Урок шестой. В Бальном зале
Двери Бального зала были сделаны в форме ворот в летний сад — белый кованый узор оплетали красные розы и зелёные листья. Над забором парили яркого окраса птицы. Зал был залит солнечным светом, хотя солнце давно село. Под ногами шелестела зелёная трава, повсюду стояли садовые скамеечки, стулья с резными спинками и круглые столы. На клумбах росли розы и высились зелёные скульптуры. Площадка для танцев — тёмный паркет, по цвету напоминала землю. В дальнем конце зала стояла сцена с оркестром.
— Это… Иллюзия?.. — выдохнула Кёко, глядя по сторонам. Обстановка чем-то напоминала ей Императорский сад, в который они приходили на прогулку с тётей и дядей.
— Ага. Маленькая блажь нашего Ректора, — хохотнула Элиза, держа её под руку. — Видишь музыкантов? Фантомы, а под сценой сидит ди-джей и крутит музыку. Но еда и напитки настоящие. А вот Марк и Ицуми! — она махнула рукой брату. — Пойдём, я тебя познакомлю, — и потянула Могами за собой.
«Должно быть это Ицуми милая, если она подруга Элизы…» — подумала Кёко.
— Ицуми, — просияла Элиза. — Эта милая девушка Могами Кёко. — Могами скромно улыбнулась. — Кёко, позволь тебе представить: Момосё Ицуми — моя подруга, соседка по комнате и студентка третьего курса факультета Воды.
«Воды?.. Так она с факультета Рэна!»
Момосё была не такой белокурой и хрупкой, как Элиза, но всё равно выглядела очень изящной и женственной. Её волосы были убраны назад, а свободная юбка в пол светло-розового платья с широким поясом и свободные рукава с высокими манжетами подчёркивали тонкую фигуру.
— Приятно познакомиться, — Ицуми протянула Могами руку и осторожно пожала её.
— Как прошла вводная лекция? — любезно поинтересовался Марк.
— Мне понравилась профессор Асами, — неожиданной для самой себя призналась Кёко.
— Да, она классная, — Элиза загадочно улыбнулась, будто вспомнила о чём-то. — И я слышала, она поставила на место новенькую баронессу. Мимори Нанакура, кажется.
Кёко тут же вспомнила неприятную первокурсницу.
«Это произошло своем недавно, но уже известно всем в Академии? Как же быстро тут разлетаются слухи?» — удивилась Могами.
— Мимори… — протянула Момосё, — это ведь у её семьи компания по производству элитной косметики для волос?
Элиза кивнула.
— Здесь куда не плюнь сплошь графья и баронессы, — фыркнул Марк. — Но кичиться своим титулом...
— Дурной тон, — спокойно закончила Ицуми.
— Что сказал тебе Ректор? — поинтересовалась Кроссман, протягивая Кёко бокал пунша.
— О… — спохватилась она, принимая угощение. — Совет разрешил мне остаться в Академии.
— Я же говорила, — подмигнула Элиза, — не о чём беспокоиться.
— Тебе здесь нравится? — Момосё взяла с тарелки тарталетку. Её голос был приветливым, но спокойным.
— Очень! — загорелась Могами. — Здесь так красиво. Всё такое удивительное… и я не могу дождаться начала занятий.
— Первый год в Академии самый удивительный, — заметил Марк, вертя в руке бокал пунша.
— Как интересно… — задумчиво проговорила Ицуми, глядя в сторону.
Кёко проследила за её взглядом. Он был направлен на Рэна, который только что вошёл в зал. На нём был чёрный костюм и белая рубашка. Никакого галстука или платка. Волосы были по-прежнему собраны в хвост. На поясе покоились два меча.
— Это ведь он бесстрашно кинулся тебе на помощь? — Ицуми посмотрела на Марка.
— Именно, — довольно улыбнулся тот. — Не слышал, чтобы кто-нибудь из новичков вот так бросился на невидимый мост.
— Хочу с ним познакомиться, — улыбнулась Момосё и, поставив бокал на стол, направилась к Цуруге.
Кёко почувствовала, как что-то неприятное заскребло внутри. Раньше она никогда не видела, чтобы кто-то проявлял интерес к её брату. Наверное, Могами бы ещё долго смотрела Момосё вслед, если бы не её новая подруга.
— Пойдём танцевать! — воскликнула Элиза, когда заиграла новая мелодия. И, взяв Кёко за руку, потащила на танцпол. Марк послушно пошёл следом.
Она танцевала, отдаваясь музыке без остатка. Как же давно Кёко не чувствовала себя так легко и свободно. Тётя записала её в школу танцев, когда Могами было четыре года. Рэн был её первым и единственным партнёром. Они учились вместе. Вместе приходили домой с растёртыми ногами. Вместе отмачивали их в тазике с лечебными травами. Вместе снова и снова спешили на очередное занятие. Пока Рэну не исполнилось пятнадцать лет, и он не уехал в пансион, чтобы учиться магии. Тогда Кёко перестала танцевать.
Когда в последний раз она танцевала с братом?
«Пять лет назад», — поняла Кёко и замерла. Ритмичная музыка сменилась другой — медленной и романтичной. Вместе с музыкой сменились и музыканты — мальчиковая рок-группа превратилась в женский ансамбль поп-музыки. Могами огляделась в поисках Рэна — нужно пригласить его на танец и плевать, что подумают другие. Она вела себя, как настоящая эгоистка, когда решила делать вид, будто они с ним незнакомы. Она была не права. Пора признать это и поговорить с ним.
Взгляд нашёл в толпе знакомую фигуру, и Кёко понял, что опоздала. Рэн уже танцевал. С Ицуми. Её вновь охватило неприятное чувство.
Почему брат танцевал с соседкой Элизы? Неужели, он предложил ей танец? Нет… Не может быть. Рэн бы не стал. Значит, это Момосё. Она сама его пригласила. И он согласился.
В зале вдруг стало душно. Кёко поняла, что хочет уйти. Но куда? На балкон. Она поспешно огибала танцующие пары, стараясь никого не задеть, но всё же зацепила одну из них плечом. Извинилась, даже не взглянув, и выскочила на улицу.
Прохладный ночной воздух наполнил лёгкие, и Кёко благодарно выдохнула. Пусть Рэн сейчас танцует. Пусть не с ней, но этот вечер… эта ночь… изумительна. Сегодня она словно принцесса в своём любимом голубом платье, с красивым серебряным гребнем и словно в хрустальных туфельках. Не стоит портить себе настроение из-за какого-то танца, который наверняка ничего не значит.
Могами подошла к краю балкона и облокотилась о перила. Лёгкий ветерок трепал чёлку, на небе сияла полная луна в окружении россыпи звёзд. Таких больших и ярких, каких Кёко никогда не видела. В городе всё было иначе — свет фонарей и домов скрывал ночную красоту. Но здесь...
— Решила сбежать? — услышала она приветливый голос и повернула голову.
Справа от неё стоял высокий молодой человек в синем костюме со светлыми волосами и глазами цвета свежей травы. Могами показалось, что она видела их раньше. Эти глаза…
— В зале очень жарко. Захотелось подышать свежим воздухом, — она улыбнулась и впервые за весь день, проведённый в стенах Академии, почувствовала себя своей.
— Понимаю, — усмехнулся молодой человек, облокачиваясь о перила. — По правде говоря, я давно искал предлог, чтобы улизнуть оттуда.
— А он был так необходим? — Кёко прикрыла глаза и вдохнула ночной воздух полной грудью.
— Кто?
— Предлог, — посмотрела на собеседника с интересом. Было в нём что-то притягательное. Что-то величественное и завораживающее.
— Теперь, когда ты спросила, я даже не знаю, что и ответить, — на его лице появилась нежная улыбка, и Кёко весело усмехнулась.
— Куон, — представился незнакомец и приковал к себе взгляд карих глаз. — Куон Хизури.
— Могами Кёко, — улыбнулась она.
— Я знаю, — Куон улыбнулся в ответ и протянул ей раскидистый сиреневый ирис.
— Я думала все цветы в зале — иллюзия, — ахнула Кёко, принимая ирис.
— Так и есть. Но этот настоящий, — он облокотился о перила спиной.
— Откуда он? — она с восхищением вертела цветок в пальцах и глядела то на него, то на Хизури.
— А вот это — моя маленькая тайна, — он понизил голос и придвинулся ближе. — Но я с удовольствием поделюсь ею с тобой… в моей комнате, — шепнул на ухо, обдав его тёплым дыханием.
— Но ведь девушки не могут входить в комнату к парням, — выпрямилась Кёко, недоверчиво глядя на Куона. Он наверняка разыгрывает её.
— Могут, — возразил Хизури, глядя ей прямо в глаза.
Кёко замерла — идеальная картина рассыпалась, словно плохо склеенный витраж, и Могами внутренне содрогнулась от этого взгляда. От его взгляда. Она тут же вспомнила эти глаза. Их Кёко видела в холле. И сейчас они смотрели на неё так же пронзительно. Но она больше не будет от них убегать.
— Если знают маленький секрет, — добавил Куон, улыбаясь.
— А те девушки, с которыми ты обычно имеешь дело — знают, — догадалась Могами. Казалось, он не уловил едкие ноты, проскользнувшие в её голосе.
— Именно. И я готов поделиться этим секретом с тобой, — Хизури обхватил Кёко за талию, притянул к себе. Ирис выпал из тонких пальцев.
— Спасибо… — Кёко упёрла руки Куону в грудь. — Не надо, — и оттолкнула его. — Не думаю, что он когда-нибудь мне пригодится, — бросила она и пошла прочь.
— Это ты так думаешь! — крикнул ей вслед Хизури и усмехнулся.
Кёко вернулась в зал с силой сжимая кулаки и тряхнула головой, словно стараясь прогнать все мысли о том, что только что произошло.
«Какой быстрый… — молча пыхтела она. — Захотел, чтобы я пошла к нему в комнату… Среди ночи… Разбежался!»
Могами оглядела зал в поисках друзей, но никого из них не было видно.
«Может, они уже разошлись?.. — задумалась Кёко. — Видимо, и мне пора», — она глубоко вздохнула и уже собиралась уйти, когда ей преградила путь незнакомая троица.
Хотя, одну девушку Могами всё же узнала — это была Мимори Нанакура. Баронесса… Остальных Кёко видела впервые. На всех троих были роскошные платья и дорогие украшения, но Кёко была так зла, после случившегося, что и не подумала восхищаться их нарядами.
— Уже уходишь? — спросила девушка в бирюзовом платье с рукавами-фонариками, изображая улыбку.
— Да, — Могами старалась быть вежливой, но в голосе помимо воли проскользнул холод.
— Что ты делала на балконе с Куоном? — с вызовом спросила она и скрестила руки на груди. В её наряде этот жест выглядел крайне нелепо.
Кёко оглядела троицу настороженным взглядом:
— Это вас не касается.
— Нас касается всё, что связано с Куоном, — ответила вторая незнакомка с диадемой в коротких волосах.
— Тогда спросите у него, — бросила Могами и попыталась обойти поклонниц Хизури, но «Бирюзовое платье» схватила её за руку. — Какой красивый гребень, — протянула она. — Слишком дорогая вещица для такой как ты. У кого ты её украла?
Кёко уже собиралась дать отпор, когда услышала за спиной:
— Девушки, почему не танцуете? Песня просто огонь.
Она повернулась и увидела подошедшего к ним Куона. В руке он сжимал стакан с соком.
— Мы… как раз собирались, — сдержанно выдохнула «Бирюзовое платье», отпуская Кёко. — Ты присоединишься к нам? — глянула она на Хизури с обворожительной улыбкой.
— Обязательно, Кимико, — он ответил ей тем же. — Но позже. Сейчас я хотел бы поговорить с Кёко, — он обвёл девушек многозначительным взглядом.
Нанакура и «Диадема» сразу смекнули что к чему, но Кимико всё ещё с вызовом смотрела на Могами. «Диадема» осторожно взяла её за локоть, и вся троица направилась в сторону сцены.
— Прости, что так вышло, — вздохнул Куон, когда поклонницы скрылись в толпе. — Похоже… мы не с того начали. И… я не хотел, чтобы у тебя были из-за меня проблемы.
— Я сама могу о себе позаботиться, — сухо ответила она.
— Готов поверить на слово, — Хизури улыбнулся.
— Кто это был?
— Моридзуми Кимико второй курс — Вода…
«Моридзуми… Это она была в той карете, запряжённой келпи», — вспомнила Могами.
— И Амамия Чиори второй курс — Огонь, — продолжал Куон. — Думаю, Мимори Нанакуру ты знаешь по вводной лекции.
— Ну да, — согласилась Кёко, готовая уйти, но теперь уже Хизури преградил ей дорогу.
— Я принёс тебе выпить. В качестве извинений, — протянул стакан. — Представляю, какое первое впечатление я произвёл, — зачесал назад светлые волосы. — Это было грубо. Может, начнём с начала?
— Я не пойду в твою комнату, — предупредила она строго.
— Я это уже понял, — кивнул Куон, и Могами взяла сок.
Она уже собиралась сделать глоток, когда кто-то толкнул её. Да так сильно, что сок едва не выплеснулся ей на платье. Кёко успела отставить руку, и бордовая жидкость пролилась в траву.
— Какой я неуклюжий! — спохватился молодой человек с каштановыми волосами в голубом костюме. — С вами всё в порядке? Я не испортил ваше платье? — он рефлекторно схватил Могами за плечи во время столкновения и продолжал держать, оглядывая причинённый им ущерб.
— Нет-нет, — поспешила она его успокоить. — Всё в порядке.
— Куда же вы так спешите, граф, что даже не смотрите по сторонам? — упрекнул Хизури, положив руку незнакомцу на плечо. Тот поспешно отпустил Кёко и потупил взгляд.
— Ох, простите, маркиз. Я давно искал Нану и мне показалось, что я заметил её в толпе. Простите мне мои дурные манеры, миледи, — он обратился к Кёко.
— Позволь представить тебе этого грубияна, — вмешался Куон. — Фува Шотаро...
— Шо… — перебил он, краснея. — Фува Шо. Факультет Воздуха.
— Шо учится на втором курсе, — добавил Хизури.
— Приятно познакомиться, я Могами Кёко, — улыбнулась она и присела в безупречном реверансе. — Но я не миледи. У меня нет дворянского титула.
— Это не имеет значения, миледи, — Шо вернул себе природную бледность. — Ещё раз прошу меня простить за мою неуклюжесть.
— Не беспокойтесь об этом, — Кёко чуть покраснела, когда он наклонился и поцеловал ей руку.
— До встречи, — попрощался Шотаро и скрылся в толпе.
— Может, потанцуем? — предложил Хизури и поспешно добавил: — Обещаю быть джентльменом.
Кёко задумалась, но увидев, как Рэн кружит в танце Ицуми, кивнула:
— Хорошо, — и, опустошив и без того неполный стакан сока, пошла за Куоном.
Он бережно взял Кёко за руку и положил горячую ладонь ей на талию — Могами почувствовала это тепло через тонкую ткань платья.
Его улыбка была приятной, хоть и немного самодовольной. Они закружились в медленном вальсе, и Кёко вдруг поняла, что никогда не видела такого красивого лица. Зелёные глаза Куона казались бездонными, а голос — приятней любой мелодии, которую она когда-либо слышала:
— Ты прекрасно вальсируешь. Где ты этому научилась? — его слова звучали далёким эхом в её сознании.
Сердце Кёко бешено забилось от неожиданной похвалы. Хотелось и плакать, и смеяться одновременно, и ей стоило невероятных усилий сдержать свои эмоции.
— В детстве я ходила в танцевальную школу, — призналась она.
— Должно быть, ты была лучшей, — заметил Хизури, глядя ей прямо в глаза, и Кёко в смущении отвела взгляд.
— Я делала успехи.
— Бросила?
— Пришлось. После отъезда брата, тёте с дядей понадобилось больше помощи в магазине. К тому же, занятия стали очень дорогие.
Больше он не задавал вопросов, да и ей не хотелось говорить. Лишь смотреть на него и танцевать. В тот момент Кёко поймала себя на мысли, что могла бы делать это вечно.
Но тут вальс закончился, сменился подвижными ритмами, и пара была вынуждена остановиться.
— Я не намерен отпускать тебя так скоро, — улыбнулся Куон и притянул к себе Кёко ещё ближе.
Она не понимала, почему позволяет ему делать это. Почему её сердце колотится так быстро, когда он смотрит на неё. Почему ей нравится сжимать его крепкие плечи. Почему она не отстраняется, когда его лицо становится всё ближе и ближе.
Кёко почувствовала, как сердце пропустило удар, когда он коснулся её губ своими. Она смело ответила на поцелуй и почувствовала, как голова закружилась от захлестнувшего её желания.
Поцелуй оказался настолько пылким, что сам Куон в смятении отстранил от себя Кёко.
— Ты говорил, что можешь поделиться со мной секретом, — прошептала она, встретив его горящий взгляд.
— Говорил… — протянул он, с интересом разглядывая её. — Ты этого хочешь?
— Хочу.
Кёко вдруг поняла, что никогда и ничего не хотела так сильно. Она хотела смотреть на Куона, целовать его, дышать им, раствориться в нём.
— Тогда пошли, — улыбнулся Хизури и, сжав её руку, повёл прочь из Бального зала.
Они бежали по коридорам Академии, и Кёко не могла сдержать смех от переполнявшей её эйфории. Она никогда не делала ничего подобного тому, что собиралась. Коридоры были пусты — те, кто не веселились на празднике, уже сладко спали в своих кроватях.
Они вошли в корпус Феникса и взбежали вверх по ступеням на второй этаж.
Куон распахнул дверь своей комнаты. Кёко замерла, глядя на него в ожидании. Хизури сунул руку под ворот рубашки и вытянул подвеску на чёрном шнурке. Это был камень. Фиолетовый и плоский, по форме напоминающий весло. Он надел его Могами на шею и указал рукой на вход в комнату:
— Прошу.
— Ты уверен? — спросила она осторожно.
— А ты? — Хизури коварно улыбнулся, и Кёко в два шага пересекла порог комнаты. Не было ни удара молнии, который поразил бы её, ни силового поля, которое бы оттолкнуло. Она просто вошла в спальню Куона. Раз — и всё.
Кёко захлопнула за собой дверь и прильнула к нему. Всё было как в тумане. Его голос… Прикосновения… Поцелуи…
Кёко хотелось поскорее ощутить его всем телом, слиться c ним воедино, но проклятая одежда мешала. Мешал плотный пиджак с синим отливом. Мешала белая рубашка с маленькими пуговицами. Мешал кожаный и тугой ремень.
Куон вынул гребень из её волос, растрепав чёрные кудри. Они не могли оторваться друг от друга. Горячие губы обжигали её шею и грудь. Молния платья была уже наполовину расстёгнута, когда цвета вдруг стали ярче, а звуки громче.
«Что?..» — Кёко мотнула головой, в попытке стряхнуть наваждение. Виски пронзила острая боль, и Могами отшатнулась от Куона.
— Что случилось? Что с тобой? — он взял её за плечи.
— Что?.. Что ты сделал?.. — она прижала ладонь к раскалённому лбу. — Что ты со мной сделал?! — сбросила его руки и оттолкнула, в ужасе уставилась на обнажённый торс и расстёгнутые брюки.
— Эй, — он нервно усмехнулся. — Я всего лишь… — протянул руку.
— Не прикасайся ко мне! — Могами отпрянула от него и попятилась к двери. — Не подходи… — добавила еле слышно. Вышла за дверь и бросилась прочь.
Кёко бежала по широким коридорам, прижимая соскальзывающее платье к груди и молилась, чтобы никто не встретился ей на пути. Могами коснулась пальцами затылка, и собачка платья медленно поползла вверх. Первый порыв — бежать к брату. Уткнуться ему в грудь, ощутить крепкие объятиях, чтобы он пожалел, успокоил… Но Кёко не могла этого сделать. Рэн наверняка всё ещё с Момосё — сердце сжалось от новой боли. И разве она сможет объяснить ему своё поведение, когда сама не понимает, что к чему?
Сердце бешено колотилось, отдаваясь в горле, и как Кёко ни старалась, никак не успокаивалось. Она добралась до своей комнаты и вошла без лишнего шума, чтобы не разбудить Котонами. Она не включила свет. Лишь сбросила туфли, прошла к кровати и, упав на покрывало из плюша, тихо заплакала.
— Вечер не удался? — еле слышно спросила Канаэ. Должно быть, она просто рассуждала вслух.
— Я думала, что ты уже спишь, — ответила Кёко, утирая слёзы.
— Я и спала.
— Прости… Всё в порядке.
— Значит, ты просто так тут ревёшь?
— Нет, но… Я не знаю… — Кёко немного помолчала, обдумывая случившееся, а потом затараторила: — Я не знаю почему согласилась. Зачем пошла в его комнату. Почему целовалась с ним, и едва не позволила… — она замолчала — от рыданий защемило в горле.
— Либо ты сама не знаешь, чего хочешь, либо тебя опоили любовным зельем, — пробубнила Канаэ, переворачиваясь с бока на бок.
— Любовным зельем?
— Вообще это зелье похоти и вожделения. Но преподаватели предпочитают его так не называть.
— Погоди-ка… — Кёко села в кровати, хлопая глазами. — Хочешь сказать, он опоил меня?..
— Единственное, чего я хочу, так это спать, — проворчала Канаэ и замолчала.
Кёко осторожно встала с кровати, переоделась и забралась под одеяло. Мысли о случившимся не оставляли, и чем больше она думала об этом, тем сильнее в ней закипала злость.
«Как он посмел так со мной поступить? Не прощу. Никогда не прощу!»
и tailin намекнула.
Раз уж меня в бесплотные духи записали, то мне положено
1. В том числе, и что Кёко эти две стихии объединит. 2. И как я изначально предполагала, что это указание на Рэн - вода + Кёко - огонь (но там еще какие-то зеленые глазки бегают подозрительные, помним, ждем) 3. Это вообще не к стихиям, то есть не к этим конкретным при выборе, и думай что угодно. Так что проще автора подождать.
И... школа? 
Все таки мое сознание приспособлено уже годами к "раздвоению личности", но не как к двум разным телесным воплощениям (да еще и одновременным!!).
