Автор: Аюми Утиха
Фендом: Skip Beat!
Персонажи: Тсуруга Рен, Могами Кёко, Фува Шотаро
Пейринг: Рен/Кёко
Жарнр: Романтика
Размер: Мини
З.Ы.: этот фанфик есть и на фикбуке. Если кому-то удобнее читать там, то вот ссылка https://ficbook.net/readfic/5605870




«Боже, только тебе одному известно, как я устаю… А всего-то 11 часов вечера! Это у тебя, дорогой мой, ещё полуночного шоу не было! Так что захлопнись и не жалуйся! Мля… Тсуруга Рен, ты в конец спятил! Разговариваешь сам с собой… Пора прекращать! Давай подумаем о чём-нибудь другом… О чём? Ну… К примеру, о Кёко. Кстати о рыжей бестии, где это она была весь день? Я почти всё время был в агентстве и ни разу не видел её… А не случилось ли чего?! Надо будет позвонить!»
Проводя внутренний диалог, лучший актёр Японии еле-еле перебирал ногами по лестнице, поскольку лифт сломан ещё со вчерашнего дня. Чтоб этих лифтёров! Растрёпанные волосы, круги под глазами, бледная кожа делали Рена ну совсем не Реном. В последнее время парень очень плохо спал, ел ещё меньше чем обычно (то есть, ничего), вставал ужасно рано и т.д. и т.п. А тонизирующие встречи с Могами стали настолько редки, что актёру казалось, что она ему снится. Но, как говориться, вспомни солнце, вот и лучик. Поднявшись на свой этаж, Тсуруга уже было направился к родной двери, как взгляд зацепился за фигурку в розовом комбинезоне. Девушка сидела перед дверью, облокотившись на неё спиной, держа на коленях большой пакет с продуктами. Судя по всему, она задремала, пока ждала. Лёгкая улыбка коснулась губ Рена, а всю усталость как рукой сняло от одного вида рыжей зазнобы. Мысль о том, что она ждала его так долго, что аж заснула, грела душу. Да ещё и с продуктами! Наверное, хотела накормить. Подойдя к сгорбившейся девушке, он убрал несколько прядок с её щеки и невольно умилился её личику. Кёко явно снилось что-то очень хорошее, поскольку губы растянулись в улыбке до самых ушей.
- Корн… - сквозь сон пробормотала актриса, чем заставила Тсуругу вздрогнуть от неожиданности. - Я так рада тебя видеть… Прости меня… Мне нужно накормить Тсуругу-сана. Я давно его не видела, и он подумает, что я о нём забыла… Не дай Бог ещё разозлится… - всё это рыжеволосая говорила достаточно невнятно, но кое-что Рен всё-таки смог услышать. Хмыкнув и улыбнувшись, брюнет начал тормошить девушку за плечи.
- Могами-сан… Проснитесь, Могами-сан…
- А? Что? Я, я не сплю! – девушка резко вскочила на ноги, при этом скинув с колен пакет, из-за чего и потеряла равновесие и полетела прямо в руки актёра. – Ой! Т-т-тсуруга-с-с-сан…. – обнаружив себя крепко прижатой к груди семпая, Кёко невольно начала заикаться. Запах его любимого одеколона ударил девушке в нос, заставляя замолчать и просто наслаждаться такими неожиданными, но нежными объятьями. Руки рыжеволосой сомкнулись в замок за спиной парня, а сама она уткнулась носом ему в ключицу, от чего Рен слегка дёрнулся. Убрав руку с талии Могами, он ласково прошёлся по рыжим прядкам, перебирая их пальцами. – Знаете, - дыхание возлюбленной обожгло кожу, и актёр сглотнул, понимая, что она слишком близко. А виноват в этой близости именно он, - я по Вам скучала… - через минуту Кёко всё-таки осознала и хорошенько осмыслила сказанное ей, и, тихо ойкнув, резко вырвалась из рук семпая. Тот в свою очередь стоял с таким видом, будто на него только что вылили огромный кушак ледяной воды. Тряхнув головой и попутно уверяя себя, что ему показалось, он взглянул на свою кохай. Кёко стояла, опустив голову, пытаясь закрыть своими короткими волосами алые щёки. Рукава комбинезона нещадно сжимались и мялись под пальцами рыжевласки. Поняв, что перед ним стоит его прежняя Кёко, Рен поспешил нарушить неловкое молчание:
- Я тоже скучал, – какого чёрта он это сказал?! Ведь собирался же совсем другое! А если ему и вправду померещилось, то сейчас он наверняка выглядит как полный идиот. Пока Тсуруга проклинал всё, на чём только свет стоит, Кёко пыталась переварить услышанное, и при этом не упасть в обморок от двойственных чувств. Её сердце готово было выпрыгнуть из грудной клетки, и поскакать дальше, напевая одну из самых весёлых песен, которую только знало. Он сказал, что скучал по ней! Значит, она может на что-то надеяться? Значит ли это, что он так же рад её видеть, как и она его? Но, в Могами, к большому сожалению, присутствовал и здравый смысл, чтоб его дождь намочил. И он-то как раз кричал, что это самая натуральная подстава! Что Тсуруга – бабник, Король ночи, похититель дамских сердец, т.д. и т.п. К тому же, у него есть девушка, которую он любит, и сказал семпай это только из-за того, что бы не поставить его глупую кохай в затруднительное положение. А вообще, и, скорее всего, семпай просто вспомнил роль! У Кёко в голове, ухватившись всеми конечностями, засела мысль, что семпай репетирует роль, и никуда деваться не собиралась. Но тут у рыжеволосой сам собой включился режим «Семпай голодный, его надо покормить», который вытеснил все остальные мысли.
- Тсуруга-сан, а что вы сегодня ели? – вкрадчивым шёпотом произнесла Могами. Рен честно хотел соврать, но что-то пошло не так…
- Ничего, – признался актёр и моментально прикусил себе язык за откровенность.
- Я так и знала… Тсуруга-сан, вот возьму, и обижусь когда-нибудь! Дождётесь ведь! Почему Вам так хочется умереть от голода?! Я не понимаю! – начала возмущаться Кёко.
- Голод – это последнее, от чего я могу умереть, Могами-сан, – беззаботно улыбнувшись, Рен начал искать ключи от квартиры.
- Это ещё почему?! – уперев руки в бока, девушка отошла от двери, чтобы семпай смог её открыть.
- Потому что у меня есть ты, – и актёр скрылся в темноте квартиры. «Какого я сегодня вытворяю?! Она наверняка сейчас стоит с открытым ртом и пунцовыми щеками… Ну, Рен, какая отговорка на этот раз будет? Давай! Напряги фантазию!»
- Радуйтесь, что я у Вас есть, – буркнули за спиной брюнета. Резко развернувшись, он увидел красную, но чем-то очень довольную Кёко, стягивающую ботинки. «У него есть я… И никого больше… Вроде, я должна сочувствовать ему, но я так рада! Как бы я хотела, чтобы у семпая никого кроме меня не было… Какая же ты, Кёко, эгоистка!» Очнувшись от своих мечтаний, девушка сурово взглянула на актёра.
- Иду, иду, – подняв руки вверх в примирительном жесте, брюнет направился в сторону ванной мыть руки. Тем временем на кухне рыжеволосая развела целую деятельность. Она по-хозяйски начала доставать все возможные кастрюли, сковородки, пиалы, ножи, вилки, ложки и всё остальное, название чего Рен не знал и вряд ли когда-нибудь узнает. Но, не смотря на это, откуда-то всё это в доме у него было. Даже удивительно как-то. Смотря на любимую, у актёра потихоньку начал дёргаться глаз. Кёко готовила, не останавливаясь. Сейчас она больше напоминала сумасшедшего учёного, у которого вдруг проснулось вдохновение.
- Кёко… Мы столько не съедим… - от такого количества еды парень забыл о том, что она для него всё-таки «Могами-сан». А от такого обращения актриса вздрогнула, но в душе заликовала. Её имя, сорвавшееся с его губ звучало так странно и неожиданно, но в то же время и приятно, что ноги сами собой подкосились.
- Съедим, Тсуруга-сан. Не беспокойтесь. К тому же, меня в «Дарумаи» попросили подрабатывать иногда поваром. Поэтому я на Вас испытаю мои блюда, – накладывая в миску тофу, отвечала слегка смущённая Могами.
- То есть, я у тебя теперь подопытный кролик? – выгнув бровь, хмыкнул Тсуруга.
- Ну почему же сразу кролик? Вы – мой подопытный семпай! – звонкий девичий смех передался и актёру, который тоже начал посмеиваться.
- И чем же ты будешь меня почивать?
- У меня тут тофу в мандарине, пряный тофу…
- То есть, питаемся одним тофу? – сложив руки на груди, поинтересовался парень.
- Если будете перебивать, то будете и вправду есть одно тофу! Так, дальше… Сацума-агэ с дайконом, ага гёдза, ямс с соусом из васаби, отядзуки с лососем, яки гедза, каринто мандзю, но, это на десерт, куса моти, инари моти, картофельные роллы с беконом и ореховый суп с персиком! – всё это рыжеволосая говорила с таким видом, как будто она только что покорила Эверест. Но взглянув на Рена, поспешила добавить: – Тсуруга-сан, вы не переживайте! Вам только кажется, что много! На самом деле здесь всего по чу чуть! – но не заметив совершенно никакой реакции на свои слова, она помахала перед лицом парня. Тот с минуту простоял в прострации, но, затем, хорошенько тряхнув головой, громко сглотнул и проговорил потерянным голосом:
- Если я от чего-то и умру, то только от переедания…
- Тсуруга-сан!
- Что Тсуруга-сан?! Я уже 23 года как Тсуруга-сан! И за всю свою жизнь я так много не ел!
- Так это же не только Вам! Я вообще-то тоже есть хочу! Так что хватить изображать тут из себя умирающего лебедя, которого жизнь обделила по полной программе, и марш за стол! – размахивая деревянной ложкой, Кёко внушала чувство священного страха перед женщиной, в руках которой находиться что-то тяжёлое. Поэтому без лишних препираний Рен быстро шмыгнул за стол и начал проводить аутотренинг, что он всё это съест, чтобы не обижать Кёко. И не провоцировать…
Как не странно, но ожидаемой тяжести в желудке после такого количества пищи у брюнета не было. Всё приготовленное было на удивление лёгким, но, в то же время и сытным. Впервые за месяц актёр понял, что пища всё-таки важна для организма. Без неё, к сожалению, никак. К тому же, он почувствовал себя намного бодрее.
- Спасибо за угощение, Могами-сан, – улыбнувшись девушке, убиравшей посуду со стола, удовлетворённо произнёс Рен. – Всё было очень вкусно.
- Я рада, что Вам понравилось, Тсуруга-сан… - щёчки актрисы слегка покраснели, что умилило брюнета. Ему моментально захотелось прижать её к себе и зацеловать эти румяные щёки. Но холодный рассудок взял верх над разбушевавшимися чувствами.
- Могами-сан, у Вас что-то случилось? – Рен мгновенно посерьёзнел, когда рыжеволосая замерла на долю секунды после вопроса.
- Да ничего особенного… - попыталась сыграть Кёко. Хотя она прекрасно понимала, что провести этого человека ей не удастся даже тогда, когда она получит «Оскар». В общем-то, так оно и случилось. Тсуруга, совершенно не поверив своей кохай, скептически выгнул бровь и взглянул на неё взглядом, а-ля «Говори, а то в этой комнате станет на одного живого меньше». Но та героически выдержала его, продолжая мыть посуду и заставляя себя не поддаваться постепенно накатывающей панике.
- Могами-сан, - ледяным голосом начал Рен, - я почти уверен, что Вы вряд ли пришли сюда в такой час, чтобы просто приготовить мне ужин. Я прав?
- То есть по Вашему, я настолько меркантильна, что могу приходить к Вам только тогда, когда мне нужна помощь?! – от злости Кёко выпустила из рук только что помытую крышку от кастрюли, чем эффектно подытожила свою тираду.
- Кёко, - от столь мягко и нежного голоса рыжеволосая аж вздрогнула, - я разумеется не думаю, что ты меркантильная. Ведь я просто хочу помочь. И как я по-твоему должен это сделать, если ты мне ничего не говоришь, а?
- Я, я не специально… - актриса невольно шмыгнула носом, осознавая, что явно не права в данной ситуации. Конечно же семпай прав. Ведь она пришла сюда попросить помощи у Тсуруги-сана, ну, и конечно же, чтобы накормить. А ещё она очень сильно скучала, поскольку не видела его уже почти две недели. Но на первом месте всё-таки была помощь. Но сейчас желание просить о ней отбилось у девушки напрочь. За всё то время, пока она готовила и они ужинали, Кёко всё больше убеждалась в том, что то, о чём она хочет попросить – постыдно для японской девушки, и что семпай пошлёт её куда подальше, когда услышит это. Но проблема в том, что он-то теперь не отвяжется… - И вообще, я не при чём! – воскликнула девушка, театрально рухнув на стул.
- А кто тогда при чём? – невинно поинтересовался Рен.
- Шотаро… - с лицом, выражающим только искреннею и неподдельную ненависть прошипела актриса.
- Что он на этот раз сделал? – потирая виски и пытаясь унять внутреннее раздражение, Рен начал придумывать свои версии того, что могло случиться, пока он выключил свой «вечный и неусыпный контроль» за непутёвой и слишком доверчивой кохай. - Слушай, может нам с тобой его сразу убить и не мучиться, а? – устало произнёс актёр.
- Хорошо бы…
- Ну так что случилось? – и тут Кёко прорвало…
- Вчера президент отправил меня по одному поручению, - Рен напрягся. – В общем, иду я себе к выходу, никого не трогаю, как тут появляется кто?! Эта нахальная рожа! И что Вы думаете, он мне говорит?! Эта скотина начинает что-то болтать про завтрашнее шоу «Танцы со звёздами»!! Я сначала не придала этому никакого значения и слушала его в пол уха! Но потом это белобрысая… не знаю, как ещё назвать, заявляет, что в своих партнёрах он указал меня!!! Вы понимаете, меня!! Мало того, что я должна с ним танцевать, так я ещё должна танцевать с ним танго!! А я не умею!! Эта сволочь просто хочет высмеять меня на потеху всей Японии!! Как можно быть таким подлым, Тсуруга-сан?! Я не понимаю… - последние слова девушка говорила, чуть ли не плача. Рена же перекосило от одного слова «танго». Остальную речь рыжеволосой он не слушал, так как в его голове он уже во всех деталях представлял, как своими руками душит Фуву. Как его кишки оказываются на люстре, а все остальные внутренности Рен сбывает на чёрном рынке. Немного помечтав, он всё же переключился на девушку, которая уже минут 5 не сводила с него затравленного взгляда.
- Могами-сан, а ты не можешь отказаться? – с надеждой в голосе поинтересовался Тсуруга.
- Ну, теоретически, могу конечно… - почесав затылок, Кёко уставилась в потолок, не желая заканчивать фразу.
- Но…
- Понимаете, пары уже официально представлены, а если я откажусь, то Шо просто скажет прессе, что я струсила. Проблема в том, что для меня хуже? Быть опозоренной, из-за того, что не умею танцевать, или же из-за того, что просто побоялась?! – истерика вновь подкатывала к горлу, а голос срывался. – Тсуруга-сан, моя карьера только началась, и я не хочу всё потерять из-за этого идиота…
- Хорошо, – чуть прикрыв глаза, ответил через секунду Рен. – Я научу тебя. Но, - предупреждая все крики «Спасибо, семпай!», поспешил остановить её актёр, - сейчас ты должна пообещать, что будешь меня слушаться. Что бы я не сказал. Ясно?
- Конечно, семпай! Сделаю всё, что ни прикажете! – приставив к виску ладонь, отчеканила Кёко.
- Тогда начнём с простого: ты знаешь, что это за танец? – вопросительно глянув на свою кохай, начал мужчина.
- Угу, – мимолётная радость мгновенно сменилась раздражением. – Мне Мооко-сан рассказывала… - помолчав с минуту, она продолжила. – Понимаете, Тсуруга-сан, я бы не нервничала так, будь это вальс или полька, или что-нибудь другое. Даже бесилась бы меньше. Но ведь танго – не вальс, и уж тем более не полька!
- Расскажи конкретнее, что ты знаешь об этом танцем? – секс-символу Японии №1, как ни странно, было неловко самому объяснять контекст танца.
- Ну, во-первых, по-моему, этот танец родился в Аргентине и сперва изредка появлялся в тамошних кабаре. Во-вторых, это танец любви, что б её…
- Первое нам с тобой совершенно не интересно. А вот второе уже ближе к сути, – проведя пятернёй по чёрной чёлке и набрав в лёгкие побольше воздуха, Рен продолжил консультировать девушку, - скажем так, танго – это вертикальное выражение горизонтальных желаний, – проанализировав слова семпая, Кёко моментально покрылась краской. – Пойми, танцем любви можно, в какой-то степени, назвать и вальс, а танго – это танец страсти, танец возбуждения… – брюнет чувствовал, как его собственные щёки одолевает румянец. – Именно поэтому мне хочется убить его в два раза сильнее, – спокойные голос и выражение лица никак не вязались с безумным блеском в глазах.
- Тсуруга-сан… - прохлюпали на другом конце стола, - что нам делать?
- Танцевать, Могами-сан, только танцевать… – актёр лёгким движением встал из-за стола и пошёл в гостиную. За ним засеменила и Кёко. Спустя некоторое время диван уже находился на другом краю комнаты, а мягкий ковёр был скручен в рулон в противоположном углу.
- Могами-сан, - девушка дёрнулась от звук своего имени, - давай договоримся. Чтобы эта тренировка прошла для нас в более разряжённой атмосфере, зови меня Рен, ладно?
- Только сегодня вечером? – с надеждой снаружи и страхом внутри, прошептала рыжеволосая.
- Желательно постоянно, но сейчас обязательно, – кивнул головой Рен.
- Хорошо, - сглотнув и набравшись духу, она сказала, - Рен. – имя любимого человека отдалось глухим эхом в сердце и разлетелось лёгкими бабочками в животе. Имя, на которое она молилась и вздыхала, и которое она боялась произнести даже в своих снах, слетело с губ лёгким пёрышком.
Для самого же виновника стольких переживаний стоящей напротив девушки оно прозвучало, как магическое заклинание от всех бед на свете. Сколько времени он мечтал, чтобы она просто назвала его по имени. Всё же, мечты иногда сбываются. Не все конечно, но многие.
- Тогда, и ты зови меня по имени! – воскликнула Кёко, и моментально посетовала про себя, что это было сказано намного громче, чем она того хотела. Но брюнет, видимо, не обратил на это ни малейшего внимания, поскольку до сих пор находился где-то глубоко в себе, на ровне со своими самыми сокровенными мечтами.
- Хорошо, Кёко, – лёгкая нежная улыбка ослепила девушку, и рыжеволосая в очередной раз поразилась, какая же всё-таки у её семпая ангельская улыбка. Когда он не злой…
- С чего начнём? – опустив красное, как перец чили, лицо и устремив взгляд на мыски носков, перевела тему разговора до крайности смущённая актриса.
- Для начала, давай просто встанем, – встав посреди комнаты, брюнет заискивающе посмотрел на свою подопечную, которая подошла к нему в тот же самый момент, дабы не злить его. Но расстояние между ними всё равно было довольно большим.
- Кёко, ближе, – более строже, но всё равно мягко, подсказал ей актёр. Девушка подошла ещё ближе, но этого всё равно было не достаточно.
- Кёко, в плотную… - Рен понимал, что его любимая сейчас совершает подвиг, за который потом ей надо будет поставить памятник при жизни, но ничего с собой поделать не мог. Его раздражало то, что она даже подойти к нему нормально не может. Хотя понимал, что хочет слишком много в один день.
Икнув, и, видимо, помолившись всем богам, которых только знала, Кёко подошла в плотную к брюнету. Она опять ощутила запах одеколона, а глаза упёрлись в выпирающую ключицу. Дыхание семпая слегка потревожило волосы на макушке рыжевласки. Правая рука Рена заскользила по осиной талии, а левая взяла руку актрисы. Когда правая рука нашла удобное ей положение, то актёр лёгонько прижал девушку к себе. Её рука машинально легла на его плечо.
- Кёко, посмотри на меня, – в ответ рыжеволосая лишь активно помахала головой и тихо прошептала:
- Мне стыдно…
- Ладно, тогда позже, – вздохнув про себя от досады, Рен продолжил: - С самого начал партнёры делают синхронный шаг ногой в перёд, по направлению вытянутых рук. Поняла? – последовал кивок. – Хорошо, тогда давай попробуем, – вместо того, чтобы шагнуть левой ногой, как и предполагалось, Кёко шагнула правой, из-за чего вышло довольно странное движение. – Другой ногой, – её семпай был абсолютно спокоен, чем предавал немного уверенности, и тихо извинившись, она вернула ногу в прежнее положение. – Давай попробуем ещё раз? – лёгкий кивок головы был ответом на вопрос, заданный практически шепотом. И последовал синхронный шаг в сторону отодвинутого дивана. – А теперь приставь вторую ногу, - громче пояснил Рен. Но, вопреки технике танца, актриса просто поставила ногу обратно, в отличии от семпая, который сделал всё правильно. И опять-таки, поза, в которой оказались брюнет и рыжеволосая была достаточно комичной. Вздохнув про себя, Тсуруга прошептал одними губами: - Это будет долгий вечер…

Спустя полтора часа основные элементы некогда казавшегося Рену такого простого танца были усвоены, а сами актёры никак не могли отдышаться. Тсуруга снял рубашку и остался стоять, опершись руками о колени, в одной майке и штанах, а Могами спустила верхнюю часть комбинезона, оставаясь тоже в майке, при этом завязав верх рукавами на поясе, и, сидя на диване, пыталась прийти в себя. Несмотря на неутешительные ожидания семпая, Кёко разобралась в технике довольно быстро, но она всё ещё не могла ощутить эту раскрепощённость танца, без которой танго – не танго. Тсуруга пытался ей это объяснить, рассказать, показать в конце концов, но через чур правильная японка никак не хотела покидать сознание Могами, что заставило актёра пойти на крайние меры:
- Кёко, я всё понимаю: тебе стыдно, неудобно, и вообще всё это разврат и как такое вообще можно танцевать, - девушка про себя изумилась такой проницательности, ведь он как будто прочёл её мысли. – Но пойми и ты: Шо, чтоб этой заразе в крапиву голым прыгнуть, - актриса невольно прыснула в кулачок, про себя соглашаясь с парнем, что такая участь вполне мучительна и прекрасно подходит для Фувы, - будет тебя вести. Поэтому тебе придётся каждую секунду импровизировать. А чтобы начать это делать, нужно не просто выполнять ряд определённых движений, аки робот. Атмосфера – одна из неотъемлемых составляющих танго, и, ты уж прости, без неё никак… - для большего эффекта он даже развёл руками, дабы показать девушке, что деваться ей действительно некуда. Заметив вопрошающий взгляд, брюнет продолжил: - Но мы можем кое-что попробовать, - Кёко кивнула, не совсем понимая, что они могут попробовать, но доверяла Тсуруге она бесконечно. Именно по этой причине она безропотно последовала за ним на кухню, где парень широким жестом открыл дверцу бара, достал оттуда новую бутылку вина, а второй рукой подцепил два бокала на изящных витиеватых ножках.
- Тсу… Рен, я же не пью! – но брюнет никак не отреагировал на возглас актрисы, продолжая вкручивать штопор в пробку. А Кёко невольно залюбовалась этими уверенными и слегка резковатыми движениями мужчины, поэтому дальше стояла молча. Когда пробка, повинуясь властным и сильным рукам, как по маслу, выскочила из бутылки, актёр всё в том же молчании наполнил оба бокала, один чуть больше, второй чуть меньше. Приняв свою судьбу, девушка потянулась к бокалу с меньшим количеством вина, но была прервана лаконичным: - Погоди. – Встретив удивлённый взгляд карих глаз, Тсуруга пояснил: - Вино должно подышать – это раз, и твой вот этот – это два, - и кивком указал на более полный бокал. – Тебе надо раскрепоститься, а мне успокоится. В твоём случае важно не недопить, а в моём – не перепить.
- А как это – «подышать»? – рыжеволосая никак не могла понять эту заковыристую фразу с вином. Хмыкнув, Рен ответил:
- Что ж, Могами-сан, будем сейчас тебя учить пить вино, - он улыбнулся некоторому ошеломлению на лице девушки и продолжил: - Прежде чем пить вино, ему надо дать насытиться воздухом, то есть подышать.
- Ааааааа… Теперь ясно…
- А ещё, у хорошего, натурального вина, после того, как его немного поболтаешь, появляются «винные дорожки». Попробуй, - проделав всё действо, Кёко действительно увидела что-то вроде подтёков, оставшихся на стенках бокала.
- Рен, а что это за вино? – не удержалась от вопроса рыжеволосая.
- Сухое, красное, - поболтав и свой бокал, он добавил: - Чилийское…
- А почему чилийское?
- А там климат для винограда очень хороший: дождливые и солнечные дни чередуются таким образом, что в году их практически поровну. Таким образом ягоды становятся более сочными и мясистыми. У него очень глубокий и насыщенный вкус, сама сейчас в этом убедишься, - и следуя словам семпая, девушка сделала глоток рубиновой жидкости. Прикрыв глаза, Кёко ощутила, как алкоголь, к слову, без какого-то явного привкуса спирта, сначала опаляет язык и нёбо, а потом жгучей лавой стекает по горлу. Девушка явственно помнила, как однажды напилась у Мооко-сан на дне рождении, и вкус того, как выяснилось позже, дешёвенького винца, не шёл ни в какое сравнение с тем, что она попробовала сейчас. Было такое ощущение, что во рту взрывается некий фейерверк из вкуса спелого винограда, а также чего-то, слегка напоминающего малину. И, забыв обо всех приличиях, актриса медленно, смакуя каждый глоток, допила всё до конца, не отрывая губ ни на секунду от бокала. Лишь сделав последний глоток, она отстранилась и взглянула на Рена, который с довольной улыбкой всё это время наблюдал за подопечной. К слову, его бокал тоже уже был пуст: - Ну что, понравилось? – Могами активно закивала головой, от чего комната стала немного шататься, но её это ни капли не смутило. – Будешь хорошей девочкой, дам ещё, - в серых глазах блеснул огонёк хитринки. Видимо, алкоголь лёгкой, свойственной ему, эйфорией добрался до черноволосой головы и слегка стёр некоторые границы дозволенного. Только слегка…
- Я обещаю, что постараюсь! – бодрым голосом оповестила семпая рыжевласка, и уверенной, хотя, и слегка пошатывающейся походкой, зашагала в сторону гостиной. Встав посреди комнаты, она стала ждать своего учителя с таким энтузиазмом, что казалось, он её сейчас разорвёт. Рен же не спеша преодолел расстояние от кухни до гостиной, ещё раз взглянул на воинственно-настроенную девушку, хмыкнул и спросил:
- Точно готова?
- На все сто! – «Заметка: если хочешь разбудить Кёко – дай ей немножечко вина»: подумал про себя Тсуруга, а сам встал рядом с девушкой, и они встали в изначальную позицию.
Несмотря на все доводы Кёко, от музыки Рен отказался сразу, аргументируя это тем, что они не знали, какую музыку подберёт Фува, и даже в этом Кёко придётся импровизировать. Поэтому все движения они учили чисто технически, не полагаясь на ритм. Но сейчас им предстояло прогнать весь танец, опять-таки без музыки. То есть для обоих каждое движение партнёра будет неожиданностью, под которую они должны подстроиться.
Актёр – это не профессия, актёр – это призвание. И если ты действительно настоящий актёр, то ты актёр везде и во всём. И выражение «не могу» должно отсутствовать в твоём словаре. Нужно уметь изгибаться под любую ситуацию, быть одновременно всеми, и в то же время никем. Да, это сложно. Но такова жизнь настоящего актёра. Вся его жизнь – сплошная импровизация и игра. И к этому постепенно привыкаешь. Вот о чём думали актёр Японии №1 и восходящая актриса той же страны в те несколько секунд, пока оба настраивались. И по немому знаку началось движение.
Три синхронных шага по направлению вытянутых рук, двойной перехлёст, смена рук, и вот уже пара двигается всё в том же движении, но только уже в другом направлении. За эти несколько мгновений в обоих разыгрался азарт. То ли из-за выпитого алкоголя, то ли от усталости сдерживать собственные эмоции, в голове у каждого была лишь одна мысль: А что будет, если я сделаю вот так? И оба приняли решение: изгаляться, кто как может. Просто чтобы было интереснее. Прижав к себе девушку чуть сильнее, Рен повёл её так, что Кёко невольно прогнулась в пояснице, полностью прижимаясь нижней частью тела к мужчине. Тсуруга великолепный танцор, поэтому ему не составило труда заставить партнёршу совершить полуоборот в таком положении. Резко вскочив, да так, что тщательно причёсанные ещё вечером волосы стали представлять нечто хаотичное, похожее на шедевр современного искусства, Могами резко вырвалась из рук брюнета, отошла на несколько шагов, вытянула руку вперёд, но была несколько грубо притянута обратно. «Ах так…» - подумала актриса и заглянула в стальные глаза. И чуть не ахнула, увидев в них море страсти и нежности. «Как даже сейчас он умудряется так превосходно играть эту маленькую роль?! Или, он не играет?...» А дальше они выписывали то квадраты, то круги, не особо меняя техники и движения. Обоим нужно было продумать, что делать и как двигаться дальше. На третьем недокруге парень остановился и прокрутил Могами вокруг своей оси. И как-то так получилось, что теперь Кёко спиной прижималась к груди Рена. Но танцоров данное не очень удобное положение ничуть не смутило и не остановило. Положив обе руки на талию девушки, Тсуруга легонько поцеловал возлюбленную в мочку уха, и пара сделала синхронный плавный шаг назад, чтобы тут же вернуться в тоже положение. И ещё один поцелуй в шею, повлёкший за собой тихий, едва различимый в шуме бьющихся сердец стон. Танец в совокупности с вином, будто имея какой-то свой собственный ластик, стёрли такие ненужные сейчас эмоции: страх и сдержанность у Тсуруги, и робость и смущение у Могами, оставив лишь постепенно сжирающую обоих страсть и безграничную любовь. И если в головах ещё и оставались какие-то мысли, то с этого момента они разлетелись прочь. Сейчас, в этой огромной квартире, существовала лишь пара, чьи сердца забились в унисон, и отказывались биться по-другому. Нежно проведя ладонями по ногам рыжеволосой, Рен остановился лишь когда дошёл до щиколоток. Развернувшись, что теперь они должны были быть лицами друг к другу, Кёко слегка вскрикнула, когда перестала чувствовать под босыми стопами паркет. Ухватив девушку за талию, брюнет прокружился с ней навесу по комнате, даря рыжеволосой такое лёгкое и в то же время волнующее ощущение полёта. Остановившись на середине комнаты, он слегка ослабил хватку, позволяя партнёрше соскользнуть обратно на пол. Но у рыжеволосой был совсем другой план. Мучительно медленно для обоих, она прижалась к Рену как можно ближе, ощущая его дыхание сначала у себя на животе, потом на груди, ключице и, на конец, губах. Но мужчина не пожелал быть неотомщённым. Не останавливая такое откровенное движение, он начал прогибаться вперёд, утягивая за собой и девушку. И всё это глаза в глаза, ни на секунду не отрываясь друг от друга. Приоткрытые пухлые губки актрисы так и манили прикоснуться жгучим поцелуем. Правая рука Тсуруги начала жить собственной жизнью, так как пошла в свободное путешествие по девичьему телу, заставляя тела партнёров забиться мелкой дрожью. Дойдя до бедра, брюнет поднял их с рыжеволосой, а левая нога последней была обвита вокруг талии мужчины. Мнимая мелодия в головах закончилась, и силы на этот безумный танец тоже. Тяжёлое дыхание в купе с лёгкими полу стонами, прижатые вплотную тела и сердца, всё ещё бьющиеся в ритме танго – единственные звуки, раздававшиеся в роскошном пентхаусе великого актёра. Мысли разбежались ещё давно и прибегать, похоже, не собирались.
- Кёко… - прохрипел Рен, не в силах сказать что-то сложнее.
- Рен… - простонала Кёко, но всё же как-то отыскала силы на следующую фразу: - К чёрту Шотаро! – и, сама от себя такого не ожидая, прильнула к губам актёра, и обеими руками ухватит того за шею. Деморализованный действиями кохай Тсуруга всё ещё держал рыжеволосую практически на весу. Но спустя несколько мгновений холодный рассудок попрощался с хозяином, так как такие эмоциональные всплески выдерживать был просто не способен, собрал вещи и уехал в отпуск до поры до времени, а брюнет прижал любимую к себе на сколько позволяли рёбра девушки и поцеловал со всей страстью и нежностью, со всем остервенением и любовью, на которую был только способен. Это был бесконечно долгий, волшебный, полный желания и чувств поцелуй, который закончился лишь тогда, когда актёрам стало нечем дышать.
- Я люблю тебя, маленькая моя… - прошептал Рен, едва оторвался от таких желанных губ.
- И я люблю тебя, - вторила ему Могами.
- Хоть на диктофон записывай, - усмехнулся парень, подхватил ойкнувшую девушку на руки и понёс в сторону огромной спальни…
*****
Звонкая трель телефона раздалась откуда-то из глубины квартиры. Недовольно поморщив носик, Кёко ещё теснее прижалась к бережно обнимающему её Рену. Но телефон всё никак не хотел затыкаться. Он звонил пять минут, десять…
- Интересно, кого убить? – в конец проснувшись, актриса взглянула на брюнета, который уложил её поудобнее на своей груди. А телефон всё звонил и звонил…
Не выдержав, Кёко сорвалась с постели, и завязывая рукава от комбинезона на поясе и путаясь в собственных штанинах, побежала в гостиную, где диван всё ещё был отодвинут, а коврик сиротливо стоял в углу рядом с телевизором. Нашарив в сумке телефон, она даже не посмотрела, что номер ей был неизвестен. Она просто хотела побыстрее ответить этому не в меру наглому и настырному звонившему, и пойти обратно в кроватку к Рену и хотя бы доспать. Ведь их репетиция закончилась во втором часу ночи, и всё, что они смогли сделать с Тсуругой, дойдя до кровати, так это завалится спать. Так как оба были измотаны и физически и эмоционально, зато абсолютно счастливы.
- Алло!
- Кёко, где тебя черти носят?! – раздался в динамике голос Шотаро. Могами закатила глаза и удивилась тому, как это она не догадалась, кто в очередной раз решил попортить ей жизнь. – У нас выход через 15 минут!
- Шо, объясняю для тупых: Я. Не. Приду.
- Как это не придёшь?!
- У меня нет никакого желания видеть тебя, не то, что танцевать с тобой. Так что, отвянь моя черешня, и на все четыре стороны, - сильные руки заскользили по талии, и рыжевласку из положения «сидя на кортанах» переместили в положение «сидя не на своих коленях». Телефон забрали те же руки, а серые глаза с хитрецой смотрели в карие.
- Фува, доброе утро. Хотя… Для кого как…
- Тсуруга?! А ты-то что там делаешь?! Что ты сделал с Кёко?! Что происходит?!
- Любишь же ты из ничего слона раздувать… Я тебя поблагодарить хотел, - Кёко с непониманием взглянула на брюнета.
- Поблагодарить?! За что?!
- За то, что для меня это утро стало самым лучшим в жизни, - и, нажав на отбой, Рен потянулся к губам Кёко, которая с улыбкой отключила телефон и с готовностью ответила на поцелуй.