Сон упорно не шел к нему, в открытое окно дул усилившийся ветер, с другой стороны доносился шум проснувшегося замка: людской гомон, шаги, ржание лошадей. Рен только напрасно вертелся на кровати. Сослаться на срочные неотложные дела и покинуть дворец – план и был таким с самого начала. Осталось сообщить эту новость Шо. Но искать встречи с принцем раньше обеда, после ночного празднества и особенно после встреченной с утра красавицы, было бесполезно.
До обеда Рен естественно не дотерпел. Раздался робкий стук в дверь, и после его разрешения в проёме нарисовалась виноватая физиономия слуги.
– Ваше высочество, всё готово к отъезду. Можем выдвигаться в любой момент, только отмашку дайте, – мужчина привычно лебезил, как после каждой попойки. – Вы же останетесь на обед? Ваш костюм уже готов.
– Хорошо, тогда помоги мне одеться.
У себя принца не было, а где его носили черти, слуги не знали. Странно, что Шо куда-то отправился так относительно рано после вчерашней-то гулянки. Гостей в замке по ощущениям ещё прибавилось, встречались и знакомые лица, но принца никто не видел и помочь ему ничем не мог, пока Рен не встретил в коридоре зевающую девушку, которую уже видел утром.
– Здравствуйте, принц, – улыбнулась она, заметив его. – Кого-то ищете? Не Шо случайно?
– Да, как вы догадались?
– Женская интуиция, – кокетливо повела плечиком Шоко. – О, он сейчас не у себя, но я могу проводить вас.
Девушка ехидно улыбнулась, словно что-то задумала, и предложила следовать за ней. Но какая ему разница, да и кому знать, как не ей.
В это крыло замка он никогда раньше не заходил, народу здесь почти не было, но Шоко уверенно шла вперед. Поднявшись за ней по крутой лестнице, Рен заметил скучающего стражника в начале очередного коридора. Увидев Шоко, тот оживился и заулыбался, но дорогу им преградил.
– Не велено!
– Стив, – девушка легко провела по руке стражника. – Это же я. А у принца срочное дело к Шо. Мы ненадолго.
– Я спрошу, – мужчина держался до последнего. Рен с интересом наблюдал за этой сценой.
– Не надо, – мягко возразила Шоко. – Идите, ваше высочество, до конца коридора и налево.
Ощущение чего-то неправильного не покидало, но разве какие-то ловушки могли поджидать его прямо в замке.
Потянув на себя тяжёлую дверь, он понял, что вполне могли, а ещё, что у принца были достаточно веские причины, чтобы искать уединенности.
Долго искать Шо не пришлось. Просторная комната с высокими потолками, можно наверное, было назвать её залом, стены обшиты дубовым панелями, длинный стол тянулся вдоль стены, несколько блюд уже были готовы утолить голод господ, не дождавшихся обеда. Но это всё потом, во вторую или в третью очередь, потому что принц стоял у стола, не обращая на него никакого внимания и... пел, аккомпанируя себе на лютне. Хорошо пел, стоило признать. Сильный и чистый голос, красивое одухотворённое лицо – ничего общего с вчерашним гулякой. Предчувствие не подвело Рена. Менестрель из него на самом деле вышел бы неплохой.
А у открытого окна танцевала ночная знакомая. Так же лучезарно, вдохновенно и легко. Но и по-другому в то же время, более игриво, более лично, ещё более свободно. Песнь ветра, танец света и любви. Поющий для неё принц и танцующая для него девушка. Это зрелище завораживало не меньше её вчерашнего танца.
– Что за тайну ты таишь, что за тайну?
Манишь за собой, молчишь, снова манишь.
Что за странная напасть?
Надо мной такая власть
У тебя вдруг завелась так случайно.
Ведь не время для любви, нет, не время
Нам не с теми жизнь прожить, нет, не с теми
Зажигается огонь,
Закипает в жилах кровь.
Я зову тебя с собой, но не верь мне.
На этот раз Рен ничем себя не выдал, он был уверен, что не издал ни звука. Просто Шо повел плечами, слегка обернулся и заметил приоткрытую дверь. Песня прервалась, мелодичные звуки лютни сменились одной дребезжащей нотой, пока принц не отложил инструмент в сторону. Девушка завершила сложный оборот и тоже остановилась, посмотрела на принца с недоумением.
– Кто там? – Шо с исказившимся лицом уставился на вход. – Я же велел никого не впускать!
Напряжение и злость принца скрывали за собой банальный испуг. Похоже, занятия наследника до сих пор не одобряли. Рен, больше не скрываясь в темноте за дверью, вошёл в зал.
– Доброе утро, – хоть время уже и было обеденным, Рену показалось, что он не сильно ошибся в приветствии. – Музицируешь?
Увидев, кто их побеспокоил, Шо, вопреки всем ожиданиям принца, резко расслабился. Танцовщица же улыбнулась открыто и светло, как доброму знакомому.
– Да, – согласился Шо, выдав обычную недовольную гримасу. – Мы немного заняты. Подождешь, пока мы закончим? Или хочешь послушать? – неожиданно добавил он.
– С чего бы такие привилегии? – удивился Рен, проходя и присаживаясь на массивный стул с высокой спинкой. Танцовщица посмотрела на Шо, потом тоже подошла к столу и присела с другой стороны, поджав под себя ноги. От внимания Рена этот жест не ускользнул.
– Да так, – Шо усмехнулся и снова взял в руки инструмент. – Мне тут рассказали одну забавную историю, – руки принца легли на струны, раздалось несколько звонких звуков беззаботной песни, – о юном принце из далёкой страны, который как-то сбежал из дворца и устроился юнгой на корабль. Даже дослужился до старпома, говорят. А потом, – лёгкость мелодии сменилась тревожным протяжным перебором, – потом не знаю, мой источник точными данными не располагал, но точно случилась какая-то темная история, нехорошая. Кто-то погиб, инкогнито принца раскрыли, а его самого вернули во дворец, – снова долгий тянущийся аккорд, и музыка смолкла.
– Какая «интересная», – выделил голосом Рен, – история.
– Ага, весьма занимательная, – насмешливо посмотрел в ответ Шо. – Напомни, где ты там провел несколько лет за учебой в то самое время?
– Какая теперь разница, – пожал плечами Рен.
– Действительно, – легко согласился Шо, не допытываясь больше до истины. Да и зачем ему было.
Танцовщица очень внимательно слушала, пока тянулся этот странный разговор, переводя взгляд с одного принца на другого. Дождалась, пока повисла неловкая пауза в разговоре, тронула Шо за рукав, указала на лютню и центр зала.
– Потом, – отмахнулся принц. – Дай поесть сначала.
За столом они уже устроились во время разговора, и Шо, присоединившийся к ним, только снова отложил лютню, аккуратно устроив её покатым боком на свободном от еды участке.
«А как же запланированный обед?» – подумалось Рену, но выступать он не стал. Ему же лучше, если он успеет перекусить сейчас и уехать из замка, не медля ни одного лишнего мгновения.
Шо без всякого пафоса и официоза набрал себе на тарелку всяких вкусностей со всех блюд и с удовольствием приступил к трапезе, совершенно не стесняясь гостя. Танцовщица, устроившая на соседнем стуле, с умилением наблюдала за принцем, но сама к еде не притрагивалась.
Рен тоже пока медлил. Услышанное аппетиту не способствовало. Не ожидал он, что здесь вдруг всплывет эта старая, прочно забытая история. И где же злорадство и издевки? Как-то не похоже на принца. Шо, довольно замычал, какое-то кушанье ему особенно понравилось. Рен рассеянно последовал примеру хозяина и взял со стола какую-то закуску, привлекшую взгляд. А он-то наивно думал, что слухи о нём не разойдутся далеко и все поверят в наспех выдуманную ложь о его обучении в другом королевстве. Оправдываться смысла не было, отрицать тоже. Все рты было не заткнуть в любом случае. Да и какая теперь разница. Кого это волновало, кроме разве что его самого, да Шо, который мог утешать себя тем, что в какой-то степени повторил путь непризнанного кумира.
– Ммм. У вас новый повар? – спросил Рен, чтобы сменить тему. Повод был подходящим. Мало того, что на еду, красиво расставленную на столе, хотелось любоваться, как на произведение искусство, так и случайно выбранное канапе с крабовой начинкой таяло во рту. Почему-то вчера на пиру он и близко не заметил ничего похожего в трапезной зале.
– Нет, это Анжи приготовила, – Шо показал на танцовщицу. Девушка легонько кивнула и прикрыла глаза, подтверждая.
Анжи? На берегу она показывала другое имя, он уверен. И когда девушка успела всё это приготовить? Она вообще, что ли, не ложилась после бессонной ночи?
– Анжи? – спросил Рен у Шо, но смотрел он при этом на танцовщицу. Девушка едва заметно улыбнулась.
– А, вы же ещё не представлены? – понял принц. – Я привык, что её все знают. Это сокращённо от «ангел». Её вынесло волной на берег, а когда я увидел её, то решил, что она не человек, поэтому и назвал так. Она не говорит, но на это прозвище откликается. Анжи, это Рен, он тоже приехал на праздник, – представил его Шо, видимо, намеренно опустив титул. Намекал, что не нужно церемониться?
– Приятно познакомиться, Анжи.
Девушка снова улыбнулась ему с едва заметной хитринкой, как заговорщик заговорщику, и склонила голову.
– Так какое дело привело тебя сюда? – вспомнил вдруг Шо. – И кто рассказал тебе, как меня найти? Хотя насчёт последнего я, кажется, догадываюсь, – усмехнулся принц.
– Хотел предупредить, – спокойно начал Рен, не собираясь подтверждать его догадки, пусть сам разбирается со своими увлечениями, – что уезжаю сегодня и не смогу остаться на всё время празднеств.
– Что ещё за такие важные дела срывают тебя с места, не отдав должного уважения нашему гостеприимству? – в голосе принца слышалось лёгкое недовольство, смешанное с любопытством. И зачем Рен ему сдался, интересно?
– В наше королевство на серебряную неделю прибудет делегация из Облачного края. Я нужен дома, – эта информация не была такой уж тайной, повод как повод.
– Горняки… – пренебрежительно протянул Шо. Да, обладая выгодным положением на перекрёстке нескольких торговых путей, их королевская семья могла задирать нос. Рен такого позволить себе не мог, и не собирался. – Вынужден тебя огорчить, – добавил Шо, по его виду не слишком-то сам расстроенный. – Ты всё равно далеко не уедешь. Шторм идет, – принц махнул рукой в сторону открытого окна, откуда были слышны завывания ветра. – Оставайтесь, переждете здесь. Развлечёт уж кто-нибудь ещё ваших «гостей». Сейчас отправляться в путь небезопасно. Вон, Анжи подтвердит.
Девушка серьёзно кивнула несколько раз и скрестила на груди руки. «Нельзя». Подумала и показала два пальца на руке, потом к ним добавился третий.
– Два-три дня. Моя умница лучше всякого барометра. Только посмотри на моего ангела, – хвастливо заявил Шо. – Готовит, танцует, погоду предсказывает. А ещё понимает меня и разделяет мою страсть. Ты приносишь мне удачу, Анжи. Если не найду никого такого же прелестного, женюсь на тебе.
Лицо девушки при этих словах ещё больше посветлело, хотя казалось бы, куда же ещё. Она и так светилась тихой радостью, смотря на своего принца. Совсем как вчера, когда выбралась на берег моря.
– Ваше высочество, – в дверях нарисовался недавний стражник. – Там вас ищут...
Шо поднялся, рассеянно потрепал своего «ангела» по голове, схватил с тарелки ещё одного моллюска, закинул в рот и, довольно причмокивая, ушел выяснять, кому он там понадобился.
Анжи посмотрела на Рена с нескрываемым торжеством и подтолкнула к нему тарелку с тем самым, понравившимся ему блюдом. Он машинально взял ещё, откусил половину, но вкуса больше не почувствовал. Здесь, в замке, за столом, когда их ноги не омывала морская вода, она казалась совсем обычной девушкой, рядом с которой хорошо говорить и привольно молчать. Странное наваждение понемногу начало его отпускать.
Даже если этот хвастун и соберётся взять её в жены, кто же ему позволит. Так же как и его музыку.
– Присоединяйся, пожалуйста, – попросил Рен.
Она посмотрела с недоумением в ответ на его невинную просьбу.
– Съешь что-нибудь сама. Ты наготовила столько вкусного, а сама ни к чему и не притронулась.
Взгляд смягчился, но к нему добавилось покачивание головой.
– Пожалуйста, я не люблю есть в одиночестве.
Анжи продолжила смотреть так же странно, но взяла тарелку и набрала всего понемногу. Рыба, моллюски, салат из морских водорослей.
– Предпочитаешь дары моря?
Анжи кивнула, потом задумалась, словно хотела что-то сказать, потом указала на несколько блюд на столе.
– Тебе нравится такое? – догадался Рен.
Анжи закивала и показала открытой ладонью на него, словно что-то предлагая.
– Нравится ли мне? – не понял на этот раз принц. – Но я не всё пробовал.
Девушка, очень обрадованная, снова закивала.
– Попробовать всё это? В меня столько не влезет, я просто лопну.
На личике Анжи нарисовался праведный гнев и возмущение. Она показала на него и развела руки широко в стороны, потом на его тарелку и почти свела ладони вместе.
– Да-да, – согласился Рен, – если я всё это съем, я буду вот такой, – он повторил её жест, широко разведя руки.
Анжи закипела, насупилась, показала на него, постучала сжатой ладонью по своей голове, потом по дубовой поверхности стола. Этот универсальный жест он понял, но вместо обиды, только засмеялся, неожиданно расслабившись. Ничего страшного не случилось, а два-три дня задержки ничего не решат.
– Прости, я больше не буду, – повинился Рен. – Вот смотри, я беру, – он действительно взял несколько блюд из отмеченных Анжи. – Но честно, я не смогу съесть так много.
Девушка снова показала на него, скорчила рожу, изобразила рукой что-то непонятное и приступила к трапезе, продолжая бдительно за ним следить и одобрительно кивая каждый раз, когда он тянулся попробовать что-то новое или говорил, как всё необычно и вкусно, ни разу не слукавив.
– Анжи! – развеял голос Шо уютную и мирную обстановку.
Танцовщица тут же отставила тарелку, с сожалением посмотрела на оставшиеся блюда и убежала к входу, где нетерпеливо переминался с ноги на ногу принц.
– Завтра бал, не забудь! – бросив ему эти слова, Шо ушел, продолжая на ходу что-то втолковывать Анжи. Рен поднялся из-за стола, без очаровательной танцовщицы рядом его аппетит опять куда-то исчез.
Слуга тихо проворчал, что их высочество сами не знают, чего хотят, но послушно ушел командовать отбой, распрягать лошадей и снова разбирать вещи. «Это всё ненадолго, два-три дня», – повторил для себя принц.
На обед Рен естественно уже не пошел, а завалился спать, велев будить его, только если замок смоет обещанным штормом. Весь режим, как и вся жизнь, летел в тартарары.
Неудивительно, что ужин Рен тоже проспал. Попойка ещё продолжалась, но второй день подряд присоединяться к ней он не собирался. Не было ни настроения, ни желания, ни здоровья. Видно местные были более привычны к таким увеселениям. Слуга был озадачен поиском чего-нибудь съестного, с чем он с блеском и справился, поведав заодно, как подружился местной кухаркой. Рассказ был прерван на подходе к самой и пикантной части. Слуга был отправлен к себе, а Рен с добычей отправился по знакомому пути, устраивать одинокий пикник на берегу. Или не очень одинокий, тут уж как получится, оставалось надеяться на удачу.
Обещанный шторм задерживался, днем в замок ещё прибывали новые гости. И возможно, не стоило верить словам Шо и задерживаться в замке. Пересидели бы непогоду в каком-нибудь постоялом дворе. Не впервой. На берегу было уже не так уютно, ветер дул слишком сильно, и Рен прошел мимо каменной косы дальше, наконец увидев деревянный пирс, а после и знакомую фигуру на нём.
– Добрый вечер, Анжи.
Девушка улыбнулась и помахала ему рукой, приглашая присоединиться. Она окончательно перестала его дичиться. Поела с ним хлеба и мяса. Так же как и он, оставаясь умеренной к еде. Попытки снова накормить его она предпринимала, но скоро махнула на него рукой и в переносном, и в прямом смысле, обрызгав его морской водой.
– Ты часто приходишь сюда на берег?
Анжи отвернулась от моря и уставилась на него, кивнула.
– Скучаешь по дому?
Анжи снова кивнула, потом показала на него, словно спрашивая.
– Скучаю по дому? – усмехнулся Рен. – Я только приехал оттуда и соскучиться ещё не успел.
Девушка сердито помотала головой несколько раз. Нет, не то? Анжи показала на него, на море, сложила сердечком руки и вновь уставилась на него, ожидая ответа.
«Это правда?»
– Хочешь услышать мою историю?
Анжи кивнула.
Рен предпочитал не вспоминать об этом. Слишком давно и хорошо забыто, слишком больно.
Он лег на теплую деревянную поверхность. Анжи сидела рядом, снова опустив ноги вниз. Море волновалась, шумело совсем не так как вчера, сердито, раздраженно, но сюда наверх, в самое начало пирса, волны только докатывались и тут же убегали обратно. Закатное большое розовое солнце садилось в большое скопление тёмно-серых облаков, угрожающе надвигающихся на город и замок.
– Ты же приплыла из-за моря, Анжи. Я знаю, это не твое имя, но можно пока называть тебя так? Ты ведь не обидишься? Ты тоже любишь море, я вижу. Ты сможешь меня понять, наверное, только ты и сможешь. Слышала рассказ Шо, вот как пересказывают эту историю. Что б они только понимали. Кто из них знает, как здорово взбегать по рее, взмывать на верх мачты и высматривать вдали край твёрдой земли. Как здорово добиться уважения и признания от здоровых и крепких матросов старше и опытнее тебя. Которые признают твоё право приказывать и решать, не по рождению, а твоё собственное, заработанное умом, смекалкой и нередко силой. Поцелованный морем, выбранный морем, зовут они тебя. Не зная, как поначалу оно испытывало самоуверенного белоручку, не желая признавать, раскрывать свои секреты, как оно потом сдалось, покоренное твоей искренней и сильной любовью. Кто расскажет, как рушатся детские мечты в жестоких объятьях реальности, сменяясь стертыми ладонями и болью в нудящих мышцах, как приходит отчаянье и скука в долгих однообразных морских переходах и тяжёлой монотонной работе. Как те, прежние мечты сменяются другими и, повзрослев вместе с тобой за пару лет, твоя любовь становится не глупой и наивной, а выдержанной и серьезной, но не менее страстной. И как однажды, из-за твоей глупости и хвастовства на судно нападают пираты, и ты лишаешься всей команды и самого лучшего, самого дорогого человека, последние слова которого дают тебе последнюю защиту, потому что тебя не вздергивают на рее вместе со всеми выжившими в схватке, а только избивают до полусмерти. И возвращают обратно домой, за выкуп естественно. Как тебе до сих пор снится его мёртвое лицо. И шум моря, по которому ты всё равно скучаешь.
Анжи не отводила взгляда, не отворачивалась, не смеялась, только впитывала его историю как губка, понимая и принимая. Он смотрел на неё во время рассказа и видел в её глазах отражения тех событий: корабли, белоснежные паруса, наполняемые ветром, команду, порты, пряности и ткани, бочонки с ромом и солониной, ругающегося кока, смеющегося Рика, черный флаг, месть, не приносящую облегчения, наконец, там остался только он сам и недовольный рокот моря.
– Больше я не сбегал из дома. Я вырос и привык держать свои обещания, нашел достаточное вознаграждение и подговорил друзей из торговой ассоциации, чтобы они выследили тот пиратский корабль. Им с лёгкостью удалось это сделать. Пираты не считали нужным сдерживаться при пленнике и вовсю болтали о любимых местах и стоянках. И я жалею только о том, что не присутствовал при их казни.
«И думаю о том, как бы закончилась история этих славных парней, если бы один самонадеянный принц не захотел изменить свою судьбу».
Солнце зашло, и стало темнеть стремительно и резко. Рен чувствовал себя совершенно опустошенным, и совершенно свободным в то же время. В спустившихся сумерках его руку нашла другая рука, дотронулась, потом накрыла сверху, да так и осталась.
«Спасибо!»
– Это тебе спасибо, Анжи. Хотел бы я услышать твою историю.
На одно мгновение руку сжали сильнее. И Рен снова говорил о своей семье, о том, как всегда чувствовал себя белой вороной и мечтал увидеть мир, как он придумал себе новое имя и новую личность. Потом молчал, и ему было хорошо и необъяснимо просто. И снова вся ночь принадлежала только им и морю.
***
Бал обещал быть запоминающимся. Лишние столы из огромной залы убрали, а остальные сдвинули к стенам. Еды, впрочем, на оставшихся хватало, но к её приготовлению Анжи явно не прикладывала руку, он готов был ручаться. Выпивки тоже было в избытке. Один бокал вина он с охотой выпил, его мучила жажда и тоска, которую было не утолить обычной водой.
Оркестр, разросшийся по сравнению с прошлым застольем, уже наигрывал какую-то задорную мелодию. Собравшихся гостей начинающаяся буря ни капли не беспокоила. Глаза принца скользили по девушкам и женщинам, разодетым в пышные воздушные платья всех цветов радуги и их невероятную смесь. Непривычно, в их краю была в моде более сдержанная цветовая гамма, леди предпочитали выделяться за счёт украшений и богатой отделки. Здешняя пестрота шла не всем, но общее впечатление праздника, безусловно, создавала. Хотя не все придерживались такого стиля, понял Рен, заметив ту, кого неосознанно выискивал в толпе. Платье было скромнее, чем прошлое для «морского» танца, светлое, почти белое, только с каким-то золотистым отливом, переливающимся в неровном свете свечей. Пышная юбка, простой корсаж. Анжи казалась совсем юной, трогательной и беззащитной. Рыжие волосы обрамляли её лицо, словно огненная корона. Она держалась возле принца, снова разодетого как павлин, и по-прежнему провожала взглядом каждое его движение.
– Любуетесь, принц? – раздался томный голос позади него. Знакомый голос.
Обернувшемуся Рену загадочно улыбалась Шоко, улыбкой женщины, прекрасно знающей себе цену. В длинном красном платье, тоже выбивающиеся из общего стиля, с распущенными волосами она смотрелась ничуть не хуже прочих расфуфыренных дам. «Хм, а кто же она такая?» – всплыл в сознании запоздалый вопрос.
– Конечно, миледи, – согласился Рен. – Ваш принц сегодня на редкость прекрасен. Никак не могу отвести глаз.
Шоко тихо рассмеялась, прикрыв уголок рта ладонью.
– Надо сказать, что вы, миледи, сегодня тоже на редкость обворожительны.
– Ой, да не нужно так льстить, – снова улыбнулась Шоко. Принц поднял брови. – И лучше называйте меня по имени, – добавила она. – Наш баронский титул настолько эфемерен, что такое обращение кажется мне издёвкой. Ни денег, ни признания к нему не прилагалось. Я младшая дочь здешнего управляющего, вы его видели, наверное.
Управляющего Рен не помнил, но он редко на кого обращал внимание, так что неудивительно. Зато девушка теперь стала немного понятнее: и ее уверенность без подобострастия, и отсутствие жеманности, характерной для благородных дам. Ох, этот бич принцесс, маркиз и графских дочек. А ведь одну из таких ему ещё предстоит вести к венцу.
– Вы тоже пришли на танцы?
– Да, но я не тороплюсь, – произнесла нечто загадочное Шоко. – Ой, да не делайте вид, что не понимаете, – продолжила она в ответ на его удивленный взгляд. – Я знаю своё место. К концу, когда все перепьются и всем станет всё равно на богатство и знатность, я рассчитываю немного потанцевать. А первые три танца, – Шоко пожала плечами, – бесполезно. Шо мог бы меня пригласить, но не сегодня, не на официальном празднике. Тем более он еще зол на мою вчерашнюю шутку.
– Я не рассказывал про вас.
– Я знаю, – ответила Шоко просто. – Вы не похожи на того, кто будет жаловаться или разглагольствовать о таком на каждом углу.
– И я никогда не придерживался подобных правил. Мне кажется, у нас всегда смотрели на такие условности сквозь пальцы.
– Да? – удивилась Шоко. – Тогда или вы такой бунтарь, или у вас такое хорошее королевство.
– Думаю, всего понемногу.
Музыка сменилась на торжественную и бравурную, он узнал эту мелодию, у них она тоже частенько предваряла официальное начало праздника, и открывать танцы должен был хозяин бала.
– Вот, посмотрите, – сказала вдруг Шоко, незаметно указывая. – А некоторым законы не писаны и у нас. К счастью, больше трёх танцев она редко танцует. Повезло хоть в этом.
Рен посмотрел. Шо выводил в центр зала Анжи. Дойдя до середины, пара разошлась, Шо склонил голову, едва-едва, девушка присела перед ним в глубоком почтительном реверансе, положила руку ему на плечо, вложила свою ладонь в подставленную его. Вступление закончилось и со следующим тактом музыки они начали первую фигуру танца. Это было красиво. Завораживающе. Чувство музыки и ритма помогало Шо держаться и вести уверенно, а Анжи… Что можно сказать о талантливой танцовщице? Она словно была рождена для этого, невероятная плавность и легкость в любом движении. «И так каждый раз?» – вспомнил он свой вопрос. Вспомнил её молчаливое «да». В это никак нельзя было поверить, глядя на их кружение по залу. Анжи ничем не выдавала свою боль. Нет, она улыбалась, она светилась изнутри тихим уверенным счастьем, освещая, озаряя этим нежным светом любого, кто оказывался рядом. Даже Шо, этот самовлюбленный принц, казался другим, проще, честнее, лучше. Красивая пара. Даже нарочитая незамысловатость её платья, казалось, уравновешивала излишнюю пестроту его наряда.
А ты-то сам, как ты выглядишь рядом с ней?
Они двигались как одно целое, дополняя и невероятно чувствуя друг друга. Хотя зная их обоих, Рен догадывался, чья это заслуга. Кто смог настолько раствориться в другом человеке, отдавая ему всю себя. А ведь он уже держал её в руках. И почему-то видеть, как Анжи ведёт в танце кто-то другой, было неправильно. Было абсолютно неправильно.
– И что в нем можно было найти?
– «Любовь зла», слышали такое выражение? – ответила Шоко, чуть не заставив его вздрогнуть, Рен успел уже забыть, с кем коротал время до начала танцев. – Хотя лично для меня это слишком громко сказано. Но вам ли говорить, принц. Посмотрите, скажем, на меня, разве я чем-то хуже этой немой девчонки без рода и племени? А вы так смотрите на неё, как будто в ней есть что-то ещё, кроме её колдовских танцев. Прямо как он. Хотя нет, так даже он не смотрит. Так что не спешите судить других, принц, не спешите.
Шоко посмотрела на него укоризненно и уже повернулась, чтобы покинуть. Рен поймал её за руку. Прошла половина мелодии и к танцу теперь уже не возбранялось присоединяться и остальным. Но ни одной новой пары в центре зала не появилось. Слишком высокий уровень задали Анжи с принцем? Все боялись не выдержать конкуренции?
– Потанцуйте со мной, Шоко. Я очень прошу вас.
Она искренне и неприкрыто удивилась, кажется, впервые с начала разговора показывая истинные эмоции, но руку не выдернула.
– Вы же слышали, что я вам говорила? Вас не поймут, принц.
– Уже послезавтра меня тут не будет.
Тогда Шоко усмехнулась, и с готовностью последовала за ним, легко лавируя между прочими гостями. В круг вступила вторая пара. Их пара. Музыка была ему знакома, движения тоже. Ему часто говорили, что он хорош в танцах, как и во всем, за что берётся. Шоко высокая и стройная, они неплохо должны смотреться вместе. Улыбка самоуверенная, насмешливая так и играла на её лице, девушка неплохо держала маску. Танцевала она хорошо, легко слышала и слушалась его, и при этом постоянно излучала ауру уверенности и неотразимости. Красивая, желанная. Рен замечал это, чувствовал ясно, но как-то отстраненно. На него самого эта чувственность и соблазнение не действовали. Но это помогло отыграть нужный образ. Музыка не предполагала бурной страсти между танцующими, но когда такая малость могла остановить тех, кто не хотел останавливаться. Отправить Шоко в поворот, с трепетом поймать её руку, прижать к себе чуть ближе, чем нужно. Их шаги не такие легкие, не такие выверенные, их танец не был безупречным, но он притягивал внимание ничуть не меньше. Рен был уверен в этом, хотя бы потому что первая пара танцующих их заметила. Взгляд Анжи, слегка удивленный, только мазнул по нему и его партнерше, на её безоблачную легкость движений это не повлияло. Но вот Шо явно не понравилось то, что он увидел, в лице он как-то изменился. Краем глаза Рен видел, что в круг вступают и другие пары, но сейчас его внимание было направлено на партнёршу.
Танец закончился. Рен отвел ничуть не запыхавшуюся и весьма довольную Шоко к месту, откуда они начинали. Музыка сменилась на ещё более задорную и игривую. Девушка прислушалась, усмехнулась чему-то, кивнула ему.
– Ещё один танец, принц?
Шоко не отказала ему в его просьбе раньше, Рен не мог отказать ей сейчас. Да и не собирался. Центр зала уже не пустовал, несколько пар выстраивалось по порядку. Шо, все также с Анжи, возглавлял шеренгу.
– Быстрее! – тихо скомандовала Шоко и потянула его за собой, пристраиваясь в самый конец. Вовремя, первая фигура танца как раз началась. Всё шло прекрасно, белое платье виднелось невдалеке и иногда удавалось полюбоваться на его носительницу. Шоко такой оживленный танец с переменой ритма и постоянной сменой фигур подходил ещё больше, она легко и уверенно двигалась под музыку, пока ближе к середине мелодии вдруг не начала чудить.
– Раз, два, три, – прошептала Шоко, странно дернувшись, – Ну же, ускорьтесь, принц! Еще чуть-чуть. Вы еще спасибо мне скажете!
Рен ничего не понял, но послушно ускорил движение, не ориентируясь на музыку, а в следующий момент Шоко, вместо того чтобы обойти его по широкой дуге и вернуться, просто исполнила поворот на месте и потянула его дальше. Рен немного замедлился и быстро огляделся, но нет, остальные исполняли танец, так как он привык. Их пара немного нарушила строй и вырвалась вперёд, а он до сих пор не мог понять, чего добивалась Шоко. Но тут музыка снова замедлилась, они оказались напротив другой пары, и если он правильно помнил, то именно сейчас… Последний поклон.
– Удачи, принц! – тихо шепнула ему Шоко и отправилась в объятья Шо.
Смена партнеров. Вот что она задумала. Рен протянул руку. Анжи вложила свою ладонь в его. Невысокая, совсем маленькая рядом с ним, такая же легкая, как ему запомнилось. Такая же красивая. Плавная как волна, невесомая как морская пена, сражающая наповал как буря. Если кто-то попросил бы его описать идеал девушки, он просто показал бы её. Танец сразу же перестал быть просто набором движений, музыка перестала быть набором звуков, всё что было, есть и будет, сложилось в одно и это одно – их сомкнутые руки, иногда встречающиеся взгляды, сама она рядом и непреходящее ощущение правильности от всего этого. Если с Шоко это была всего лишь игра, то сейчас он был собой чуть больше, чем когда-либо был способен.
Он хотел бы, чтобы этот танец длился вечность, но последние звуки зазвучали, казалось, раньше, чем он успел моргнуть. Анжи присела перед ним в реверансе, и тут Рен опомнился.
– Как ты себя чувствуешь? Твои раны?
Она лучезарно улыбнулась. Покачала головой. «Всё хорошо». Тронула его за рукав, показала на центр зала, где начинался следующий танец.
– Лучше отдохни. Я не хочу, чтобы тебе было больно. Может, хочешь что-нибудь выпить?
Анжи, ничуть не впечатленная его заботой, посмотрела на него с обидой, потом кивнула. Мимо них пронеслась одна пара. Шоко улыбалась, Шо что-то шептал ей на ушко, умудряясь не сбиться с такта и с ритма. Анжи провожала их внимательным взглядом, стоя с нечитаемым лицом. Опять? Рен отошёл взять со стола бокал вина и хотел предложить его девушке, но когда вернулся, её уже и след простыл. Шо и Шоко продолжали спокойно танцевать, хотя это слово не подходило, спокойным их танец назвать было сложно, искрило между ними будь здоров, и Рен готов был поставить в заклад полкоролевства на то, что эту ночь дочка управляющего, заработавшая прощение, опять проведёт не одна.
Наблюдали за ними многие, осуждающе, завистливо, шептались по углам, чуть ли не показывая пальцем, и теперь-то Рен, увидев воочию, понял, что имела в виду Шоко.
Он сделал круг по залу, но это не помогло – Анжи нигде не было видно. Зато девушки и женщины, все, вплоть от юных созданий, впервые вывезенных куда-то, до их располневших мамаш провожали его жадными взглядами, замечая его одиночество, раз уж основная цель была занята танцем с Шоко. Взглядами отделывались не все. От двух приглашений на танец ему удалось вежливо отказаться, отговорившись усталостью, но когда он увидел целеустремленное лицо маркизы, настойчиво пробирающейся к нему через толпу народа, то поспешил направиться к выходу из зала.
Далеко уйти он не успел: в ближайшем коридоре нашлась его пропажа, правда, не одна. Всех имён Рен не помнил, но эти лица были ему знакомы. Прихвостни Шо. И что они тут забыли? С ней. Девушку окружили со всех сторон. Испуганной Анжи не выглядела, но эта усталая обречённость в её взгляде лично его здорово напугала.
– Нашла нового хахаля.
– Так вот в чем причина, ты у нас только с принцами гуляешь? Остальные-то тебе чем не угодили? Статуса недостаточно?
Понятно. Что-то ему уже не первый раз повезло наткнуться на нечто, не предназначенное для его глаз. Больше не скрываясь, Рен подошёл ближе, четко чеканя шаг. Верные друзья принца обернулись, тут же расступаясь перед ним.
– Анжи, идём.
Девушка юркнула за его спину. Внимательно вглядеться в лица, запомнить каждого.
– Не находите, что это низко, издеваться над девушкой, которая не только не может дать сдачи, но даже не может ответить?
– Зато может другое, если перестанет кочевряжиться, – хихикнул один из прихвостней.
Зря это он. Один шаг, чтобы приблизиться. Удар без замаха, достаточно одного, и маркиз сложился пополам, оседая на пол и пытаясь вздохнуть. Рена, а точнее Куона, учили драться не во дворце.
– Кому-то ещё нужно объяснить его заблуждения?
Желающих не нашлось, зато в спину, когда он повернулся чтобы уходить, прилетело:
– Ты не будешь здесь вечно.
Сволочи, какие же сволочи. Как можно было не видеть, не понимать, кем он себя окружает? Поможет ли ей, если он сейчас убьет их всех?
– Я нет. Зато Шо будет. И чувствую, принц скоро узнает много нового о своих друзьях.
Ещё и трусы, ответом ему стало молчание, но пока длилась эта короткая стычка, Анжи опять умудрилась сбежать. Да что же это такое. На бал она не вернётся. Идти к ней? Но она ясно показала, что не жаждет его общества.
Погода соответствовала настроению, когда принц проходил через галерею, его чуть не снесло ветром. У себя в комнате Рен вышел на балкон, и не слишком удивился, заметив на берегу тонкую фигурку в развевающимся под порывами сильного ветра тонком белом платье. Словно призрак заблудшей души. Он вздрогнул и не только от холода. Откуда-то послышалась знакомая музыка, словно мелодия из её первого танца, буря, шторм, ураган.
Рен обернулся, перевесился через парапет, посмотрел на освещенные окна замка, где веселье продолжалось полным ходом. Но судя по звукам, доносившимся чуть ниже, играли там другое. Новый порыв ветра ударил в грудь и взъерошил волосы. Несколько капель упали на затылок. Дождь? Рен поднял голову, снова посмотрел на берег и бушующее море, но там никого не было. Берег был абсолютно пуст. Никакой фигуры в белом платье на том месте, где она была пару мгновений назад. В комнате он задержался только для того, чтобы схватить плотный дорожный плащ.
Чужое присутствие он почувствовал сразу и вдруг, но вместо того чтобы отступить и скрыться, он отважно или глупо, уж, как посмотреть, отправился к месту, откуда раздавались странные звуки.
– Кто здесь?
Приятели Шо, возжелавшие отмщения? Неужели. Они походили на тех, у кого кишка тонка с ним связаться. Хотя было бы неплохо. Выпустить пар хотелось. Но проверить, куда скрылась девушка на берегу, хотелось больше.
Из темноты в углу коридора вышла под свет факела старая карга. Вылитая злая ведьма из страшных сказок.
– Не ходи один на берег, принц, – проскрипела старуха. – Опасно, принц, они не любят.
– О чем ты? Кто они?
Служанка не ответила, сплюнула в угол, кажется, перекрестилась и пошла прочь по коридору, грузно припадая на левую ногу.
Рен захотелось догнать женщину, расспросить, что она имела в виду, или хотя бы повторить её же жест, но время и так утекало сквозь пальцы.
На берегу было пустынно, неуютно и темно. Рен обошел каменный выступ с другой стороны, дошел до деревянного пирса, залитого водой, вернулся обратно. Анжи нигде не было видно. Наверно, уже давно ушла к себе. Она же не сошла с ума, чтобы оставаться здесь при такой погоде. И если он тоже нет, то ему неплохо бы последовать её примеру.
Волны полностью захлестывали то место, где они сидели вчера. Идти было тяжело. Дождь начал накрапывать сильнее. И теперь ветер плевался в лицо ещё и брызгами. И за всем этим ему снова послышалась та самая мелодия, та самая песня. Женский голос протяжно тянул слова, ускоряясь, когда очередная волна с оглушительным плеском разбивалась о камень, вплетая новую ноту в пронзительный стон ветра, когда усиливался его вой. Он манил, звал к себе, обещал. «Ты любишь море, ты любишь свободу, я же чувствую. Так приди ко мне! Останься со мной!» И всё понемногу становилось неважным. Принц сделал несколько шагов по каменной косе. «Ближе! Иди ко мне!» Новый порыв ветра стал срывать с него плащ, Рен только расстегнул застежку у горла, облегчив ему работу. Тяжелая ткань отлетела в сторону и осталась трепетать на берегу, зацепившись о камень. Застежка камзола стала следующей на очереди. Краем глаза он заметил какое-то движение в волнах. Кто-то крупнее обычной рыбы. Дельфин? «Иди ко мне! Я жду» Зов снова начал манить, и лишние мысли тут же выветрились из его головы. Скинуть камзол, рубашку, стянуть сапоги – его путь к морю, как будто к постели любимой, украшала его разбросанная одежда. Пояс штанов, уже намокший, не поддался ему сразу, а потом Рен ступил за границу водной поверхности и каменного берега, и это тоже стало совершенно неважным.
После яростных, жалящих порывов ветра вода показалась теплой и спокойной, пока очередная волна не постаралась размазать его о каменистый берег. Рен устоял, переждал, сделал несколько шагов, и ещё, а потом дно ушло у него из-под ног, и вода сомкнулась над головой. Манящий зов, звучащий в голове, сменился торжествующим визгом. Рен затрепыхался, пытаясь выбраться, освободиться, наверх к воздуху и свету, но тело не слушалось, а его тянуло всё глубже. Словно вокруг была не морская вода, а бездонная трясина. Он больше не мог, грудь сжало, хотелось вздохнуть, но не было ни воздуха, ни сил, только темная вода кругом. Сознание начало мутиться, но через наступающую пелену принц почувствовал, как кто-то схватил его руку и начал тянуть вверх. Рен вдруг ощутил, что снова свободен и может двигаться по своей воле. Сковавшее разум и тело наваждение куда-то исчезло вместе с криком разочарования и боли, проехавшимся по нервам напоследок. Плохо, что бесполезная борьба ранее сумела здорово его измотать. Из последних сил он устремился туда, наверх к живительному воздуху, но Рен не справился бы, если бы не его таинственный спаситель, расплывчатый белый силуэт, который продолжал настойчиво и упорно тащить принца за собой наверх сквозь не поддающуюся толщу воды.
Вынырнув на поверхность, он с наслаждением втянул ртом воздух, закашлялся, снова чуть не ушёл под воду, но тут за руку опять дёрнули. Рен с трудом обернулся, очередная волна едва не накрыла его с головой. Анжи. Испуганное бледное лицо, мокрые волосы как бурые водоросли тянулись по поверхности воды. Танцовщица показывала на берег, который едва виднелся вдали. Когда он успел уплыть так далеко? Времени ведь прошло всего ничего. Вот тебе и отдохнул, поплавал в море. Анжи снова дернула и снова показала. Плыть, нужно плыть. Скорее. Он кивнул или его просто качнуло на волнах. Надо плыть, он понял. Только как? Нет, технику он помнил, морская вода держала на плаву, волны гнали к берегу, но... Анжи поймала его руку, крепко сжала. «Пожалуйста». Хорошо, он постарается, если она просит. Тяжелее всего было начать и заставить себя расслышать в шуме волн тоскливый обиженный вой. Рен бы не справился, если бы не Анжи. Маленькая хрупкая девушка невесть из каких сил не только плыла сама, но и умудрялась тащить его, толкать, пинать, грозно смотреть и не позволять сдаваться.
У самого берега, когда Рен уже нащупал дно, его сбила с ног волна и понесла обратно в море. Ну уж нет, он не позволит больше! Сильный рывок вперёд и вбок, проскочить это непонятно откуда взявшееся течение, снова оттолкнуться от дна и кинуть себя вперёд на камни. Не камни, Рен вдруг ударился грудью о деревянный настил пирса. Руки тут же ухватились за край, и принц постарался выбраться на берег. Помощь снова подоспела вовремя: уже забравшаяся наверх Анжи помогла ему залезть на пирс и сразу же потянула со скользких досок дальше на камни, вглубь берега.
Тут только он понял, что девушка тоже держалась из последних сил, Анжи трясло. Тонкое платье облепило её как вторая кожа. Она подставила ему плечо, но он не мог опираться на неё полностью, как хотелось бы на самом деле. И казалось, только железная воля Анжи заставила их сделать несколько шагов, потом ещё и ещё.
Они доковыляли до плаща Рена, остальной одежды видно не было. Пошла на откуп морским тварям?
– Сейчас, подожди немного. Давай отдохнём, – хрипло прокричал Рен, заглушаемый шумом ветра. Он понимал, что если они не остановятся сейчас, то просто свалятся на следующем шаге.
Принц устало опустился на камни, привалившись спиной к каменному выступу, поднял плащ, попытался набросить на них двоих как защиту от дождя и ветра. Анжи позволила, прижалась к нему ближе, но по-прежнему с тревогой смотрела на море.
А там творилось нечто невообразимое. Между небом и водой закручивалась чёрная воронка, грозящая утянуть не только их, но и весь замок, здоровый кусок побережья и полкоролевства Шо в придачу. Нужно было уходить, Анжи была права, здесь, на открытом месте у них не было и шанса уцелеть. А потом море запело. Всё та же знакомая песня. Плакало море, кружил вихрь, ревела буря.
Анжи зашевелилась, откинула свою половину плаща, встала и пошла навстречу шторму.
– Куда ты?..
Девушка беспомощно открывала рот как рыба, выброшенная на берег, и пыталась что-то прокричать. Но у неё ничего не получалось.
И тогда она начала танцевать.
Ветер, который валил Рена с ног и не давал приблизиться к ней, чтобы схватить, вытащить, убежать с ней от этой наступающей беды, танцовщице не мешал. Она двигалась абсолютно синхронно с его порывами, с яростными всплесками волн, с кружением вихря, словно являлась их неотъемлемой частью. Песня бури взревела громче, радуясь пополнению в своих рядах. А потом Анжи, как и в том танце на празднике, начала понемногу замедляться, приостанавливать движения. Но если на празднике в зале её вела музыка, то сейчас музыка сопротивлялась, буря обиженно взвыла, ветер закрутил сильнее, снова распластав Рена по камню, новая волна, надвигающаяся на них с моря, была такой силы и высоты, что не только должна была достать до девушки, но и накрыть её с головой. Вот уже сейчас её смоет и унесет, разрушив и прервав этот танец. Анжи, без доли страха, с бесконечным терпением и своей непередаваемой грацией подняла руки над головой и резко повела ими вниз, завершив движение лёгким хлопком. Волна послушно скатилась ей под ноги, вода отхлынула во все стороны, не задев девушку и лишь слегка пройдясь по принцу. Анжи невозмутимо продолжила, рисуя круг на небольшом пятачке ровного участка прибрежных камней. И постепенно этот круг стал сужаться. Натужно простонав и замерев на мгновение, воронка в небе начала закручиваться в другую сторону, собираясь в себя и уменьшаясь с каждым новым поворотом. Порывы ветра замедлились. Буря стихала прямо на глазах, на его медленно закрывающихся глазах.
***
Ему снился хороший сон, как кто-то сидел у его постели и трогал его горячий лоб своими прохладными руками, даря облегчение, нежно гладил волосы, даря покой.
Когда он пришёл в себя, за окном раздавался едва слышный рокот моря, в комнату проникал солнечный свет, рисуя узоры на настенном панно, а у его постели, развалившись на стуле, посапывала смутно знакомая старуха, похожая на злую ведьму. Пахло травами и какими-то снадобьями. На голове у него, Рен потрогал, было чуть влажное полотенце.
– Что случилось?
Тихо дремавшая «ведьма» открыла глаза, выцветшие, бледно-голубые, они заглядывали, казалось, в самую душу и ничего хорошего, судя по её мрачному лицу, там не находили.
– Очнулся наконец. Зря ты с ней связался, принц, – с укором прокаркала старуха, и не подумав отвечать на его вопрос. – Теперь-то усвоил. Держись подальше от моря. Они несут беду, они чуют беду и теперь они тебя запомнили.
– О ком ты говоришь?
Отвечать женщина снова не стала, покачала седой головой, с трудом встала со стула и вышла из комнаты. Рен приподнялся на кровати, отложил в сторону полотенце. Что с ним случилось? Чувствовал он себя относительно неплохо. Разве что слабость страшная, да тело ломило как после хорошей драки или долгих занятий в фехтовальном зале.
Смущало солнце, заглядывающее в комнату. Где же обещанный шторм? И сколько он тут провалялся? Шторм, буря, торнадо, берег моря, песня, танец, Анжи – смесь из воспоминаний и образов ворвалась в голову и устроила невероятный кавардак и беспорядок. Это же было на самом деле или это только отражение дурного сна?
Дверь открылась, и в комнату зашёл Шо.
– Надо же, и правда, очнулся. Повезло, - внаглую заявил принц, ставя стул задом наперед и присаживаясь верхом.
– Что ты тут делаешь?
– Я? Смотрю, не изволил ли ты окочуриться. Ты лучше скажи, какого черта ты делаешь? Что на тебя нашло? Зачем выходить на берег в такую погоду? Войну решил развязать? Если бы тебя из-за твоего разгильдяйства унесло бурей, твои предки меня потом во всём обвинили бы.
– И где ваша обещанная буря?
– Да уже закончилась, пока ты спал. Нас и не задело почти, только самым краешком.
– Где Анжи? С ней всё в порядке?
– А почему нет? – удивился Шо. – Она хотела зайти, но Марта, наша знахарка, с тобой возилась, а Анжи она не любит, вот и прогнала, наверняка. Зайдёт попозже, раз ты очнулся. Анжи беспокоилась, это же она нашла тебя на берегу без сознания.
– Сколько времени прошло?
– Чуть больше суток. Позавчера тебя нашли поздним вечером. С чего тебя только прихватило? Так бодро отплясывал на балу. Или поэтому и отплясывал, что уже не в себе был? Когда тебя принесли, ты всё никак не приходил в себя и бредил. Море-море, фи, - скривился Шо.
Это плохо. Что из того, что он видел, привиделось ему в бреду, а что произошло на самом деле? Значит, и Анжи, и этот танец, остановивший бурю, только его фантазии?
– Ладно, я пойду тогда. Отдыхай, набирайся сил, – пожелал Шо, поднимаясь, с таким видом, что окончание фразы «и проваливай уже отсюда» Рен с лёгкостью достроил самостоятельно.
– Подожди. Ваша знахарка, Марта, – вспомнил имя Рен, – она постоянно говорит мне что-то странное. Про каких-то «них» и что на море опасно.
– Фи, нашел, кого слушать! – присвистнул Шо, остановившись на пороге. – Целительница из старухи хорошая, а так она давненько не в себе и с головой не дружит. Представь только, это Марта наплела моим родителям, что мой голос – это наследие прабабушки, а та дескать была настоящей русалкой, так они, вместо того чтобы посмеяться, потом совсем озверели и запретили всё что можно и нельзя. Чёртовы сказки. Так что слушай дальше, она тебе ещё и не то расскажет.
Визит его высочества был только началом, дальше началось паломничество в миниатюре. Пришел его личный слуга с обедом, как оказалось, чувство времени Рена ещё подводило, потом группой ввалились охранники, давно прохлаждающиеся без дела в чужом королевстве. Внезапная болезнь принца здорово всех напугала. Пришлось успокаивать и ободрять, снова решительно отказываться от идеи постоянного сопровождения и решительно всех выпроваживать. Снова приходила Марта, опять отмолчалась на его вопросы, зато принесла кувшин с каким-то подозрительным отваром и велела пить, чтобы восстановить силы. Рен выпил спокойно. Если бы «ведьма» хотела отравить его, она бы уже это сделала, на вкус напиток оказался знакомым, словно его уже им поили, сладко приторным, но вполне приятным, а ещё после него так славно клонило в сон.
А Анжи так и не зашла к нему.
Когда он снова проснулся, уже ближе к вечеру, у его постели сидела девушка, но не та, которую он предпочел бы увидеть. Но хотя бы не старая карга, как в прошлый раз.
- Прости, я тебя разбудила, - извинилась Шоко.
- Не волнуйся, - поспешил успокоить её Рен, - мне кажется, что я уже выспался на неделю вперёд.
- Это хорошо. Я волновалась за тебя.
- Что-то я только причиняю всем беспокойство.
- Похоже на то, - усмехнулась Шоко, - но по-моему, это качество типично для всех принцев.
- У тебя просто недостаточно примеров для сравнения, - успокоил её Рен. – Послушай, ты не видела Анжи?
- А разве она к тебе не заходила? – удивилась девушка. - Ты что-то с ней сделал, и она теперь не хочет тебя видеть?
- Нет, - ответил Рен, - во всяком случае, я ничего такого не помню.
- Это ещё не показатель, наша маленькая принцесса могла и сама придумать, и сама обидеться.
- За что ты её так не любишь? – не выдержал Рен. - Всё не можете поделить принца?
– А чем ещё заниматься в этой глуши? – задала встречный вопрос Шоко, невольно соглашаясь с ним. - И что ещё нам делить? И ты не прав, кстати, я её не «не люблю». За что мне её не любить? Любить, правда, тоже не за что. Скорее я её жалею. Я ведь всё прекрасно понимаю. Со мной он проводит ночи. С ней играется как с питомцем. И ни одной из нас он не принадлежит по-настоящему и никогда не будет. В его сердце только он сам, и музыка. Поэтому она подобралась ближе всех. Но он её не хочет, уж я-то знаю. В отличие от тебя. Увези её, принц. Далеко, далеко. Ей же самой так будет лучше. Шо и так скоро женят, мне недолго осталось. Одну музыку я ещё переживу.
– Если она захочет.
– Так постарайся, принц, - со злостью ответила Шоко. - Иначе всё бесполезно. Шо не отдаст её. Меня бы тоже не отдал, но это не слишком успокаивает. Любимые игрушки имеют свойства приедаться со временем.
После ухода гостьи, взгляд Рена упал на кувшин с отваром, но спать хотелось и без него, и принц поленился вставать, перевернулся на другой бок и снова провалился в сон.
Смутное беспокойство заставляло вертеться на кровати. Вечер, море, нужно идти на берег, ведь она будет ждать. Нужно идти. Нужно… Нет, всё хорошо и идти уже никуда не нужно было. Рен спал, просто спал, и ему снилось, что море само пришло к нему. Нежное, мягкое, любящее.
- Не уходи, - пробормотал он сквозь сон.
Прохладная рука снова дотронулась до его лба, провела по волосам и собралась покинуть его, но принц успел первым, поймал её, поднес к своей щеке, прижался губами к нежной коже.
- Поедем со мной, Анжи.
На столе горела одинокая свеча, трепещущее от сквозняка пламя, бросало странные тени на лицо девушки, сидевшей на краю его кровати. Когда она первой потянулась к его губам, он решил принять это как ответ и притянул её к себе. И снова волна накрыла его с головой, прильнула к нему ласковой кошкой, защекотала теплым течением, беря его в плен, показывая свою красоту и безупречность, подминая под себя, а потом покорно сдаваясь его силе и напору, признавая его достойным, признавая его любимым, принимая в себя, отдаваясь полностью, отзывчиво, страстно и честно. А потом море запело. Всё та же знакомая песня. Плакало море, кружил вихрь, ревела буря. Но теперь он сам был его частью.
- Можно? - прошептал он.
«Нужно», - ответила она, прижимаясь губами к его губам, гладя его своим нежными прохладными руками.
И бешеный бурлящий водоворот подхватил их окончательно, унес за собой.
- Уедем сегодня же, Анжи. Ты не против?
Девушка, стыдливо прикрывающаяся краем одеяла, посмотрела на принца с безграничным удивлением. «О чем ты?»
- Ты же поедешь со мной? В моё королевство?
Недоумение из взгляда никуда не делось. Анжи отрицательно покачала головой.
- Но почему? – вскочил Рен, не понимая, то ли он проснулся от сладкого сна, то ли наоборот погрузился в очередной кошмар.
Она показала в сторону окна, изобразила рукой волну. Море. Потом кивнула в сторону двери, нарисовала корону. Принц. Снова печально покачала головой.
«Я не смогу без моря, я не смогу без него».
- Анжи, пожалуйста. Зачем же тогда ты?..
Она оттолкнула его руку, выбралась из кровати, накинула свою рубашку.
Посмотрела на него. Так посмотрела. Какого черта, почему она не может говорить, почему он не умеет читать мысли? Анжи ушла. Душно, он начал задыхаться, в комнате было нечем дышать, он открыл окно, потом не выдержал и вышел на балкон. Внизу всё также шумело море. Но теперь оно вызывало только раздражение и боль. К чёрту всё и всех, он достаточно поправился, чтобы убраться отсюда подальше.
У него оставалось еще одно дело.
- Ты наконец-то нас покидаешь, - ухмыльнулся Шо, на этот раз благополучно застигнутый в своих покоях, - а ведь так не хотел задерживаться.
- Да, а ты, помнится, тоже не хотел меня отпускать, - слегка натужно парировал Рен. – У меня есть к тебе серьезный разговор. На том балу твои прихлебатели приставали к Анжи. Маркиз, барон, младший сынок герцога, - по мере перечисления лицо у Шо постепенно вытянулось.
- Ты, наверно, что-то не так понял. Они просто шутили.
- С девушками не шутят, зажимая их толпой в темном коридоре. Она ведь даже на помощь позвать не сможет в случае беды. Нет, если здесь это в порядке вещей…
– Никто не смеет её обидеть, - вскрикнул Шо. - Она моя!
– Так покажи это им, вместо того чтобы обжиматься по углам с Шоко.
– Это не твое дело! – ударил Шо по больному.
– Ты прав, - согласился Рен не менее резко. - Это твоё дело! Никогда не позволяй другим насмехаться над тем, что тебе дорого. Это больно аукнется однажды.
– Я не знал, - тут же пошёл на попятную Шо. - Она никогда не показывала.
Как удобно не видеть дальше своего носа. И это герой в глазах Анжи?
- Анжи, это правда? Почему ты раньше ничего мне не...
Когда она успела прийти, что он и не заметил? Рен прошел мимо девушки, застывшей в дверях с напряженным лицом, и отправился командовать очередные сборы, надеясь что хоть этот раз станет уже последним. А эти двое… Дай-то Бог, наконец, договорятся до чего-то дельного. Но уже без него, всё без него.
Провожать его собралась целая компания, Шо, Шоко. Грозная Марта встретилась ещё на лестнице и велела больше никогда не возвращаться. Рен пожелал ей в ответ доброго здоровья. Анжи тоже вышла его проводить к воротам замка. И снова она смотрела на него, словно хотела что-то сказать. А он не мог её понять, никак не мог.
Его люди шутили и смеялись, радуясь выпавшему на их долю отдыху и скорому возвращению домой. Рен уехал вперед, его раздражали эти разговоры. Замок над утесом уже давно скрылся из виду, хотя близость моря ещё чувствовалась. Запах свежести и соли, влажность, разлитая в воздухе и оседающая на волосах и одежде. А ещё чувство грусти, потери и бесконечной тоски.
)
Красивая песня, красивая сказка и знакомые до боли герои)) 
- очнулась мучающаяся бессонницей зомби. - Только иногда веры и надежды всё равно недостаточно для счастливого конца.