|
Глава 4.
Совершенно нечем заняться… Разве что музыку слушать. Да на горничных смотреть. А лучше не смотреть. Вдохновения не было. Оно ушло ещё у Мартина в доме. Иссякло как-то совершенно неожиданно. И это было настоящей проблемой. Он рассказал уже обо всём, о чём мог… Повторять то же самое не было смысла, а ничего нового не выходило. Нет, музыка никуда не исчезла, она так же кипела и жила в нём, но вот складываться во что-то определённое не желала. Так, сумбурные куски, отрывки… была ещё другая музыка, но ей давать жизнь не хотелось. Забыть бы о ней вообще… но не избавишься от того, что давно является частью тебя самого. Совершенно нечего делать. Даже в окна смотреть не хотелось – их нетронутые лица вызывали почти физическую боль. Плохо… Впервые с ним такое… Когда своя музыка молчит, а ненужные мысли давят голову – остаётся только слушать чужую, да разглядывать собственную новёхонькую квартиру. И прилагающихся к ней горничных. «Веди себя как обычно и наблюдай». - Сказал Мартин. – «Потом выберешь самую смелую». Приходилось наблюдать. Хотя, наблюдать за тем, как тебя боятся, настроения не прибавляло. Что этот хитрый лис им наговорил? Одна разревелась, когда он решил взять диск, другую он вообще не видел все два дня. Самая первая помелькала немного – и спряталась в кладовке. Четвёртая от алгоритма не отступила – увидев его, тут же скрылась в спасительных закромах. Чёрт... Когда он успел отвыкнуть от страха и ненависти в глазах людей? Чёртов Мартин. Чёртов тонкостенный бокал, украсивший его руку. Тонкие осколки пальцам не давались – пришлось их выбивать. И тут подскочила эта девчонка. Он ничего не успел поделать, как был сердито взят в оборот. Маленькая, хорошенькая, рыжая, с безжалостно умятыми кудряшками. Лет девятнадцать, от силы двадцать, хотя выглядит гораздо младше. Милое свежее лицо. Маленькие ручки, сердито трудящиеся над его ладонью. Чему она сердится? Девушка подняла глаза:
- Так нельзя обходиться со своим телом! Другого же не будет!
Да что ты? Он чуть не рассмеялся. Её глаза были словно травы прерий – такие же зеленовато-рыжие, полные солнца. И такие же чистые.
На следующий день Ева приступила к уборке, радуясь, что наконец-то можно заняться работой. За неделю квартира обросла тонким налётом пыли, и девушка порядком запыхалась, пока вымыла полы. Полов тут было много – огромный зал гостиной и две большие антресоли. В одной из них обнаружилась просторная спальня с кроватью посредине. И тут вместо стен были окна, сходившиеся большим полукруглым эркером. Справа от лестницы – гардеробная. Вторая антресоль, расположенная над кухней и хозяйственными комнатами, была пуста. Окон тут было поменьше – зато обнаружился выход на вторую террасу. Дверь под лестницей спальни вела в ванную комнату – большую и так же остеклённую, как и помещение над ней. В полукруге эркера стояла огромная круглая ванна. Ещё там был небольшой кожаный диванчик. Прочее сантехническое оборудование, ужасно стильное и дорогое, располагалось вдоль стен. Ева хмыкнула. Она, наверное, не смогла бы спокойно расслабиться на унитазе, когда вместо стен – окна. Ну, с другой стороны, кто в эти окна заглянет, на двадцать пятом-то этаже? Разве что птицы?
Когда она покончила, наконец, с полами, настало время обеда. Ева осторожно поинтересовалась у хозяина, сделать ли для него заказ в ресторане. Получив короткий отрицательный ответ, девушка пожала плечами и подкрепилась бутербродом, предусмотрительно прихваченным с собой. В хозяйском холодильнике нашлась только вода. Он, что, святым духом питается? Рассудив, что эта проблема к ней не относится, она продолжила уборку. Ева поймала себя на мысли, что в её служебном рвении есть что-то нервное. Этот Джей Ди, и правда, был пугающим. Молчал, сверлил тебя глазами и передвигался неслышно, словно кот. А скрытое лицо вызывало подспудную тревогу. Так что горничной не оставалось ничего другого, как досконально изучать территорию. Может, потом полегче будет? Одно она могла сказать точно – в этом доме всегда найдётся работа. Стекла, по крайней мере, тут было в избытке. Даже перила террас – и те были стеклянными. Подойдя к большим окнам гостиной, она заметила в них некоторую странность, на которую раньше внимания не обратила: вся поверхность стекла, от пола до перемычки наверху, была исчерчена рядами тонких горизонтальных насечек – по пять в ряду. Дизайнерские изыски? А смысл? Вид из окон был основной ценностью пентхауса. Тогда что? Потом до неё дошло – нотный стан! Все окна в этом доме были нотными тетрадями, какие она видела у брата Майкла! Ева молча разглядывала бесконечные метры своеобразных нотных листов. Он пишет музыку сам? Но на окнах не было ни нотки. Нечем писать? Поэтому он такой злой? Или он просто не может? Творческий кризис, депрессия, переезд… точно! Он не может писать! Вот почему так часто смотрит на окна. Вот почему, закрытым, пылится рояль. Вот почему сам музыкант проводит дни, валяясь на диване и слушая музыку. Значит, он тоже сейчас не знает, что бы такого сделать, чтобы поработать? Ева злорадно ухмыльнулась и принялась мыть окна.
Новость о том, что в пентхаусе можно спокойно работать и владелец не против, была воспринята с облегчением. Хотя, Ольга всё равно отказалась туда приходить. А к Мелиссе моментально вернулась жизнерадостность, и она без конца расспрашивала Еву – как это ей удалось? Чистая случайность, что уж тут. Так что в кругу «избранных Джахаром» уныния поубавилось. Что не могло не радовать. Казалось, её жизнь опять входила в привычное спокойное русло после столь неожиданной звёздной встряски. Но, как показал следующий день – это девушке только казалось. После новости об успехе Евы в пентхаусе между ней и Бесси пролегла трещина. И это было очень плохо, потому что они до сих пор работали в одной бригаде, а Бесси оставалась её начальницей. Ева с удивлением обнаружила, что большая часть грязной работы теперь достаётся ей. И в глазах темнокожей горничной появился непривычный холодок. Ева пыталась поговорить с подругой, объяснить ей очевидное: что она не хотела там работать, что отказаться тоже не может, и что разговор с мистером Ди состоялся совершенно случайно – Бесси слушала и не слышала. И это расстраивало больше всего. Жизнерадостная темнокожая хохотушка очень нравилась Еве, да и была, по сути, единственным здесь человеком, с кем у неё сложились по-настоящему хорошие отношения. Девушка в недоумении и расстройстве следила за Бесси – и ничего поделать не могла. «Зависть – самая страшная в мире вещь» - говорила ей мама. Пришла пора убедиться в этом воочию. В конце концов, она решила не заострять на этом внимания, надеясь, что Бесси, всё же, успокоится – нельзя же дуться вечно. Да и глупо всё это, если честно.
Эта надежда рассыпалась в прах, когда Ева вернулась на работу после выходных. Переодеваясь, она с недоумением оглядывалась – на её приветствие ответили неохотно и не все. Что бы это всё значило? «Что тут случилось, пока меня не было?» - думала девушка, заступая на смену. По обыкновению последних дней, туалеты и грязное бельё достались ей. Ева вздохнула и без споров принялась за работу. Бесси с Джоан убирали квартиру, о чём-то весело щебеча. Это было неприятно. Так, словно в твоём жилье побывали воры. Вроде всё так же, как всегда, привычно и на своих местах – а дом неожиданно стал чужим и неуютным. Вечером, уже собравшись домой, девушка столкнулась с Утей. С мистером Гусом, простите. Он всё так же жадно оглядел её. Почти привычно, но неприятно до ужаса. Ева вежливо попрощалась и поспешила прошмыгнуть мимо него. Не тут-то было. Дорогу ей преградила пухлая рука, упёршаяся в стену.
- Куда торопишься, милая? – Засмеялся Утя. Ева недоумённо подняла на него глаза.
- Домой, конечно.
- И что такая хорошенькая цыпочка будет делать одна дома? – Промурлыкал он. – Не хочешь ли расслабиться и приятно провести вечер?
Ева вытаращилась на него, изо всех сил стараясь скрыть омерзение. Приятно провести вечер? С ним?! Этот жирный свин что, клеит её? Если это шутка, то неудачная.
- У… У меня на сегодня запланированы дела. – Пробормотала она в ответ, пряча глаза. «Чёрт! Надо было сказать, что встреча! Встреча! С кем-то мускулистым, желательно!» - запоздало подумала девушка и поспешно добавила. – У меня встреча с… моим парнем.
- Врё-ё-ёшь. – Сахарно пропел Гус. – Нет у тебя никакого парня. И не было никогда. Готов поспорить, что ты ещё целенькая и сладенькая, как райское яблочко.
«И проспоришь». - Со злостью и отвращением подумала Ева и, выкрутившись из захвата, коротко попрощалась и пошла к выходу.
- Напрасно ты отказалась, крошка! – Услышала она вслед. По спине побежали холодные мурашки. Только этого ей не хватало!
Ночью Ева лежала без сна на продавленном матрасе своей комнаты. Когда-то у неё была другая комната – уютная девичья спаленка, в которой теперь она лишь гостья в редкие визиты домой. Когда-то у неё было всё – беззаботная юность, подруги, щекотные девичьи секреты. Возлюбленный тоже был... Был, да сплыл… Заодно с подругами и беззаботной юностью. Ева вздохнула и зарылась в подушку. Нечего себя жалеть. И винить, кроме себя, тоже некого. Видимо, она ещё не сполна расплатилась за глупость.
На следующее утро к ней подошла Анна и отвела девушку в сторонку.
- Слушай, Ева… Думаю, ты не в курсе, но про тебя поползли слухи. Мне кажется, ты должна об этом знать.
Ева похолодела. – Какие?
- Что ты карьеристка, что шепчешь начальству про всех и каждую. И что за привилегии спишь с Утей. Мол, только поэтому тебя приписали к пентхаусу.
- ЧТО?! – Ева даже подпрыгнула. – Я с Утей?! Это нелепо! Притом, горничных в пентхаус отбирал не Утя!!!
- Да знаю я! – прошипела Анна. – Никто ничего на самом деле не знает, только шепчутся все. Так что будь готова, если что.
Ева поблагодарила девушку и призадумалась. Нелепица какая-то. А они все тупоголовые гусыни, раз несут такую чушь. Я тут всего три месяца работаю, только-только обжилась. Какие интриги?! Но зачем Анне лгать? Почему-то Еве казалось, что Анна не из тех, кто будет шушукаться за спиной. Но, как бы то ни было, настроение на весь день было испорчено. И упало ниже плинтуса, когда в конце смены на автоответчике телефона обнаружилось сообщение от мамы, где та бодрым тоном сообщила, что сломала руку, упав с лестницы. И было бы неплохо, если бы Ева смогла в ближайшее время приехать, но если работа не позволяет, то не стоит переживать. Целуем и скучаем. Ева заметалась по коридору. Конечно! Отпроситься! На маме одной держался весь дом и хозяйство. Братья помогали, но многого они не могли: из троих мальчишек только четырнадцатилетний Брендон мог выполнять достаточно тяжёлую работу. А ведь им ещё учиться надо! Тут Ева остановилась и чуть не расплакалась: увольнительную на пару дней мог дать только один человек. И это был мистер Доналд Гус. Или просто – Утя. И он потребует от неё ответной любезности. Ева содрогнулась, понимая – какой именно.
Всю ночь Ева прометалась без сна. Душа отчаянно рвалась домой, к родным. Но она потеряет работу, если уедет без разрешения. А разрешение она получит лишь одним способом… Не оставалось ничего иного, как просить совета у Бесси.
- Ну так дай ему. Добра не убудет. – Пожала плечами та. – Зато жизнь твоя несравненно упростится.
Ева немо смотрела на старшую горничную. Кто это? Эта темнокожая кудрявая девушка была ей незнакома. Цинично поджатые губы. Холодный равнодушный взгляд.
- Как упростилась твоя собственная? – Догадка вырвалась непроизвольно.
Бесси смерила Еву ледяным взглядом и процедила:
- Я, в отличие от некоторых невинных чистоплюек, умею извлекать выгоду из своего хозяйства.
– Бесси, но… Утя? Этот мерзкий жирный слизняк…
Бесси резко развернулась и вышла, хлопнув дверью. Ева не двинулась с места. Так вот оно что. И вот откуда все эти слухи. «Карьеристка, шепчешь начальству, за привилегии спишь с Утей». Чьи это грешки на самом деле? У неё закружилась голова. Бессонная ночь давала о себе знать. Ева тяжело села на скамейку и огляделась. У неё словно почву из-под ног выбили. Что произошло? В какой момент удачная престижная работа превратилась в этот омерзительный гадюшник? Где тебя подсиживают, травят, толкают в начальственную постель. И за что? Подумать только! За точно такую же пыль, что и везде – только на последнем этаже?! Всё происходящее было настолько нелепым, что казалось попросту фарсом. Ева отчётливо поняла, что домой попасть не сможет. Это разрывало ей сердце. Мама редко просила её о чём-то, а если и просила, то с обязательной оговоркой «если не получится, не переживай». Её бедная маленькая мама тянула на себе непосильный труд, поддерживая в порядке дом и не давая погибнуть угасающему семейному делу, стараясь прокормить и одеть сыновей. Её братья, совсем ещё мальчишки, тянули эту ношу наравне с ней. Младший, шестилетний Дэн, другой жизни и не помнил. Десятилетний Майкл, если и помнил беззаботное детство, то не распространялся на эту тему. Ева работала с пятнадцати лет – её добровольной обязанностью было погашение кредита, который отец брал на постройку дома и развитие бизнеса много-много лет назад… Они все повзрослели слишком рано. Иногда, в минуты слабости, Ева задумывалась – зачем им это всё? Не проще ли бросить все оранжереи, продать дом и уехать? Но тогда от папы вообще ничего не останется. И от них самих тоже. Их жизнь пропахла цветами – и не всегда этот запах был сладок. Ева тяжело поднялась со скамьи. Пора работать. Сегодня был первый день смены в пентхаусе, источнике всех её бед.
День прошёл словно в тумане. Еву буквально шатало от недосыпа и усталости – и она разбила стакан. Несчастливая судьба у стаканов в этом доме. Её звёздный клиент весь день провалялся на диване, слушая музыку. От которой к концу дня у девушки разболелась голова. Как можно быть таким непоследовательным во вкусах? Чего он только не слушал! Ева не очень хорошо разбиралась в музыке, но классику от тяжёлого рока могла отличить. Как и народные напевы, блюз, джаз и даже рэп. И он слушал это всё, по очереди и вперемешку. Ева с раздражением уставилась на долговязого жильца. Очень хотелось обвинить его во всех своих бедах. Да кого угодно хотелось обвинить, пожаловаться на несправедливость, накричать, отвести душу. Но винить было некого. Стечение обстоятельств, чужая зависть и похоть. Против которых она не в силах выстоять. И собственная слабость огорчала пуще всего.
Вечером её, отупевшую от усталости, поймал Утя. Он с глумливой торжествующей улыбочкой поставил её перед выбором: либо она завтра перед концом смены приходит к нему в кабинет для «приватной беседы», либо прощается с работой в «Холмах». Недавно в люксе на двадцатом этаже пропало кольцо – не Ева ли его взяла, раз у неё такие трудности с семьёй и деньгами? Он всё понимает и готов помочь «хорошей девочке», попавшей в затруднительное положение. Он даже не подошёл к ней, но Ева почувствовала себя облапанной. Они всё просчитали, Бесси и этот тип. Они загнали её в западню.
_________________
В данный момент всеми делами команды ведает yanchik
Со всеми вопросами - к ней, я на форуме бываю редко и ваших сообщений не вижу.
|
надеюсь всё обойдётся ( ну или хотя бы с не слишком жуткими последствиями) 
Джей Ди прямо заинтриговал 
Спасибо за проду!!!! 
да и погодка настроению не способствует (во всём виновата весна, которая - НЕ ВЕСНА). 
спасибо за очередной очень интересный кусочек!!! буду ждать следующего! 
