Мне не понять твоих восторгов, детка.
И посмотри же на меня! Я ведь урод.
Беспомощный, ненужный всем калека.
Прислушайся сама, твоя душа не врет.

Ты тоже ведь жалеешь, а не любишь...
Не спорь, малыш, поверь я лучше знаю.
И жизнь свою ты жалостью загубишь.
Уйди, оставь меня, прости, как я прощаю.

Ты здесь еще? Ответь! Упрямая глупышка!
И пусть не вижу я, но есть твое дыханье.
Ты дышишь очень тихо, словно мышка,
Ну, не молчи, скажи мне на прощанье,

Что смысл моих всех слов ты понимаешь.
Но ты молчишь, а значит, не поймешь,
Что ты напрасно так по мне страдаешь,
Что любишь не меня, а образ, ложь!

Ну, что ты, глупая? Зачем ты плачешь?
И слезы у тебя, как раскаленный воск.
И ты напрасно свои слезы тратишь.
Утратишь только свой счастливый лоск.

Я недостоин этих слез, малышка, слышишь?
Я просто-напросто урод и инвалид.
И здесь ничто уже и не попишешь.
Пускай умен, богат, красив и знаменит.

Уйди, малыш. Прости меня, дурного
За все слова, что я тебе наговорил.
Но ты ведь понимаешь меня снова,
Что у меня уже ругаться нету сил.


Закончил бичевать себя? Закончил?
Ну что ж, послушай и меня ты, наконец!
И мне плевать, что нам ты напророчил!
Да, наплевать! Глупец ты!.. Не слепец...

Ты помнишь, как мы встретились у моря?
Как слушал ты весь этот шум морской?
Как рассказал мне множество историй,
Которые шептал тебе лишь одному прибой?

Как ты учил меня играть на фортепьяно?
Как я влюбилась вскоре в музыку твою?
Как я пришла к тебе немного пьяной,
Пытаясь с храбростью сказать "люблю"?

И смеешь ты мне говорить, что я жалею?
Как смеешь ты мне говорить, что не люблю?
А я... Я, дура, перебить тебя не смею
И слово каждое твое всегда ловлю.

И может быть, тебя я недостойна. Может.
Но знаешь, я в тебя уже не влюблена.
И этот день мной слишком глупо прожит,
Раз между нами стала вдруг стена.

И знаешь, не могу сказать, что ноты
Заменят мне твой голос и слова.
Ну, что ты так кривишься? Что ты...
Ты знаешь, я в тебя не влюблена.

Но больше не смогу встречать закаты,
Прекрасно зная, что ты не со мной,
Смотреть на вечер, пламенем объятый,
И знать, ты снова слушаешь прибой,

Но только сказок больше не расскажешь
Ты мне, другой, кому угодно... Никому!
И никого ты больше музыкой не свяжешь,
Приказывая только нотами сказать "люблю".

И, слышишь, никогда в безумном мире этом
Я не смогу забыть, как утром ты идешь в зарю,
Встречая эту жизнь у моря и с рассветом...
А почему? Не влюблена в тебя. А лишь люблю...

Я никогда не преклоню колен.
Я слишком полюбил свою свободу,
Чтоб добровольно сдаться в плен
Под эту дьявольскую коду,

Под этот жуткий, злобный смех,
Под ваши лживые улыбки.
Я слишком полюбил успех,
Чтоб сдаться от одной ошибки.

Я никогда не преклоню колен.
И пусть меня считают гордым.
На самом деле, я лишь смел.
Чтоб не склониться под аккорды,

Которые рвут душу болью,
Лишая сути и двух крыл,
Я не пленен, а, значит, вольный.
А если вольный — победил.

Я никогда не преклоню колен.
Ни перед кем. Из высших, низших сфер.
Не сдамся людям в молчаливый плен.
Вы, люди, помните меня. Я...

"Скажи, ты тоже их видишь во сне?
Ты тоже мечешься ночью в кошмарах
И вспоминаешь, как при полной луне
Сгорала в огне за хибарой хибара?

Ты тоже проклял их всех за войну?
За месиво ран, не телесных - душевных?
И ты хоть на миг проклял эту стану,
Злясь на жестокость решений военных?

Скажи, ты тоже их видишь во сне?
Ты тоже несешься вперед, не спасая?
Ты тоже на этой проклятой войне,
Шел только вперед, сея смерть, убивая?

Прошу не молчи! Не смотри так серьезно!
И мне бы молчать, но спросила тебя.
Прости за слова, хоть, наверное, поздно.
Прости, все пойму. Все пойму я сама..."

Она, отвернувшись, молчала уныло.
Он посмотрел на нее. "Лейтенант!
Свою я подставил только вам спину.
И, знаете, этому искренне рад.

Я рад, что вы помните, жуткую бойню,
Что силы хватило вам не забыть.
Что вы не относитесь все же спокойно,
Что сердцем еще не успели застыть.

Я помню, я все еще помню. Вы правы.
Подчас мне многое снится во снах.
И то, как сгорали люди в хибарах,
И то, что кровь на моих лишь руках..."

Мертвую святую
Легче, чем живую,
Легче, чем простую,
Грешницу любить.
Огненная страстность.
В грешнице - опастность,
Яростная ясность.
Грешницу живую
Трудно полюбить.
И трудней забыть.

Только эту страстность,
Смутную опастность,
Огненную ясность
Ищещь ты во всех.
Истина простая:
Мертвая святая,
Грешница живая.
Смутная опастность -
Не найти успех:
Не найдешь ее средь всех.

Каждое движенье -
Горечь пораженья.
Для тебя забвенье -
Сладостней вина.
Грешная святая...
Мертвая... Живая...
Правду забывая,
Ловишь отраженье.
Это ведь она!
Но их две, а не одна...

Сердцем ее любишь.
Правду силой губишь.
Ты ее забудешь -
Мертвую свою.
Истина простая:
Мертвая - святая.
Грешница - живая.
Кого сердцем любишь?
Только лишь одну.
Ну, решай, сказать кому "Люблю!"...

Я пить хочу хмельные поцелуи
В объятьях твоих хочу тонуть
А поминаю только Бога всуе
Мне хочется забыться и заснуть

Хочу прожить тобой одно мгновенье
Одно мгновение искренне любить
И чувствовать твои прикосновенья
Тебе лишь сердце одному раскрыть

Хочу смотреть в глаза твои хмельные
Хмельные жаром искренней любви
И думать, что все будет так отныне
И навсегда с тобою в этом мире мы

Хочу забыть и эти поцелуи
Тебя, ведь разойдется все ж наш путь
А поминаю только Бога всуе
Мне хочется забыться и заснуть

"Все! Я устало! Надоело! Хватит игр!"
Она размашисто перечеркнула лист.
"Кто все же я? Котенок или тигр?
Наверное, я просто эгоист..."

Размашистые буквы ввысь летели,
В глазах стояли слезы и печаль.
"О Господи! Вы правда? В самом деле
Задумали все за меня решать?

Увы! Простите, я с сим не согласна!"
Она утерла слезы с мокрых щек.
"Об этом было ведь заявлено вам ясно!
Ну, что же. Вы - глупы, а мир - жесток!"

Перо нависло над листом бумаги.
Она вздохнула, устраняя ярость.
"Довольно! Завтра, как увижу стяги,
Сама решу, кто я и с чем рассталась!

А вам, дражайшие советники скажу,
Что мне плевать на знать и бога!
Я - королева! И народу лишь служу!
Я верю - такова моя дорога!"

Песком она посыпала письмо.
Печать и подпись - как это привычно!
Взглянула, чуть не кинула в огонь его
И подписалась очень необычно.

"Я не прощаюсь! Точку я не ставлю!"
Советники читали, а она сражалась.
"Ее на многоточие исправлю!"
Она с победою вернуться собиралась...

Мне приснилось, что ты меня любишь,
Что ты смотришь с тоскою мне вслед,
Что дрожат твои руки и губы,
Перед тем, как ты скажешь: "Привет!".

Мне приснилось, что ты мною дышишь,
Что ты жаждешь встречи со мной,
Что ты слушаешь меня, что ты слышишь,
Что ты - мой, понимаешь? Ты - мой!

Мне приснилось, что ты со мной рядом,
Что мы в комнате тесной вдвоем,
Что ты жарко обжег меня взглядом
И наполнил мне тело огнем...

Мне приснилось... Красивая греза...
И с трудом я открою глаза.
Я давно разучилась лить слезы...
И не верю давно в чудеса...

Мне приснилось? Смотрю удивленно
В столь любимые мною глаза.
Страстью, нежностью ты опоенный
Обещаешь мне вновь небеса.