь подтолкнуть мозговую деятельность певца.
- Тебя и вижу! – раздраженно бросил Фува.
- Вот именно! – с явной горечью ответила актриса. – А ведь как раз меня ты там видеть и не должен. Прошу тебя: не мешай мне! Не переноси наши проблемы на площадку, они здесь сейчас и с нами, а там их нет. Там существуют проблемы только Натсу и Юджи, их собственные, не имеющие отношения к нашим. Разделяй это как можно четче. Иначе я не смогу тебе доверять! И прошу тебя еще об одном: доверься мне и моей игре.
Удивленный Шо, совсем забыв, что хотел изображать безразличие и отстраненность, смотрел на девушку во все глаза, еще больше округлившиеся после следующей фразы Кёко:
- Перемирие? До конца съемок!
Рука актрисы была мягкой, но крепкой, приятной на ощупь.

Сегодняшнюю сцену, в которой Натсу и Юджи заключают пари, ставкой в котором является поцелуй или публичное унижение, сняли со второго дубля. В первый раз неудачно сработал оператор, были какие-то проблемы с камерой. Весьма удивленный режиссер от неожиданности не стал устраивать никаких разборов полетов, поэтому вся группа спокойно отправилась на перерыв. Главные герои, обычно убегающие друг от друга как одинаково заряженные частицы после столкновения, к чему все уже давно привыкли, после завершения съемок эпизода не спешили расходиться. А следующий диалог, произошедший между ними, заставил всех его слышавших усомниться в реальности происходящего:
- Ну что, где продолжим? Еще не передумал?
- Нет, можно у тебя.
- Хорошо. Хотя нет, давай все-таки у тебя, твоя гримерная побольше.

Думы режиссера прервал его помощник:
- Я тут пересматривал отснятый материал и задумался, не слишком ли чувственную вещь мы снимаем. Конечно в сериале только пара поцелуйчиков, но общая атмосфера как-то уж слишком взрослая.
- Тагинато-сан, мы снимаем для современной молодежи и о ней же. Сейчас быстро взрослеют. Да и актеры у нас соответствуют по возрасту своим персонажам.
- Это-то как раз ничего и не значит, их уже давно сложно назвать детьми.

Киото, года четыре назад.
- Шо-чан, что ты делаешь? Совсем не так, я же тебе показывала, - маленькая темноволосая девочка с забранными назад волосами поспешно отбирала посуду и продукты у высокого парня, с ошарашенным видом стоящего у кухонного стола.
- Может, всё-таки ты сама всё сделаешь, - заныл парень, - или готовый торт купим.
- Но ты же обещал! Только представь, как обрадуется твоя мать. Она же так тебя любит и ждет подарка на день рожденья.
Понурившийся парень про себя прикидывал, что даже, если Кёко и удастся развести на самоличную готовку, с её честной физиономией факт подставы скрыть не удастся, актриса из девушки была никакущая. А задобрить предков было жизненно необходимо. От этого зависела возможность приобретения новой дорогой электрогитары, с которой Шо мысленно уже сливался в экстазе. Карманные деньги за этот месяц парень уже давно промотал, поэтому и родилось это дурацкое обещание самолично испечь именинный торт.
- Ладно, - смирился с неизбежным нерадивый ученик, - показывай, что там дальше.

«Интересно, - думала про себя Кёко, стараясь не кипятиться так сильно от раздражения, - Цуруга Рен чувствует себя так же, когда до меня не доходит видение какой либо роли? Надеюсь, что нет. У нас слишком разные весовые категории, он бы меня просто уничтожил физически или, что еще хуже, морально. Ну почему мне никак не достигнуть его уровня? У него так здорово выходит настраивать на нужный лад».
Появившаяся было мысль тащить Шо за шкирку к сэмпаю, чтобы уже тот вправил ему мозги на место, с сожалением была отвергнута. Какое-то глубоко подсознательное чувство подсказывало Кёко, что этот номер не пройдет.
Приходилось думать самой, а наглая рожа певца, раскинувшегося на диване и требовательно смотревшего на девушку (ну, давай уже рассказывай, учи, помогай) мешала сосредоточиться.
«Непонятно, кто кому одолжение делает, судя по поведению этого парнокопытного – это я его вынуждаю, а он лишь снисходит к моим просьбам. Как же бесит! Нет, - остановила себя девушка, - злость – это не выход, я должна сосредоточиться».
Кёко прикрыла глаза. В памяти сразу всплыло приятное лицо сэмпая, дающего очередной драгоценный совет: «Чтобы исполнить роль, нужно полностью погрузиться в образ и освободиться от собственных чувств».
«Спасибо, Цуруга-сан. Всё верно. Всё получится». Натсу открыла глаза.

Шоко-сан была одной из немногих, наблюдавших непонятную сцену примирения. Искренне порадовавшись за Шо, она, тем не менее, внимательно прислушивалась к звукам, доносящимся со стороны гримерной. Криков и визгов пока слышно не было, это внушало надежду. Успокоившаяся Шоко решила с пользой использовать выдавшийся перерыв, раз уж в ее присутствии не было необходимости.
- Алло, Грег? Да это я. Прости, что так долго. Сегодня? Да, думаю, что вполне смогу...

За закрытыми дверями не происходило практически ничего предосудительного.
Актриса лениво листала сценарий, в то время как Шо начинал заметно нервничать, подозрительно посматривая на девушку:
- И чего мы собственно ждем?
---
- Кёко?
---
- Натсу?
- Да? – Девушка обратила на блондина лучезарный взгляд ничего не выражающих глаз - Что тебе, Юджи?
Шо застонал, негромко, но вполне отчетливо и очень проникновенно.

На большой перемене народ не спешил покидать класс, наоборот, к оставшейся половине ребят присоединилась группа любопытных школьников с параллели, слухи о противостоянии двух негласных лидеров уже давно гуляли по школе. Об условиях пари была, к счастью, осведомлена гораздо меньшая часть народа, в противном случае, чтобы вместить всех желающих посмотреть шоу (Юджи на коленях или страстный поцелуй парочки), встречу пришлось бы устраивать на школьном стадионе. К Натсу, спокойно сидевшей за своей партой, подбежала встревоженная Юмика.
- Тсугуми, она... – чуть отдышавшись, с трудом начала девушка.
- Что? Она сдала наш проект? – немного насторожилась рыжеволосая.
- Сдать-то сдала, - нервно рассмеялась Юмика, - но не как наш.
- Что еще за?..
Вместо пояснений в дверном проеме нарисовался Юджи со своей компанией. В самом конце, прячась за плечом ударника из группы, стояла Тсугуми, старательно отводящая глаза от бывших подруг.
- Китазава-сан! Разрешите слегка Вас побеспокоить, - начал с противной улыбочкой вещать блондин. - Тут такое дело. Не думаю, что стоит ждать результатов собрания, чтобы узнать, кто победил. Ведь проект от вашей команды так и не был подан, - во время разговора парень согнал какого-то очкарика с передней парты и нагло устроился на ней, не отводя взгляда от рыжеволосой девушки. - Я хотел бы получить свою часть выигрыша. Извини, но просить тебя об этом на коленях больше не обязан.
Все перешептывания в классе прекратились, как по команде, взгляды школьников скрестились на спокойной девушке, с легким интересом наблюдающей за происходящим. Натсу, ничуть не смущенная всеобщим вниманием, спокойно встала со своего места и подошла к Юджи.
- Хочешь свой выигрыш? - насмешливо спросила она.
Сидевший на парте парень был только немного ниже девушки, наклоняться практически не пришлось.
Запечатлев на лбу соперника по-отечески нежный поцелуй, Натсу искренне полюбовалась на ошарашенное лицо Юджи, и тихо прошептала ему на ушко:
- Нечестно играешь...

- Котани-сан, спасибо Вам за помощь, - начала молодая женщина в строгом костюме, устроившись перед зеркалом - ничего не могу поделать со своими волосами, никакая укладка не помогает, а с такой прической я совсем не похожа на учительницу.
- Не волнуйтесь, я сейчас все поправлю, - приветливо ответила парикмахер, привычно убирая лишние завитки актрисы в пучок - в конце концов, это моя работа. А за учительницу вас действительно сложно принять, слишком вы уж молоды и хороши собой.
- Ой, да Вы мне льстите! – засмеялась довольная женщина.
- Абсолютная правда! Я никак не могу понять, почему Вы так резко сменили свое амплуа, - ответила Котани, закрепляя прическу лаком, и добавила зашедшей в комнату девушке: - Могами-сан, за костюмами? Подождите немного, я сейчас закончу.
- Это всё из-за моего супруга, - продолжала актриса, - он никак не может смириться с тем, что я играю в любовь с кем-то другим. Такой ревнивый! Так сердится! А когда речь заходит о романтических сценах, ну там поцелуйчики, объятия, он просто взрывается. Теперь читает со мной сценарий, и не дает сниматься. И всё-таки он такой душка, что я согласна даже побыть скромной учительницей, - продолжала она, заливисто смеясь. - А особенно он злится, когда я говорю, что для правдоподобности представляю его на месте своих партнеров.
Бывшая невольной свидетельницей этого разговора Кёко незаметно вздрогнула, услышав последнюю фразу.

К: «Дежа вю. Всё в моих руках, это моя роль и мое видение этого образа. Моя полная свобода – этот эпизод не прописан четко в сценарии, режиссер дает мне возможность выбора. Моё право уклониться и моё право принять вызов. Шо – больше не помеха. Смущает только одно, в моем сознании постоянно переплетаются чувства Кёко и Натсу, а на образ Юджи вот уже несколько дней (после той несчастной репетиции) накладывается совсем другое лицо. Почему?»

Вечер, пустой школьный класс, озаряемый закатным светом. У приоткрытого окна сидел светловолосый парень и задумчиво смотрел, как садилось солнце. Зашедшую в класс рыжеволосую девушку он заметил только тогда, когда она села совсем рядом.
- Соскучилась? - насмешливо спросил он.
- Конечно, - ответила она, улыбаясь с мягкой иронией. - Ты уже неделю не заходишь, мне совсем некого мучить. Скучно.
- Понятно.
- Расстроился из-за выигрыша? Я же предупреждала, что люблю честную игру.
- Это кто еще играет нечестно?
- Условия не обговаривали, - легко парировала Натсу.
- Тогда какой смысл играть? – спросил все еще недовольный парень.
- Ты не прав, Юджи, - ответила повернувшаяся к нему девушка, неожиданно оказываясь совсем близко, - смысл всегда есть.
На этот раз поцелуй получился гораздо менее отеческим...

- Акари-сан, проходите, пожалуйста, - любезно поприветствовал девушку режиссер, приглашая ее в свободный кабинет. - Я думал, что вы уже закончили с интервью.
- Да-да, всё в порядке, не волнуйтесь, - мило улыбнулась журналистка. - Я просто зашла сделать несколько снимков и узнать, как продвигаются съемки.
- Всё просто замечательно, - вдохновенно начал мужчина, - опережаем график почти на две недели. В принципе, сами съемки уже скоро закончатся, поэтому и премьеру будем переносить на более ранний срок.
- А как же ваши проблемы с актерами и многочисленными дублями? – перебила Акари собравшегося выложить весь предстоящий план работ режиссера.
- Всё решилось, я же говорю, мы снимаем все сцены просто налету. У меня уже давно не было такой стремительной постановки. Предполагаю, что вторая часть сериала будет иметь даже больший успех, чем первый сезон.
- Вот как? – протянула почему-то не слишком довольная журналистка.
«Что ж, если не вышло раздуть эту тему, то оставался запасной вариант, пожалуй, даже более занимательный и перспективный».

Перемирие с Шо! Рена точно скоро удар хватит от такого развития событий
Не жалеете вы нервишек нашего героя, автор-сан
Интересное продолжение, спасибо!

Капли дождя суетливо мерцали на солнце, торопясь сбросить груз забот на отдохнувшую землю. Тонкие струйки намечавшихся ручейков и географические разводы лужиц причудливо искажали поверхность двора. Занятия уже закончились, только двое терпеливо ждали, застигнутые непогодой. Девушка, прячущаяся под навесом школьного крыльца, то и дело протягивала руки под дождь, восторженно вскликивая от торопливых ударов. Парень, стоящий чуть поодаль, внимательно наблюдал за ней.
- Юджи, посмотри, радуга! – радостно воскликнула школьница. - Нужно загадать желание!
- Тогда надо выйти под дождь, - усмехнулся парень, - иначе не сбудется.
Как назло напор воды только усилился, словно печальное небо оплакивало особенно тяжелую потерю. Девушка храбро окинула взглядом творящееся на улице безобразие и обернулась с совершенно счастливым видом и задорной улыбкой.
- Думаешь, ты сможешь меня испугать? Держи!
Она кинула Юджи свой пиджак и в одной блузке, заливисто смеясь, выбежала под дождь. Струи дождя текли по ее радостному лицу, словно потоки слез, волосы повисли мокрыми прядями, обрамляя лицо, одежда прилипла к телу, еще больше подчеркивая стройную фигуру. Девушка кружилась, хохоча как безумная, под этим бесконечным проливным дождем, озаряемая редкими лучами солнца. И казалось, что радуга раскинулась прямо над ней. Остановилась она, только врезавшись в неподвижную фигуру, стоящую посреди двора, но парень вовремя бережно подхватил ее, не дав завершить падение.
- Натсу, ты совсем с ума сошла! – хриплым голосом констатировал Юджи.
- Зато я загадала желание, - засмеялась девушка.
- Я тоже, - парень, с видимой неохотой, выпустил красавицу из рук, и тихо добавил: - Есть поверье, что такой дождь идет только тогда, когда где-то тают льды. Я только хочу, чтобы лед растаял и рядом с нами. Могу ли я хотя бы мечтать об этом, Натсу?
Девушка, перестав смеяться, только смотрела на Юджи, вопросительно и чуть иронично вскинув брови. Молчание затягивалось.
- Режиссер, команда, - послышался нетерпеливый шепот ассистента.
- Стоп, снято, - наконец-то смог произнести главреж.
Эти слова окончательно прорвали плотину. Все присутствующие на съемочной площадке смогли перевести дух и вспомнить, зачем они в принципе здесь находятся. Началась суетная беготня. Выключили дождевую установку. Актеров отпустили переодеваться и греться. Сцену сняли с одного дубля. Режиссер решил не рисковать. Ждать более завораживающей картины было бессмысленно.

Отдельная гримерка во временном пристанище съемочной группы была недостижимым шиком, поэтому переодевшись и найдя комнату отдыха, Кёко не слишком удивилась, увидев там Шо. Мокрый, недовольный, кутающийся в толстый плед (водичку им обеспечили совсем не летнюю), он удивительно напоминал погорельца или беженца. Пристально изучив в зеркале свое отражение, девушка вынуждена была констатировать, что певец не одинок и «палаточный лагерь» пополнился еще одной жертвой режиссерского произвола.
Шо, оторвавшись от мрачных раздумий, наконец-то обратил внимание на добавившееся подкрепление в лице Кёко.
- А, это ты...
- А ты кого ожидал увидеть? Весь императорский двор?
Певец никак не отреагировал, только продолжал тупо пялиться на пустое место перед собой с недовольным видом.
- Эй, ты не заболел случайно?
Фува раздраженно мотнул головой, подразумевая отрицательный ответ.
Неудовлетворенная этим и ведомая гражданским долгом Могами, подошла к блондину поближе и положила руку ему на лоб, чтобы померить температуру.
- Да у тебя же жар!
Удивленный Шо вскинул на неё свои глаза, и Кёко даже забыла убрать руку. Немая сцена длилась, казалось, целую вечность.
На пальцы упали капли воды с не высохших до конца волос. Это немного помогло. Девушка отдернула руку, как от горячей плиты. А он всё смотрел. Не на Натсу, а на Кёко.
«Мы же даже не играем, - испуганно пятилась к двери девушка, - мы ведь даже не репетируем. Почему ОН так на МЕНЯ смотрит?»
Почувствовав спиной ожидаемое препятствие в виде входной двери, актриса быстро развернулась и убежала прочь из комнаты, не сказав больше ни слова. Шо задумчиво проводил девушку взглядом, потом спрятал лицо в ладонях, его и правда начинало лихорадить.
Девушка промчалась по зданию сломя голову, опомнившись только на улице. В голове крутились обрывки мыслей и фраз: «Он не актер, он не играет», «Ты должна вести его своей игрой», «Проблемы с чувствами поправимы», «Он влияет на всех, с кем играет, те, кто играют его возлюбленных, влюбляются в него на самом деле».
«Нет, это невозможно. Не может быть. Я этого не хотела. Мне не надо это. Я хотела победить в честной борьбе».
- Кёко-чан, всё в порядке? - спросила обеспокоенная Шоко-сан, подойдя к девушке. – Никак не могу найти Шо, он с утра жаловался на самочувствие, и я боюсь, чтобы после вашего дождя ему не стало хуже.
- Он в доме, - ответила Кёко, вздохнув с облегчением, - до конца и направо. Похоже, что у него температура и, по-моему, он слегка не в себе. Скорее всего, действительно заболел.

Молодая девушка в легкой задумчивости брела по родным коридорам своего агентства. Захворавшего Шо сразу же повезла в больницу волнуюшаяся Шоко-сан, не слушавшая никаких возражений расстроенного режиссера. График работы пришлось кардинально перестраивать, и для Кёко на сегодня съемки были закончены. Не желая попусту тратить освободившееся время, девушка решила заехать в родную обитель и напомнить о своем существовании «любимому» отделу Love me.
- Савара-сан! – радостно завопила девушка.
Менеджер, как и почти всегда, был на своем рабочем месте. Девушку он был искренне рад видеть, сразу вывалив на нее целый обоз новостей и предложений от различных компаний. Кёко заинтересовалась:
- Вау, приглашают сразу на две роли! Опять школьница и что-то новое - сестра милосердия. А что остальное?
- Приглашения на интервью, совсем свежие, - любезно пояснил Савара-сан, - газеты, глянцевые журналы, радио и телевидение.
- Но почему так много? – спросила недоумевающая девушка, растерянно оглядывая кипу бумаги в своих руках.
- Думаю, что причина в этом? – ответил менеджер, протягивая девушке новый выпуск журнала «Qwerty». На всю обложку красовались склоненные друг к другу лица Натсу и Юджи и яркая надпись «Фува Шо и Кёко – новая пара в шоу-бизнесе?»

Болеть Шо не любил. Понятно, что никому это не нравится, но Фува был уникален и в этом плане. Ничего страшнее сильной простуды у него не нашли, поэтому певец маялся дома. Шоко-сан немного жестокая и равнодушная в последнее время не смогла долго выдерживать больного, жалующегося на жизнь, обстоятельства, коварного режиссера, жар, холод, боль, духоту, сквозняк, голод, переедание и т.д. и т.п. А после того, как певец жестоко усомнился в умственных и профессиональных способностях своего менеджера... Короче говоря, вот уже второй день Шо страдал в гордом одиночестве. Причем страдал не только морально. Температура не спадала, в лекарствах Фува элементарно запутался, не было сил ни что-нибудь готовить, ни что-нибудь есть. Телефон Шоко-сан был отключен. Жизнь как-то не радовала.

- Ma chérie, куда ты? – сонный мужчина неохотно поднял голову с подушки. Спросонья он выглядел особенно привлекательным. Спутанные темные волосы, длинные ресницы.
- Я на минутку.
Шоко-сан нежно чмокнула брюнета в щечку и вышла в гостиную, захватив свою сумочку.
- О, нет! Теперь понятно, почему Шо не звонил.
Экран телефона безжизненно светился темным, никак не реагируя на попытку включения.
- Грег, у тебя зарядку можно позаимствовать?
Из спальни донеслось невнятное утвердительное мычание. Решив воспринять это как знак согласия, Шоко по-хозяйски исследовала тумбочку. Менеджеру было не до стеснения, возможно, где-то далеко погибал ее непутевый подопечный. Искомый предмет нашелся во втором ящике. Еще одна часть драгоценного времени была потрачена на ожидание. Включенный телефон отражал десять пропущенных вызовов, последний почти двенадцать часов назад. На звонки Шо не отвечал...
«Без паники, - скомандовала себе Шоко, - нужно всё здраво обдумать. Ехать до города больше трех часов. Грег, учитывая пару бутылок вина, временно не транспортабелен, отвезти меня не сможет. Где здесь искать транспорт? Куда вызывать такси? И будет ли от меня еще толк, пока я доеду? Скорее всего, этот обормот где-то оставил телефон и спокойно спит без задних ног, ни на что не реагируя, а вдруг... В агентстве уже никого не было. Да и доверить информацию о тайном убежище Шо кому-попало...»
Рассеянно прокручивая список контактов на телефоне, Шоко вдруг остановила свой взгляд на совсем недавно добавленном номере...

Шо снился сон-воспоминание. Они совсем недавно приехали в Токио. Съемная квартира была достаточно скромной. Кёко только устроилась на вторую работу, и соответственно денег катастрофически не хватало. Певец оббивал пороги агентств, пока не слишком успешно. Его музыка казалась интересной и перспективной, но вкладывать деньги в неизвестное имя никто не стремился. Тогда он тоже умудрился простыть. На первый день Шо остался болеть в одиночестве, но посмотрев на него вечером, Кёко тотчас перенесла всю работу, сидела с ним и терпеливо выдерживала все его капризы.
- Кёко, я пить хочу... – позвал он забывшись.
- Держи, проглот, - не слишком ласково ответила девушка, и в руки парня уткнулась теплая чашка с чем-то приятно пахнущим. На вкус тоже оказалось совсем не плохо.
- Подожди, возьми таблетку.
- Не хочу! – заныл парень.
- Ну, тогда болей дальше!
Удивленный таким бессердечным отношением Шо наконец-то проснулся. У его кровати сидела нерадостная Кёко с таблетками и питьем в руках и недовольно бурчала:
- Предлагают роль сестры милосердия, надо брать. У меня все задатки, надо посмотреть, не режутся ли крылья на спине.

Звонок Такарады застал Рена на подходе к дому. Президент, не размениваясь на приветствие, сразу перешел к делу:
- Видел сегодняшнюю прессу?
- Что-то случилось? – спросил актер.
- Посмотри-посмотри, можешь начать с журнала «Qwerty» - все новости шоу-бизнеса. И помни, я ни во что не вмешиваюсь, если ты не надумаешь вдруг изменить решение, - таинственным тоном закончил президент и повесил трубку.
Послушав короткие гудки, Рен со вздохом развернулся на сто восемьдесят градусов и направился к ближайшему киоску.

Присутствие Кёко, даже недовольной, злой и ворчливой, успокаивало. Никаких оснований для подобного ощущения вроде бы и не было, а чувство умиротворенности и покоя почему-то имело место. В отличие от Шоко и других, не таких уж и многочисленных, на самом-то деле, девушек, актриса так естественно смотрелась в его квартире. Недостойные мысли Шотаро были прерваны трелью, а главным образом дикой вибрацией телефонного аппарата. Затрясшаяся было девушка живо выбежала в коридор.
- Алло, Могами слушает.
-
- Цуруга-сан, это вы? – прежде недовольный голос сразу поменял свое звучание.
-
- Вы тоже видели это безобразие? – резкий подъем тональности.
-
- Нет, конечно, не в курсе. Я даже режиссеру звонила, он утверждает, что они ничего не знали. Правда, он обрадовался, даже слишком. Сказал, что на рекламу придется меньше потратиться, - голос резко погрустнел.
-
- Нет, нет, я не расстраиваюсь. Я всё понимаю. Спасибо вам за поддержку!
-
- М-м, - резко замялась Могами, - нет, еще не дома. Это долгая история...
-
- Почему-то я так и думала, - тихо пробурчала девушка. – Если коротко, то Фува Шо при смерти (блондина аж перекосило от такой шуточки), а его менеджера нет в городе, и этому остолопу кроме меня некому помочь.
- Цуруга-сан? Странно, разъединили.
Девушка попыталась сама набрать номер, но на том конце раздавались только длинные гудки, а затем и сообщение о недоступности абонента.
- Нет связи? Странно, - пробормотала Кёко себе под нос и резким переходом закричала на Шотаро, застывшего в дверях спальни: – А ты что вылез?! Марш в кровать лечиться!!!
В глазах никак не реагирующего блондина стояло то самое непонятное и жадное выражение, так напугавшее девушку недавно.
«Точно, бредит», - подумала актриса.
На другом конце Токио высокий темноволосый парень положил на стол выключенный телефон. Согнувшись в кресле и закрыв лицо руками, он тщетно пытался успокоиться и прийти в себя.

Шоко была любопытной не в большей мере, чем все остальные женщины. В дела, ее напрямую не касающиеся, менеджер старалась не лезть. Сейчас, держа в руках выпавшую из ящика фотографию, она раздумывала о том, насколько ее затрагивает это дело.
Могами отзвонилась и печально сообщила, что несмотря на все ее старания, Фува Шо еще задержится на этой грешной земле.
За певца можно было не беспокоиться, он оказался в надежных руках. Следовало позаботиться о самой себе. Хотя, стоило ли?.. На фотокарточке по правую руку от Грега мило улыбалась молодая светловолосая женщина явно европейской внешности, держа на руках маленькую темненькую девочку.

- Шо, ты как маленький, честное слово, - причитала Могами, с трудом запихивая певца обратно в комнату, - вот с Цуругой-саном таких проблем не было, хотя лечиться он тоже отказывался.
Произнесенное имя подействовало как красная тряпка на разъяренного быка:
- Ха, очень интересно, когда это ты его полечить успела?! И какого он тебе названивает на ночь глядя?! Что это еще за сэмпай?
- Успокойся, Шо! Перед тобой отчитываться я не собираюсь, - устало бросила девушка.
- Значит, есть за что?! – сразу сделал выводы парень.
- Думай, как хочешь...

Они уходили совершенно спокойно, держась за руки. Идиллическая картина – зеленый луг, голубое небо, яркий солнечный свет. Прекрасный белоснежный ангел и сказочный демон, не выглядевший чужаком в этом раю.
- Кёко, подожди, - прокричал он, стараясь хоть на мгновение остановить это неумолимое движение.
Удалось, девушка медленно обернулась и внимательно вгляделась в лицо зовущего.
Он хотел использовать этот шанс и догнать ее, схватить ее, чтобы никогда больше не выпускать из своих рук. Но подойдя к границе яркого света, остановился не способный сделать ни одного шага дальше. Тебе не место здесь, казалось, кричало пространство.
Девушка смотрела на него и ждала, но вот демон потянул ее за руку, грустно покачав головой. Тогда она, бросив назад еще один последний извиняющийся взгляд, двинулась дальше. Яркое небо и солнечный свет уходили вместе с ней. Парень, совсем обессиленный, рухнул на колени.
Вокруг плескалась привычная тьма, всё больше и больше, сильнее и сильнее, пока волны не накрыли его с головой, безжалостно утопив в своей агонии.

Спящий Фува Шо выглядел совсем как ангелочек, даже не вызывал привычной ненависти и раздражения. А еще он молчал и не задавал глупых вопросов, ответов на которые не знала и сама Могами.
«Почему он так злится на Цуругу Рена? Неужели до сих пор это детское соперничество из-за популярности и зависть? Хотя о чем я, это же Шо.
Как там сэмпай? Жаль, что не получилось нормально поговорить. Я почему-то очень за него беспокоюсь, в последнее время Цуруга-сан немного странный. Совсем как тогда, когда мы играли брата и сестру, Хиллов. Такое чувство, что он с чем-то упорно борется. Но с чем? И почему? Я хотела бы помочь ему, - перед девушкой вновь возник образ актера, близко-близко, слишком опасно, - но я боюсь. Не понимаю, что происходит. Не могу доверять сама себе и в игре, и в жизни. Почему я всё чаще вижу перед собой его лицо, просто закрывая глаза?»

Тряслись руки, не сильно, но вполне ощутимо. Подобная реакция его организма пугала намного сильнее, чем кошмары, которые стали появляться с завидной регулярностью. Хотелось напиться. Либо спиртного, либо снотворного. А лучше и того, и другого, чтобы уж наверняка. Раньше помогали мысли о Кёко, ее милое лицо и светлая улыбка разгоняли его демонов одним махом, отодвигали хоть ненадолго границу подступающей тьмы, но сейчас...

Тихий шорох на самой грани сна и пробуждения уже заставил женщину насторожиться, а легкое прикосновение чего-то мягкого и непонятного к ее лицу вынудило резко открыть глаза. Тревога оказалась ложной, на неё смотрели темные улыбающиеся глаза, отражающие нежный свет встающего солнца. Чем-то, касающимся ее чуть ранее, оказался крупный цветок темно-красной розы в руках забавляющегося мужчины.
- С добрым утром! Будешь кофе?
Шоко, застигнутая врасплох этим неожиданным пробуждением, невольно улыбнулась в ответ:
- Буду.
- Прости, что разбудил, - ласково начал Грег, - но уже пол-одиннадцатого, а ты говорила, что у тебя сегодня дела.
- Сколько? – испуганно воскликнула менеджер, окончательно просыпаясь. - Нет!

Досматривающего десятый сон Фуву Шо разбудил аппетитный запах, доносящийся с кухни. Проснувшись певец долго соображал, где находится, что делает и как себя чувствует. Диагностика организма прошла вполне успешно. Всё работало и ничего не болело, как ни странно. Пора было идти на разведку. На диване, стоящем посередине небольшой гостиной-холла, сиротливо устроились покрывало и небольшая подушка, намекая на длительное присутствие кого-то постороннего.
«Неужели, Шоко-сан сошла на милость? – сонно подумал блондин.
Впрочем, менеджера нигде не было видно. На кухне тоже было пусто, только еда, вид которой манил не меньше запаха и вызывал повышенное слюноотделение с угрозой захлебнуться. Утащив один кусочек с тарелки, Шо для приличия решил пойти умыться и хоть немного привести себя в порядок перед трапезой. Открыв дверь ванной, он подумал, что, вероятно, эта идея не была наилучшей из возможных, хотя... Девушка в одном нижнем белье как раз натягивала кофточку с тугим воротом. Фигурка была очень даже ничего, обычно певцу нравились формы попышнее, но в данном случае нарушать дивную пропорциональность было бы кощунством. Наконец, девушка закончила, в зеркале удивленные серые глаза Шо встретились с янтарными Кёко.
- Тебя стучаться не учили? – недовольно зашипела девушка.
- А что ты здесь делаешь, и как ты сюда попала, вообще? – выпучил свои глаза недоумевающий парень.

- Где тебя высадить? – спросил Грег немного обеспокоенно. За всю дорогу Шоко не произнесла и двух десятков слов, полностью погруженная в свои мысли.
- Давай вот здесь, чуть дальше за остановкой. Всё равно потом там не проехать.
Мужчина остановил машину в указанном месте и с волнением обратился к женщине:
- Шоко, все в порядке? Я что-то не так сделал?
- Нет, - тихо ответила менеджер.
Грег хотел сказать что-то еще, но его прервала резкая трель телефона. Быстро посмотрев на экран, он сбросил вызов.
Шоко успела заметить имя звонившего, крупными буквами на ярко-розовом фоне – «Софи». То же, что и на обороте фотографии.
- Жена звонит? – вырвалось с губ помимо воли, прежде чем женщина успела дать команду мозгу ни на что не реагировать.
Поникшее молчание мужчины дополнительных разъяснений не требовало, но он попытался:
- Прости, что не сказал. Мы уже два года не живем вместе, просто не оформляем разрыв официально. Это же не меняет моих чувств!
- Зато меняет мое отношение к тебе, - грустно ответила Шоко, открывая дверь автомобиля, - как же, француженка мать, бываешь на родине набегами, хорошая ностальгия... Столько всего рассказывать и забыть совсем маленький пустячок.
- Шоко... – попробовал что-то сказать удрученный Грег.
- Не звони мне больше, пожалуйста.

- Шо, ты уникум! – заявляла жизнерадостная рыжеволосая девушка, к небольшому огорчению блондина уже полностью одетая, впрочем, вид стройных ножек в обтягивающих брючках вместе со стильным топом без рукавов порадовал бы взгляд и самого взыскательного эксперта, к каким он себя зачастую и относил. - Два раза за одни сутки совершенно забыть о том, что происходит! Когда ты меня вчера впустил в квартиру в полубессознательном состоянии, явно полностью в сознание не приходя, тогда еще понятно. Я со сна и не такое забыть могу. Но уж сегодня утром... Зачем в ванную полез, не реагируя на запретительный знак на двери? Какой толк их вообще ставить? Проще нормальный замок установить.
- Я не заметил, - пробурчал Шо, старательно уплетая за обе щеки, зрелище зрелищем, а от еды отказываться он не собирался, - я вообще-то один тут живу, мне и так нормально.
- Что один – это понятно. У тебя в холодильнике не только мышь со всем семейством с горя повесится, но и любое существо, которое туда поместится. Можно было и не покупать агрегат, сэкономил бы деньги и место. Хорошо я, наученная горьким опытом (сколько лет с тобой жили, да и еще один товарищ у нас был, о себе не заботившийся, хотя Шо больше от лени и неумения, а не от пренебрежения к себе любимому), привезла всё с собой. Хоть бы спасибо сказал!
Фува задумчиво посмотрел на Кеко, потом на свою почти пустую тарелку.
- Спасибо. А еще есть?
Кёко почему-то в голову упорно лезла дурацкая фраза про путь к сердцу мужчины. К большому счастью девушки проспавшийся и поздоровевший Шо вёл себя как обычно, не пробуждая в ней всякие страшные догадки и подозрения.

Было пусто. Грустно, больно и обидно было тоже, но это потом, а сначала было пусто. Не хватало человека, не так давно и знакомого, с которым было проведено совсем немного времени, с которым рассталась всего десять минут назад. Было пусто от осознавания того, что этого человека больше рядом не будет и не должно быть. А будет работа, капризный, упрямый, но талантливый Шо, который всё никак не разберется в своих чувствах; будут записи и съемки, привычный наркотик мира шоу-бизнеса. Конечно, всё к лучшему. Шоко, вращаясь в современном зачастую лживом и притворном мире, слишком сильно ценила искренность. Так будет лучше, но почему так пусто?

- А это еще что такое? – недовольный блондинчик вбежал в кухню, потрясая в воздухе ярко-зеленой обложкой злополучного гламурного журнальчика.
- А-то ты сам не видишь?!! Может тебе у окулиста провериться? – с готовностью откликнулась Кёко, прокашлявшись – от возмущенного крика певца девушка чуть не подавилась. – Ты еще статью почитай, там гораздо интереснее и информативнее.
От всего происходящего одним тихим спокойным утром на простой уютной кухне элитной многоэтажки явственно веяло неким сюрреализмом. Молодая парочка, девушка пьет кофе, парень смотрит газету, зачитывая вслух некоторые, особенно понравившиеся, отрывки и ругаясь нехорошими словами. «Практически семейная идиллия, - отрешенно думала Кёко, - не хуже, чем раньше, только теперь я не смотрю на этого идиота сквозь розовые очки. А если бы он уже поправился, то и на съемки могли бы вместе отправляться…» От Шоко не было никаких вестей, а оставлять это больное недоразумение в одиночестве не хотелось. Но выбора не было, конечно, работа могла подождать какое-то время, но уж никак не целый день.
- Мне пора, - спокойно и чересчур безразлично на взгляд Шо сказала девушка. – Отдыхай, кушай, лекарства пей! Я тебе подробно и доступно расписала что, когда и зачем. Не маленький уже, разберешься!

Да уж, получается, чувств Рена эта дурёха не замечает, а вот чувства Шо прям по глазам определила, и главное, что верно

Интересно, местами грустно за Шоко, ну и конечно за Рена, а некоторые моменты заставили улыбаться.
Спасибо за продолженьице!

Так то же Шо, а сэмпай - это святое.
Тем более великая сила самовнушения - только бред! А может и в самом деле...


Лёлька - это вам спасибо за прочтение и отзывы.

Да уж, я немного подзабыла ее дурацкое "он же мой семпай..." Но зато мне в голову пришла странная ассоциация, в украинском языке слово "кохай" переводится как "люби". Так что наша Кёко на любом языка аж просится "Люби меня"

- Как вы думаете, - спросила у приятельниц Макино, - это задумка нашего режиссера? Ну, как дополнительная реклама.
- Нет, не думаю, – с готовностью поддержала тему Амамия. – Надо признать, идеи ему в голову приходят зачастую весьма экзотические, но не на столько же. Мне кажется, здесь что-то другое или кто-то другой.
- Но мы же здесь не причем? - вступила в разговор третья актриса. – Мы и близко не говорили того, что там понаписано. Да что мы, вся съемочная бригада в курсе, что главные герои не сильно ладят, а тут такие страсти показывают.
- Фотографии в статье – это нарезка из сериала, фактов никаких не приведено, только намеки, зато какие, - подытожила Макино. – Одним словом...
Закончить предложение помешал влетевший в помещение вихрь, который, остановившись и немного успокоившись, оказался Могами Кёко с совершенно ошалевшим лицом.
- У, - завыла она, - и вы тоже.
Застигнутые врасплох девушки не успели убрать ярко-зеленые знакомые номера.
- Что здесь творится? – испуганно продолжала актриса. – Меня у входа чуть на части не разорвали. Толпа журналистов и каких-то сумасшедших девиц.
- А ты чего хотела? – усмехнулась Макино. – Ты уводишь от них одного из самых завидных женихов, да и просто парней в Японии.
- У-у-у, Шотаро, я убью тебя!!!

Снимки из журнала пока не снились, это единственная положительная мысль из тех, что были с ними связаны. Кадры, кадры. Натсу – Юджи, Кёко – Шо. И на первый взгляд никак нельзя было определить, где проходят границы между этими четырьмя. Больше всего пугали похожие выражения на их лицах – оживление, предвкушение, азарт. Раньше на съемках эти чувства не были показаны так явно. Неужели после одной репетиции эта девочка смогла внести в игру так много? Пугающий талант.
Больше всего беспокоило, как всё это могло отразиться на ней самой. Далеко не всегда такие вот статьи проходили незамеченными. А если слухе об озабоченном фан-клубе Фувы не врали...

В небольшой холостяцкой квартире царило меланхоличное настроение. Шоко-сан, которая всё-таки пришла навестить больного (практически уже выздоравливающего), была погружена в себя и непривычно задумчива. Шо, которому уже надоело болеть, продолжал мучить гитару. Из спальни доносились звуки мелодии, что раньше так ей понравилась, и новые слова.

«Я просто хотел быть счастливым,
Хотел идти к моей вершине без лишних сожалений,
Но вдруг я понял, что это совсем не то,
Что нужно мне на самом деле,
И без нежного взгляда твоих беспечных глаз
Мне незачем вставать по утрам.

Я хочу смахнуть снежинки с твоих волос,
Но ты говоришь, что это красиво.
Я хочу согреть тебя, защитить от суровой стужи,
Но ты говоришь, что тебе не холодно.
Твое сердце никогда не оттает,
И на все мои попытки
Я слышу в ответ только «нет».

- Могами-сан, павильон уже закрывается, – мягко начала администратор. – Вы не можете оставаться здесь до завтра.
- Они не разошлись? – мрачно спросила насупленная и расстроенная актриса.
- Большая часть репортеров ушла, а вот остальные девушки... Может быть вам такси вызвать?
Быстро прикинув про себя смету расходов, Кёко только грустно покачала головой.
- Всё в порядке, - раздался знакомый голос, - я отвезу ее.
Прямо перед девушкой стоял Рен, невесть как оказавшийся на студии, и улыбался мягко, искренне и ободряюще.
- Цуруга-сан... – было произнесено с облегчением, радостью и чуть прикрытой нежностью.

Фанатки и поклонницы Фувы Шо были страшно разочарованы. Поквитаться с обидчицей, посмевшей покуситься на самое дорогое и ценное – честь и достоинство их кумира, не вышло. Перехватить девушку днем почти удалось, но драгоценное время было потрачено на выяснение и удостоверение личности, а потом... произошло что-то странное и пугающее. Как будто эту нахалку защищала какая-то невидимая сила, или ей просто повезло быстро прорваться в студию. А вечером... Они честно сидели до самого конца, пока к ним не вышли двое рабочих в спецодежде: высокий симпатичный парень и маленькая приятная девушка, и вежливо объяснили, что павильон уже закрылся и никого живого там не осталось. Пришлось расходиться. Куда же делась эта «Кёко», оставалось загадкой.

Двое рабочих, обогнув уходящих преследовательниц по широкой дуге, быстро подбежали к скрытой за кустами машине. Только запрыгнув внутрь и закрыв двери, актеры смогли расслабиться.
- Цуруга-сан, а вам идет униформа! – из под широкой кепки показались рыжие волосы.
- Вам тоже, Могами-сан.
Молодые люди не выдержали и расхохотались. Кёко впервые за день чувствовала себя легко, комфортно и уверенно. Она никак не могла насмотреться на своего смеющегося сэмпая. Никогда еще девушка не видела его таким молодым и беззаботным. Тут зажглись фонари, и сильный луч ярко осветил лицо парня.
- Цуруга-сан, у вас глаза голубые!
- Что? – резко прекратил веселье парень.
- Ничего, - испуганно ответила Кёко. – У вас при таком освещении яркие глаза, совсем как голубые. Мне просто показалось...

Ш: «Со мной что-то происходит, и это не только болезнь. Скорее какой-то вирус, затронувший голову и сердце. И я не знаю, как от него избавиться. Я не хочу, но продолжаю постоянно думать о ней. Когда всё так перевернулось, когда я перестал видеть в ней мою Кёко. Когда я понял, что она совсем не моя и это неправильно, в корне неверно. После того рукопожатия или после того поцелуя, когда я полностью забыл об игре. А она, она даже не обратила на это внимания. Девочка выросла. Почему это произошло? Когда я понял, что одной ее ненависти недостаточно для меня?»

К: «Что я сделала не так? Почему после этого смеха и атмосферы доверия и близости он опять закрылся и молча довез меня до дома? Почему мне кажется, что это всё из-за меня? Словно я опять не сумела что-то понять и сделать. Цуруга-сан, что с вами происходит? Почему вы не доверяете мне? Как я могу вам помочь?»

Р: «Он совсем близко, больше не могу себе доверять. Раньше его будили только сильные и яростные эмоции: ненависть, злость, гнев, а теперь он реагирует даже на нежность. Неужели мои чувства к этой девушке так сильны?! Что мне делать? Как мне защитить тебя от него, как мне защитить тебя от меня, если мне совсем не хочется это делать?! И ведь я не смогу ничего сделать, если ты будешь продолжать так на меня смотреть, Кёко...»

Т: «А ведь я предупреждал, собственно я предвидел, что такое может произойти. И что теперь? Распутается ли этот клубок противоречий, желаний и сомнений? Иногда становится просто не по-человечески обидно, что я не всесилен. Увы! Я не могу вести вас за ручку и указывать, что вам делать. Не послушаете. Все нынче умные и самостоятельные и совсем не ценят того, что им желают счастья. А я не бог и ничем не могу помочь».

Перерыв. Школьный коридор. Двое стоят у полуоткрытого окна. Толпа учеников огибает их по широкой дуге, проходя мимо. Девушка бесстрашно высовывается наружу, подставляя свое спокойное лицо солнечным лучам. Светловолосый парень стоит рядом, внимательно наблюдая за ней.
- Как тебе условия контракта? – небрежно бросает Натсу.
- Уже в курсе? – ухмыляется Юджи.
- Конечно! – на лице полуобернувшейся девушки только легкая улыбка. – Тсугуми на испытательном сроке, она очень старается.
- Условия хорошие, даже слишком...
- И о чем ты тогда думаешь? – иронично вскинула брови рыжеволосая.
- Начинать нужно немедленно, другой город, другая жизнь, - медленно и философски начал парень и добавил немного печально: - Мне кажется, что я оставляю здесь слишком многое...
- Живи только тем, что поместится в дорожной сумке, - усмехнулась девушка. - С твоими планами эта привычка будет полезной.
- Ты не поместишься...
- Юджи, я же не вещь...
- Ты будешь ждать меня, Натсу?
Молчание и очередная лучезарная улыбка. Никакой реакции, ничего не выражающее лицо.
- Хотя бы вспоминай обо мне...
Поникший парень уже прошел половину безлюдного коридора (урок как раз начался), когда его остановил громкий оклик знакомого, но странно печального голоса:
- Юджи! Помни! Смысл есть, смысл всегда есть!
Повернувшийся блондин подбежал к девушке в несколько шагов и в изумлении остановился. Она привычно улыбалась, но на ее щеках одинокими каплями росы мерцали слезинки.
- Растаяла? - грустно усмехнулся парень, нежно стирая капли с мокрой щеки, и добавил, крепко сжав девушку в объятьях: - Прости меня, Натсу! Прости меня...

После команды режиссера, девушка решительно освободилась из нежеланных объятий и убежала к себе. Шо же продолжал стоять на месте растерянный и оглушенный. Он уже не раз видел, как плачет Кёко, почему же сейчас его это так сильно задело? Почему в голове бились мысли о том, что эта девочка не должна плакать, никогда не должна?
- Это последняя сцена с твоим участием, - мягко сказал подошедший режиссер. – Спасибо за прекрасную работу! Я не пожалел, что выбрал именно тебя на эту роль, хотя вернее будет сказать, что это она тебя выбрала.
- Она? – недоуменно спросил Шо, не слишком осознающий, что происходит вокруг.
- Кёко-чан. Натсу ни с кем не смотрелась так органично, как с тобой. Так что можно сказать, что это она тебя выбрала.

- Рен, ты это видел?! – возбужденный менеджер ворвался в комнату отдыха, зажав в руке не что иное как злополучный номер журнала.
- Да, – не проявил энтузиазма актер.
- Рен, ты это читал?! – не успокаивался Яширо.
- Да, - голос не изменился ни на йоту.
- Рен, я тебя не понимаю! – кипятился шатен. – Ты живой вообще или нет? Прореагируй хоть как-то!
- Яширо, - в голосе наконец-то появилась какая-то реакция, а именно раздраженность и усталость, - и что ты хочешь увидеть или услышать? Я этот журнал видел еще три дня назад. Говорил об этом с Кёко, она ничего не знает. (Что не мешает ей чересчур нежно к этому Шо относиться, на словах одно, а на деле... Могут ли такие снимки быть отражением ее полного погружения в образ или за ними кроется что-то еще). Мне тоже не нравится всё это.

- Без изменений? – тихо спросила Каори, поворачиваясь к соседней парте.
- Сама посмотри! – огрызнулась Юмика.
Каори посмотрела. Рыжеволосая девушка спокойно сидела на своем месте с ничего не выражающим лицом, уставившись куда-то в угол.
Банда начинала слегка волноваться, после отъезда Юджи прошло уже две недели, а Натсу до сих пор была несколько не в форме. Ее обычное безразличие и скука проявлялись непривычно сильно, казалось, девушка больше не находит необходимым маскировать их вежливой маской. Каори и Юмика не знали, что делать. Тсугуми в расчет пока не брали, хотя она старательно, особенно после прощания с ударником группы, выслуживала прощение.
- Ребята, прошу внимания, - перекрыл школьный гомон звучный голос учительницы. – Хочу представить вам новую ученицу, Юи Шима.
Перед классом стояла хорошенькая маленькая девочка, улыбающаяся открыто, дружелюбно и даже слегка заискивающе.
- Юи-кун, садись на свободное место, сейчас начнем урок.
Свободным как раз оставалось место перед погруженной в свои думы Натсу. Девочка, неловко поклонившись, проследовала к своей парте, но поправляя стул, случайно задела вещи на задней. Ручки, карандаши и маленькое зеркало полетели вниз, рассыпавшись и раскатившись по всему классу. Некоторые школьники засмеялись.
- Простите, я сейчас, сейчас всё соберу, всё сделаю, простите, - не переставая щебетала покрасневшая Юи, наклонившись за вещами.
- Не стоит беспокоиться, - ласково улыбнулась Натсу, бросив оценивающий взгляд на новенькую, - совсем не стоит.
Группа за ее спиной обменялась успокоившимися взглядами.

Девушка в ядовито-розовом комбинезоне с опаской выглянула из-за двери запасного выхода со студии и облегченно вздохнула. Горизонт был чист. На третий день ожидания бешеные поклонницы наконец-то свалили. Идея с родным розовым комбинезоном, родившаяся после позавчерашнего экспромта с Цуругой-саном, оказалась на редкость успешной. В таком виде с растрепанными волосами и стертой косметикой ее не узнавали не только пресса и фанатки Шо, но и свои же работники сцены. Не страшно, зато так гораздо спокойнее. Насмешливый голос за спиной заставил девушку подпрыгнуть на месте:
- Уже домой? Что так скрываешься?
- Шо-та-ро, - прошипела актриса оборачиваясь.
Да, небрежно прислонившись к двери, на выходе нарисовался именно он. В простых джинсах и светлой футболке блондин не слишком смахивал на звезду.
- Да вроде как уже лет семь предпочитаю называться Шо, но понимаю – запомнить так сразу сложно. Может быть, годам к двадцати осилишь.
- Шо, - проскрежетала сквозь зубы девушка, - я тебя убью.
- О, надо же, прогресс! – засмеялся парень и добавил уже спокойно: - Да не дуйся ты! Просто шутка. Я тоже закончил. Давай провожу тебя, поздно уже.
- Ты случайно меня ни с кем не перепутал? – спросила ошарашенная Кёко. - Или может у тебя опять температура?
- Хватит дурью маяться, пошли уже, - разозлился Шо.
- Еще чего! Делать мне нечего, кроме как с тобой разгуливать. Если твои поклонницы меня увидят, то опять шум поднимут.
- Нет тут уже никого. Что ты волнуешься? Я вообще не понимаю, чего ты их так боишься.
- Шо, меня из-за тебя третировали с младшей школы. Боюсь, что тебе этого действительно не понять...

- Ты живешь здесь? – с легким недоумением в голосе спросил парень, оглядывая скромный двухэтажный домик.
- Шотаро! Еще раз повторяю, тебя сюда совсем не звали. А если уж пошел со мной, то хотя бы от своих вопросов и комментариев меня убереги. Этот ресторан – моя третья работа в Токио, а его владельцы – мне как вторая семья, а если считать, что первой у меня по сути и не было...
- Но твое агентство? Мне же снимают квартиру.
Девушка напряженно молчала некоторое время, затем нехотя начала:
- Шо, ты на самом деле не понимаешь? Или тебе хочется услышать это от меня? Ты уже два года как лицо своего агентства, а у меня на счету лишь пара удачных ролей. У меня даже менеджера личного нет. Я сама оплачиваю школу, жилье, актерские курсы. Что ты хочешь?
Певец, попятившийся было от такого напора, пришел в себя и решительно возразил:
- Почири.
- Что? – не поняла актриса.
- Почири – жучка. Девушка, которая снималась с тобой в моем клипе. Ей, как и мне, оплачивают квартиру, школу и менеджера. И оплачивали даже тогда еще, когда на счету у нее не было ни одной крупной или хотя бы заметной роли.
Стоявшая у входа в дом Кёко, крепко задумалась, явно не зная, что делать дальше. Посмотрев на растерянную фигурку девушки, Шо неожиданно для себя продолжил:
- Не хочешь перейти в наше агентство? Я мог бы переговорить с руководством. Уверен, ты им понравишься.

Большая пустая длинная комната, похожая на танцевальный класс. Зеркало во всю стену. Темно. Догадаться об окружающей обстановке можно было только при свете луны, свет которой часто прерывался. По небу всё плыли сивые облака и черные тучи. Внезапно пустота прорезалась одиноким теплым огоньком. К застывшему на месте парню медленно подходила рыжеволосая девушка в светлом платье с большой витой свечой в руке. Огонь постоянно колебался, отбрасывая странные блики на ее лицо, делая его то нежно-притягательным, то отталкивающе бледным.
- Кёко?
Ничего не ответив, девушка взяла его за руку и повела в направлении стены. Дальше, дальше, прямо на зеркало, прямо за зеркальную гладь. Налетев на твердую поверхность, парень остановился. Но в глубине стекла пара продолжила движение. Маленькая рыжая девушка и высокий светловолосый парень.
- Фува?
Блондин обернулся, отрицательно качая головой и с вызовом улыбаясь. Его же собственное лицо издевательски смотрело на него с той стороны зеркала.
- Нет! – брюнет мог только бессильно бить кулаком по твердому стеклу, в глубине которого парень со зловещим выражением наклонялся к доверчиво тянущейся ему навстречу девушке...
- НЕТ!!!

Ура! Какое продолжение! Шо наконец то действовать начал!
А вот Рен опять тупит и его тараканы, по моему активно размножаться начали
Сцены актерской игры, как всегда прелестны! Очень понравилось

Лёлька -спасибо!!!

- Добрый день, мы рады приветствовать вас на нашей передаче, посвященной презентации продолжения нашумевшего сериала Box-R. Зрители ещё не успели отойти от потрясения, вызванного первым сезоном, а компания Екодзи радует нас скорым выходом второго. Разрешите поинтересоваться, с чем связана такая скорость?
- Как вы все прекрасно знаете, наш сериал задумывался... – начал радостно вещать режиссер.
Весь остальной монолог привычная Кёко, как и многие другие артисты, пропустила мимо ушей. У девушки были и другие проблемы, которыми можно занять голову. Одна из них сидела на соседнем стуле и поощряюще улыбалась журналистам. Особенно журналисткам. Особенно хорошеньким. Ничего нового! Беспокоило только его непонятное отношение к самой Кёко. Отправленный два дня назад в далекое и опасное путешествие после своего крайне неприличного предложения о переходе в другое агентство (к сожалению, отправлен он был только словесно), блондин пришел сегодня на презентацию, как ни в чем не бывало. Съемки завершились, остались только технические моменты, реклама и присутствие на премьере. Но обещанное окончание перемирия, похоже, откладывалось. Во всяком случае, Шо не подавал никаких знаков и вел себя на редкость прилично, что крайне негативно действовало на нервы девушки, уставшей ожидать удара в спину. Еще одной проблемой был президент, точнее его продолжительное отсутствие. Актриса несколько раз заходила в агентство, но застать Такараду ей не удавалось. В отделе Love Me его тоже не было видно, ценных указаний от него не поступало не только для Могами, но и для других сотрудников подразделения. Всё это было слишком хорошо, а потому подозрительно. Афера, придуманная президентом за такой длительный срок, заранее внушала озабоченность и страх.
Была и еще одна - главная проблема, тревожащая девушку настолько, что она старалась лишний раз не думать об этом. Получалось плохо. Выбросить из своей головы Цуругу Рена, который совсем не хотел оттуда уходить, - это очень нелегкое и практически безуспешное занятие, как оказалось.
По наступившей на студии тишине актриса поняла, что пропустила что-то интересное.
- Кёко-сан, так что вы на это скажете? – нетерпеливо уставилась на девушку ведущая, вся в ожидании ответа.
Но в ответ Могами могла только недоуменно мигать глазами, поскольку всю предыдущую речь она умудрилась пропустить.
- Можно я отвечу на ваш вопрос? – подал голос мирно дремавший, как казалось Кёко минутой раньше, Шотаро. – Моя партнерша, - произнесено это было с вкрадчивым придыханием, - до сих пор стесняется обсуждать свою личную жизнь в эфире. Поэтому очень вас прошу, давайте не будем больше поднимать такие темы! Тем более, - ослепительная улыбка, - мы собрались здесь совсем по другому поводу.
- Ах, Фува-кун, - засмеялась женщина, - вы в своем репертуаре, очаровательны как всегда. Значит ли это, что от вас мы тоже не услышим никаких подробностей?
- Конечно, - ухмыльнулся Шо. – Я же джентльмен, желание дамы - для меня закон.
Ведущая, понимающе улыбнувшись актерам, переключилась на другую тему, на этот раз атаковав вопросами остальных членов «банды» Натсу. Кёко осталось только скрежетать зубами про себя, старательно поддерживать на лице вежливую маску, с обидой замечая жадные по подробностей взгляды и ехидные усмешки, и радоваться тому, что в открытую эта тема больше не всплывала.

Интервью закончилось немного раньше запланированного. Рен небрежно стоял, прислонившись к своей машине, недалеко от ворот телестудии. День был очень хорош. Солнечно, тепло, но без обжигающей жары. От внимания поклонниц защищали солнечные очки и надвинутая почти на нос кепка. Забираться в автомобиль и отказываться от глотка свежего воздуха не хотелось. Яширо еще не было.
У входа в телестудию между тем разворачивалась какая-то деятельность. Сновали журналисты и простые смертные, явно ожидая какую-то знаменитость. Рен не знал программы сегодняшних мероприятий, поэтому и назвать какое-то имя навскидку не мог. Возможно, охотились именно за ним, в таком случае оставаться и дальше почти на виду было неразумно. Но тут двери отворились, сразу отметая подобные мысли.
Девушка, вышедшая из здания, явно растерялась от вспышек камер и внимания множества любопытных лиц. Она даже будто бы метнулась обратно, но была решительно остановлена высоким блондином. Он полуобнял рыжеволосую и что-то прошептал ей на ушко. Девушка с облегчением рассмеялась, и в дальнейшем с ее лица не сходила счастливая восторженная улыбка. Парень бросил несколько слов журналистам и фанатам, уверенно попозировал перед камерами со своей партнершей и спокойно пошел через расступающуюся перед ним толпу. И все это время не переставал обнимать девушку, которая, казалось, не имела ничего против подобного обращения.
Тьма перед глазами нервно сжавшего кулаки актера и жуткая жажда убийства развеялись только после многократных окликов наконец-то подошедшего менеджера.

- Улыбайся, дура, нас снимают! – эта фраза Шо включила и замкнула какой-то кодовый механизм в мозгу Кёко.
Актриса перестала рваться обратно в телестудию, покорно позволила себя обнять и спокойно посмотрела на ожидающую их толпу. Ей даже удалось изобразить счастливый смех и радостное выражение лица. Шотаро как-то совсем легко прорвался через оцепление, вытащив девушку с собой. Слегка успокоиться она смогла только в машине, но спокойного отдыха не вышло и здесь. Не обращая внимания ни на водителя, ни на приветствующую их Шоко, Фува хотел выяснить отношения:
- Какого ..., ты ломанулась со студии, никого не подождав.
- Они меня еще на презентации достали своими вопросами! – взорвалась Кёко. - Я же не знала, что здесь то же самое! Сам хорош! Зачем нес всякую ерунду? Теперь большая часть этого народа будет думать, что мы встречаемся!
- Ну и что? – подчеркнуто безразлично ответил Шо.
Девушка задохнулась от негодования. Демоны проснулись и летали по салону, примеряясь и нацеливаясь на будущую жертву.
- Привыкай, - спокойно продолжил певец. – Если будешь продолжать покорять шоу-бизнес, за всю твою карьеру про тебя напишут и придумают столько небылиц, что эта покажется жалкой мелочью. Нельзя быть такой чувствительной! Прессу надо использовать в собственных целях. Сейчас это на пользу сериалу, поэтому не парься.
Почему-то девушке вспомнился сэмпай, говорящий другими словами по сути те же вещи. Демоны, не получившие доступ к добыче, разочарованные возвращались обратно.
- Всё равно, - немного успокоившись, ответила Кёко, - не надо было говорить неправду и идти у них на поводу.
- Если такая умная, то и отвечала бы сама вместо того, чтобы ворон считать!
- Ха! – отвернулась к окну актриса.
- Ха! – отвернулся к окну певец.
Наблюдавшая за ними с переднего сидения Шоко тихонько хихикнула, будучи в полнейшем умилении от развернувшейся картины.

- Моко-сан!
Вовремя выставленные вперед руки задержали бешеное приближение Кёко и избавили Котонами от удушающего объятия.
- Мо-о-око-сан, обиженно застонала девушка, сползая на пол.
- Когда ты уже научишься прилично себя вести?! – яростно прошипела Канаэ.
- Но я так давно тебя не видела!
- Я тоже! – угрожающе бросила актриса. – И у меня к тебе скопилась целая куча вопросов!
- А? – вопросительно уставилась на подругу девушка.
- Да-да, пошли-ка поговорим! – поймав Кёко за шкирку, Канаэ старательно потащила ее в отдел.
Далеко уйти девушки не успели, почти у дверей лифта они столкнулись с еще одной парой, идущей навстречу.
- Цуруга-сан... – радостно метнулась к ним Кёко.
Отстраненный брюнет только коротко кивнул в ответ и решительно прошел мимо. Растерянный менеджер пытался задержаться, но после оклика актера вынужден был последовать за ним, то и дело оглядываясь. Недоумевающая девушка оставалась на прежнем месте, с обидой смотря на уходящих друзей.

- Чем ты так занят, Шо? – менеджер, держа в руках две банки с напитками, осторожно открыла дверь.
- Ничем, - последовал быстрый ответ. Певец с уличенным видом прятал за подушку какой-то толстый журнал, по виду элитный каталог для заказов по почте.
Шоко тактично притворилась слепой, глухой и не особо одаренной барышней.
- Скоро премьера сериала. Ты помнишь?
Утвердительное мычание.
- Тебе надо присутствовать. Режиссер кстати очень неплохо о тебе отзывался. Наверно рад, что удалось уложиться до срока. Не хочешь продолжить актерскую карьеру?
Вспомнив все мучения и сложности, бесконечные репетиции, съемки и лекции, насмешки Кёко и ее же вынужденная помощь, блондин искренне ответил:
- Ни за что!!!

- Кёко, что это было?
---
- Сейчас, только что. Что я имела несчастье наблюдать?
---
- КЁКО!!!!!!
- А? Где? Что? – девушка огляделась, явно не понимая, что вокруг происходит. Происходило агентство LME, личное помещение отдела Love Me и разъяренная Котонами, стоящая над душой и требующая объяснений.
- Вы что поссорились?
- Да нет вроде бы, - растерянная девушка с трудом выдавливала из себя слова.
- Может он это увидел? – Могами под нос в который раз сунута знакомая обложка.
- Да нет, он уже видел.
- Хм, - усмехнулась Канаэ, - интересно, как же он отреагировал. Хотя сейчас не важно. Подумай хорошенько, чем ещё ты могла вывести его из себя.
- Может, презентация сериала – я плохо выступила (точнее я вообще практически не участвовала).
- Может быть, но сомнительно. Для анализа явно недостаточно данных. Ладно, пока оставим, а сейчас я бы хотела услышать полную версию твоего объяснения этого.
Перед лицом девушки закачалась ненавистная зеленая картинка. Кёко жалобно застонала.

Темноволосая девушка в круглых очках просматривала интернет сайты, посвященные презентации Box-R2. Особенное ее внимание привлекла фотография на лестнице у выхода из телестудии. Певец обнимал миниатюрную рыжеволосую девушку. На лицах у обоих светилось неземное блаженство.
- Опять провал?!! Сколько же можно?! Вместо того чтобы вконец разругаться, к чему все предпосылки были, эта парочка только крепче спелась! – зло засмеялась журналистка. – Ничего, всё еще впереди. Улыбайся, пока можешь, Фува Шо!

- Алло, Яширо-сан? Это Кёко.
- Да-да, Мигата-сан, я слушаю. Подождите немного, я выйду. Здесь плохо ловит.
Девушка с озадаченным видом покосилась на свой телефон.
- Яширо-сан? Вы меня не узнали?
- Кёко-чан, - зашептал менеджер, - я не мог говорить. Со мною Рен. Нас не будет два дня, мы улетели на съемки ролика. Вернемся в пятницу к вечеру в лучшем случае. Всё, мне пора.
Не вполне понимающей, что происходит, девушке оставалось слушать только короткие гудки в трубке.
«В пятницу премьера, - думала Кёко, отключая бесполезный телефон, - я даже не смогу его увидеть, а сотовый он не берет. Что происходит? Что мне делать?»

Никто не понимал, что творилось с Реном. Нет, конечно, для людей его плохо знающих, проблем и подозрений никаких не возникало. Но для близких людей, к которым Яширо в первую очередь относил и самого себя, эта перемена была существенной.
- Я говорил тебе не браться за ту роль BJ! – тихо бросил в пространство менеджер. – Всё началось именно тогда, хотя я до сих пор толком не знаю, что там произошло.
- Ты не прав, - соизволил ответить отдыхающий актер, даже не повернув и не сдвинувшись из большого мягкого кресла, в котором он полулежал, откинув назад голову. – Ты не прав, всё началось гораздо раньше...
- Почему ты не хочешь позвонить Кёко-чан? - мягко и как можно небрежней поинтересовался Яширо. – Вы поссорились? Она опять что-то не то сделала?
- Нет, всё в порядке, - ответил в потолок Рен и с горькой усмешкой добавил, совсем немного погодя: - Просто сейчас не самое удачное время для общения.
«Удачное время, неудачное время – что за ерунда! – думал менеджер. – Как бы слишком поздно не было!»

К: «Премьерный показ первой серии. Завершен очередной этап существования и развития. У меня уже входит в привычку мерить мою жизнь сыгранными ролями. Хорошо это или плохо? Что дал мне этот сериал? Новый опыт преодоления всех преград и себя самой. Я чувствую, что ступила на новый уровень, новую ступень развития и славы. Куда приведет меня эта дорога? Только к вершине, я не собираюсь останавливаться ни на чем другом!»

Р: «Я должен победить, справиться с ним, остановить его, навсегда заперев в клетке, если уж мне не по силам его уничтожить. Подожди немного, Кёко. Наверное, это только мой бой, и твоя желанная помощь и поддержка не спасут меня. Уже не спасают. Волны сознания до отвращения чужого и до боли собственного постоянно накатывают на меня, не давая покоя нигде, кроме как в игре и в работе. Хоть в этом мы с ним едины. Но я боюсь другого... Кёко, с тех пор, как он увидел и осознал тебя. Несмотря ни на что, наши вкусы одинаковы. Что за безжалостная ирония, бороться за свою любовь с частью собственного сознания? Прости меня, Кёко! Просто поверь в меня еще немного, без всяких оснований на то, просто верь в меня».

Платье было белым, сказочно красивым и, наверное, безумно дорогим. Актриса забрала его утром из агентства, куда накануне был доставлен пакет на ее имя. На коробке вместо адреса отправителя стоял только логотип продюсерской компании, финансировавшей Box-R2. Подошло платье идеально, хотя это ничего не проясняло, свои данные и анкету актриса естественно предоставляла, подписывая контракт.
Имело смысл побеспокоить режиссера и разузнать о порядках, царивших на праздновании премьеры, потому что даже стремление-требование видеть актеров в специальных нарядах (раз уж их даже по почте пересылали) было специфичным. Но Кёко еще не отошла от его последнего указания насчет этого события: «Обязательно приходите вместе, раз уж вы играете парочку», поэтому, немного подумав и взвесив все варианты, от этой идеи она отказалась, решив принять всё так, как есть.

Р: «Понемногу ночь становится моим временем. Забыться в работе вновь не получилось. А сейчас, стоя у окна, я смотрю на засыпающий город. И всё спокойно. Я выиграю свою битву, потому что я надеюсь, что мне есть ради кого бороться. Не оставляй меня, не дай воплотиться в реальность моим дурным снам!»

Лето, напавшее на город точно по календарю, зачастую радовало приятной прохладой, но сегодня весь день было душно. В воздухе висела невидимая и не сильно ощутимая, но давящая исподволь тяжесть. Небо потихоньку затягивалось облаками, плавно перерастающими в махровые грозовые тучи. Прохожие начинали нервно коситься на небо и судорожно проверять сумки в поисках зонтов. В LME всё было спокойно, небольшую (по его меркам) суматоху создавал только президент, почтивший своим присутствием любимое детище.
На вошедшую в агентство девушку оглядывались, невольно гадая про себя, какую звезду и каким ветром занесло в корпорацию на этот раз. Легкое коктейльное платье мягко облегало фигуру, а его белоснежный цвет прекрасно оттенялся ярко рыжими волосами, уложенными в легком продуманном беспорядке.
- Простите, вам сюда нельзя! – бдительный охранник остановил девушку, уверенно направившуюся к служебному входу. - Если вы договаривались о встрече, то нужно предупредить на ресепшн.
- Я же работаю здесь, - недоуменно улыбнулась красавица. – Сотрудник отдела Love me, Могами Кёко.
Девушка двинулась дальше, оставив молодого человека стоять в остолбенении и с глупым видом пялиться ей вслед.

- Савара-сан, по поводу того предложения, насчет сестры милосердия, я просмотрела сценарий. Мне понравилось. Компания просила дать ответ до сегодняшнего дня. Так что, если вы не возражаете...
- И ты пришла сюда именно для этого? – перебил недоумевающий менеджер. Вид непривычной Могами до сих пор выбивал его из колеи. Сама же девушка не выказывала даже малейших признаков понимания того, какое впечатление она производила на людей.
- Да, конечно, - спокойно ответила Кёко. – Но прямо отсюда я сразу отправляюсь на премьерный показ Box-R2, мне по пути.
- Тогда понятно, - с облегчением вздохнул Такенори. – Я не против, сейчас же сообщу о твоем согласии. А пока, тебя очень спрашивал президент.

- Ты уже закончил? – менеджер отбросил газету и побежал за стремительно удаляющимся актером. – Планировали же только вечером?
- Всё хорошо, мы отсняли весь материал, - бросил Рен на бегу и рассмеялся: – Нет времени, нужно торопиться. У меня дела в Токио. Целая гора неоконченных дел.
- Рен? Всё в порядке?
- Я в порядке. Спасибо, Юкихито.

Одним движением распустить волосы, небрежно падающие на плечи, подобно бархатному капюшону цвета глубокой ночи. Надеть ненавистные линзы. Сегодня надо. Путаясь в удлиненном обтягивающем платье змеисто-голубой чешуи, встать на высоченные шпильки, констатируя с горечью, что где-то полчаса придется потратить на восстановление утраченных навыков. В маленькую вечернюю сумочку – пропуск, удостоверение и скромный маленький белый пакетик, похожий на порошок от головной боли.

- Такарада-сан?
- Проходи!
Задумчивый президент стоял у застекленной стены. Любуясь ли видом приближающегося ненастья? Обзор действительно был хорош. Снизу, на улице, картина еще не казалась такой грозной, а отсюда было отчетливо видно, как город медленно, но неотвратимо погружался во тьму.
- Я люблю наблюдать за этим городом. Сверху люди совсем маленькие, как муравьи, бегают, что-то делают, что-то строят, - начал повествование Такарада, - а потом приходит стихия и разрушает всё, до чего может дотянуться. Невольно задумаешься, а стоит ли пытаться что-то менять, если всё сделанное тобой однажды сгинет в пучине времени.
- Такарада-сан? – тихо напомнила о себе Кёко. – Мне уже нужно отправляться на премьеру. Вы меня звали. У вас есть новая работа для меня?
- Зачем давать тебе новую, если ты и со старой справиться не можешь? – пробурчал себе под нос президент.
- Что вы сказали? – не расслышала девушка.
- Да, - решился Такарада, - у меня будет для тебя небольшое задание.

- Спасибо, что подбросил. Уверен, что моя помощь тебе сегодня больше не потребуется?
- Нет, всё в порядке. Это мои дела.

- Я сказала, что мы будем ждать ее снаружи...
- Еще чего!

Легкие уверенные шаги. Девушка не торопясь спускалась по лестнице. Удобнее было выйти через центральный вход. На подземном паркинге припарковалась машина, темноволосый парень в удобном джинсовом костюме вошел в здание и начал подниматься наверх. Распахнулась главная дверь, впуская в агентство блондина в экстравагантном вечернем костюме, звезду-конкурента из Акатоки. До встречи всех участников в холле LME оставалось лишь несколько минут…

Глазам двух парней, недовольно меряющих друг друга взглядами, предстало дивное зрелище - элегантная Кёко, спускающаяся на эскалаторе в праздничном платье. Онемели все. Девушка, не чаявшая увидеть здесь и сейчас ни Цуругу-сана, ни горе-партнера по фильму; Рен, до последнего надеявшийся застать эту пару не вместе; Шо, не ожидавший такого эффекта от своего подарка. На скульптурную группу, собравшуюся в центре зала, посматривали со всех сторон и посетители, и работники агентства.
Немую паузу прервал блондин, поймав за руку недоверчиво посматривающую на своего сэмпая актрису:
- Нам пора!
Кёко не отреагировала, продолжая напряженно ловить взгляд брюнета:
- Цуруга-сан?
Рен отвел глаза.
Расстроенная девушка покорно позволила Фуве, презрительно покосившемуся на соперника, вывести себя из холла, даже не обратив внимания на его слова:
- Я угадал, тебе идет это платье.
Зато тот, кому они собственно и были предназначены, их услышал, и лицо его исказилось, как от сильнейшей боли.

Р: К: На душе было мрачно как на улице, собирались черные грозовые тучи непонимания и обиды. Всё это мешало здраво осознавать и оценивать происходящее. В голове настойчиво, но безрезультатно возникали глупые вопросы: «Почему? Что происходит? Когда этот мир успел перевернуться с ног на голову? Почему человек, к которому ты тянешься всем сердцем, отталкивает тебя своими действиями и словами?»