|
- Рен… Ре-е-ен… Выпусти меня, я в туалет хочу… - тихий жалобный шепот вытянул из глубины сна и заставил разжать руки. Не открывая глаз, парень прислушался к быстрым легким шагам, скрипу дверей и с трудом удержался на грани реальности и бессознательности.
«Где я… Черт, кажется, я добрался до Хьюстона, потом до квартиры… а Кёко уехала, потом приехала… а потом…»
Кровать рядом чуть прогнулась, а затем прохладная ладошка легла на лоб.
- Рен, ты спишь?
- Нет… - он невольно улыбнулся и открыл глаза. В темноте комнаты светлело девичье лицо, нависающее над ним.
- Тогда я принесу лекарство, выпьешь, - ладошка исчезла, как и ощущение присутствия девушки рядом, и парень с трудом сел на кровати.
«Что-то я совсем расклеился…» Мысль принесла неожиданное немного мрачное веселье. «Главное, что все же добрался… Значит, я все еще сильный…»
Ноги были почти чугунными, но он все же пошаркал в гостиную, где и был перехвачен возмущенно зашипевшей Кёко:
- Ты куда?!
- Туда же, куда и ты просилась…
Она тихо и явно смущенно вздохнула и двинулась в комнату:
- Давай быстрее.
Улыбка сама выползла на пересохшие губы:
- Постараюсь.
Несмотря на состояние, на душе было как-то спокойно, без терзаний последних дней и без той глухой ненависти к самому себе. Может, потому, что она просто заявила, что знает его лучше? Даже не принимая в счет всю полученную информацию – верит, что он не такой?
В сердце начало ощутимо теплеть.
Просто верит в него?..
«Господи, спасибо…»
Кёко терпеливо дожидалась на кровати и, вроде даже, облегченно выдохнула, когда он тяжело опустился рядом:
- Живой еще?
- Я уже надоел?
- Бака… - она легонько ткнула его кулачком в бок, а затем ухватила стакан с тумбочки. – Держи.
Выпив таблетку, парень опустил стакан у кровати и в темноте нашарил маленькую руку.
- Ложись.
- Сейчас, - он кивнул и поднес к губам тонкие пальцы, которые дрогнули от поцелуя.
- Зачем??
- Затем, что я могу это сделать, не прячась…
- Рен…
Рен? Или все же Куон? Он на мгновение прикрыл глаза, вбирая запах Кёко, прислушиваясь к самому себе и впервые опуская все барьеры и цепи.
- Знаешь, когда я уехал, - его рука опустилась на колено, не отпуская ее руки, - то решил, что в Японию вернусь только как Цуруга пятилетней давности. А в клетке до самого конца будет сидеть Куон, которому напоследок дам свободу здесь. Но как-то вот не то получилось – совсем не получилось снова стать тем зверем… Почему-то…
- Помнишь тот разговор в самолете? - она сжала пальцы и положила голову ему на плечо.
- Разговор?.. – он попытался припомнить далекие дни.
- Ага. Про то, что делать со зверем. Ты привел два способа контролировать его, но, похоже, тебе даже в голову не пришло, что есть третий способ – чисто женский, - девушка потерлась виском о его плечо. – Достаточно приручить зверя. Дать ему то, чего он был лишен, понимаешь?
- Я…
«Лишен? Чего у меня не было?.. Себя самого. Свободы быть самим собою. Без требований, условий и правил…»
- Тебе не стоит бояться, - по-своему растолковав молчание, она выпрямилась, все так же не выпуская мужской руки. – Рен, я уверена на тысячу процентов, что ты ничего плохого мне не сделаешь. Да и вообще – никому не сделаешь! Ведь ты играл Каина с самого себя, а он не был плохим! Он был… - Кёко замялась, подбирая слова, - просто недоверчивым к чужим людям.
- Ты слишком идеализируешь меня… - вздох получился обреченным, заставив ее фыркнуть:
- Это ты слишком демонизируешь себя! Все, ложись спать! Судя по твоим словам, у тебя горячка от жара!
- Кёко, да нет у меня никакого жара… - парень вяло поморщился, но любимую, когда на нее нападал воинственный дух деяний, остановить уже не получилось:
- Ага, нету, конечно! Рен, хватит, сейчас тебе лучше отдохнуть, - она поднялась, встала перед ним и уперлась руками в плечи, вынуждая лечь. – Давай-давай…
- Хорошо, - он вздохнул, обнял ее за талию и привлек к себе. Устроившись на постели, Рен устало прикрыл глаза и чуть улыбнулся, чувствуя на шее девичье дыхание. – Когда ты спала под наркозом после биопсии, я целовал твои руки.
- А?!
- Ага… Не смог удержаться… - он усмехнулся. – Но боялся, что ты проснешься и будешь меня бояться… А ты проснулась, но не заметила…
Кёко едва слышно прерывисто вздохнула и прижалась к нему посильнее, и по сердцу, где тихо тлел маленький огонек непривычного счастья, начало расползаться тепло от него.
- Можно я потом еще поцелую?
- Тебе все можно… - едва слышно проговорила она и, не поднимая головы, погладила его по щеке. – Только выздоровей сначала.
- Обещаю…
«Быть собою? Не бояться показать то, что в душе, в сердце? Научиться у нее верить в себя?» Сознание в цепкой хватке жара болезни медленно погружалось в сон, но улыбка все же приподняла кончики губ. «Я попробую, Кёко…»
Чуть приоткрыв глаза, он снова закрыл их, морщась – солнце буквально слепило из окна.
Солнце?
Со второй попытки сев на кровати, парень огляделся. Часы на прикроватной тумбочке показывали начало десятого, Кёко рядом не было, впрочем, едва слышный шум из-за прикрытой двери четко показывал ее местоположение.
Встав, он покачнулся и зашагал к двери с твердым ощущением – или сейчас упадет, потому что сил нет, или взлетит, потому что тело казалось просто невесомым. Как и голова.
Девушка действительно крутилась на кухне, что-то мурлыкая себе под нос. Видимо, ощутив взгляд, она обернулась и расцвела:
- Проснулся?
«Все по-настоящему… Не бред, не сон…» Рен, ощущая, как бешеное счастье затапливает сердце, кивнул:
- Ага…
- Как ты себя чувствуешь?
Он чуть улыбнулся, когда она подлетела и приложила ладошку к его лбу:
- Лучше, чем вчера.
Кёко серьезно кивнула:
- Жара нет. Тогда иди в ванную, и будем кушать. Ты когда последний раз ел?
Парень честно попытался вспомнить:
- Позавчера, кажется… Гамбургер и кофе. С молоком.
- То есть, ты уже позавчера с температурой был?! – карие глаза сначала расширились, а затем сузились. – Рен…
- Нет, у меня просто голова болела, - он медленно указал на свою голову. – Мне по ней постучали, - в девичьем взгляде появилась неприкрытая подозрительность, и актер, мысленно усмехнувшись, тихо проговорил. – Я все расскажу, только сначала в ванную, хорошо?
Девушка вздохнула:
- Иди. Сам сможешь?
- А ты мне спинку потрешь? – с невинным видом поинтересовался он. Кёко чуть покраснела, насупилась и мстительно прищурилась:
- Потру, но потом ты съешь завтрак, обед, ужин и завтрак – все, что пропустил.
- Тогда я в душ, - невозмутимо улыбнувшись, Рен двинул в направлении ванной. «Интересно, а если бы она согласилась?.. Угу, а я тут как тряпка – еле рукой ворочаю…» Он усмехнулся над самим собой, глянул на себя в зеркало в ванной и снова чуть злорадно усмехнулся. «О да… С таким видком у Кёко максимум жалость будет, как к подыхающему коту…»
Свитер показался просто свинцовым и каким-то липким, никак не желая покидать плечи. Стащив его и выронив на пол, парень с облегчением выдохнул, покачнулся и оперся руками о раковину, пытаясь удержать равновесие.
Дверь приоткрылась.
- Забыла – я разо… - Кёко осеклась, уставясь на него расширенными глазами. – Рен… это откуда?..
Он поднял голову, выпрямился и осмотрел себя. Длинные темно-синие синяки «украшали» правое плечо, левую руку, пара круглых была на спине.
- Будда… - девичья рука осторожно прикоснулась к отметинам. – Ты…
- Это от биты, - Рен виновато улыбнулся, когда в карих глазах заплескался страх, и скованно пожал плечами. – Меня за грабителя приняли.
- Так ты бы сказал, что ты никакой не грабитель! – возмутилась актриса, и сердце согрела ее уверенность. «Значит, она даже ни капли не думает, что я мог бы… Как же это приятно…»
- Я не успел, прости. Он сначала настучал по мне, а потом уже стали разбираться.
- Блин, - она нахмурилась и полезла в аптечку. – Вроде должен был быть гель для рассасывания гематом…
- Кёко, - парень положил руки на хрупкие плечи и мягко привлек ее к себе, - они сами пройдут. Не в первый раз, - встретив растерянно-жалобный взгляд, он уверенно улыбнулся. – Честно.
- Угу, тебя послушать, так все пройдет – и простуда, и голова, и синяки…
Умиление затопило душу, и Рен спрятал лицо в рыжих прядях:
- Все пройдет, потому что ты рядом. Ты придаешь мне силы, уверенности… Обещаю, к завтрашнему утру я буду здоров, как бык.
- Врун – синяки так быстро не рассосутся, - буркнула девушка, разворачиваясь к нему и поднимая голову. – Голова тоже из-за этого болела? – он кивнул и замер, когда последовал тяжелый укоризненный вздох. – Присядь на ванну.
Глаза сами прикрылись, когда тонкие пальцы скользнули в его волосы, бережно прощупывая кожу.
«А ведь… я мог бы быть лишен таких ощущений, если бы не решился… Не ощущал ее заботы, волнения, уверенности…» Запоздалый страх холодной змеей туго обвил грудь, не давая сделать нормальный вздох. «Вот я идиот…»
Боль заставила чуть вздрогнуть, и Кёко тут же уточнила:
- Здесь? Тут шишка, похоже… Выйдешь – обработаю, - ее руки мягко опустились на мужские плечи, и взгляды встретились. – Знаешь, у тебя сейчас глаза виноватой собаки.
- Ну… - актер усмехнулся и слегка обнял ее за талию, - я и чувствую себя сейчас так. Прости.
- За то, что ты человек? – она улыбнулась и осторожно прибрала растрепанные волосы челки. – Рен, я знаю, что ты очень сильный и что тебе сейчас сложно чувствовать себя нормально, когда этих самых сил не осталось совсем. Но – все пройдет. Заметь, - в темно-медовых глазах заплясали хитринки, - цитирую тебя же.
- Заметил, - улыбнувшись в ответ, он покаянно вздохнул. – Прости за сомнения.
- А вот о них – поподробнее, - девушка стала серьезной, - но после ванны. Я разобрала твои вещи из сумки, грязное уже постирано и висит на балконе, а чистое – в комнате на стуле. Все, мойся.
Прикосновение к губам было легким и таким неожиданным, что в первый момент Рен не понял, и лишь когда Кёко вспыхнула и стремительно исчезла за дверью ванной, до него дошло.
Медленно облизав губы, он так же медленно улыбнулся. «Сама поцеловала…» Сердце стучало необычайно свободно. «Смутилась, испугалась, но сама…»
Из душа Рен вышел с ощущением, что заново родился. Ну или хотя бы сменил кожу, как тот варан. Правда, силы остались лишь на то, чтобы замотаться в полотенце, добраться до комнаты и переодеться в чистые светлые брюки и легкую рубашку с коротким рукавом. Посидев пару минут на кровати, он собрался с силами и поднялся.
Кёко уже сидела за столом, подперев кулачками щеки. Увидев его, она встрепенулась и улыбнулась:
- Как ты?
Парень хмыкнул и, не скрывая облегчения, опустился на стул:
- Знаешь, я мог бы процитировать тебя, но не буду, - она недоуменно сдвинула брови, и он поспешил перевести ее мысли в другое русло. – Кажется, я действительно хочу есть.
- Держи, - перед ним опустилась глубокая пиала с мисо-супом. – Это на первое. Ты долго не ел нормально, поэтому надо восстановить процесс пищеварения.
- Спасибо…
Чувствуя на себе взгляд, Рен глянул в теплые карие глаза и ощутил готовность просто утонуть в них – и даже сопротивляться не будет. Вообще. И не хочется. Просто упасть и уйти с головой.
- Ешь… - словно ощутив его намерение, девушка едва заметно насупилась то ли в смущении, то ли в неодобрении таких планов. – А то у тебя на лице одни глаза остались…
- А остальное куда делось?
- Скурилось, - мстительно прищурилась она, заставляя актера ощутить укол вины. Ведь обещал когда-то Каином…
- Откуда знаешь?
- Ты же весь пропах табаком. Прям ностальгия нахлынула, когда учуяла.
- Прости… - он хмыкнул, опуская взгляд в тарелку. «Ностальгия?»
- Но сигарет нигде не нашла в сумке, - Кёко тихо вздохнула. – Надо было вместе с продуктами заказать?
- Не надо, - парень покачал головой и снова глянул на нее. Легкая тревога в глазах напротив удивительным образом согрела и укрепила. – Я не буду больше курить. Честно.
- Я же не требую… - в ее взгляде появилось удовлетворение, которое она попыталась завуалировать застенчивостью.
- Требуй. Имеешь полное право, - как можно тверже и увереннее ответил он и улыбнулся. – Серьезно.
- Да ешь ты, в конце концов!..
«Смутилась, но в то же время такая довольная…» В душе у самого зрело удовлетворение, впрочем, наверное, с того момента, как он проснулся утром. Решение и решимость выполнить его вселяли уверенность и покой. «Кёко, я не уйду, не отстану, не отпущу. Только не тебя»
Лишь выпив суп, Рен ощутил, что действительно был голоден, просто настолько привык к этому состоянию, что не осознавал его. Потому, когда девушка с едва заметной настороженностью поставила перед ним тушеные овощи с мясом, он с самой искренней благодарностью ей улыбнулся:
- Спасибо.
- Правда вкусно?.. – она чуть вжала голову в плечи, но тут же вся засветилась, когда актер с набитым ртом кивнул. – Знаешь, я соскучилась… ну, по тому виду, как ты ешь…
Он замер, забыв проглотить и во все глаза глядя на опустившую голову любимую. «Соскучилась?..» Начавшие розоветь уши из-под рыжих прядей немного отрезвили и заставили вновь вернуть себе невозмутимо-довольный вид. Ну или хотя бы попытаться – почему-то сердце совершенно никак не могло успокоиться, мелко дрожа при каждом ударе. Внезапно нахлынувшая нежность перехватила горло, и парень с трудом проглотил то, что жевал до этого.
- Я…
- Ешь! – щеки Кёко полыхали, но она честно сдвигала брови. – Ешь, ну сколько можно просить?..
- Да ем я, ем…
«Так страшно от того, что признаешься, что готова злиться?» Он с видом «ничего не произошло» доедал с тарелки овощи, внутренне улыбаясь. «Злиться на меня, потому что я – причина этого, на себя, на все вокруг, потому что это слишком смущает, да?»
Взгляды встретились, и в каре-медовых глазах была та самая жалобная растерянность, которую так хорошо понималась.
- Все, я наелся, - Рен медленно улыбнулся. «Главное – не спугнуть ее» - И кажется, даже переел, потому что глаза закрываются.
- Просто твой желудок забыл, что значит нормально питаться, - проворчала порозовевшая актриса, успев разделаться со своей, гораздо меньшей порцией. – Вот сейчас он радуется и забирает все силы, чтобы переварить полученную пищу.
- Ужас, какой он коварный… - он провел взглядом убранные остатки рагу и вспомнил, что слегка удивило совсем недавно. – Ты где продукты взяла? Разве вы оставляли их тут?
- Нет, конечно. Просто заказала с утра из ближайшего супермаркета, - девушка обернулась от холодильника. – Опасалась оставить тебя одного, потому просто позвонила туда.
«Логично…»
- Пить будешь что?
- Не хочу, - голова действительно клонилась, да и сытый желудок добавлял осоловелости. – Попозже.
- Тогда… - вымыв руки, Кёко зашла со спины и запустила пальцы в светлые волосы. – Рассказывай, откуда шишка.
Болезненные ощущения от прикосновений, даже таких легких, слегка отогнали сонливость.
- Давай я сяду на диван и ты сядешь, - он накрыл руками ее руки и запрокинул голову, заглядывая в любимое лицо. – Заодно расскажешь, как твое обследование.
- Нормально, - она улыбнулась и кивнула. – Опухоль уменьшилась почти на десять процентов за эти дни. Меня выписали под наблюдение японских врачей, но курс таблеток надо пропить полгода.
- Хорошо, - с сердца упала еще одна цепь. – Это просто здорово…
- Конечно, здорово, - девушка тихо вздохнула и потянула его за руки. – Идем на диван.
Опустившись на мягкую поверхность, Рен прикрыл глаза, когда рядом устроилась любимая и, встав на колени, вновь закопошилась в шевелюре.
- Такая большая…
Улыбка сама выползла на лицо от задумчиво-тревожных интонаций:
- Наверное. Даже кровь шла.
- Вижу, что тут подсохшая корочка от раны… Так откуда все это?
- Ну… - он собрался с мыслями – мягкое перебирание волос вводило в состояние непроизвольного мурлыканья. – Помнишь, я за пару дней до операции с Мацурини встречался в последний раз? - Кёко тихо угукнула, не прерывая своего занятия. – Он мне дал визитку одной компании, которая в Чикаго снимает ситкомы. В один из них искали актера, и Сержио предложил мне подработку. Тогда я отказался, но потом, когда собирался в аэропорт…
- Передумал и решил поработать, - странным тоном закончила актриса и уселась на диван, тихо вздыхая. – Такарада говорил, что ты уехал работать в Японию.
- Такарада… - Рен хмыкнул и откинул голову на спинку дивана, устремляя взгляд в потолок. – Все он знает… вернее, думает, что все знает. Я… собирался в Токио, но… - говорить было трудно, вернее, вот так признаваться во всех своих слабостях, страхах, выворачивать душу. Но это была Кёко… - Я говорил - в Токио не мог вернуться Куон Хизури, только Цуруга. Но для него у меня просто уже не было сил. Да и желания… А здесь я был не нужен, - со стороны последовал едва слышный свистящий вдох, и он повернул голову к поджавшей губы девушке. – Чикаго показался мне самым удобным вариантом, где можно было бы забыться… Дать волю, наконец, чтобы потом, когда окончательно выбьюсь из сил, проще было надеть маску идеального актера.
Собственные слова приносили горечь, но он не мог больше молчать. Пусть судит, пусть порицает… У нее есть право на это.
- Зачем?..
- Выбора не было, - взгляд словно тонул в карих глазах. – Я его не видел… Вернее, не решался на него.
- Рен… - внезапно ее губы задрожали, заставив непроизвольно испугаться:
- Ты чего?!
- Зачем ты так с собою?.. – Кёко поспешно прикусила губу, словно боялась расплакаться, и опустила голову. – Я ведь…
Парень протянул руку, обнял любимую за плечи и привлек-притянул к себе. Рыжие волосы пахли чем-то фруктовым.
- Приехал в Чикаго, - она попыталась отодвинуться, что-то буркнув в качестве протеста, но он лишь крепче прижал ее к себе, - пришел в ту компанию, а меня там не приняли.
- А?! – вот тут актриса забрыкалась так, что Рен вынужденно ослабил руки. – Как это не приняли?!
- Сказали – не подхожу под типаж японца, - он невольно залюбовался негодованием в потемневшем взгляде. – Им нужен был низкий, худой, чернявый, узкоглазый. В общем, стереотипный японец.
- Да они зажрались! К ним приходит звезда японского кино, а они нос воротят?!
«Господи, спасибо тебе за это чудо…» Не сдерживая тихого смеха, актер вновь привлек к себе негодующую рыжевласку и прижался щекой к ее макушке:
- Знаешь, я даже обрадовался. Вот честно – стало сразу так хорошо на душе… Но потом пришел второй продюсер и сказал, что я отлично подхожу на роль скандинава в том же сериале.
- То-то же… - тихо проворчала она куда-то в плечо.
- Но я отказался, - девушка неопределенно вздохнула, и он пояснил. – Они предлагали работу без контракта.
- Правильно, что отказался… - она чуть развернулась, устраиваясь у него под боком. – Придумали тоже…
- Я тоже так подумал, - сейчас горечь незаметно растворялась в тепле, идущем от Кёко. Тепле, доверии и нежности, с которой она незаметно поглаживала его руку. – Пошлялся по Чикаго, окончательно решился лететь в Токио, но в метро встретил Томаша, - актриса немного удивленно глянула на него. – Ему пятнадцать и он слепой с десяти лет, - в глазах мелькнула такая искренняя жалость, что он пожал плечами. – Он переболел в детстве менингитом и это дало осложнение на зрение.
- И что потом было??
- Я проводил его до дома, но на самолет опоздал, потому заночевал у Томаша. Тем более, что его родители оба работали в ночь. Мать медсестра, отец пожарный. А под утро в квартиру влезли грабители – соседи-наркоманы. Знали, что он должен был быть один.
- И ты их повязал!? – Кёко сурово сдвинула брови, неосознанно сжимая его руку.
- Ну не то, чтобы повязал… - парень невольно замялся. – Скорее, нейтрализовал. Как раз к возвращению отца Томаша, который принял меня за такого же грабителя и накинулся с битой. Вот откуда и шишка на голове и синяки.
Она понимающе вздохнула:
- Ясно. А в больницу чего не обратился?
- После того, как просидели в полицейском участке чуть ли не весь день, как-то уже забылось, - он чуть двинул плечами. – Вышел на улицу затемно. Какая уже больница?
- Обычная, - буркнула девушка. – Слушай, а Томашу нельзя никак помочь? Ну, операция, например…
- Они копят, как он рассказывал. Да и отец его подтвердил. Я… - Рен хмыкнул, - думал предложить помощь, но не решился – слишком они гордились тем, что справляются сами. А уничижать эту гордость – только вредить…
- А маме Томаша не предлагал? – она подняла голову и необычайно серьезно глянула ему в глаза.
- Что бы это дало?
- Рен, она мама.
- Ну… да.
В девичьем взгляде отразилось недоумение, а затем проступило неожиданно взрослое выражение:
- Мама сделает все, чтобы защитить и спасти своего ребенка. Отцы гордятся, а матери – стараются просто помочь. И хватаются за любую возможность.
«Логично…»
- Знаешь, не подумал о таком, - признался он и вздохнул. – А ведь ты права.
- Значит, заедем в Чикаго? – наивность, с которой Кёко задала вопрос, заставила невольно улыбнуться.
- Заедем. Имя я помню, в какой больнице она работает Томаш упоминал… Но сначала – Нью-Йорк.
- Ага… - она кивнула и медленно провела пальцам по костяшкам его руки. – Рен, ты вправду подумал, что я на свидании с Арчером?
Парень замер, не сводя взгляда с любимой, которая подняла голову и глянула ему в глаза. Сердце ухнуло куда-то в пустоту – карие глаза были совершенно непроницаемы. Словно Кёко закрылась, спряталась от него.
«Ты вправду подумал?» Горечь свела горло. «Вправду?»
- Да, - он ощущал себя на тонкой корке льда, под которым – бездонная пустая глубина. – Я подумал, что ты пошла на свидание с этим доктором.
- Почему? – ее глаза чуть потемнели от мелькнувшей обиды.
- Почему? – Рен усмехнулся. – Потому что ты свободный человек…
- Рен!! – девушка укоризненно поджала губы.
- Ты читала обо мне, - он медленно протянул руку и осторожно обвел пальцем их контур, заставляя Кёко непроизвольно облизнуться и расслабить губы. – Разве у тебя не было обиды, что я ничего не сказал? А потом уехал, не дав возможности поговорить? – она отвела взгляд. – А разве у меня вообще было право надеяться на что-то с таким прошлым? Все эти два с лишним года, когда понял, что люблю тебя, я не мог дать себе такого права, понимаешь?
- Нет, - буркнула актриса, опуская голову. – Я люблю тебя.
Вернувшееся в грудь сердце мощно застучало.
- Кёко…
Она ткнулась лбом в его грудь и тихо вздохнула:
- Все так глупо получилось… Я не собиралась ничего искать, честно… Мы поговорили о фильмах, а эта Википедия… Я не поняла сама, как вышла на папу, а там сказано было, что про тебя ничего не известно… Ну и… вот… - еще один тихий выдох согрел футболку. – И это не свидание было!.. Вернее, он-то рассчитывал на это, но прикрывался документами выписки… А я пришла, забрала документы, сказала, что люблю тебя, и ушла…
- Так и сказала? – Рен поймал себя на том, что глупо улыбается от услышанного.
- Угу… Ты приехал… - девушка замялась, и он закончил, прижимаясь щекой к шелковистым волосам:
- Чтобы не дать ему шанса. И чтобы попросить у тебя еще один шанс, потому что не могу без тебя. Целую речь заготовил, пока пешком по трассе шел…
- Почему пешком? – совсем тихо проговорила она.
- Буран был в Чикаго, как раз начался, когда я звонил сюда. Авиарейсы отменили, на поезда было не пробиться… Добирался автостопом до Сент-Луиса, а потом уже на автобус сел.
- А я пыталась дозвониться в Токио… Но там никто не брал трубку и я решила, что ты не хочешь со мной больше разговаривать…
- Что за глупости?
- Сам такой, - буркнула Кёко и ткнула пальцем в живот, заставляя парня непроизвольно напрячь пресс. – Такарада связался с агентством, но Яширо-сан, оказалось, еще в отпуске, а тебя там никто не видел…
- Вот чего он так обрадовался, когда я позвонил ему… - хмыкнул он. – Но не упустил шанса подпугнуть… - встретив чуть удивленный девичий взгляд, Рен пояснил. – Сказал, что вы уже взлетаете.
- А, так люки уже закрыли, правда, трап отъехать не успел.
- Чего?..
Она с виноватым видом пожала плечами:
- Ну, самолет должен был скоро взлететь. Но когда я услышала, что Такарада-сан разговаривает с тобою… - румянец начал покорение ее щек, - … вырвала телефон, услышала, что ты приехал ко мне… и заставила стюардесс открыть люк… Только сумку с кошельком и документами ухватила… Взяла такси у аэропорта и приехала… - актриса окончательно опустила голову. – Ну ты же ждал…
- А… если бы я сам поехал в аэропорт?.. – выдавил парень, потрясенный услышанным.
- Я не подумала, - буркнула она, разглядывая свои руки. – Уже потом, когда увидела тебя на кровати и немного успокоилась, сообразила, что мы могли разминуться…
«Господи… Задержала рейс – а служба безопасности точно не выпустила бы на взлет самолет, с которого удрал пассажир – прорвалась через аэропорт и досмотр, примчалась через весь город… И не подумала…» Нежность слегка вскружила голову. «Господи, спасибо, что она не подумала…»
- Не разминулись, - Рен прижал ее к себе, пряча лицо в мягких прядях. – Сама подумай – как мы могли разминуться после всего такого?.. Ни за что…
Счастливый вздох вызвал умиротворенную улыбку. Впрочем, счастье сейчас и ему слегка мешало нормально дышать – сердце словно ошалело от всего.
- И мы… всегда будем вместе?
- Клянусь, - он встретил ее подозрительно блестящий взгляд и еще более твердо повторил, склоняясь к поднятому к нему лицу. – Я люблю тебя и отпускать не собираюсь.
Губы были такими мягкими, нежными, что голова мгновенно захмелела – от ощущений, от понимания, что целует ее, от осознания, что происходит чудо и мечты, самые сокровенные и выстраданные, сбываются. Прямо сейчас, прямо здесь…
- Прости… - прижав к себе выдохнувшую раскрасневшуюся любимую, парень поцеловал рыжую макушку. – Заставил тебя вновь волноваться…
- Можно подумать, ты сам был спокоен, как удав, - Кёко поерзала, устраиваясь в его объятьях поудобнее, но тут же встрепенулась и приложила ладошку к его лбу. – Жара вроде нет. Это хорошо…
- Говорю же – ты мое лучшее лекарство, - он перехватил ее руку и легонько поцеловал ладонь. – Завтра буду вообще полностью здоров.
- Я смотрю, ты и сейчас… - девушка радовала взгляд своими алеющими щеками. – Знаешь, иди-ка ты спать!
- Но на улице день… - Рен кивнул на окно, за которым буйствовал солнечный свет. – И что я потом ночью буду делать?..
- Спать! – не менее грозно заявила она, пытаясь незаметно вытащить руку, но он лишь улыбнулся и вновь поднес к губам тонкие пальцы:
- Хорошо. И сейчас, и ночью… Но если ты будешь рядом…
«Господи, а покраснела-то как… Еще больше… Любимая, о чем же ты таком думаешь?»
- И…и не смотри на меня так!! – актриса пискнула, когда парень все же поцеловал ее руку. – Рен!..
- Слушай, в чем ты меня подозреваешь, а? – он откровенно развеселился, переплетая пальцы с ее пальцами, а затем привлек полыхающую девушку к себе. – Кёко, мне надо твое присутствие рядом, чтобы понимать, что это все не сон, не плод больного воображения, не галлюцинация от жара…
- У тебя нет жара, - проворчала она.
- … я безумно долго только мечтал о таком, едва смея, - парень прижал ее к себе, чувствуя, как сердце плавится от любви, - … боясь, что все это так и останется сном… Мне надо привыкнуть, что теперь это не сон, понимаешь?..
«Понять, что все на самом деле, что больше нет причины держать маски, прятаться, бояться, что ты уйдешь, все узнав… Поверить в это чудо…»
- Т-тогда… - Кёко с силой отодвинулась и смущенно глянула на него, - ложись здесь… Дивана должно хватить, если я сяду у края, а голову положишь мне на колени… Ты поспишь, а я посмотрю телевизор… Если он тебе мешать не будет…
- Не будет, - актер поднялся, давая ей пересесть, а затем устроился на диване и осторожно опустил голову на девичьи колени. – Не тяжело?
- В прошлый раз было нормально…
- Угу, - он прикрыл глаза, невольно улыбаясь воспоминаниям. – В прошлый раз я слукавил, что не могу уснуть без подушки.
- Что?! – Кёко нагнулась, чтобы заглянуть в его лицо. - Зачем?!
- Ну… тогда я был в полном раздрае, психовал, что тебя спас Фува и тебе пришлось его благодарить… - парень скосил на нее взгляд. – Ушел в фургон, потому что чувствовал, что не выдержу… Но тут прибежала ты и… - он осекся, когда любимая вдруг прищурила глаза:
- Ты… хотел поцеловать меня тогда, да?!
- Очень, - Рен развернулся на спину, глядя, как она откидывается на спинку дивана, прикрывая руками лицо. – Но у тебя был такой перепуганный взгляд, что ничего другого в голову не пришло, как попросить тебя об одолжении.
- Ну ты и жу-у-ук… - девушка убрала руки от лица и укоризненно вздохнула. – Это уже манипулирование…
- Вот такое маленькое… - он показал сложенные щепотью пальцы. – Чуть-чуть. Эгоистичное, да, но иначе бы я тебя поцеловал.
- Какая страшная угроза, - буркнула она и, снова вздохнув, погладила по светлым волосам. – Спи, манипулятор.
Актер послушно закрыл глаза, чувствуя, как сердце просто замирает под ее руками.
- А еще ты гладила меня по волосам… И лоб пощупала. Думала, что у меня температура?
- Думала. Значит, ты не спал?..
- Неа… - осторожное, бережное перебирание волос и мягкое поглаживание кожи неимоверно расслабляли. – Как я мог заснуть в такой момент?..
- Тогда спи сейчас, - своей нежностью она словно обнимала истерзанную душу, заживляя ее раны и отправляя в спокойное мирное забытье. – Спи, Рен. Я буду рядом.
_________________
Верьте в сказку, а не сказочнику. (с)
|
тому яркий пример.
трогательно
![[]](./images/smilies/kolobok_hug.gif "Объятие")
