Eliora, эх блин...я лоханулась короче хдд
спасибо за отзыв)) критика всегда нужна и важна для меня)))
но переделывать...не знаю...все равно не буду))

И не переделывай. Фрагмент получился суперским. Просто не по теме названия...

эх..меня это мало утешит)))

Эпизод четвертый. Гнев.

Несколькими неделями ранее у меня появился второй рот. На горле.
Аппараты жизненного обеспечения уже давно оттикали, сейчас в меня просто вливают огромными дозами лекарства.
Бесит. Как это все ужасно бесит. Я бы отдал свою правую руку за то, чтобы встать и уйти. Но меня держат здесь. Как зверя в клетке. Глупые, они ничего не видят.
Не видят, как иногда в моих глазах загораются красные огоньки.
Прикрываю их. Черные ресницы отбрасывают тень на щеки. На горле повязка – говорить я не могу. Он чиркнул мне по горлу и ушел. Обычная семейная драка, подумаешь? Теперь мой брат в бегах.
У меня второй рот, его руки окрашены кровью, такой же красной, что и огоньки у меня в глазах.


***
Сколько себя помню, наша семья всегда была такая. Отец никогда не бил нас. Мама была спокойной женщиной. Вообще, довольно благополучная семья, которой всегда всего хватало.
Но все же иногда у отца случались приступы.
Агрессия.
Она проявляется во многом. Здесь можно даже не кричать и не бросаться мебелью, просто стоит хоть раз взглянуть на человека так, что он потом всю жизнь тебя бояться будет. Конечно, это умеют лишь немногие. Совсем-совсем немногие.
Вселять истинный страх одним лишь взглядом умел наш отец. Таким взглядом можно убить. Подавляющий, тяжелый, как каменная плита, которую не сдвинуть.
Это один из видов агрессии.
И хотя он нечасто практиковал ее, нам с братом все же передалась эта способность.
Пока ты не осознаешь то, чем владеешь, все что у тебя есть – как песок, пыль под ногами. Оно не используется, оно обесценено и бесполезно. Но если ты хоть раз попробовал этот наркотик, то уже не остановишься.
Чувство крови. Вкус крови, ярости, боли и бешенства.
Сначала такие взгляды, потом рукоприкладство. Нам нравилось делать больно. Боль – источник прогресса.
Ты что-то просишь – и тебе не хотят это давать? Сделай больно и человек сразу поймет, чего ты хочешь. Дай волю своему гневу и ты получишь то, чего хочешь.
Тупое стадо. Я вижу лишь мусор, ненужный хлам вместо людей. Я и сам такой. Просто я не притворяюсь.
Я переворачиваю мебель вверх дном, рву на части обои, кидаюсь на людей, в порыве гнева пытаясь разорвать их…Уничтожить. Сделать больно.
Гнев – как наркотик. Он засасывает. Дает власть над людьми.
Единственное, чего мы не знали, так это того, что он имеет власть над нами.
А жаль. Так жаль…

***
Он перерезал мне горло. Просто взял и чиркнул по нему. Я даже не успел ничего сообразить.
Мгновение, когда Гнев вышел из-под нашего контроля, превратившись из игрушки в оружие, мы бездарно упустили.
Остается лишь жалеть? Нет. У нас так не принято.
Мы тогда поссорились из-за чего-то…Кажется, я задолжал ему приличную сумму. Он не кричал, не швырял мебель, как делает это с другими.
Он знает, это бесполезно со мной, ведь я такой же. Нечего разговаривать, просто иди и делай.
И он сделал.
Спокойно подошел сзади и сделал.
И да. Это было больно.
Это не было так, как всегда пафосно пишут в книжках – когда герой от руки нападающего трагически и быстро умирает. В нашем случае не было героев. Были просто два зажравшихся от злобы кретина.
Гнев – эмоция. Мы зависимы от этих эмоций. Ничего не поделаешь, но так оно и есть.
Мы умираем каждый день, потихоньку и просто никак не соберемся резко порвать с жизнью. Раз и навсегда.
Со мной попытались. Но ничего не вышло. Даже тогда, лежа в луже собственной крови, я был в сознании. Наверняка, он сделал что-то не так, или не сильно резанул, но факт оставался фактом – я был жив! Я захлебывался своей собственной кровью, но я жил! И я не собирался умирать.
Красный – цвет ярости. Она помогла мне.
И в этот момент глаза застилала кровавая пелена боли и ярости. Я благодарен им за то, что они помогли мне выкарабкаться.
А сейчас лежу и жду его. Я знаю, мой брат навестит меня. Обязательно навестит.



***
«Я могу тебя поздравить?» - ручка медленно выписывает слова на белом листе.
Он стоит в дверях палаты, зажав в руке нож. Дежавю.
- С чем? – дверь палаты медленно закрылась.
Интересно, как он проник в больницу? Впрочем, мой брат всегда умел удивлять.
«Ты почти выиграл», - губы расползаются в яростной улыбке, - «я даже разговаривать не могу. Вот что ты сделал со мной».
- Не надо было доводить меня, - спокойно роняет, подходя ближе. На ноже весело играют лучики света.
«Убери нож», - спокойно смотрю на него. Оценивающе смотрит в ответ.
Сейчас я слабее него – организм ослаб в борьбе за жизнь, и в случае чего я даже не смогу позвать на помощь – голоса до сих пор нет. Открой я сейчас рот, из горла вырвется лишь тихий хрип.
Ему нечего бояться.
Кто я такой и что могу тебе сделать? Так ты думаешь? Губы расползаются в демонической улыбке.
Он садится на стул, испытующе смотрит на меня. В палате повисает тишина.



***
Что чувствуешь, когда смотришь во тьму? Я ничего не чувствую, потому как я – часть этой тьмы. Она роднее мне, чем свет. Свет слепит глаза, от него пытаешься скрыться, а тьма мягким покрывалом укрывает тебя, когда тебе совсем плохо. Когда ломает настолько, что уже просто не можешь – так хочется сделать кому-то больно.
В этом стремлении можно сделать все, что угодно – лишь бы достичь желанной цели.
Но сейчас моя цель – он. Поэтому я сдерживался, пока мог. Пытался сдерживаться.
Это было непросто.
Я чуть было не утонул в болоте собственных эмоций.
Тяжело хранить все в себе. Особенно тому, кто ни разу не хранил чувства глубоко в душе, ярким фонтаном выплескивая их наружу.
Приходится сдерживаться и играть. Хотя, признаюсь, из меня довольно плохой актер.
У меня едва ли получится мыслить расчетливо. На самом же деле мне хочется порвать его на клочки, сделать больно. Можно, конечно, тоже сделать что-нибудь подобное тому, что он сделал, но меня мало привлекает узор из его кишок на полу больничной палаты.
Мне просто хочется увидеть страх в его глазах. Ведь он никогда ничего не боится. Как и я.
Улыбаюсь ему. Он спокойно отражает мою улыбку. Мы словно близнецы, идентичны. Сидим друг напротив друга, смотрим друг другу в глаза.
Игра в гляделки. Это поистине смешно. Как в детском саду.
Во мне копится что-то злое. Темное. По-настоящему темное. И я чувствую сладость этого момента.
Когда внутри не просто злость или бешенство, а тьма.
Растет желание причинить боль.
Я могу убить лишь взглядом. Ты помнишь, как было тогда?.. Ты отшатнулся от меня. Ты боялся меня.
Поистине, страх – самая желанная вещь, которую я хочу взять с тебя за мою перерезанную глотку.
Мой взгляд слабее твоего, но иногда градус в нем просто зашкаливает. Я порождаю жестокость. Не насилие. А власть, гнев, злобу и боль. Хочу разбить руки в кровь, хочу видеть эту самую кровь. Твою и свою, перемешанную вместе. Безумный коктейль наших эмоций.
Но я не шевелюсь. Я жду, когда все заполнится этой чернотой. Кляксой первая ее капля попала в душу. Теперь там совсем темно.
Ты боишься? Ох, знай, твой страх приносит мне высшее наслаждение. Это больше чем секс. Это больше чем боль.
Это знак власти, клеймом поставленный на тебе. Красная метка, которая ярким пятном позорит тебя.
Это пьянит. И заставляет смеяться злым, безумным смехом.
К сожалению, смеяться я не могу. Из горла вырывается лишь хриплое карканье, но и его оказывается достаточно.
Ты с дикими глазами вскакиваешь с места. Нож валится из рук, с медным бряцаньем стукаясь об пол.
Я наслаждаюсь твоим страхом, впитываю его в себя. И улыбаюсь.
Ты отходишь назад – движения нервные, дерганные; поворачиваешься и выбегаешь из палаты.
Неиспользованный нож спокойно лежит на белом кафеле.
Ну и кто здесь лучше? Тот, у кого сильнее чувства. Гнев – ведь очень сильная эмоция.
А она у меня просто зашкаливает.
Здесь дело совсем не в силе. Я, быть может, вполне слабее тебя, просто я лучше владею своими чувствами. До нормальных людей мне, конечно, очень далековато, но все, же я неплох в этом.
А рука лишь царапает на изодранном листке последние слова:

«Это была всего лишь шутка».

Жууутко... но будоражит настолько, что боишься упустить хотя бы строчку. Великолепно описано.

Eliora, *раскланялась* спасибо ^^

Эпизод пятый: Чревоугодие.

Сегодня я позавтракала двумя сигаретами. И ощутила благодарность едкому дыму за то, что он так настойчиво отвлекает меня от моей проблемы, чувствительно впитываясь в мои легкие.
Вздыхаю и смотрю на себя в зеркало. Скоро это войдет в привычку. Иногда мне становится так жаль себя… особенно, когда гляжу в это потускневшее от времени зеркало.
Оно не скрывает то, что я бы хотела скрыть – необъятную фигуру, которая, кажется, даже в зеркале едва умещается.
Слои жиров, один на другом…Жара. Я потею. Складки слипаются…Жарко. А я все ем и ем… Пирожные, суши,выпечка, котлеты…и все никак не могу наесться. Этот Голод - проклятие. Хуже него нет ничего.
Сказать по правде, лишний жир меня едва ли волнует. В любом случае я не стану даже пародией на нормальную девушку. Я просто хочу прекратить это нелепое безумие, что постоянно мучает меня.
Вы знаете, что такое Голод?
Наверняка вы даже не сможете представить себе элементарную семантику этого слова.
Это больше, чем понятие. Это больше, чем слово. Это чувство пьянит разум, подчиняя себе. А вкус этого Голода? Вы знаете, что это? На свете нет ничего чудовищней этого вкуса.
Все равно, что травить себя.
В моем случае, морить меня голодом просто бесполезно. Я все равно что-нибудь найду и съем.
Так было до этого дня. И каждый раз я испытывала муки от того, что не могу остановиться!
Сейчас я сижу на строжайшей диете.
Хотя иногда мне кажется, что я могу съесть все, что угодно.
Просматриваю книгу по кулинарии. Это, конечно, настоящее издевательство над собой. Ее листы так вкусно пахнут… Кажется, что они впитали в себя запах всех приготовленных с их помощью блюд.
Но это, конечно, лишь моя вольная фантазия. Ничего такого я сейчас себе не позволяю. Такие фантазии не приведут ни к чему, а лишь раззадорят то чудовище, что живет во мне.
Тот Голод.
Я просто поспорила сама с собой. И с ним тоже.
Съем или не съем? Вот в чем вопрос.
Иные волнуются о проблемах мира, я же волнуюсь сама о себе. Оно и правильно. Почему я должна волноваться о ком-то, если не могу справиться сама с собой?
Говорят, наш самый главный враг – мы сами. Я гляжу на себя в зеркало и признаю, что согласна с этим. Невысказанное признание самой себе.
Поворачиваюсь перед зеркалом.
Несмотря ни на что, я не могу назвать себя страшной. Отвратительной – возможно. Но не страшной. Черты моего лица достаточно милы, чтобы привлечь внимание, но плотоядный огонек в глазах делает мое отвращение к себе настолько осязаемым, что иногда поежиться хочется.
И это отвращение так же осязаемо проходит через зеркало, опыляет мою кожу, заставляя обращать мой взгляд на себя все более и более критично.
Нет ничего хуже, когда человек ест сам себя. Просто морально поедает. Это одна из самых страшных психологических пыток, изобретенных со временем человечеством.
Вот и я начала себя есть. С этого и началась моя диета.
Невыносимо.



***
Моя диета состоит в том, чтобы не есть ничего. Ну то есть вообще. Не знаю, правда, сколько протяну. Зато у меня есть шанс проверить свою твердость!
Тонка ли у меня кишка для этого эксперимента?
Она по определению не может быть тонкой, иначе куда бы влезла пища, съеденная и переваренная столь удачно?
Покусываю губы и в раздумье пялюсь на часы.
Человек может обойтись без еды в среднем неделю. 148 часов. 8880 минут. 432800 секунд.
Ничего. Я сильная. Я справлюсь.
Вкус голода нервирует меня, но я стараюсь держаться. Я ненавижу это сосущее чувство в желудке. Словно он пуст вот уже несколько дней, хотя я только недавно ела. Моя диета длится вот уже…вообще неважно, сколько она длится. Я точно не помню.
Просто знаю – мне нужно выстоять.
Эта борьба с собой будет выматывающей. Стоит просто смириться. Однако безумные виражи в моем теле не дают мне расслабиться.
Чувство Голода терзает все мое тело. Что-то сжимается, пульсирует внутри меня, желая вырваться наружу. Или подчинить меня себе.
Разум и чувства сплелись в бешеной борьбе. Но я смогу съесть любой яд, если он превратит меня в нормального человека.
Это – единственное, чего я хочу.
Ну и есть, конечно же.



***
А потом пришла ты. Просто позвонила как есть, как только ты умеешь – так взбаломошно, разговорчиво и быстро..Залетела в квартиру легкой походкой, будто каждый день тут бываешь, чмокнула меня в щеку и внимательно посмотрела на меня, словно оценивая.
Тебя я совсем не ожидала увидеть здесь. Наверное, судьба посмеялась надо мной, дав такую лучшую подругу. И, несмотря на то, что мы с тобой учились вместе, ты редко бываешь у меня в гостях. Чаще всего просто звонишь, интересуясь моими делами.
А сегодня вдруг просто, без предупреждения влетела в квартиру, позволяя мне наблюдать за тобой.
Ты идеальна. Настолько, что становится страшно смотреть на тебя, на твою тонкую гибкую фигурку. Такую сожмешь в руках – и она переломится пополам.
И характер у тебя такой легкий, как у бабочки. Такая же красивая и так же легко порхаешь с одного цветка на другой. Мы такие разные, я – неуклюжее чудовище и ты – легкая нимфетка, веселая кокетка, которая так же легко живет, как и улыбается.
Отвожу взгляд. Я вовсе не завидую. Просто когда смотрю на тебя, еще более отчетливо чувствую свой Голод. Будто что-то ноет во мне, желая тебя. Ерзает в моем животе маленькой чешуйчатой змейкой, медленно и мучительно сводя меня с ума.
Так невозможно жить.



***
10 часов. Именно столько я уже не ела.
Я хочу есть. Я просто желаю этого.
Есть. Есть. Есть. Есть.
Глаза застилает красная пелена отчаяния. Сползаю по стене и скребу ее ногтями.
В доме нет ни крошки еды.
Ты унесла все в надежде, что у меня все получится. У меня тоже была такая надежда. Она постепенно испаряется, тает под напором голода. Я уже ни о чем не думаю. Просто сжимаюсь в калачик. Жирный, неуклюжий калачик отчаяния.
Смотрю на белую стену. Через красную пелену моего она безумия кажется розовой. Этот цвет бесит меня. Это цвет моего бессилия, он дразнит меня.
Голод во мне будто смеется, наслаждаясь моей слабостью.



***
Пальцы судорожно нажимают на кнопки мобильного телефона.
Ты не отвечаешь. А у меня нет денег, чтобы купить что-нибудь в магазине.
Нажимаю по непослушным кнопкам.
Продаю мебель.
Нажимаю.
Подушки, столовые приборы, техника – все отправляется к новым хозяевам.
Нажимаю, нажимаю, нажимаю.
Я одна в пустой квартире.
Что-то, щелкнув, замыкает.
Проходит полчаса. А может и больше. Чувство времени стерлось, как и другие мои чувства, оставив место Голоду.
Я сижу на холодном полу. Вокруг – коробки с пиццей, пряниками, плюшками, котлетами, пирожными, рулетами, тортами… Я – Царица здесь. Царица этих яств.
Скоро вся эта красивая мишура бесформенной кучей окажется во мне. Предвкушение этого заставляет мой желудок сладко сжиматься, а Голод урчать, словно ненадолго прирученное чудовище.
Непослушными пальцами хватаю коробки.
Голод ревет во мне, приказывая, подчиняя. «Сделай это!» - орет он мне.
И я делаю, отдавая ему что-то свое, что-то до безумия родное, но такое ненужное сейчас.
Наверное, частичку свей души. А может, разум?..



***
Слышу странный звон. Так звенят ключи, открывая квартиру.
Ты снова появляешься не вовремя! Голод во мне урчит недовольно, требуя своего.
Ты широко открываешь рот, по-видимому, кричишь, но у меня такой звон в ушах, что я не слышу тебя.
Не слышу.
Гляжу на хрупкую фигурку, твое белое личико маячит перед мутным взором, красные губы сжимаются, длинные тонкие руки, хватающие то, что принадлежит мне!
- …зачем делаешь это?! Зачем?.. – обрывки твоего звонкого голоса, в котором звучит страх, панические движения по квартире заставляют мое чудовище реветь – «мое!»
Красная пелена не мешает теперь. Она словно породнилась со мной. Также как и Голод – мы с ним сплелись в одно целое, так что не поймешь, кто из нас кто.
Где-то звенит, кружится, когда я встаю с пола, отшвыривая полупустые коробки.
И тяну к тебе руки.
Ты снова широко открываешь рот, но видимо вдруг что-то видишь во мне и оседаешь на пол, как безвольная кукла.
Мне остается лишь облизнуться.
Приятного мне аппетита, господа.



***
Теперь я довольна. И нет смысла бороться с собой, своими чувствами, ведь я все поняла. Этот Голод, это чудовище – и есть я. Этого не изменить самыми изощренными диетами, что придумал человек.
Медленно облизываю пальцы, с наслаждением причмокиваю губами и улыбаюсь.
Говорят, человеческое мясо – самое вкусное и питательное. Мне нечего ответить на это.
Потому что у этого мяса твой вкус, подруга.

Очень эмоциональные, чувственные и трагические истории. Будоражат. Замысел бесподобен, воплощение достойно
Если от "Гнева" можно было ожидать таких страстей, то от "Чревоугодия" или лучше даже "Голода"... небольшой шок

tailin, ну мне самой было немножко жутковато это писать))

Эпизод шестой: Похоть.

Невидимый алый цветок раскрылся. Я ощутила это в тот день, когда в полной мере осознала свою привлекательность. Странное ощущение – будто тело стало совсем другим, более совершенным, чем было раньше. Оно стало женственней, изящнее и нежнее, даже черты моего лица стали более мягкими.
Мне нравилось видеть доказательство своей привлекательности в чужих глазах. Я люблю это чувство Жажды, которая не дает мне покоя.
Провожу пальцем по пухлым губам. Я никогда не считала себя красивой. Привлекательность в моем понимании состоит лишь в том, как именно ты чувствуешь и кем ты признаешь себя. Это внутреннее состояние, которое едва ли можно с чем-то спутать. Ты сразу начинаешь чувствовать себя более полноценной, так отчетливо чувствуешь себя и свое тело…
Прохожу мимо зеркала и кидаю в него мимолетный взгляд.
Я чувствую себя привлекательной – и вижу отражение этого чувства в чужих жадных глазах. От него кровь в венах бежит быстрее, меня лихорадит, и сердце заходится в быстром стуке…


***
У меня всегда было много мужчин. Моя Жажда заставляет меня чувствовать себя нужной.
И мне нравится гореть в пылу желания, чувствовать чужую тягучую, тяжелую страсть и все же оставаться верной себе. Холодное сердце – вот что спасает меня.
Совершенно безопасно. Совершенно эффективно.
Я чувствую заразную болезнь, которая словно вирус проникает через меня в их сознание и отражается в их глазах, я никому не отказываю, но и никому не принадлежу, в то же время ни в чем не отказывая себе и потакая своему собственному желанию.
Чувствую жадное нетерпение, тело словно покалывает иголочками, странная истома копится в теле, ждет, когда я выпущу ее наружу.


***
Чувство, когда в венах не лед, а жизнь настигает меня именно в минуты наслаждения. И это прекрасно.
Я как эмоциональная наркоманка – хочу все больше и больше.
Временами холод сковывает все мое тело, становится труднее дышать и двигаться. В такие времена я чувствую нетерпение еще сильнее. Но оно скорее моральное, чем физическое.
Я обижена за это на весь мир. Но даже в этом есть положительные стороны. Моя холодность прочным щитом защищает меня, делает меня более уверенной в себе.
Мой статус. Мой фундамент.
Если этого не будет, не знаю, смогу ли я жить так же, как и жила до этого.
Избежать боли. Любой ценой.
Я хочу хотя бы на мгновение заменить лед в душе наслаждением. В полной мере почувствовать себя живой.
Раствориться в чужом тепле, раз мне так не хватает своего.


***
Цена привлекательности и желания может быть разной. Обычно жизнь дорого берет за то, что дала человеку. Мне она подарила невозмутимость и порочность взамен счастью.
Сглатываю ком в сухом горле. В груди копится что-то такое…я даже не могу дать этому чувству какое-либо определение. Что-то такое, чему имя не просто Жажда. Хочется снять всю одежду, ощутить чужие руки на своем теле – и совсем неважно, кто это будет. Мне все равно. Лишь бы растопить лед, которым я окружена. Одно лишь осознание чувства, когда внутри что-то леденеет, словно мертвеет, пугает меня.
Я чувствую разочарование в себе, пытаюсь заполнить пустоту в себе чужими запахами, взглядами, прикосновениями, поцелуями, чужим присутствием внутри себя. И мне это нравится. Я покупаю не любовь, она мне не нужна, я покупаю просто секс. Я покупаю людей, вместе с их гнильцой, и пытаюсь сделать из них живых марионеток, подчиняющихся мне. Не потому что я плачу, а потому что я тоже, в какой-то степени продаю себя.
Постукиваю коготками по прозрачной поверхности бокала и поднимаю скучающие глаза на свою очередную жертву.
Он сидит, неловким взглядом обводит ресторанный зал, краснеет. Низкого роста, такой простачок! На пару мгновений я задумываюсь о том, зачем я вообще его выбрала?.. А потом отметаю все мысли прочь. Обглядываю его.
На бликующей лысине проступает пот – я почти чувствую через столик, что ему, пардон за мой французский, невтерпеж.
Вежливо улыбаюсь ему.
Этот тип не вызывает во мне совершенно никаких эмоций. Он с робкой жадностью, словно боясь, что его кто-то застукает, рассматривает меня и улыбается. Наверняка он женат, имеет репутацию порядочного семьянина, у него трое детей, и высокая сухопарая жена, которая чаще походит больше на мать, чем на супругу.
Натыкается на мой оценивающий взгляд и кивает, вставая.
Мне наплевать на то, кто он и кем является. Мне нужно от него лишь одно. Маленькая частичка того счастья, что отняла у меня судьба.
Тихо улыбаюсь ему.

***
Я знаю, чего ты хочешь.
О чем мечтаешь.
Я знаю все твои грязные мыслишки, что ты скрываешь от всех, притворяясь порядочным.
Всю твою грязную душонку.
Я выверну ее наизнанку.
Я выверну наизнанку тебя, заставив почувствовать себя настоящим.
Ты дашь мне то, чего я хочу.
Чего я так жажду.


***
Новое солнце осветило мне следующий день.
Устало зеваю, поглядывая на часы. Я слегка утомилась, ожидая сегодняшнего нахала, который опаздывает… Поднимаю брови… Почти на 40 минут!
Вот наглец. Ухмылка возникает на моем лице. Чувствую знакомое нетерпение, сжимаю руки, проводя ногтями по ладоням. Меня ощутимо потрясывает. На мгновение прикрываю глаза, пытаясь успокоиться. Разжимаю руки и щелкаю пальцем по лежащей передо мной фотографии на столе.
Довольно симпатичный. Темные волосы, модная стрижка, ясный и прямой взгляд карих глаз. Не чета вчерашнему. Тот никуда не годился, и закончила я с ним довольно быстро.
Впрочем, я купила его лишь для интереса.
Люди бывают такими странными. Тот, скорее всего, продавал себя тоже из-за интереса. На самом деле, интерес – это самое живое ощущение во мне.
Ничто не может заменить человеку интереса. Он любит, мечтает, ненавидит, презирает – все эти чувства уходят, как только пропадает интерес к желанному объекту. И остается лишь привязанность. К нему, к себе, к тем чувствам, что были ранее. Так вот что я скажу вам – нет ничего хуже привязанности.
Задумчиво улыбаюсь. Если и сегодняшний окажется недостаточно хорош, то я сменю агентство.
Раздавшийся за моей спиной тихий голос прервал мои мысли и почему-то заставил меня вздрогнуть:
- Не меня ждете? – я оглянулась через плечо. Мне приветливо улыбался наглец с фотографии.
Я пару раз моргнула. Он оказался привлекательнее, чем на снимке.
- Да, - проглотив какой-то невнятный комок в горле, произнесла я, - Ева… - имя вырвалось у меня случайно, я даже не планировала его называть. Обычно так и происходило – не было никаких имен, телефонов, последовательности в словах и поступках…
Он поднял бровь:
- В таком случае, я буду Адамом. – И улыбнулся. Мне пора рассердиться? Я ведь назвала свое настоящее имя, а он еще и издевается! Продажный мальчишка! Оглядываю его с головы до ног – он и вправду младше меня, это бросается в глаза, но здесь это не имеет значения.
- Оно настоящее. – Моя злость была бы почти натуральна, если б я не умела притворяться. Он так же вежливо улыбается и предлагает мне руку:
- Адам. – Почтительное равнодушие. - Сразу в номер или посидим в ресторане?
Смотрю ему в глаза. И не вижу ничего живого, лишь какая-то сломанная бутафория. Он такой же кукольный, как и я. С одной лишь разницей в том, что я это уже давно поняла, а он еще даже не догадывается об этом.
Невольно облизываю губы. Мне не терпится попробовать его.
- В номер. – Ненавижу ждать.
Я сегодня и так ждала слишком долго.


***
Я знаю составные части Порока. Похоти.
Это не просто череда бешеных движений сплетенных тел, это больше чем секс. Это почти искусство. Для тех, кто понимает.
Похоть – это само чувство наполненности, то, что называют потерей контроля над своими желаниями. Это грязь. Это порочная нежность. Это кровь, пот и даже слезы. Здесь можно все, дело лишь в том, насколько зайдет порочная человеческая фантазия. А я знаю, что способна она на многое.
Мои спутанные белокурые волосы изящной сеточкой покрыли подушку. Капельки пота, его приоткрытые красные губы, влажная бархатистость кожи, по которой так приятно скользить подушечками пальцев; закрытые глаза, черные ресницы, отбрасывающие на щеки длинные тени – все это прекрасно.
Была бы я одной из тех творцов искусства, я бы написала его портрет, изящную пародию на него настоящего; или написала бы несколько длинных строчек о соблазне, которых обуревает меня, когда я смотрю ему в глаза… Но к сожалению я не обладаю и сотой частью того таланта, что мог бы обеспечить мне посмертную славу за изображение Греха в таком изумительном виде.
Кто здесь порочен? Я? Нет, это отнюдь не так.
Он, тот, кто заставляет мое сердце биться быстрее. Тот, кто заставляет ощутить тепло, которого я давно не испытывала.
Тот, кого я так хочу. Тот, кто оказался таким вкусным мальчиком.
Жадно целую его в губы:
- Завтра приходи еще.


***
- Почему ты покупаешь мужчин?
- Потому что праведная я буду невыносимо скучна. Тебе так не кажется?
Усмехается мне. Может мне кажется, но сейчас в его глазах скользит…грусть?
- А если серьезно? Ты ведь красивая молодая женщина… - скольжу пальчиком по его груди, прислушиваясь к биению чужого сердца. Внутри становится нестерпимо горячо, и я неловко ерзаю по постели. Белокурые волосы тонко змеятся по спине.
- Я могу получить любого, но моя Жажда не позволит мне ждать так долго. К тому же, зачем вступать в отношения, если я ничего не чувствую? Бесполезная трата времени с бесполезным человеком.
Я не прошу у него слишком многого. Всего лишь немного тепла его тела, раствориться в его запахе, просто ощущать его снова и снова… Запретная эйфория.
- А почему ты продаешь свое тело? – тихо спрашиваю, кончиками пальцев касаясь его губ.
На что получаю один из самых честных ответов в своей жизни:
- Мне просто это нравится.


***
Временами я читаю что-то в твоем взгляде. Это не чувство, а что-то такое… далекое от него, но довольно теплое. Это похоже на нашу историю, которая едва ли будет закончена.

Встретились два одиночества. Два неправильных человека, две искореженные жизни.
Мы сами сделали свои жизни. Жили, как умели.
Поддавались своим слабостям, утопали в Грехе, не замечая этого.
И миг, когда Грех перерос в необходимость, мы упустили.
Так же, как и я упустила тот важный момент, когда Жажда переросла в нечто большее. Почти сломалась, ломая и меня тоже.
Я заметила лишь боль, заполнившую мою душу.
Как грустно.


***
Стройный бокал на длинной ножке летит в долгом полете. Тонкие осколки острой волной разлетаются по полу.
Так больше не может продолжаться. Возможно, что-то внутри меня давно знало, что все может закончиться именно этим… Но это чувство было настолько мелким по сравнению с сжигающей меня Жаждой… Я просто не обратила на него никакого внимания.
А теперь вдруг я все поняла.
Он стоит напротив, широко раскрыв глаза. Болезненная бледность его лица пугает меня.
В глазах – такая же паника, она зеркалом отражается в моих глазах.
- Ты все понял, да?.. – непривычный хриплый шепот такой уверенной женщины, еще немного – и я встану на колени, лишь бы он понял, лишь бы оставил меня в покое!
Это словно наваждение.
Раньше я получала то, что хотела, и мне было все равно, кто будет следующим.
Они приходили и уходили, оставляя после себя какое-то подобие тепла и нескончаемую Жажду. Я проводила время в чужих объятьях, и все было прекрасно!
А сейчас…что сейчас?.. Разве он не видит, во что я превратилась?..
Я не вижу никого, кроме него. Я живу им, дышу им. Я скучаю… о боги, я скучаю по этому мальчишке, когда его нет рядом!
Такая невыносимая мука - чувствовать.
Я хотела заполнить ледяную пустоту в сердце теплом… Тепло пришло, слишком яркое и горячее, чем я могу вынести сама.
- Понял, – глухо ответил.
Подхожу к нему. Он отворачивается.
Я чувствую, что во мне будто что-то сломано. Сдвинуто. И это никак не исправить.
Поворачиваю его лицо к себе. И вижу в его глазах страх. Живой, настоящий – он плещется в глубине его пустых с виду зрачков.
Сглатываю горечь в горле, собираясь с последними силами.
Я не могу дойти до конца. Слишком я далека от него, слишком трусливо мое новорожденное чувство.
- Я люблю тебя… - почти жалобно шепчу ему в губы. А в его глазах такое сожаление и боль, что я чувствую - еще немного – и моя грудь разорвется от рыданий.
Но я еще держусь, я пока не плачу. Просто сдавленно вздыхаю, утыкаясь лбом ему в плечо.
Я слишком ненастоящая для этого парня. А он… он еще может найти верную дорогу.
Хлопаю его по плечу и горько улыбаюсь, поднимая голову.
- Вот чем все закончилось, - вдыхаю и выдыхаю – это поможет, я знаю.
- Да.
- Ева, - даю ему руку и криво улыбаюсь.
Он смотрит на нее в болезненном недоумении, потом тихо усмехается:
- Дима. – Крепкое рукопожатие, дрожащая рука, и настоящее имя, произнесенное полушепотом.



***
Похоть? Любовь?
Тепло или лед?
Он не поможет, я знаю.
Просто от чувств своих увядаю.

Немного непонятный конец, но написано потрясающе)

Rebekka, спасибо))
а что непонятного?))) она поняла, что влюбилась и ушла. потому что человек, долго проживший в грехе, даже если он желает выбраться из него и даже если у него представится такой шанс, не пойдет на этот шаг. Он так привык к греху, что отсутствие его воспринимается им с паникой)))
вот и у нее также. она понимает, что слишком глубоко в этом всем завязла, да и он не готов к такому повороту событий.

Вот изчезнет удовольстие от секса. До каких же бездн извращения додумаются люди например при приеме пищи.

Понравилось. Практически хепиенд. В каком-то извращенном формате. Как прогресс.

Здорово!!!

Nikitr9m, всякое может быть)) в конце концов, это же люди)))
спасибо))
tailin, рада стараться ^^

Эпизод седьмой: Зависть.

- Умри вовремя.
Умело брошенная фраза может кому-то поломать жизнь, а кому-то ее спасти.
Тик-так.
Мельком брошенный взгляд на часы на руке. Они показывают время неправильно, поэтому я автоматически отсчитываю от него вперед два часа.
Полшестого.
Умереть вовремя? Пистолет дрожит у меня в руке, я почти чувствую, что он – будто продолжение моей кисти. Бросаю на тебя оценивающий взгляд. Возможно, я успею вперед тебя шагнуть во мрак.
И это будет моей последней победой.


***
Твои глаза зеленого цвета. Цвета моей Зависти.
Каждый раз, когда ты проходила мимо, я едва сдерживала бешеное желание схватить тебя за горло, вытащить весь твой талант из твоего тела и съесть его. И хотя у меня было достаточно своего, мне было этого мало.
Я не хотела, чтобы ты была лучше меня. И более того, я не хотела, чтобы все так получилось.


***
Когда я была маленькой, мама отдала меня на танцы. И она очень радовалась за свою талантливую дочь, у которой все получалось. Танцы не стали исключением.
Но по иронии судьбы, они не сильно интересовали меня. Потому что безумно скучно тому человеку, у которого все легко получается. Ему не приходится прикладывать никаких усилий и данное ему дело потихоньку превращается в одну составляющую того серого списка дел, которые он делает каждый день.
У меня все получалось. И мне было безумно скучно! Тогда я была немного супер человеком.
Я все могу.
Я все умею.
Никакого тщеславия или гордыни, просто голые факты и серая скука бесконечно повторяющихся друг за другом дней.
А потом там появилась ты. Наши родители были друзьями, да и жили мы рядом, поэтому твоя мама также отправила тебя туда. Им это показалось забавной идеей.
Если бы я тогда знала, чем все это обернется, то сразу бы ушла.
Когда появилась ты, мой серый мирок рухнул. Я стала видеть мир твоими глазами.
Глазами цвета Зависти.


***
Было так странно, ведь раньше я никогда не завидовала тебе. Но нас поставили в такую ситуацию, где мы были вынуждены соревноваться.
Я тогда поняла: еще чуть-чуть – и я тебе не ровня. Человеку, который привык быть всегда во всем первым, нелегко смириться с тем, что кто-то стал лучше него. Но я не смирилась, а ты не была намерена уступать мне.
Так и началось наше соревнование.
Только потом я поняла, что была самым большим апофеозом человеческой глупости. Я делала все не для себя, а для другого человека. Я соревновалась с тобой, посвящала тебе все силы, мысли и чувства. В каком-то плане мы с тобой стали ближе, чем самые лучшие друзья.
Выкрикивали – «Я лучше!» и бесполезно тратили свое время.
Люди такие… люди. Глупые. И я, к сожалению, далеко не исключение. Я так и не научилась видеть дальше своего носа.
Зависть пробудилась и повисла между нами, порождая соперничество. А когда люди соревнуются, то совершают слишком много разных глупостей.
Зависть ест мне душу, зеленой гнилью разъедает мои внутренности и выходит из моих пор вместе с ненавистью и страхом.
Страхом того, что ты можешь стать лучше меня.
Я тону в этом чувстве, хочу выбраться из омута лишних эмоций, но порой мне кажется, что я заперта в клетке. И мне не выбраться из нее. Я заперта своими чувствами, левыми эмоциями, направленностью на тебя. Зависть стягивает мое тело зелеными жгутами, мне кажется, что еще чуть-чуть – и я просто умру под ее давлением.
Нормальные люди смотрят всегда на себя, на свою жизнь, исправляют ошибки, но я всегда смотрела на тебя. А ты на меня.
И вот в погоне друг за другом мы упустили уже само осознание того, что мы уже далеко не идеальны, как были в самом начале.


***
В некотором роде мы с тобой очень верны друг другу.
Учись уважать своего врага и уважай сам себя – вот заповедь, которой мы следуем.
Твое «Я» и мое «Я» сплелись в наше «Мы». Именно мы потом перешли на плавание, гимнастику, верховую езду, в музыкальную группу…
Мы всегда были вместе. Зависть связала нас прочным узлом.
Мы хотели найти предел своих возможностей, своих чувств и эмоций. И я просто не могла поверить в то, что один человек так может зависеть от другого.
Даже само слово «Зависть» словно пошло от слова «зависеть».
Вот и мы зависели друг от друга.
Но вот что я скажу вам. Нет никого преданней, чем заклятый враг. Самый лучший друг может предать. Враг – никогда. Он предан тебе в своих самых худших чувствах. Ты знаешь, чего ждать от врага, а чего ждать от друга?
Именно поэтому у меня никогда не было друзей.
Была лишь ты.


***
Что-то сладостное было в том, чтобы соперничать с тобой. Завидовать.
Ведь я фактически посвятила тебе часть своей жизни.
Но тогда я еще не в полной мере осознала это. Мне нужны были доказательства того, что во мне есть что-то такое, чего нет в тебе.
А пока выходило лишь обратное.
Зависть затягивает. Не дает ни малейшего шанса вырваться из ее цепких пут. Вероятно, и ты нашла во мне то, чего тебе так не хватало. Поэтому мы и начали эту игру.
Мы устали от этого чувства, но уже настолько привыкли к нему, что пропади оно – и началась бы ломка. Но неосознанно, а я думаю, что так оно и было, мы все же искали выход. Пусть неправильный и ведущий в никуда, но искали. Так как только мы умели.

***
А потом мне захотелось знать, живу ли я своей жизнью или проживаю ее как чужую?
Не знаю, откуда в моем воспаленном мозгу возникла эта мысль, но она отчетливо о себе напоминала. Словно проснулась другая «я» во мне, та, которая была счастлива когда-то и которая, несомненно, была сильней меня, теперешней.
Мысль, такая сильная, невыносимая, билась во мне сначала робко, а потом все смелее и смелее, подталкивая меня к концу. Нас с тобой к завлекающему финалу нашей маленькой, очаровательной игры.
В нашей жизни были глупые споры, соревнования, кружки, даже парней мы выбирали по расчету, пытаясь переплюнуть друг друга.
Все это подходило к концу. Моя Зависть и мысль о прошлом достигли своего апогея.
И я сдалась.

***
- Тебе не кажется, что мы потеряли много времени? – мой голос прерывается, пистолет в руке притягивает взгляд. Немой свидетель нашего с тобой безумия.
Мы находимся в спортивном зале нашей старой школы. Сейчас здесь нет никого, кроме охранника, но и он не видел, как мы пробрались сюда.
- Кажется.
- И мне.
- Жалеешь? – тихо спрашиваешь, пристально глядя на пистолет в моей руке.
Я почти бездумно верчу заряженный барабан. Одна пуля. Одна удача. Одна маленькая смерть.
Русская рулетка.
Смерть как самоутверждение. Вы никогда не пробовали убить себя таким изощренным способом? Я - нет.
Сейчас я отчетливо понимаю, что удача – тоже часть успеха. Удача может вознести человека на небывалые высоты, сделать из него звезду, а ее отсутствие может втоптать человека в грязь, лишить самого дорогого и даже убить.
Вот мы и решили проверить, так ли это. Пришли к финалу нашей игры. Мы заигрались, уничтожая то, что дано нам богом, тратя наши таланты друг на друга.
Решить напоследок, кому же принадлежит удача? Ведь на сей раз она только одна.


***
Если бы меня спросили, ненавижу ли я тебя, то я бы ответила, что нет.
Если бы меня спросили, похожа ли наша Зависть на любовь, я бы замешкалась и, наверное, ответила, что да, быть может, немного похожа на ту дальнюю, дружескую любовь и привязанность, что была между мной и тобой когда-то, и которую извращенное чувство Греха превратило в грешную зависимость.
Если бы меня спросили, жалею ли я о тех годах, что потратила на тебя, то я бы ответила:
- Нет. Это было интересно. – Ухмыляюсь и приставляю черное дуло пистолета к голове.
Твой шепот, если удача мне изменит, я уже не услышу.


***
Мимолетный страх, покоренный и задушенный мной. На грани сознания. Не думать о том, что делаю.
Короткий выдох.
Щелчок.
И…ничего.
Ошеломленно моргаю и смотрю на тебя. В твоих глазах нахожу отражение моего чувства.
Изумление.
А еще там негодование, страх, боль, растерянность… Я больше не хочу смотреть в твои зеленые глаза, ведь я совсем забыла, что у меня голубые. Лишь отражение в зеркале изредка напоминало мне об этом.
Передаю тебе пистолет.
Дрожащими руками хватаешь его.


***
- И что дальше? – твой голос нервно подрагивает, как и мой минуту назад; я сжимаю потные руки в кулаки:
- Стреляй.
Бешеный страх парализовал тебя. Я отчетливо вижу это. Нервно хихикаю. Прощаешься?
С теми, кто был дорог, с той жизнью, которой так дорожила?
Прощаешь?
Себя? Меня? За глупые ошибки, совершенные нами.
Ведь и я, и ты почти уверены в том, что этот выстрел контрольный.
Зеленые глаза сталкиваются с голубыми.
Ты что-то хочешь мне сказать?
Поднимаешь пистолет. Я больше не улыбаюсь, потому что он направлен на меня.
- Я буду жить, ясно? – с вызовом бросаешь мне, да ты сама боишься игрушки, что держишь в руках! Взгляд безумный, отчаянный, сейчас ты готова совершить ошибку.
- Ты играешь не по правилам, - хрипло шепчу. Пистолет направлен мне в сердце.
- К черту правила! – почти орешь.
Вздыхаю.
Ты все-таки оказалась слабее меня.
- Убьешь? – подхожу ближе, - убей. – Давай, убей, детка. Что ты медлишь? – голос повышается, я рваными шажками направляюсь к тебе – ноги слабеют, но я упорно продолжаю двигаться. Ты с ужасом смотришь на меня.
А мне все это просто надоело. Пора прекращать этот балаган.
- Боишься? – коронное слово, мне уже почти все равно, выстрелишь ли ты или нет.
Зло скалишься.
Правильно, принцесс, выбей из меня всю дурь.
Щелчок.
Закрываю глаза. Ты все-таки выстрелила.
Загибаюсь и заливисто хохочу. Смех получается нервный, издевательский, потому что снова ничего не произошло!
- Ты видишь? Видишь? Удача на моей стороне! Ясно?! Стреляй! Стреляй, сколько хочешь! Я все равно победила! – слова льются из меня потоком, перемешиваясь со смехом, мне почему-то безумно больно и в то же время весело.
И ты стреляешь. Со злобой, бешенством и бессилием, в третий раз. В себя.


***
Громкий звук выстрела на миг оглушил меня. Ты покачнулась, глядя на меня почти мертвыми глазами. Я увидела твои руки в крови, эту черную пушку. Ты мягко осела у моих ног.
Из меня будто весь воздух сразу вышибли. Зачем ты так?
Резко падаю рядом с тобой. Я не плачу, просто… если бы кто-нибудь увидел мои глаза сейчас, то он бы наверняка испугался. Больные, почти серые.
Щупаю твое запястье. Пульса нет, но ты еще совсем как живая. Это потом твой труп остынет, тело потеряет гибкость, а сейчас ты еще совсем как та, моя давнишняя подруга, с которой мы просто дружили.
Закрываю лицо руками, но через мгновение отнимаю их. На пальцах твоя кровь. Вздыхаю, лишь бы не задохнуться этим воздухом, которого вдруг стало как-то чертовски много!
Я думала, что когда-нибудь невыносимо долгий кошмар моей жизни закончится. Что когда мы порвем тонкую нить нашей игры, то мне станет легче.
Я ошибалась.


***
Хватаюсь за голову, красные пальцы наверняка испачкали все лицо и волосы. Каждый вздох дается мне с трудом.
Я не того обвиняла. Винила тебя, но катализатор моей Зависти находился лишь во мне. А та удача? Что с ней?
Она все это время находилась у тебя, и дала тебе шанс вырваться из нашего кошмара. Ты ушла, а я осталась. Тихо смеюсь и забираю у тебя пистолет. Он непослушно щелкает в моих руках.
Ничего.
- Играй честно. – Шепчу в мертвое ухо. Боль в груди становится невыносимой.
Чувствую неприятную влагу на своих щеках. Чертовы слезы душат меня.
Здесь, на последнем этапе, сыграв нечестно, ты обыграла меня. Ты украла у меня мою удачу. Мою Смерть.
Встаю с пола и иду к выходу. Пистолет с грохотом падает на пол.
В последний раз оглядываюсь. Боль непослушным комком подкатывает к горлу.
Мне нечего сказать тебе больше.

Красиво.

Nikitr9m, ^^ *раскланялась*

Спасибо за этот цикл. Люблю интересные многогранные задумки, словно детская игрушка-конструктор, собранная из нескольких частей в одно целое. Разные рассказы, судьбы, люди, трагедии, грехи. Все переплетается одной цельной ниточкой идеей о том, что только тот, кто сумел победить свой персональный грех, наказание, испытание (как ни назови), достоин счастья в этой жизни. Здесь таких нет. Да и могут ли они здесь быть. Желания, терзающие этих несчастных, доведены до абсурда и абсолюта, в какой-то мере. Но жизненные описания невольно заставляют искать похожие черты в себе или знакомых. Вы нашли? Я да
А так хочется невозможного хэппи-энда.
Многие грехи воспринимаю и вижу совершенно по-другому, но сама идея и потрясающее воплощение. Браво!!!
Все на эмоциях, как я и люблю