|
Восходящее солнце заглянуло в иллюминатор, и парень, осторожно дотянувшись до шторки, опустил ее. Бросив взгляд на умиротворенное спящее лицо Кёко, он вновь откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
«Что сейчас будет…» Перед внутренним взором вновь встала любимая с распахнутыми до предела глазами. Она так ничего и не сказала на признание, хотя с момента разговора с Такарадой он морально готовился ко всему – слезам, обвинениям, истерики, возмущению, ненависти…
Не было ничего – Могами долгих пару минут смотрела ему в глаза, затем отвернулась к иллюминатору со скучающим видом, а как только взлетел самолет, просто свернулась клубком и… заснула. Ее не потревожили ни стюардессы, ни мужские руки, заботливо укрывающие пледом – девушка спала как младенец.
Актер, которому сон не шел, несмотря на вторые сутки бдения, терялся в догадках. Тревога, ожидание и волнение прогоняли любой намек на забытье.
«Она… что она думала при этом? Впервые, наверное, я не мог вообще ничего прочитать по ее глазам...» Он открыл глаза и покосился на рыжевласку. «И спит же… Или играет?? Но если я потревожу ее, не получится, что разбужу?! Не хотелось бы, учитывая, как ей тяжело было…» Сердце нервно сбилось с ритма - Кёко развернулась во сне и уложила голову на мужское предплечье. «Господи…» Рен ощутил, как умиление захлестывает его с головой, когда девушка, чуть капризно наморщив нос, причмокнула и вновь спокойно засопела. «Это можно считать за знак, что она меня не ненавидит?.. Почему же она ничего не сказала?? Есть ли мне на что надеяться?» Он максимально бережно, едва касаясь, убрал пряди волос со лба любимой. «Будет ли она верить Куону Хизури так же, как безоговорочно верила в Японии Цуруге Рену? Нет, конечно, в аэропорту она не развернется на ближайший рейс домой… Но если она не станет больше так доверчиво смотреть на меня – я ведь могу и не удержаться, потребовать этого… Черт…» Блондин тоскливо уставился в потолок. «Как вынести тогда ее разочарование? Презрение, ненависть… Если она будет внутри вся сжиматься от того, что мое присутствие ей неприятно…»
В душе постепенно начало пустеть, наводя пока еще едва заметный ужас.
«Я не смогу без нее. Но и сидеть, сложа руки, когда ей отвели всего год – я тоже не мог!! Без альтернативы…»
- Мм… - Могами поморщилась и открыла глаза, заставляя сердце парня ухнуть в темную пучину страха и надежды. Сфокусировав сонный взгляд на напряженном лице спутника, она глубоко вздохнула. – Уже утро?
- Угу.
Девичьи ресницы опустились:
- И мы еще летим?..
- Угу. Спи дальше.
- Ладно… - через пару минут расслабленного состояния она выпутала руку из-под пледа и поднесла к приоткрывшимся глазам. – Семь утра?.. Черт, я так поздно никогда не спала…
«А если…»
- Ты ж заснула пару часов назад… - нейтральным тоном проговорил актер и уловил краем глаза, как напряглась рыжевласка. «Значит, все-таки притворялась… Не знала, как реагировать на мое откровение? Плохо. Лучше бы накричала…»
- Потому что кое-кто тяжко вздыхал всю ночь, - Рен, затаив дыхание, глянул на нее, встречая подозрительно-намекающий взгляд. – Чего? Не так, разве?
- Я не вздыхал.
Кёко независимо пожала плечами, покрутилась под пледом, устраиваясь лицом к иллюминатору, и сдвинула шторку. Яркий свет заставил прижмуриться обоих.
- Почему молчишь? – не выдержав затянувшейся паузы молчания, тихо спросил парень.
- Я не знаю, что говорить, - актриса не шевельнулась, все так же невидяще глядя за стекло на пушистую пелену облаков.
- Понятно, - он постарался, чтобы голос прозвучал как можно нейтральнее. «Чего я ожидал? Многого… Но не такой равнодушной отстраненности, которая скорее является моей прерогативой…» Цуруга горько улыбнулся про себя. «Мое же оружие обращено против меня. И защищаться, как всегда делал в таких случаях, я просто не в силах… Ладно, я в какой-то мере был готов к этому…»
- Я… - он вздрогнул, когда девушка едва слышно заговорила, - …я не знаю, что за человек – Куон Хизури. Такой же добрый и заботливый, как Цуруга-сан? Целеустремленный и уверенный, как Цуруга-сан? До него тоже хочется дотянуться, как до Цуруги-сана?
Комок, вставший в мужском горле, не давал произнести ни слова, лишь крепче сжимать зубы.
- Я не знаю его.
- К… - Рен сдавленно сглотнул, боясь даже глянуть на нее, - … лучшему, что не знаешь.
- Почему?
- Потому что Каин Хилл по сравнению с ним – ангел.
Он чувствовал на себе пытливый взгляд Кёко, но не двигался, по-прежнему рассматривая свои руки.
- Почему?
- Таким родился.
- Неправда, - с неожиданной уверенностью возразила она, вынуждая повернуть голову. В каре-медовых глазах была предельная серьезность. – Папа говорил, что…
- Что он знал о своем сыне? – во рту появилась желчь, и актер снова сглотнул. – То, что говорили учителя? Да, учиться было легко… - он перевел дыхание в сдавленной бременем воспоминаний груди и вновь опустил взгляд на свои руки, - … даже интересно - узнавать новое, пробовать свои силы… Но ему никто не говорил в глаза, что роли предлагаются его сыну только потому, что отец – знаменитый актер, которому хотят угодить.
Слюна во рту окончательно стала горькой, и блондин невольно поморщился. «Зачем я это все говорю?.. Чтобы она меня пожалела? Слабак…»
- В Японии поэтому появился Цуруга? – осторожный вопрос через несколько минут заставил чуть улыбнуться и кивнуть:
- Хотелось понять – что я могу сам, один, без прошлого и своего настоящего имени… Доказать, что я не хуже…
- Это имелось в виду под словами – не впервой уходить по-плохому?
Рен выдохнул и глянул на чуть нахмуренную девушку:
- Я ушел из дома в пятнадцать с одним паспортом. Тем самым, который показал в Нарите.
- Это его Такарада передал? – задумчиво уточнила она. – Он и придумал Цуругу Рена?
- Я тоже участвовал…
- Ну да, - Кёко кивнула, отводя взгляд. – Теперь многое становится понятным.
- Что именно? – чуть прищурился парень, настораживаясь от неопределенного вздоха:
- Почему, когда я пришла в агентство, вы так в штыки приняли мою мотивацию, - Могами повыше подтянула плед, утыкаясь в него носом. Из-за толстой ткани голос ее звучал приглушенно. – Просто вы уже проходили этот этап.
«Вы. Впрочем, на что-то другое я уже не могу рассчитывать, да? Но почему так обидно и больно?..»
- Проходил, - затолкав чувства на самое дно сердца, он невозмутимо кивнул. – И на своем опыте убедился, что ненависть не может созидать, только разрушать то, что имеется…
Словно под воздействием слов, в памяти проступили старые события, заставив пальцы лежащей на подлокотнике руки сжаться до побелевших суставов. Осознав это, Рен поспешно расслабил руку. «Спокойно, спокойно! Чего я так реагирую? Сам же поднял разговор… Ну да, я лечу на родину под своим настоящим именем, но ведь – я изменился!.. Или же нет?.. И там моя защита спадет…»
По телу пробежался холодок страха, собираясь ледяным тяжелым комом в желудке.
«Я не могу потерять контроль над самим собой!! Ведь тогда Кёко пострадает…»
Рядом бесшумно появилась стюардесса:
- Мистер Хизури, - парень едва не вздрогнул от собственного имени, - мисс Могами, завтрак?
- А когда мы прилетим? – рыжевласка выпрямилась в кресле.
- В четырнадцать тридцать посадка в Хьюстоне.
- Тогда точно завтракать…
- Прошу меню, - девушка в форме подала две небольших книжечки, обтянутые кожей. – Выбирайте, я подойду через пять минут.
- Спасибо, - Цуруга покрутил в руках меню и раскрыл его. Взгляд бесцельно, не задерживаясь на словах, скользил по перелистываемым страницам. «Я должен продумать свое поведение с учетом отношения… нового отношения Кёко ко мне. Итак – постоянно помнить, что я для нее уже не сенпай, которому она доверяет. Я – хуже. Человек, который обманывал ее, скрывал важную информацию, а потом махом вывалил на нее в трудный момент…»
- Выбрали?
- Да, - Кёко уверенно кивнула. – Два салата с морской капустой, запеченная рыба с овощами – две порции, четыре сэндвича с ветчиной…
«Значит, остаются чисто деловые отношения. Надо дать ей понять, что мою помощь не получится отвергнуть никаким образом. Пусть даже ненавидит, но я сделаю все, чтобы она прожила как можно дольше!..»
- Кофе, - поняв по возникшей тишине, что японка закончила заказывать, он вернул свое меню улыбнувшейся стюардессе и машинально улыбнулся в ответ. – Спасибо.
Девушка чуть покраснела и быстро ушла. Ощутив на себе взгляд, Рен немного недоуменно глянул на поджавшую губы Могами:
- Что?
- Ничего. Абсолютно, - она начала складывать плед. – Мне нужен адрес этой клиники.
Парень с невозмутимым лицом кивнул.
- Мне сейчас нужен адрес этой клиники, - замерев, Кёко с нажимом повторила, не глядя на актера.
- И что ты с ним сейчас будешь делать? – внутренне напрягаясь, спокойно поинтересовался он. – Мы еще не долетели.
- Он меня будет морально успокаивать, - рыжевласка продолжила свои действия по упаковке, вызывая невольную улыбку. «Что и требовалось доказать. Всячески пытается отмежеваться от меня… Вот только не получится»
- Хорошо.
- Что – хорошо? – подозрительно зыркнула на него Могами.
- Хорошо, что будет успокаивать, - миролюбиво улыбнулся блондин, наблюдая, как в карих глазах загорается недобрый огонек.
- А искусство паяца тоже из Америки??
Удар был нанесен настолько точно, что на один миг внутри мужской груди поднялась черная ненависть, стирая барьеры. «Давай, развесели нас, паяц… клоун… мутант…»
- Ну разумеется, - Рен понадеялся, что в его глазах нет отсвета тех эмоций, которые пробудили неприятные воспоминания. – Первым делом научился, - Кёко, вжавшись в кресло, не сводила с него потрясенного взгляда, и он понял, что надежда была ложной. – Страшно?
- Да.
Актер поспешно опустил ресницы, чувствуя, как ярость к самому себе начинает поглощать душу. «Молодец, радуйся… Таким макаром в Хьюстоне она будет в полуобмороке, запуганная и трясущаяся…»
- Прости… - глоток едва получился. – Я не хотел тебя пугать…
«Урод. Господи, ну почему я настоящий – такой урод!!.»
- Ваша ненависть всегда страшная… - тихий шепот резанул по нервам не хуже бензопилы. – В такие моменты хочется убежать далеко-далеко…
Воздуха стало резко не хватать, и Цуруга рывком поднялся из кресла:
- Скоро… вернусь…
Дверь туалетной кабинки захлопнулась, и он оперся дрожащими руками о раковину умывальника, не решаясь поднять голову и увидеть свое перекошенное отражение в зеркале.
«Вот чего я и боялся… всей душой… того, что она начнет ненавидеть и страшиться меня… У Цуруги был шанс… призрачный, но был ведь… что она… у нее будет местечко в сердце для меня…» Парень едва устоял на подгибающихся ногах, начиная задыхаться от разрывающих грудь отчаянной обиды, злости и ненависти к самому себе и своей судьбе. «Как жить теперь… зная, понимая, что до самой смерти буду не нужен ей!..» Кран под непослушными пальцами едва двинулся, но этого хватило, чтобы вода тихо зажурчала, приковывая взгляд к себе и постепенно унося с собой эмоции, оставляя вместо них тупое ноющее чувство обреченности. «Откуда вообще взялась это глупая надежда, что она сможет принять в своей душе такого, как я? Я сам себя не принимаю, а уверился, что она сможет? Идиот…» Рен криво усмехнулся и поднял голову, презрительно глядя зеркальной копии в глаза.
- Ты собирался взвалить на ее плечи еще и свои грехи? Урод…
Ненависть в отраженном взгляде заставила встряхнуться и выпрямиться.
«Вот именно – урод. Мутант с ангельским видом и дьявольской сутью. Паяц»
Ледяная вода обожгла лицо, но как ни странно, позволила полностью взять себя в руки.
«Что остается паяцу? Играть, вести свою партию до самого конца. А значит – привезти Кёко в клинику, проплатить все возможные процедуры и…» Сердце сжалось от принимаемого решения. «… уйти. Присутствие рядом психа может лишь усугубить ситуацию и вредить лечению…» Блондин закрыл кран и стянул с держателя полотенце. «Позвонить Такараде потом, поговорить, все рассказать. Он поймет…»
Внезапно откуда-то из глубины сжавшегося сердца вырвалась злобно-ехидная мысль: «Бежишь?..»
Парень вздрогнул. «Я не бегу. Я…»
«Бежишь» злорадно возразили. «Сдаешь Кёко на милость судьбы, умывая ручки с ангельским видом Понтия Пилата – я сделал все, что мог… Дал ей надежду – и сбегаешь!»
Он задохнулся от страшного понимания. «Г-господи…» Руки вновь задрожали, и Цуруга поспешно сделал шаг назад, прижимаясь спиной и затылком к стене. «Трус… Господи, ну почему ты отдал эту болезнь ей, а не мне, который давно уже заслужил все кары!!!? Я ведь действительно чуть не бросил ее!!! Да пусть хоть трижды она проклянет меня – я останусь!! Пока она не выздоровеет!..» Зеркало отразило шальной, немного безумный взгляд, в котором проступала уверенность. «Главное – чтобы она выздоровела. Да, это самое главное. Черт со мной – она главнее…»
Он пару раз вздохнул, прочищая легкие и чувствуя, как фаталистическое спокойствие потесняет обреченность. «А теперь – играть, паяц. Как там она говорила – Цуруга-сан добрый? Ладно, пусть так и будет»
Кёко сидела в кресле, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Взгляд девушки вновь был устремлен на облака, словно она следила за чем-то, видимым только ей.
- Простите.
Блондин, успевший опуститься в кресло, глянул на нее:
- Не понял?
- Простите, что рассердила вас, - ее голос не дрожал, но у парня создалось впечатление, что рыжевласка на грани истерики.
- Ты не рассердила меня.
- Но… - мягкие, чуть наставительные интонации сделали свое дело – Могами развернулась, и мужское сердце взволнованно дрогнуло при виде блестевших на ее глазах слез.
- Ты абсолютно права. Во всем, - Рен не отвел взгляда, желая, чтобы она сама убедилась в его словах. – Да, свою вредную привычку уходить от ответа я приобрел именно в Штатах. Она была прекрасным орудием, чтобы доводить людей до бешенства, - в девичьих глазах появилось изумление, и он с виноватым видом развел руками. – Я предупреждал, что Каин Хилл ангелочек по сравнению с Куоном Хизури. Кстати, и дерется второй гораздо лучше первого.
- Э…
- М? – блондин благожелательно улыбнулся, чуть приподнимая брови. – А, да, адрес клиники. После завтрака я посмотрю его в ноутбуке, договорились?
Кёко упрямо поджала губы и перевела взгляд на стюардессу, толкающую перед собой тележку с тарелками.
- Ваш заказ, мистер Хизури, мисс Могами.
Цуруга с нарастающим подозрением следил, как столик перед креслами заполняется тарелками. Последними приземлились две чашки с кофе.
- Приятного аппетита.
- Если честно, я думал, что ты себе заказывала двойные порции…
- С чего вдруг? – буркнула рыжевласка, беря в руки вилку.
- Ну ты со вчерашнего утра, минимум, не ела.
- Чья б корова мычала, - она выразительно покосилась на актера и ухватила тарелку с салатом.
«Огрызается…» На губы просилась улыбка, но Рен тщательно ее удерживал. «Это радует…»
Завтрак прошел в молчании, которое не показалось натянутым, скорее размышляющим. С обеих сторон.
Дождавшись, пока пустую посуду уберет молчаливый стюард, парень достал сумку с ноутбуком.
- Не надо, - держащая обеими руками чашку Кёко задумчиво рассматривала темную кофейную поверхность.
- Что не надо?
- Вы ведь видели, что я настаиваю лишь из-за вредности.
- То есть, - он чуть склонил голову, не сводя взгляда с любимой, - ты разозлилась?
- Да, - чуть помедлив, кивнула она.
- Почему? Что тебя разозлило?
Могами уткнулась носом в чашку и что-то неразборчиво проворчала.
- Не понял…
- Какая разница, - она повысила голос, по-прежнему избегая смотреть на соседа.
- Но…
- Если бы вы перестали натягивать на себя эту… - девушка неожиданно скривилась, - долбанную маску доброжелательного сенпая, который снисходительно взирает на недоросль…
- Ч-че… во?.. – изумленно выдохнул Рен.
- … было бы легче.
Неожиданное признание окончательно ввергло его в растерянность. «Долбанная маска доброжелательного сенпая?! Который снисходительно взирает на недоросль?!... Я именно таким выгляжу с ее точки зрения?!»
- Если вам неприятно, что-то злит – так ли уж необходимо притворяться? – серьезный темно-медовый взгляд заставил невольно вздрогнуть.
- Ты… - он чуть криво улыбнулся, - ты сама сказала, что моя ненависть ужасает… Представь, что будет, если я не буду… притворяться…
- Каин же не притворялся.
Упрямство и убежденность в тихом голосе развеселили:
- Но я не Каин. И тот, кто под маской паяца, гораздо хуже и Каина и Цуруги.
- Не верю, - Кёко прямо смотрела в его глаза.
- Почему?
- Потому что Цуруга ведь настоящий, - она внезапно нежно улыбнулась. – Даже сам Господь Бог не смог бы так притворяться. А значит – и Куон не так уж и плох, как вы пытаетесь убедить.
«Настоящий…» Сердце в груди затрепетало, вынуждая машинально попытаться прижать его ладонью. «Неужели для нее важно то, что…»
- А вообще удивительно, что, оказывается, Цуруга Рен такой эмоциональный… - задумчивость в девичьем голосе заставила обессиленно выдохнуть и откинуть голову на подголовник кресла. – Это ж какие нервы надо иметь, чтобы постоянно сдерживаться и мило улыбаться, когда так хочется взять и…
- Хватит, а?.. – парень прикрыл глаза рукой, чувствуя, как от странного облегчения хочется спрыгнуть с самолета, радостно смеясь.
- А еще – черный вам лучше. С белым цветом волос вы как аякаси смотритесь…
- Кончай издеваться…
- … или как эльф, - он замер. – Крыльев только не хватает.
Мужская рука медленно опустилась на подлокотник. Грусть и понимание стянули душу жесткими обручами.
- Когда-нибудь… надеюсь… они вырастут.
Кёко тихо вздохнула:
- Мне кажется, что они уже выросли… Только кое-кто не привык ими пользоваться.
Горькая улыбка сама растянула губы актера:
- Не умею просто… - он выпрямился и прямо глянул в глаза девушке. – Прости.
Она скованно двинула плечами:
- Было бы за что.
- В моем случае – есть. Целая куча того, за что надо просить прощения.
Щеки рыжевласки чуть заалели, но она чуть ехидно улыбнулась:
- Оптом дешевле.
- Дешевле – не значит лучше…
- О! Психология миллионера! – и видя непонимание, отразившееся на лице собеседника, Кёко пояснила. – Забыли, как в гипермаркете продукты покупали?? Дороже – значит, свежее!
- Но здесь не продукты, здесь чувства… - Рен с легкой грустной улыбкой следил, как любимая съеживается в своем кресле, - … воспоминания, эмоции, души…
- Я чувствую разницу! - она поспешно перебила его. – Но… мне не нужны ваши страдания, понимаете? Ведь вы сами говорили, что для прощения достаточно того, чтобы человек искренне раскаивался…
- Я так говорил? – парень хмыкнул и удивленно насторожился, когда актриса напряглась. – Что такое?
- Г-говорили… - она на мгновение отвела взгляд, чуть бледнея. – Давно…
«Ну говорил. Чего она так вся задрожала? Там была неприятная ситуация? Я не помню…»
- А ты так уверена, что я искренне раскаиваюсь? – он решил не заострять внимание на реакции Могами. – Откуда ты знаешь?
- Так оно видно, - мгновенно успокоившись, девушка уверенно кивнула. – По глазам. Они не врут.
- Да?..
- Ну, когда вы не прячетесь, разумеется…
Рен задумчиво вскинул брови. «Не прячусь? Она имеет в виду ту самую маску?» Он осторожно покосился на серьезную актрису, которая тут же поинтересовалась:
- Что?
«Но ее слова – она уверена, что я раскаиваюсь, она цитирует мою же фразу о прощении…»
- Ты не обижаешься на меня?
Глаза Кёко слегка расширились, а затем она прикусила губу:
- Я…
- Не одевай маску верного кохая, который три раза подумает, прежде чем скажет правду.
Девушка сдавленно кашлянула и обмякла в кресле, отводя взгляд:
- Обижена.
- Ну слава богу… - Цуруга вздохнул и улыбнулся краешком рта, ловя недоуменный взгляд. – Именно так – слава богу. Потому что если бы ты сказала «нет», я бы точно заподозрил тебя в нежелании быть искренней.
Рыжевласка фыркнула и вернулась к позабытому слегка кофе. Парень сам дотянулся до своей чашки и, сделав глоток, сморщился.
- Остыл?
- Остыл, - он со вздохом оглянулся. – Твой тоже? Сейчас попрошу новый…
- Не надо.
- Почему?
Молчание из-за спины заставило обернуться:
- Почему?
- Сами виноваты, - Кёко целеустремленно пила свой кофе маленькими глотками.
- Слушай, - блондин склонился к ее лицу, вызывая слегка испуганное расширение каре-медовых глаз, - то ли мне кажется, то ли ты уходишь от ответа.
Взгляды скрестились в безмолвной дуэли. «А ведь я прав! Вон, сколько неуверенности в ее глазах! Она не хочет, чтобы я заказал новый кофе… Почему же?..» Понимание проступило робкой рыбкой из глубины событий и отразилось на мужском лице едва заметной лукавой улыбкой, от которой рыжевласка мгновенно вспыхнула и попыталась отодвинуться еще больше.
- Ты… ревну…
- Нет!! Просто у вас поведение богача!! – она гневно сдвинула брови, старательно, но не очень успешно пряча панику в глазах. – Ведь… сами виноваты, что не сразу выпили кофе!..
- Да? – Цуруга едва сдерживал смех.
- К-конечно… - краска медленно переползала с девичьих щек на уши. – И… вы издеваетесь…
- Ни капли, - он наконец отодвинулся и глянул на свою чашку. – Что ж, раз виноват, надо принять наказание.
«Она действительно ревнует? Правда, наверняка ее ревность имеет мало общего с моей, например, но… Все равно приятно же!»
Появившаяся через несколько минут стюардесса забрала две пустые чашки со столика, и парень уже целенаправленно улыбнулся ей, краем глаза следя за Кёко, которая мгновенно отвела взгляд.
- Ну а сейчас что? – дождавшись, когда заулыбавшаяся стюардесса уйдет, актер склонился к соседке.
- Ничего, - безмятежно ответила Могами, неотрывно глядя в иллюминатор.
- Совсем?
- Совсем.
- Не умеешь ты врать, - Рен уверенно кивнул, когда она растерянно глянула на него. – Вот совсем не умеешь. Ни капли.
- Зато вы…
- Да, я умею, - спокойно подтвердил он. – Полжизни вру.
- Зачем?..
- А кому нужен настоящий я? – парень тихо вздохнул и выпрямился, по-прежнему глядя в глаза любимой. – Все видят внешность и тут же дорисовывают к ней характер, который, по их мнению, подходит к такой внешности. Родители вон, до сих пор считают, что у них родился ангелочек, которого сбили с толку злые дяди, ты – бабником считаешь… - он хмыкнул и отвернулся, дотягиваясь до сумки с ноутбуком. – Наверное, только Такарада не создавал для меня стереотипа.
Кёко молчала, но актер даже был рад молчанию.
«Да, Такарада сам прошел немало в своей жизни, доказывая и утверждая. Наверное, поэтому он сразу нашел слова, чтобы вытащить меня из того дерьма…»
- И вас это устраивает?
- Что именно? – он рассеянно следил за загрузкой системы на ноутбуке.
- Что… - девушка замялась, - … не видят вас самого?
- Привык, - мужские пальцы забегали по клавиатуре. – Это с самого детства. Каждый видит то, что хочет видеть во мне.
- И не пытались что-то изменить?
- Пытался. После Киото, - Рен покосился на напряженно слушающую японку. – Результат получился слишком плачевным.
«Спросит? Или нет?.. Не спросит – вон, опять пробует превратиться в улитку… Сама же просила снять маску, а теперь мучается… Маленькая наивная фея… Надо менять тему»
- Ты так подругам своим ничего не сказала?
- Нет… - Могами чуть виновато вздохнула. – Банально не смогла дозвониться…
- Бывает.
- А хозяева решили, что меня пригласили сниматься в Америке… - она саркастично хмыкнула. – Представляете?
- Ну а почему бы нет?
- Шутите?!
- Ни капли, - актер повернул голову на обвиняющие интонации. – Хочешь – устроим.
- Как это?!
- Вон, с… отцом созвониться и поговорить, - он сам про себя усмехнулся заминке. «Да, я столько лет отвыкал думать о себе, как о его сыне… А уж тем более говорить с кем-то таким образом…»
- Да кто меня возьмет?!
- Ты слишком самокритична, - Цуруга с упреком покачал головой и снова глянул на экран ноутбука, где был открыт почтовый сервис. – Ты талантлива, упорна, хочешь и любишь играть, чувствуешь роли – такие актеры нужны всегда и ценятся на вес золота в Голливуде. Добавляем сюда твое природное обаяние и внешность…
- Вы издеваетесь, - теперь уже со стопроцентной убежденностью заявила Кёко.
- Если честно – у меня есть другие занятия, чем сидеть и издеваться над тобой… - пробежавшись по тексту взглядом, он улыбнулся и глянул на насупившуюся девушку. – Профессор Олден ждет тебя завтра в девять утра на первой консультации.
- Что?!.. – она подхватилась в кресле. – Откуда…
- Ну, я вчера написал ему, спросил, когда он сможет принять тебя. Он и ответил, - блондин указал на экран, и актриса прильнула к его предплечью, заглядывая в текст е-мейла.
Мужское сердце забилось быстрее, когда щеки коснулись рыжие пряди. Их легкое щекотание вызвало такое желание запустить пальцы в мягкие волосы, что Рен стиснул зубы.
«Господи… Нельзя же, нельзя… Мне нельзя…» Девушка задумчиво выпятила нижнюю губу, как магнитом приковывая к ней внимание серых глаз. «Не делай так, умоляю…» Он зажмурился. «Вспомни, ты сам совсем недавно решил, что ничего не светит… И главное – чтобы она жила, а свои желания засунь подальше!.. Вот именно, вот так и повторять…»
- Цуруга-сан? – тепло от плеча девушки исчезло, принося облегчение и сожаление.
- М?
- Что с вами?..
- Думаю.
- О чем?
«О тебе!! Спокойно, спокойно, она уже отодвинулась… И вот теперь быстро соображай, о чем ты там можешь размышлять!» Актер с задумчивым видом выдохнул и открыл глаза, глядя в ноутбук:
- Мы прилетаем в половину третьего. Гостиница забронирована в центре города, значит, пока пройдем все формальности и доедем, будет уже вечер. Еще пара часов на заселение, осмотр и прочее… Успеешь нормально поспать и отдохнуть?
- Запросто, - уверенно отозвалась рыжевласка. – А номер у нас общий?
- Общий. А что? – Цуруга повернул к ней голову, готовясь доказывать и убеждать необходимость жить вместе в пределах нескольких комнат.
- Просто спросила, - Кёко глубоко выдохнула. – А когда вы улетаете в Японию?
- Я даже еще не прилетел в Штаты, - он спрятал за улыбкой досаду. – Неужели мое общество уже настолько надоело тебе? - в каре-медовых глазах вновь появилась смесь паники и обиды, вызывая в душе парня горькое веселье. – Увы, тебе придется терпеть меня аж до самого конца.
- До какого конца? – актриса внезапно с вызовом прищурилась.
- До конца твоего лечения. А вот когда ты полностью выздоровеешь – тогда и… - он развел руками.
Пара минут напряженного молчания с безмолвным рассматриванием друг друга завершилась вопросом в лоб:
- Зачем вам это?
- Мотивация нужна? – чуть едко ухмыльнулся блондин. – А «просто так» – не пойдет?
- Нет, - девушка упрямо прищурилась.
- А ты мне поверишь? Ведь я же постоянно вру.
«Ведь если не соврать – ты убежишь, спрячешься, не подпустишь к себе больше… И разницы не будет – от того, что не хочешь любить, или от того, что я чудовище… Итога это не изменит»
Кёко отвела взгляд, и он невольно хмыкнул:
- Вот видишь. Так зачем тебе мотивация, - актер уложил голову на подголовник и прикрыл глаза. Усталость, ранее прогонявшаяся адреналином и предвкушением волнующего разговора, начала свое медленное воздействие. На плечи начало слегка давить, утяжеляя и без того ноющую голову.
«Точно…»
- Голова не болит?
- Нет, - с легкой запинкой тихо ответила рыжевласка. – И не тошнит.
- Таблетки не будешь пить?
- Нет. Я и вчера вечером не пила, - она заворочалась в кресле, видимо, устраиваясь поудобнее. – И все-таки, зачем?
- Упрямство – грех.
- Еще какой, - покладисто согласились сбоку. – Я жду ответа.
- Зачем тебе?
- Чтобы… чтобы понять – можно ли верить… - Рен открыл глаза, но не шевельнулся, бездумно рассматривая потолок салона. – Можно ли верить этому странному человеку… которого я совсем не знаю… можно ли верить в него и ему так же, как…
- Цуруге?.. – собственный голос показался парню едва слышным.
- Ага…
В это раз молчание было наполнено тревожным ожиданием.
- Я не хочу отдавать тебя смерти, - собрав все чувства в кулак, актер повернул голову к девушке. – Не хочу и не могу.
Она заморгала, сдерживая появившиеся на глазах слезы, и раздвинула дрожащие губы в улыбке:
- С-спасибо…
- Бака… За что благодаришь?.. – Рен сглотнул, когда по девичьей щеке побежала первая прозрачная струйка, и осторожно стер ее с бархатистой кожи. – За то, что ты хочешь жить? Хочешь и дальше заниматься любимым делом?
- Хочу… - слезы текли непрерывно, и он привлек к себе тихо всхлипывающую рыжевласку, обнимая и гладя по шелковистым волосам:
- Никто не запрещает. И не помешает тебе. Обещаю…
- Но…
- Ты можешь мне не верить, но я сделаю все, чтобы… - парень перевел дыхание, чувствуя, как у самого сердце заходится от боли и страха, охватывающего любимую, - … ты вернулась в Японию здоровой. С надеждой и уверенностью…
- Честно? – тихо хлюпнула Кёко, не торопясь отстраняться.
- Клянусь. Чем угодно.
- Мне так хочется верить… - она сдавлено вздохнула. – Очень-очень, с позавчерашнего вечера…
- Верь. Разрешаю, - актер специально подпустил в голос снисходительные интонации и сдержал улыбку, когда девушка фыркнула и осторожно отодвинулась:
- Спасибо за разрешение…
- Могу заверить письменно.
- Достаточно и слова, - она, вытирая мокрые щеки, подняла взгляд на него и смущенно улыбнулась. – Спасибо.
- О Господи… Когда у тебя закончится запас этого слова?
- Никогда, - рыжевласка внезапно показала язык закатившему глаза парню и, отвернувшись к иллюминатору, закопалась в своей сумке.
Он опустил взгляд на мокрое от слез пятно на своей рубашке и чуть улыбнулся, прикасаясь пальцами к нему. «Если она продолжает плакать на моей груди – значит, для нее я не так уж и мерзок, да?.. Ведь с тем же Фувой она бы вряд ли позволила себе так прижиматься… Верно, Кёко?»
Словно услышав немой вопрос, девушка обернулась, и Цуруга едва успел облокотиться на кресло так, чтобы не было видно руки на пятне.
- Вы вообще хоть поспали последние двое суток?
- Э… - актер растерялся, глядя на сурово сдвигающиеся тонкие брови любимой. – Не знаю… - изумление в ее глазах заставило самого нахмуриться и осознать идиотизм ответа. – Кхм, в смысле нет.
- Нельзя же так, - проворчала она. – Свалитесь перед самым прилетом…
- Только в гостинице, - нежность от тихого ворчания, в котором ясно чувствовалась забота и тревога, затопила грудь. – Не волнуйся, пока отсюда, - блондин указал на свою голову, - не поступит приказ «можно», я не свалюсь.
- Приказ?.. Вы себе приказываете?
- Ну, в таких ситуациях да, - невольно вспомнилась недавняя мантра, вызывавшая усталое хмыканье. – Когда понимаю, что в противном случае могут пострадать другие, я приказываю себе.
- Всегда так было? – осторожно поинтересовалась Могами.
- Нет. Был период, когда я себя не ограничивал никак… И после этого зарекся снимать барьеры полностью, - он прижался затылком к креслу, не отрывая взгляда от слегка расширенных глаз японки. – Зверь всегда должен сидеть в клетке. Это аксиома жизни.
- Есть дикие звери…
Парень покачал головой и усмехнулся:
- Или в дикой среде, или в клетке. Ты это сама понимаешь.
Актриса насупилась и упрямо поджала губы, вызывая еще одну волну нежности:
- Это мужская точка зрения.
- Вот как? А женская тогда какая?
Она открыла рот, встретила заинтересованный взгляд серых глаз и закрыла его, отворачиваясь к иллюминатору.
- Нечего сказать? - с пониманием поинтересовался Рен. – В том-то и дело.
- Мне есть что сказать, но… - Кёко сглотнула и сжала кулачки, переводя на них взгляд, - … я не имею права.
- В каком смысле? – оторопел блондин.
Ответа не последовало, а решительно сомкнутые губы и нарочитая заинтересованность облаками за стеклом давали понять, что девушка не собирается продолжать разговор.
«Не имеет права?.. Все еще считает, что она кохай, которая никогда не должна отозваться о сенпае плохо? Или что?»
- Право высказаться имеет каждый, - он поудобнее устроился в кресле так, чтобы полностью видеть надувшуюся рыжевласку. – А не высказываются по трем причинам: или боится, что последует наказание за слова, или заранее знает, что не прав, - на его лице появилась едва заметная коварная улыбка, когда Могами резко вскинулась, разворачиваясь к нему всем телом, - или…
- Я права!!
- Понятно, - Рен кивнул с самым серьезным видом, - значит, остаются вариант, когда ты боишься меня, и вариант, когда ты считаешь, что я недостоин пояснений.
Девичьи глаза потемнели, совсем не пряча возмущенного гнева и обвинения:
- Вы…
- Да?
- Вы… демон!
- Ага, значит, все-таки первый вариант, - довольно улыбнулся актер, чувствуя, как в глубине души поднимается тяжелая горечь. – Ты меня боишься, потому и не хочешь спорить. Что и требовалось доказать.
- Вам так нравится издеваться надо мной?.. – тихий вопрос отрезвил разбушевавшееся чувство садомазохизма не хуже пощечины, заставив притихшую к себе ненависть вихрем охватить душу и сознание.
- Нет, - парень сглотнул и опустил ресницы, пряча эмоции. – Мне нравится издеваться над собой.
Он отвернулся и дотянулся до ноутбука, устраивая его на коленях.
«Именно так… Это болезненно-мучительно – видеть твой страх в глазах, страх меня… недоверие, обиду… Но разве я могу на что-то еще рассчитывать?..» Взгляд бесцельно блуждал по строчкам новостного сайта. «Похоже, дни, проведенные на родине…» Цуруга едко усмехнулся про себя. «.. будут бесконечными…»
- Вы обиделись?..
- А? – он немного удивленно глянул на девушку и закатил глаза, когда она виновато опустила голову. – Господи… За что мне на тебя обижаться?!
- Ну… - Кёко втянула голову в плечи, - я…
- Да, я демон. Самый натуральный, отлично умеющий притворяться, - актер осторожно прикоснулся к плечу любимой. – Сколько раз я слышал такое за свою жизнь – пальцев не хватит. Так что ты была не оригинальна, - она сжалась еще больше, и Цуруга поспешно убрал руку. – И…
- Это… это просто так… так странно… и страшно, и непонятно, и дико, и… и вообще – все неправильно! – распаляясь с каждым словом актриса вскинула голову, с отчаянием глядя в неподвижное мужское лицо.- Ведь… Ведь Цуруга-сан другой! Он…
- Сдержанный, вежливый, спокойный, дружелюбный, добрый. Так?
- Я…
- Не бойся, так и будет, - он попытался как можно успокаивающе улыбнуться. – Прилетим, отдохнем, и ты больше не будешь бояться.
Кёко, прикусив губу, скупо кивнула.
«Хорошая мина при плохой игре… Хватит экспериментов со свободой. Завтра будет снова Цуруга, полностью и безоговорочно, и она сама убедит себя в том, что мои сегодняшние выпады – это от усталости, перелета и прочих внешних факторов. Ведь в ее глазах я добрый и сдержанный… обманщик…»
Тихий звоночек почтового сервиса привлек внимание. Развернув ярлык пришедшего письма, блондин вчитался в строки и не сдержал усталого вздоха.
- Что там? – тревожно поинтересовалась девушка.
- Такарада решил, что нечего мне прохлаждаться в Штатах – выслал список проектов.
- Съемки?
- Нет, фотосессии. В основном пляжные…
- Ну, - судя по голосу рыжевласка усиленно размышляла. – Там по идее не очень холодно, да?
- Не очень, - он кивнул, - градусов двадцать – двадцать пять.
- Так тепло?!
Умиление от искреннего удивления и восторга любимой слегка отогнало усталую апатию, которая все ощутимее заполоняла тело:
- Тепло. Он практически на одной широте с Наха.
- Значит, я зря брала теплые вещи…
«Господи… как она умудряется мгновенно становиться таким непосредственным ребенком?! Несмотря ни на что…»
- Главное, чтобы купальник взяла.
- Зачем? – мгновенно насторожилась Могами.
Вместо ответа парень развернул экран ноутбука к ней, давая возможность прочитать пару предложений президента.
- «Приобщить Могами-кун к работе на пляже»?! Это о чем он?!
- Думаю, Такарада хочет, чтобы ты познакомилась с основами фотосъемок не в студийных условиях, - он заинтересованно следил, как Кёко судорожно крутит в голове фразы, ища подвох.
- Зачем?
- Может, хочет расширить диапазон твоих работ? Считает, что ты способна не только на актерскую деятельность…
- Зачем все это, если я буду в клинике?!
- Ты же не навсегда там будешь, - невозмутимо отозвался Рен на взволнованный выдох актрисы. – Тем более, тебя надо чем-то отвлечь от мыслей о болезни – думаю, именно это и было на уме у Такарады.
- Вы с ним не родственники?? – с обвиняющими нотками в голосе поинтересовалась девушка.
- Я так далеко не интересовался своей родословной, - он едва сдержал понимающую улыбку. – А что плохого в предложении президента? Не понравится быть фотомоделью – можешь попробовать певицей.
- Я?!
- Ты. Чем ты хуже Фувы?
Рыжевласка нахмурилась и… задумалась.
«Да и для меня Такарада постарался… Это для того, чтобы я и сам не сходил с ума от мыслей?» Невольно вспомнился разговор в президентском кабинете с разгневанным хозяином и последующий телефонный разговор, после которого так хотелось уткнуться в стену горячим лбом и облегченно выдохнуть. Как бы ни храбрился парень, но в глубине сердца он страшился оскорбить Лори - человека, которому был обязан практически всем, начиная от новой жизни и заканчивая такой странной любовью.
- Цуруга-сан, - робкий голос разрушил задумчивое молчание, - а почему вы не пробуете петь? – встретив недоуменный сероглазый взгляд, Кёко извиняюще пожала плечами. – Ну, тоже бы расширили диапазон своих работ… Чем вы хуже Шо?
- Я не он.
От холодного тона актриса скомпоновалась в клубок и вновь отвернулась к иллюминатору.
«Вот именно – я не он. Вот только как правильнее будет сказать – слава богу или к сожалению?..»
При виде огромного сверкающего под жарким солнцем здания Хьюстон Интерконтинентал Кёко застыла как вкопанная на ступеньке трапа. Обернувшийся Цуруга, заметив ее потрясенное лицо, тихо вздохнул про себя и ухватил девушку за руку, аккуратно тяня за собой.
- Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании, - стюардессы синхронно улыбнулись, заставив покорно ведомую рыжевласку очнуться:
- С-спасибо…
Парень разжал пальцы, выпуская маленькую ручку, и оглянулся на прикусившую губу спутницу:
- Не отставай, Могами-сан.
- Хорошо, - послушно отозвалась она на английском, и актер напомнил себе, что действительно, пора переходить с японского на родной язык.
В самом терминале он постоянно косился на маленькую фигурку рядом, следя, чтобы она не пропадала из поля зрения. Могами, судя по решительному выражению лица, поставила перед собой задачу ни на шаг не отходить от сенпая и теперь, не обращая внимания ни на что, четко ей следовала. Едва заметная улыбка приподняла уголки мужских губ.
«Может, не стоило отпускать ее руку? Но она сделала явное движение вытащить ее, а я ведь – Цуруга. Не могу же я сделать так, как хочет мое сердце – сжать ее пальцы посильнее, подтянуть к себе, обнять за талию…»
Формальности, как и предполагалось, заняли не так уж и много времени, и через три часа пара входила в роскошный номер отеля.
- Мама дорогая… - Кёко сглотнула, оглядывая просторную гостиную, убранную в стиле хайтэк.
- Выбирай комнату, - парень указал на одну дверь, затем на вторую, располагавшуюся строго напротив первой. – Направо или налево?
- На…право.
- Ванная в каждой комнате, поэтому очередь создаваться не будет… - актер занес большую сумку любимой в выбранную ею комнату и направился в свою. – В стоимость включены завтраки, обеды и ужины, так что можешь по телефону прямо в номер заказать что-нибудь из меню в ресторане.
- А… - он обернулся к мнущейся на месте девушке. – А что бы вы хотели на ужин?
- Спать, - честное признание заставило рыжевласку вспыхнуть, вновь вызывая непроизвольную нежную улыбку. – Извиняться не надо, чувствовать себя виноватой – тоже. Отдыхай, Могами-сан. Завтра важный день.
Зайдя к себе в комнату, Рен скинул с плеча собственную сумку, с трудом стянул с себя жаркую толстовку, разулся и буквально рухнул на кровать, мгновенно проваливаясь в тяжелый сон.
_________________
Верьте в сказку, а не сказочнику. (с)
Последний раз редактировалось Веда 19 фев 2012, 22:25, всего редактировалось 1 раз.
|
новая чудесная история, просто прелесть
в принципе...
ПРЕДВКУШЕНИЕ ТАКОГО КАВАЯ... 
