Название: Можно в этот раз я буду тебя защищать?
Автор: Анчутка
Дисклеймер: все права принадлежат Ёсики Накамуре.
Пейринг: любимый
Жанр: драма, перетекающая в романтику
Рейтинг: пока не определилась
Размер: рассказ
Статус: в процессе
Примечание: ООС

Кьёко невольно вздрогнула, когда в тишине квартиры вдруг засвистел чайник. Поспешно сняв его с плиты, девушка вновь вслушалась в тревожную тишину кухни, в то время как из спальни доносились болезненные стоны. Актриса крепко зажмурилась, сжала кулаки так, что на ладонях отпечатались следы ногтей, и сделала шаг в сторону комнаты, совершенно позабыв о том, что хотела чая.
Тсуруга спал. Могами прекрасно это знала, но его стенания практически полосовали девушку на маленькие кусочки. Слыша метания любимого человека, Кьёко в очередной раз болезненно поморщилась, с трудом представляя себе те мучения, что Рэн сейчас сносил.
«Да что же это ему снится?!» - мысленно вопрошала девушка, аккуратно и максимально тихо отворяя дверь спальни.
Мужчина с болью на лице шумно и часто дышал, черные, как смоль, волосы разметались по подушке, лоб покрывала испарина, а руками он мял простыни. Кьёко едва не всхлипнула, видя его страдания.
- Шшш… - тихо, на грани голоса прошептала Могами, приблизившись к кровати и бесшумно присаживаясь на ее край. – Все ведь хорошо.
Тонкая маленькая ладонь опустилась на влажный от пота лоб и, неспешно скользнув вверх, погладила мужчину по спутанным волосам. Неожиданная мысль заставила замереть на секунду, но особого значения девушка ей не придала.
Я никогда так не волновалась о Шотаро…
Брюнет вновь дернулся, от чего Кьёко испуганно прикрыла глаза и схватила руку любимого.
Можно в этот раз я буду тебя защищать?
- Все в порядке, Тсуруга-сан, - с трудом сдерживая слезы, пробормотала актриса и с болью посмотрела на беспомощного ныне мужчину.
Минуты превратились в часы, но Могами терпеливо всматривалась в лицо брюнета, ища малейшие признаки того, что ему стало лучше, но так и не находила. В какой-то момент Рэн дернулся особенно сильно и тут же распахнул глаза, просыпаясь от кошмара. Сердце бешено колотилось, легкие не могли набрать воздух, а перед глазами по-прежнему мелькал сон. Нет, не так. Это воспоминание давно ему не снилось в таких подробностях.
Актер тяжело вздохнул, с трудом переводя дыхание и хотел уже привычно запустить пятерню в волосы, но замер – его руку мягко накрывала теплая женская ладонь.
- Тсуруга-сан… - дрожащий голос заставил мгновенно посмотреть на свою обладательницу. – Как Вы?
Девушка с трудом давила слезы, испуганно и одновременно с тем встревоженно глядя на сэмпая. Рэн невольно ощутил, как по телу разливается тепло. Отстраненно он отметил, что Кьёко так и не убрала свои руки – левая все так же покоилась на сжатой в кулак руке мужчины, а правой заботливо перебирала темные пряди.
- Тсуруга-сан?.. – взволнованно окликнула брюнета Могами.
- Я… - голос оказался хриплым и дрожащим, и Рэн поспешил откашляться. – Я в порядке. Просто кошмар приснился.
- Но Вы так мучились, - все же всхлипнула рыжеволосая непоседа и чуть ближе придвинулась к мужчине. – Я испугалась за Вас.
Ты все же призналась ему в этом…
Рэн с трудом выдохнул. Не стоит воспринимать ее слова буквально. Это ведь наверняка очередная забота кохай о своем сэмпае. Но как же хочется верить в них, словно она говорит о нем, как о самом дорогом для себя человеке.
- Что Вам снилось? – пытливо всматриваясь в красивое лицо, спросила Могами.
- Ничего особенного, - Тсуруга сел на кровати, из-за чего девушка перестала гладить волосы, но вторую руку так и не убрала.
- Лжете! – резко ответила Кьёко.
Рэн отвел взгляд, не желая видеть требовательные глаза актрисы.
- Пожалуйста, расскажите! – мягко попросила девушка.
- Я виноват… - против воли ответил брюнет и вновь лег на кровать. – Это из-за меня…
Тсуруга отвернулся, вынимая руку из тонких пальцев любимой. Не сейчас. Сейчас он не готов раскрыть перед ней душу, а уж тем более показывать свои скелеты в шкафу.
Давящая тишина за спиной требовала обернуться, обнять и успокоить, утверждая, что все в полном порядке, что это просто сон, на который не стоит обращать внимание, но он не мог. Девушка не уходила, и Рэн с каким-то мрачным удовлетворением отмечал, что она рядом, не смотря на его отчужденность.
- Я приготовлю Вам чай, - тихо произнесла Кьёко и, легко встав с кровати, скрылась за дверью. Мужчина едва ли не физически ощутил боль после ее ухода, лишь грустно посмотрел на кровать, где она только что сидела.
«Это ведь не просто сон, - рассуждала Могами, нервно покусывая ноготь и нахмурившись, из-за чего между бровей появилась складка. – Все началось с ужина. Но что именно так на него повлияло? Это из-за меня… Что он имел в виду?»
Чайник вновь засвистел, и Кьёко, не отрываясь от размышлений, принялась за чай. Что же произошло за ужином такого, что ему приснился этот ад? Все ведь было, как и всегда. Она приготовила несколько легких блюд, накрыла на стол, обсудили, нужна ли Сецука на презентации фильма, или же Каина и одного хватит, а потом…
Кипяток плеснулся на стол, когда актриса вздрогнула с чайником в руке, вспомнив, что произошло. На заднем плане их разговора все это время монотонно гудел телевизор с отчетом последних новостей.
Из-за меня…
Последний сюжет, в котором говорилось о смерти молодого человека на глазах его девушки под колесами автомобиля. Что-то о том, что он погнался за грабителем, который выхватил сумочку у девушки, и выскочил на проезжую часть, где его и сбила машина. Водитель сейчас находился в полиции, давая показания. Но при чем здесь тогда «из-за меня»?
Кьёко нахмурилась еще сильнее, глядя на то, как всплывают чаинки. Когда-то Тсуруга-сан остро отреагировал на фразу Мурасаме-сана: «Убийца!», но не мог же он на самом деле кого-то убить! Мозг активно работал, стараясь в мельчайших подробностях воспроизвести тот момент перед телевизором. Рэн смотрел тогда не на машину, а на девушку в углу экрана. Она захлебывалась рыданиями и тянулась к телу, которое как раз вносили в плотном пакете в авто скорой за спиной диктора. Он смотрел на пару, но словно не видел их.
Из-за меня…
Он тогда неосознанно потянулся к наручным часам. Тем самым, которые так редко снимал и которые не работали.
Из-за меня…
Могами застыла на месте с чашкой в руке, не дойдя до двери спальни буквально пару шагов. А что, если… Что, если Тсуруга-сан был в похожей ситуации на месте вора, не в таком амплуа, но за ним так же гнались? Что, если того, кто бежал за Рэном тоже сбил автомобиль?
Дверь, едва скрипнув, отворилась, пропуская девушку внутрь комнаты. Актер невидяще смотрел в потолок, думая о чем-то своем.
- Тсуруга-сан, Ваш чай, - поставив чашку на тумбочку, пробормотала Кьёко.
- Спасибо.
Пустой безжизненный голос напугал не меньше, чем кошмар. Нервно сглотнув, девушка поклонилась и выскользнула за дверь, поспешно прикрывая ее. Он точно винил себя за что-то… Эта вина пряталась в глубине его глаз, но сейчас Кьёко видела ее особенно отчетливо. Эту пугающую бездну боли и отчаяния, из которых Рэна просто необходимо было достать.
Крохотные кусочки воспоминаний складывались в общую картину, подтверждая мысли рыжевласки. Убийца. Из-за него скорее всего умер человек и, вполне вероятно, близкий. Тьма внутри. То, о чем говорил Рейно, и что выпустил из себя актер, играя Хилла и самого BJ. То, что не смог удержать, когда вошел в роль. То, из-за чего погиб тот человек. Я улыбался? Этот испуг в его голосе, шок и отрицание. Словно улыбка принадлежала кому-то другому, кто руководил Тсуругой Рэном. Это не настоящее имя. Точно, Бигль произнес, а мужчина подтвердил, что это сценическое имя. Но сколько брюнет был здесь, в Японии и на экране, до знакомства с Кьёко, она ни разу не видела у него у него таких обреченных глаз. Значит, это случилось раньше, пока он жил в Америке. Пока бел тем, другим человеком, которого боялись, который не слушал никого и ничего, которому было все равно.
Меланхолично протирая стол, актриса вспоминала все те моменты, которые до сегодня не принимала в расчет, не хотела замечать... Все те разы, когда он застывал на доли секунды, но которые она видела. Когда он разрушался на глазах во время игры в Хиллов, забывая о роли. Все те моменты, когда Тсуруга приходил в себя, Кьёко вдруг увидела с поразительной ясностью. То, что пряталось в глубине души и мелькало в глазах одновременно со страданием. Страх потерять самого себя.
Могами знала, что это – не иметь собственного я, а когда получаешь его, то вместе с ним в придачу тебе вручают и боязнь потери. Она помнила те липкие неприятные ощущения, когда ты, едва создав самое себя таким, каким хотел бы быть, можешь вдруг лишиться этого. Когда давно погребенное прошлое врывается в размеренную жизнь, требуя своего места, вот только тебе это уже давно не нужно.
«Вы не можете так просто сдаться, Тсуруга-сан!» - мысленно кричала Кьёко, заканчивая уборку на кухне.
Часы на руке показывали за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Разгоряченный мозг работал подобно компьютеру, анализируя, делая выводы и сравнивая разные моменты. Неожиданная мысль заставила встрепенуться и ошарашенно уставиться в пустоту. Да нет, быть не может...
Как там говорил папа? Он запомнил Куона пятнадцатилетним, а сейчас ему двадцать, даже двадцать один… Нет! Не может же быть, что Тсуруга Рэн сын…
Хотя почему нет? Новая мысль, еще безумнее предыдущей, вспыхнула в голове, оставляя ростки размышлений. Стремление Тсуруги стать лучше предшественника на съемках «Темной луны», доказать всем, что он лучше, а в первую очередь – самому себе, что он тоже может играть настолько сложные сцены и настолько тяжелые эмоции. Будто пытался вырваться из тени отца.
Кьёко тяжело вздохнула и рухнула на кровать в гостевой комнате, которую на данный момент занимала, даже не раздеваясь. Воображение живо подсунуло ей светловолосого Тсуруга Рэна, вмиг превратившегося в Корна, и Могами потрясла головой, стараясь откинуть эти мысли подальше. Вот только Рэн-блондин никак не желал уходить из головы, упрямо глядя на девушку из-под светлой челки. Смирившись со своей печальной участью, что от образа не избавиться, актриса решила занять себя сравнением папы и Тсуруги. И с каждой новой черточкой, которая подтверждала глупое предположение, мысль о том, что сэмпай сын Хизури уже не казалась такой сумасшедшей. Разрез глаз, нос, губы – все указывало на родство. Но более всего эмоции. Одинаковый хитрый прищур с вызовом во взгляде чего только стоил! Ведь не просто так ей уже тогда, когда она была Куоном, казалось, что где-то она видела похожее выражение лица.
Расстроенно промычав, Кьёко перевернулась на живот и выдохнула.
- Слишком много думаю… - проворчала актриса в мягкий плед и подложила руку под голову.
Ну почему она раньше не могла прийти к таким простым выводам? Почему не замечала очевидного? Не могла или же не хотела? Но зато сейчас многое становилось понятным, а самое главное – она поняла, в какой момент в душе Тсуруга-сана появилась тьма. Пятнадцать-шестнадцать лет. Что же ему пришлось пережить?..
Мне теперь не позволено иметь кого-то столь дорогого мне…
Сердце болезненно сжалось от одной мысли, что он влюблен в кого-то. В ту, что наверняка даже не догадывается о его чувствах. Каждый раз, когда Могами смотрела на Рэна, она утешала себя этой фразой, тем, что он пока не готов быть с кем-то, что ей не придется делить его с другой и что все его внимание она может пока получать единолично.
Неожиданная волна злости поднялась из глубин души, опаляя внутренности. Кто она? Тсуруга так ее любит, в этом Кьёко была уверена, но эта девушка… Знает ли она, какой он на самом деле? Что он вовсе не такой, каким его привыкли видеть на экране и какой он образ для себя создал!
Но что Могами знает о ней? Кьёко напрягла память, старательно выуживая из ее закромов все, что Рэн некогда говорил. Школьница шестнадцати лет… Сейчас, конечно, уже старше, но на тот момент именно так. Интересно, со скольким количеством старшеклассниц знаком Тсуруга-сан? Актриса нахмурилась, активно припоминая всех девушек необходимого возраста, которые за время их знакомства крутились вокруг брюнета. В памяти так никто и не всплывал, но рыжевласка старалась изо всех сил. Ведь она наверняка должна быть рядом все время!..
Минуточку!
Кьёко резко перевернулась вновь на спину, а после села на кровати, отрешенно глядя на стену. Но ведь это невозможно, бессмысленно, невероятно и… прекрасно. Злость исчезла мгновенно, стоило только этой смелой и вместе с тем абсурдной мысли прокрасться в голову. А что, если… если она и есть так самая школьница?
Голова шла кругом от переполнявших эмоций и размышлений, которые теперь заняли ее разум еще более активно. Улыбка, та самая, которой Тсуруга покорил Момосе-сан на репетиции и которую Кьёко обычно получала только себе. Его забота, иногда даже не как о кохай, а о ком-то близком, дорогом и родном. Его защита от Рейно, от того же Шо… Кстати о Шо! Ведь не просто так Рэн, получается, злился на Могами, когда она виделась с певцом или когда он ей звонил. Как во время игры в Хиллов! Брюнет сорвался, выпустил тьму наружу, забыв о самом себе потому что… ревновал!?
Догадка заставила сердце замереть на секунду, а после пуститься в пляс. Ревновал. Совсем как и сама девушка, когда к нему лезла та же Манака. Но он обнял, утешил, успокоил… Он обещал, что пока жив, то будет жить как «ее я». Но тогда получается, что все это говорил Тсуруга, а не Каин. Щеки опалило гнем смущения. Черт! А она ведь так бесстыдно разлеглась на нем!
Я больше не сделаю ничего выходящего за рамки…
Я имел в виду не только то, что можно увидеть, а нечто, что останется здесь… В его сердце.
Мамочки! Так все это время он оказывал ей знаки внимания, на которые она совершенно не обращала внимание, прячась от собственных чувств. И это значит, что тогда… В тот момент, когда она помогала ему с ролью Кацуки, Рэн на самом деле хотел ее поцеловать? И тогда, после Шо, как «благодарность» за десерт… И на презентации по случаю окончания «Темной луны»… Все это время он хотел прикоснуться и…
Сердце громыхало в груди, набатом отдавая в ушах, а лицо пылало от столь дерзких, но в целом – правильных (как Могами надеялась) выводов. Тсуруга… Тсуруга Рэн любит ее! Волна безграничного счастья и радости охватила душу, заставляя ликовать некогда разбитое сердце. Кьёко смущенно закрыла лицо руками, стараясь сдержать эмоции. Любит. Тсуруга Рэн любит ее!
Мне теперь не позволено иметь кого-то столь дорогого мне…
Восторг утих, и на смену ему пришла невероятная решительность.
«Вы имеете на это право, Тсуруга-сан! – убежденно подумала актриса, кивая собственным мыслям. – Ведь иначе… иначе и я не могу быть счастливой, а я очень, очень этого хочу! Но сейчас первоочередной задачей будет, помимо спасения Тсуруга-сана от этой ужасной тьмы, еще и показать, что он мне не безразличен… Что он мне дорог. Он же джентльмен, никогда не сделает ничего против моей воли. Значит… значит не смущаться и не убегать от него, в чем-то поощрять и быть с ним как можно чаще! Боже, о чем я думаю?»
Стыдливо покраснев, Кьёко быстро поднялась с кровати, переоделась ко сну и, расправив постель, нырнула под одеяло.
Ничего не сделает против моей воли… А ведь он сам когда-то говорил нечто похожее!
«Интересно, если и я начну сама подавать ему знаки внимания, Тсуруга-сану станет хоть немного легче от его ноши? Если он сам мне все расскажет, его боль хоть немного пройдет? Я хочу ему помочь, хочу, чтобы он был счастлив!»
Перекатившись на бок, девушка позволила завладеть мыслями о том, что произойдет, если они будут вместе. «Когда», - поспешила исправить себя Могами, счастливо зажмурившись. Память уверенно подсовывала все больше и больше таких незначительных, незаметных раньше деталей. Сердце сладко сжалось, вызывая улыбку на лице, и рыжевласка провалилась в сон.

Проснулась Кьёко от шума воды в душе. Сонно осмотревшись, девушка потянулась к телефону. Шесть утра. Что ж, действительно пора подниматься. Быстро одевшись и проведя расческой по спутанным волосам, Могами направилась на кухню, попутно размышляя о том, что приготовить на завтрак. Ничего тяжелого для желудка – рис, немного рыбы и салат. Зеленый чай – не обсуждается! Хотя… Кьёко подавила зевок, лучше кофе.
Звонок мобильного застал девушку за мытьем посуды.
- Да, доброе утро! – бодро поздоровалась актриса.
- О, доброе утро, Кьёко-чан! – голос хозяйки Дарумаи звучал, как и всегда, заботливо и участливо. – Как ты?
- Все хорошо, спасибо! Вы что-то хотели?
- Да, в твоей комнате закончили ремонт, так что ты можешь возвращаться.
«Закончили? Нет! Рано!»
- Эм, простите, но я еще немного побуду здесь! – виновато пробормотала девушка, включая плиту и ставя на огонь кашу.
- Это по работе? – задумчиво спросили на том конце.
- Да! – ухватилась за мысль рыжевласка.
- Тогда ладно. Всего хорошего!
- И Вам!
Кьёко облегченно выдохнула. Как же ей не нравилось врать, но иногда другого выбора просто не было. Взгляд бесцельно прошелся по кухне, пока Могами помешивала кашу, и вдруг зацепился за чашку. Ту самую, в которой она вчера приготовила чай Тсуруга-сану.
«Все же выпил!» - довольную мысль сопроводила умиленная улыбка и счастливый вздох.
- Доброе утро! Душ свободен, - в дверях кухни появился мужчина, на ходу вытирая влажные волосы, и приветливо улыбнулся.
- И Вам доброе утро, Тсуруга-сан! – как можно более открыто улыбнулась девушка в ответ. «Не прятаться от него!» - Сейчас закончу с готовкой – и в душ!
- Хорошо, - нежный взгляд впервые был замечен открыто, а не через призму воспоминаний, и сердце застыло от такой ласки. – Кто звонил, кстати?
- Хозяйка Дарумаи, - тут же отрапортовала Кьёко, подавляя влюбленный вздох, который так и рвался из груди, больше ничем не сдерживаемый. «Не торопись!»
- Что-то случилось?
- Я ведь могу еще немного у Вас задержаться? – смущенно потупив взгляд и мягко улыбаясь, спросила Могами, проигнорировав вопрос и с восхищением замечая, как слегка алеют щеки мужчины. Видимо, все же немного, но строить глазки она умеет – пригодились уроки Моко-сан.
- Конечно! – кивнул в ответ актер, с замиранием сердца глядя на просиявшую кохай. Словно боялась услышать отказ…
Робкая надежда всколыхнула душу. Серые глаза внимательно следили за мурлыкающей какую-то песню Кьёко, пока она заканчивала нарезать рыбу. «Могу ли я на что-то надеяться? Могла ли она, наконец, заметить меня не только как сэмпая?»
Убийца!
Голос Мины, что раздался в ушах, вывел из мечтательного состояния. Как он может рассчитывать на счастье, если собственными руками лишил его других? Когда из-за него погиб лучший друг…
- Тсуруга-сан? – взволнованный, испуганный голос любимой отвлек от мыслей и вырывая из хаоса. – Что случилось?
- Все в порядке, - постарался мило улыбнуться Рэн, но вместо успокоенного лица Могами, увидел каменное.
- Я ведь все вижу и чувствую! Что-то случилось! – убежденно кивнула Кьёко. – Это после вчерашнего кошмара?
Тсуруга едва не вздрогнул от уверенности в голосе девушки, но во взгляд проскользнула беспомощность наравне с испугом. Если она узнает, кто он на самом деле, что делал, что произошло по его вине… То даже избавившись от собственных ужасов и в итоге простив себя, она не сможет этого сделать.
- Тсуруга-сан… - в голосе девушки прозвучала неподдельная тревога. – Как Вы?
- Скоро приду в себя, - честно ответил Рэн и вымученно улыбнулся. – Обещаю. А ты пока иди в душ, я накрою.
Могами кивнула, поспешно вытерла руки и промчалась мимо актера в свою комнату, из которой спустя пару минут выскочила с чистой одеждой в руках. Брюнет подавил вздох и принялся расставлять приборы, краем уха отмечая, что в душе включили воду.
Время прошло слишком быстро (или это девушка так спешила?), так что едва Рэн положил на стол хаси, как рыжевласка вышла из ванной и тут же решительно пошла на кухню, целенаправленно двигаясь к холодильнику.
- Я думал, что все готово, - глядя на то, как копошится в недрах бытовой техники актриса, спросил Тсуруга.
- Я еще салат не сделала.
- Мы так опоздаем.
- Нет, я быстро!
«Мы как парочка!» - пряча смущенное лицо за дверцей холодильника, подумала Кьёко, доставая последние продукты. Шум воды отвлек от мыслей, и Могами удивленно посмотрела на моющего овощи сэмпая.
- Так быстрее будет, - ответил мужчина на невысказанный вопрос, который отчетливо читался во взгляде возлюбленной.
- Хорошо, - покорно кивнула девушка, принимаясь за нарезку овощей. – Тогда сейчас будем кушать.
Завтрак проходил в молчании, которое бетонной плитой давило на плечи Могами. «Разговорить его! Нужно, чтобы он разговорился!» Вот только тема для разговора так и не приходила в голову.
«Вчера до таких вещей додумалась, а сегодня в глупой дырявой голове ни мысли!»
- Могами-сан, все хорошо? – заметив напряженное лицо возлюбленной, спросил мужчина.
- А? Да, - кивнула рыжеволосая, старательно силясь придумать ответ, завязывая тем самым беседу. – Думаю, что бенто вряд ли успею Вам приготовить…
«Что ты несешь?»
- Хм… - задумчиво протянул актер. – Ничего страшного, схожу в кафе.
- Знаю я, как Вы сходите! – на секунду на лице Кьёко проскользнул образ Мио, но тут же исчез. – Тогда, чтобы убедиться, что Вы обедаете…
Девушка задумчиво постучала кончиками хаси по губам, мгновенно привлекая внимание брюнета. Короткий поцелуй на Гуаме тут же возник в памяти, стирая все мысли и оставляя в опустевшей голове лишь воспоминания о ее руках на его плечах и мягких, желанных губах. Волна нежности моментально пронеслась от сердца по всему телу, заставляя сдерживать перехватившее дыхание и крепче сжать палочки в дрожащей руке.
Тогда на острове он искренне верил, что отрешился от всего, избавился, простил себя, но реальность оказалась более жестокой – чувство вины никуда не делось. Казалось, наоборот – оно усилилось, сжимая душу в ледяных тисках. Как он может так просто забыть Рика и собственный поступок?
От мыслей отвлек задумчивый голос Могами:
- Тсуруга-сан, а если…
- Вновь снять видео, как я ем? – выдавил улыбку актер.
- Нет, - тут же покачала головой актриса и внимательно посмотрела на серебристые глаза собеседника, отчаянно стараясь не покраснеть. – Мы будем обедать вместе!
Решительность, с которой девушка говорила, заставила Рэна едва не подавиться. Откуда в ней столько страсти? Это же до какого уровня выросла ее забота о сэмпае?
- Могами-сан, - с трудом проглотив рыбу, ответил мужчина, - Вам не обязательно следить за моим питанием.
- Нет, обязательно! К тому же, мне ведь тоже нужно будет пообедать…
Голос, что вначале фразы звонко прозвучал в комнате, под конец сошел едва ли не на шепот, а щеки все же предательски покраснели. Тсуруга перевел дыхание. Она что, действительно пригласила его на обед? Без неловких ужимок, без каких-либо оправданий в стиле: «Вы же совсем о себе не заботитесь», без его надуманных предлогов? Язык следовал скорее голосу сердца, чем разума, потому что брюнет, бессознательно улыбнувшись, ответил:
- Тогда с радостью.
Воздух в легких как-то неожиданно закончился, когда Кьёко посмотрела в полные нежности и ласки глаза. Как? Ну как она не замечала этого раньше?
«Может, оно и к лучшему? Иначе б все было совсем по-другому, а я, скорее всего, так и не позволила себе в него влюбиться… Хотя… Его, наверное, невозможно не любить…»
- Я приготовлю кофе, а ты доедай, - одним ловким движением мужчина встал из-за стола, невольно заставляя Могами следить за каждым своим движением.
«Вот бы и мне так грациозно двигаться! Потому что, если сравнивать, то Тсуруга-сан – опытный и опасный хищник, а я – мелкое неуклюжее травоядное. – Кьёко обернулась, внимательно рассматривая широкую спину актера, пока он сперва мыл посуду, а после уверенно принялся варить кофе. – И, несмотря на то, что мне ужасно стыдно, мне это нравится!»
Быстро развернувшись к собственной тарелке, девушка наскоро окончила завтрак и ринулась мыть посуду. Погруженная в собственные мысли, Кьёко не заметила, как, закончив с варкой и разлив напиток по чашкам, мужчина сделал шаг в сторону раковины. Столкновение было настолько внезапным, что Могами уронила тарелку, которая вмиг разбилась десятком острых кусочков. Шум битой посуды заставил вздрогнуть, от чего единственная опорная нога (вторая так и осталась занесенной для шага) не выдержала и подкосилась. Паника, охватившая в тот момент рыжевласку, полностью отключила мозг, а руки самостоятельно ухватились за рубашку сэмпая, ища в нем поддержку.
Рэн явно этого не ожидал. Поэтому, когда девушка начала стремительно падать, крепко держа в маленьких кулачках отвороты одежды, Тсуруга не удержался и полетел на пол вместе с любимой.
Нет!
Испуг, что она может пострадать, заставил тело быстро, на автоматизме, отреагировать на падение. Когда спина ударилась о кафельный пол, неприятная боль царапнула руку одновременно со звуком упавшей турки.
- Как ты? – голос дрогнул, давая страху на долю секунды прорваться наружу.
- Хо… хорошо, - пискнула в ответ девушка, по-прежнему не размыкая пальцев на одежде и уткнувшись лбом в обнаженный участок на груди актера.
«Дежавю»
Вот только в прошлый раз он над ней нависал, а не она на нем располагалась, но объятия и паника однозначно были такими же. Даже место все то же.
Рэн, наконец, позволил себе расслабленно выдохнуть, крепче сжимая актрису в объятиях, и прислушиваясь к ее состоянию. Небольшая дрожь, быстрое прерывистое дыхание, но ни болезненных стонов, ни вздохов. Цела.
- Как Вы? – все же подняла голову Кьёко, с тревогой вглядываясь в идеальное лицо.
- Все в порядке, - подбадривающе улыбнулся ей Тсуруга, вдруг осознавая, что девушка все так же лежит на нем.
- Я рада! – просияла Могами.
«Это может плохо закончиться!»
Лежать на нем было… удобно. Не то, чтобы она не поняла этого еще во время игры в Хиллов, но сейчас-то она не Сецука, и эта мысль принадлежала только ей. И она уж точно не собиралась ее развивать! И задумываться над тем, какое у него идеальное тело, какой твердый пресс ощущается под руками, какие крепкие сильные руки…
«Мамочки! О чем я думаю!?»
Краска смущения как по волшебству залила лицо девушки, которая сразу же вскочила на ноги.
- Пр… простите! – выпалила актриса, низко кланяясь.
Потупленный взгляд быстро прошелся по так и оставшемуся лежать мужчине и застыл на правой руке. Под самым локтем расплывалась лужица крови, темным пятном растекаясь на полу. Алеющее до этого лицо Кьёко побледнело, и она поспешно опустилась на колени, бережно касаясь предплечья, в котором застрял осколок разбитой тарелки.
- Вы ранены! – едва сдерживая слезы, пролепетала Могами.
- Что? – Рэн непонимающе посмотрел на собственную руку. Так вот откуда эта тупая пульсирующая боль!
- Это из-за меня! – жемчужины слез собрались в уголках глаз актрисы, грозя прорваться водопадом рыданий. – Я такая неуклюжая и неловкая! И мне нужно было смотреть, куда я иду!
- Эй, все в норме, правда! – поспешил заверить любимую Тсуруга. Сердце кровью обливалось, когда он видел ее плачущей.
- Но… но…
Не задумываясь, что он делает, мужчина притянул несопротивляющуюся девушку к себе, бережно приобнимая ее левой рукой. Могами на секунду замерла, а после несмело обняла брюнета в ответ, орошая влагой его рубашку.
- Вам в больницу нужно, - медленно успокаиваясь, пробормотала Кьёко куда-то в плечо мужчины.
- Да, это точно, - скосив взгляд с рыжей макушки на руку, согласился Рэн.
- Тогда вперед!
Рыжеволосая непоседа быстро вытерла слезы, в мгновение ока собрала остальные осколки и скрылась в своей комнате. Вернулась она быстро, копошась в сумке и говоря с кем-то по телефону.
Тсуруга, уже поднявшийся с пола, критично рассматривал себя на предмет кровавых пятен на одежде. Рубашка, на удивление, была чиста: закатанные выше локтя рукава, как и перёд со спинкой, продолжали радовать глаз серебристым отливом. Брюнет слегка повернул руку, стараясь полностью осмотреть рану. Порез точно был неглубоким, но неприятно саднил и покалывал. Боли практически не было – раньше и не так доставалось. Аккуратно подцепив уголок торчащего осколка, актер резким движением вынул его из руки, болезненно поморщившись при этом.
- Вы что делаете?! – вскричала Могами, увидев действие мужчины, и тут же оказалась рядом, выуживая откуда-то из сумки небольшое полотенце, которое сразу подложила под рану, не касаясь ее тканью.
- Это царапина, - попытался отмахнуться Рэн, мысленно радуясь заботе, но замер под грозным взглядом кохай.
- Давайте без этих пафосных фраз, Тсуруга-сан! Я уже вызвала такси, скоро подъедет, так что собирайтесь! А я Вам помогу!
Решительность рыжей бестии заставляла улыбаться и забывать о проблемах, думая только о ней и о ее руках на его предплечье. И пусть он для нее сэмпай, главное – она рядом…
Звонок в дверь заставил напрячься и прервать столь приятные размышления. Девушка же, недовольно нахмурившись, молча вложила полотенце в руку мужчины, взглядом приказала держать ткань и быстро направилась встречать незваного гостя.
- Доброе утро, Яширо-сан, – вежливый, но напряженный голос Могами заставил менеджера внутренне собраться и подготовиться к самому худшему, чем бы оно ни было.
- Доброе утро, Кьёко-чан, - кивнул шатен и хотел уже спросить, что случилось, но не успел – у актрисы зазвенел телефон.
- Да! Сейчас спускаемся, - быстро отчеканила девушка в трубку и развернулась в сторону кухни. – Тсуруга-сан, такси подъехало!
- Иду.
Юкихито ничего не мог понять ровно до того момента, как Рэн вышел в гостиную. Глаза менеджера испуганно округлились – что здесь, черт возьми, произошло?
- Здравствуй, Юки, возьмешь мои вещи? – улыбнулся брюнет так, словно ничего и не случилось. – Ключи у тебя есть.
- Яширо-сан, простите, но мы сейчас в больницу, и я думаю, что Тсуруга-сан вряд ли сегодня сможет работать. Поэтому, пожалуйста, проследите, чтобы все было хорошо! Я потом все объясню и Вам, и Такараде-сану! – девушка низко поклонилась и, ухватив несопротивляющегося актера под здоровую руку, увела за собой, на ходу крича название больницы менеджеру.
- И что это было?.. – только и смог произнести дезориентированный Яширо, проводив взглядом умчавшуюся парочку, и полез в карман за телефоном. День обещал быть длинным…

Кьёко задумчиво посмотрела на часы. Восемь. После больницы, где пострадавшему наложили около десятка швов, «чтобы потом точно не было шрама», он вновь показал свой характер и отправился на работу! Видите ли, утренние съемки хоть и сорваны, но послеобеденное время ведь не вычеркнуто из графика.
Трудоголик.
Ну все же хоть пообедал с ней.
Стрелки уверенно ползли вперед, отображая на циферблате уже двадцать минут девятого. «А ведь он сегодня в шесть должен был освободиться, Яширо-сан лично мне об этом сказал. Точно, Яширо-сан!»
Телефон тут же оказался в руке, а глаза пробегали по небольшому экрану пока девушка листала список контактов. Нужный номер был найден относительно быстро, и уже через мгновение Кьёко вслушивалась в длинные гудки.
- Да? – удивленный голос менеджера Тсуруги немного развеял мрачный настрой Могами.
- Простите, что беспокою, - актриса даже поклонилась, словно собеседник мог ее видеть. – Тсуруга-сан все еще не освободился?
- А… - заминка в голосе Юкихито заставила напрячься. – Ему только сегодня сообщили, что презентацию фильма назначили не на следующую неделю, а на этот вечер. Новенькая секретарша у президента перепутала даты, и если бы не Такарада-сан, с которым связался режиссер, то Рэн бы и не попал на премьеру. А тебе ничего не сообщили?
- То есть… - мысли девушки сбились в одну кучку. – Он сейчас…
- Через полчаса начинается презентация, - сразу же сообщил «радостную» новость Яширо.
- Спасибо! До свидания! – выпалила актриса и нажала на кнопку отбоя, тут же набирая другой номер. – Джилли-сан! Спасите!

Какая замечательно-решительная Кеко Вот если бы у канонной было чуть меньше страха перед чувствами, получилась бы один в один

Анчутка, очень похоже на канон.
Но Веда права: у оригинальной много страха, а так очень даже вхарактерно.
Спасибо, порадовали.

Веда, netsailor, спасибо за отзыв, очень приятно
netsailor, оригинальная Кьёко у нас та еще трусиха, потому и приписала, что ООС

А мне кажется, что если Кеко в манга сама догадается, то именно так: зацепка за зацепкой и секрет за секретом, как и здесь. Как по мне, так довольно канонно. Я уже жду следующей главы

nanami katoi, спасибо за приятные слова) Продолжение пишется, так что все будет)

Какая же решительно Кьеко! Короче, все, Рен теперь не отвертится))))
Желаю автору вдохновения и с нетерпением жду продолжения!

Ура, товарищи! Я, наконец, окончательно попрощалась с учебой! Диплом окончен, защищен и теперь у меня появилось время на письмо!
Посвящается всем, кто ждал)

***

Мужчина немного нервно и одновременно с этим недоуменно посмотрел на гостью. Слишком… вызывающая и дерзкая, пожалуй, лучше всего описывали ее внешний вид.
- Простите, мисс…
- Хилл, - палочка от карамели перекочевала из правого уголка рта в левый.
- Хилл? – дрожащим голосом переспросил портье и сглотнул. – вы родственница мистера Хилла?
- О, ты знаком с братиком? – на лице девушки впервые появился интерес к собеседнику. – Вот я к нему, пока там что не случилось.
- Ага, - портье медленно кивнул и повернулся к застывшим за спиной охранникам. – Пропустите мисс Хилл.
- Благодарю, - конфета вновь сменила месторасположение во рту, и девушка вальяжно прошла мимо секьюрити. – Мальчики, ну хоть бы улыбнулись даме…
Зал впечатлял размерами и количеством гостей, что объясняло и охрану на входе, и услужливого паренька, который критически всех рассматривал и проверял по спискам приглашенных. Судя по всему, сама презентация только закончилась: гости (преимущественно в темных оттенках своих нарядов) возбужденно обсуждали актерский состав, предоставленный для разогрева интереса трейлер и предстоящий мини-концерт, на котором появятся звезды японской эстрады. Продюсеры и спонсоры явно ни на чем не экономили.
Стилистически-мрачный интерьер с несколько приглушенным светом и протяжная заунывная музыка каких-то рок-баллад вгоняли в тоску. Сецука раздраженно вернула наушники на место, которые пришлось вынуть из ушей перед портье, и прибавила громкости, с удовольствием отмечая, как басы отдают в самое сердце.
Покачивая головой в такт собственной музыке, Сецу Хилл обвела ленивым взглядом зал, выискивая знакомую высокую фигуру. Брат на глаза не попался, что свидетельствовало о том, что он сейчас, скорее всего, на интервью. Девушка немного злорадно улыбнулась, отчетливо представив себе испуг на лице журналистки и то, как она пытается унять дрожащий голос, задавая очередной вопрос братику.
«Вот бы на это посмотреть!» - мелькнула взбудораженная мысль, и девушка, ловко выхватив тарталетку с каким-то непонятным наполнением, двинулась в глубь зала.
Шо пораженно застыл, глядя, как мимо него, плавно покачивая бедрами, прошла красотка с выкрашенными в розовый цвет волосами. Маневрируя между людьми, блондин уверенно направился вслед за необычной гостьей, мысленно умоляя, чтобы она остановилась. Словно услышав мольбу парня, девушка замерла и покрутила головой, будто разыскивая кого-то. Фува тут же оказался рядом, быстро достал один из наушников и вставил в собственное ухо. И едва не оглох от странной смеси крика и рычания под аккомпанемент барабанов и бас-гитары.
- О, ты сам меня нашел, братик? – медленно оборачиваясь к парню, заговорила красотка на английском, чем еще больше удивила Шо, который в срочном порядке пытался вспомнить иностранный язык.
Сперва какая-то мрачная радость, после легкое, меньше секунды, замешательство и… равнодушие. Абсолютное, необъяснимое и непривычное. Обычно все девушки на Шо вешались, даже не взирая на рядом стоящих звезд. Или охрану.
- А ты еще кто? – красавица перенесла вес на правую ногу, от чего разрез, который заканчивался непозволительно высоко, оголил левую, демонстрируя стройную ножку в высоких шипованных сапогах с неисчислимым количеством каких-то петелек и заклепок. Певец нервно сглотнул.
- Фува Шо, не знаешь разве?
- Не-а, - с самым что ни есть наплевательским видом покачала головой девушка, даже не глядя на блондина, а куда-то мимо. – Наушник верни.
И не дожидаясь реакции, сама забрала его у парня, но на место так и не вернула.
- Я вообще-то певец! – уязвленная гордость вспыхнула как спичка, и именно в этот момент выражение глаз незнакомки изменилось.
Неприкрытая радость, которая быстро сменилась холодной яростью. Обойдя застывшего в ужасе парня («Хоть бы не на меня разозлилась!» - успел подумать Шо), девушка двинулась в сторону столов, где маячила фигура главного антагониста фильма. Опасливо суженные глаза и поджатые губы, от чего колечко на нижней губе сильнее впилось в кожу, не предвещали ничего хорошего.
- Семейка извращенцев!
Злой, недовольный возглас заставил Фуву оглянуться.
- Мурасаме-сан, верно? – с трудом вспомнив имя, спросил певец. – Что Вы имеете в виду?
- Ай, смотри, сам поймешь, - злобно проворчал актер и застыл, ошарашенно глядя на миниатюрную фигурку, которая прыгала возле Хилла-старшего. – Ох, Манака-чан…
- …Каин-сама, давайте все же поедим вместе! – испуская все возможное очарование, прощебетала Манака, заглядывая брюнету в глаза.
Короткие светлые волосы взметнулись вокруг округлого личика актрисы, когда одна рука, что крепко вцепилась в тонкое плечо, резко развернула Манаку спиной к стене, а вторая впечаталась в твердую поверхность всего в нескольких сантиметрах от головы девушки. Каин на долю секунды застыл, пораженно глядя на происходящее, но быстро взял себя в руки.
- Сецу… - начал мужчина, но его резко прервали.
- Не лезь! – прорычала на английском сестра и продолжила уже на японском с милой улыбкой на лице и холодными жестокими глазами. – Я ведь говорила тебе держаться от него подальше?
Манака мелко закивала, отчаянно стараясь не заплакать от страха. Со стороны их беседа выглядела вполне прилично – актрису видно не было, Сецука казалась милой, что пугало еще больше, учитывая степень ее ярости.
- Только потому, что здесь полно народа и я не хочу неприятностей братику, я ничего не сделаю, но говорю еще раз – держись от него подальше! Он принадлежит только мне, как и я – только его! И если ты в свое время этого не поняла, то я оставлю на его теле еще десяток меток, чтобы все знали, что он – мой! Не дошло раньше, может, сейчас поймешь?
- Метки?.. – пискнула Манака скорее от удивления, чем от искреннего любопытства, испуганно сжавшись.
Вовремя это вспомнилось…
- Метки, - протянула Хилл, многозначительно улыбаясь и с мрачным удовольствием отмечая, как стремительно покраснела блондиночка, неосознанно касаясь собственной шеи.
- Сецу…
- Идем, братик, - вложив свою руку мужскую и быстро переплетая пальцы, довольно холодно произнесла американка, решительно двигаясь в сторону столиков с едой.
- Я не голоден, - негромкий предупреждающий голос, пожалуй, впервые не возымел никакого эффекта.
- Зато я голодна, - отрезала девушка, подталкивая брата к стулу.
Каин примирительно выдохнул и послушно сел за пустующий стол, следуя указаниям сестры. Вот только сама на садиться на стул явно не собиралась, поэтому ловко умостилась на колени Хилла-старшего. Подхватив тарелку, девушка обвела оценивающим взглядом стол и потянулась к закускам, изящно выгнув практически полностью обнаженную спину, ткань на которой держалась лишь при помощи тонких ремешков и завязок. Длинные полы юбки разъехались, оголяя на этот раз правую ножку.
- Что за платье, Сецу? – поднимая глаза от манящей кожи, спросил брюнет.
- Какое нашла, - легкомысленно пожала плечами красотка, удобнее устраиваясь на коленях. – Не нравится?
- Как раз наоборот, - ухмыльнулся мужчина, придвигая Сецуку к себе поближе. – Но что за хрень была с этим хомяком?
Сецу замерла. Даже жевать перестала, а просто проглотила тарталетку, и повернулась всем корпусом к брату.
- Она так тупа, что не в силах понять ранее объясненное. Я никому и никогда не позволю становиться между нами и забрать тебя у меня. И мне плевать, скольким еще «манакам» мне придется это объяснять, главное, чтобы все поняли – мы одно целое, которое нельзя разлучить и разделить. Ведь так?
Каин удовлетворенно кивнул. Да. Только вдвоем, зачем им еще кто-то?
- Что ж, это будет интересно…
- Что? – быстро спросила нарушительница спокойствия.
- Как ты в случае чего будешь других отваживать, - совершенно не обращая внимания на то, как именно все выглядит со стороны, поддел сестру мужчина, забирая с тарелки первую попавшуюся закуску.
- Эй! Она была последней! – моментально встрепенулась Сецука, убирая прибор на стол. – Я ее хотела!
- Так забери! – лукаво ухмыльнулся Хилл, отправляя блюдо в рот, но зажав его между губами.
Сецука задумчиво склонила голову на бок, недовольно поджав губы. И прежде, чем поняла, что именно она делает, приблизилась к мужчине. Девичьи губы лишь слегка коснулись мужских, когда красотка решила забрать свою еду. Зубки на несколько мгновений застыли на тарталетке, не давая неожиданному контакту прерваться, но этого хватило, чтобы пожелать большего, почувствовать его губы на своих не только из-за этой чертовой закуски…
Зубы соединились, откусывая меньшую половину, а взгляд не отрывался от глаз брюнета. Слишком интимно, чтобы это видели все, но все же… Всякие Манаки точно больше не подойдут.
«Да что я делаю?» - внутренне вопила Кьёко, пока Сецу, положив руки на плечи Каина, не закончила возврат еды, сомкнув губы и не торопясь отстраниться. Но все же отодвинуться от замершего актера пришлось, о чем Могами внутри (не признаваясь даже себе) сожалела.
«Это что было? – мозг мужчины сбоил, не в силах обработать произошедшее. – Она просто играет? Только изображает Сецуку?»
- Наверняка от нас потребуют объяснений, - съедая свой кусок, как можно более спокойно, но по-прежнему несколько игриво, произнес Каин, внимательно наблюдая за слегка покрасневшим лицом сестренки.
А сама девушка, наверняка дразня, провела языком по своим губам, убирая крошки, и тут же протянула брюнету еще один кусочек чего-то рассыпчатого и, кажется, на этот раз сладкого.
- Повторим?
- А ну-ка прекращайте немедленно здесь свой изврат! – Мурасаме возник словно из-под земли, пылая от ярости и метая молнии из глаз. – Это Япония – приличная страна, где чтят традиции и не демонстрируют свои чувства всем подряд! И уж тем более у нас не приветствуют такие отвратительные отношения между родственниками!
Красотка пренебрежительно посмотрела на нависающего над ними мужчину, убрала десерт, и лишь теснее прижалась к брату, стоило только показаться из-за спины Мурасаме еще и этой чертовой Манаке. Но чего она не ожидала, так это собственнического жеста со стороны Каина, когда возле незваных актеров замаячила фигура просто-таки пышущего любопытством Шо. Собрав все свое самообладание, Сецука лишь улыбнулась, когда левая рука брюнета решительно прошлась по полуобнаженной спине девушки и легла на ее талию, а правая перекочевала на оголенное колено.
«Нет! Отношения Хиллов не выносятся на такой показ! Они загадочны! А у нас здесь откровенные предъявления собственности друг на друга! Да и что вообще происходит? Что я делаю? А Вы, Тсуруга-сан, вы же взрослый мужчина! – Кьёко не просто кричала в своем сознании, она вопила и металась, отчаянно используя все свое актерское мастерство, чтобы паника и смущение не прорвались наружу. – Стоп! А почему это он меня так обнимает, словно хочет оградить от Шо? Он… ревнует?» Мысль заставила сердце сжаться на секунду, а уже спустя мгновение забиться быстрее. «Ревнует?.. Приятно…»
- Завидуешь? – косо посмотрев на Мурасаме, холодно спросила Сецука.
- Да вы!.. – актер даже задохнулся от возмущения, а вот во взгляде Шо мелькнул интерес и неуместная любознательность. – Извращенцы!
- Все же странные эти японцы. Какое отношение их культура и нация имеет к нам? – проигнорировав коллегу брата, уже на английском спросила Хилл, перебирая волосы каина.
- К черту их, достали, - немного прикрыв глаза от удовольствия, ответил брюнет. – Я бы вообще свалил отсюда.
- Что мешает?
- Эти азиаты меня до полуночи не отпустят, - закатил глаза американец.
Сецука обиженно надула губки и настолько выразительно посмотрела на Манаку и Мурасаме, которые все еще стояли рядом, словно именно они были главными виновниками в том, что Хиллы находятся здесь, а не где-либо еще. И желательно вдвоем.
Шо не мог оторвать взгляд от пугающей парочки. Не смотря на свой довольно устрашающий вид и ауру, Фуву словно магнитом тянуло к ним. Хотя, вполне вероятно, его больше привлекали их ненормальные отношения в общем и сама девушка в частности. Не то, чтобы у него с ней было что-то серьезное – здесь по одному ее виду ясно, что девице длительные отношения до одного интересного места, но вообще с такой побыть хоть немного…
Конкретно сейчас певец благодарил Шоко за то, что эта иногда несносная женщина просто-таки заставила его повторить весь школьный курс английского языка, да еще и повысить уже существующий уровень знаний. Именно поэтому, пока актер рычал от злости, что пара извращенцев вновь начали лепетать на своем, а актриса испуганно жалась на заднем фоне, блондин внимательно вслушивался в разговор иностранцев.
- Когда уже полночь? – прохныкала Сецука, окинув раздраженным взглядом зал.
- Через пару часов, - утомленно ответил брюнет, игнорируя всех и вся. – После премьерного показа можно будет делать ноги.
- И на кой черт тебе быть там?
- Получать овации, - с учетом того, как была произнесена фраза, мужчина явно кого-то цитировал.
- Но ты и так лучше всех! – изумление вперемешку с искренностью и восторгом заставили Каина довольно улыбнуться.
Сецука по-прежнему перебирала волосы на загривке брата, игнорируя всех окружающих. Актеры основного состава уже давно ушли, оставив парочку и дальше приковывать внимание своим ненормальным и аморальным поведением. Чертовы извращуги!
А вот Шо уходить не собирался. Отойдя ближе к стене, певец принял самую непринужденную позу, всем своим видом показывая, что он здесь стоит без какого-либо умысла. Просто отдыхает перед своим выступлением…
- Ты предлагала повторить, - Рэн (или же Куон?) не простил бы себя, если бы не попытался воспользоваться ситуацией.
- С радостью, - легко согласилась девушка, и едва заметный румянец, видимый лишь с близка, выдавал ее волнение.
Все тот же злополучный десерт, который так и не дал попробовать Мурасаме, вновь оказался в девичьих руках. Ситуация повторялась с поразительной точностью, и когда уже Сецуке оставалось лишь откусить свою часть выпечки, Шо не выдержал и брякнул, выдавая себя и собственное любопытство:
- Мне бы так…
Десерт моментально исчез во рту мужчины, как и само хорошее настроение Каина Хилла. Чуткий слух уловил не особо громкую фразу, но прозвучала она ровно в тот момент, когда в зале наступила тишина. Сецука пораженно и немного встревоженно застыла, стараясь не выдать испуг Кьёко. Холодный, яростный взгляд пугал до дрожи в коленях, настолько, что девушке на секунду стало жаль Фуву, на которого и был направлен взор темно-серых, свинцового оттенка глаз.
- Братик, не нужно, - на удивление спокойно смогла произнести «сестра», хотя внутри все сжималось от паники. – Ты мне обещал.
Злость немного поубавилась, да и смертельно побледневший блондин явно понял, что ему лучше и близко не подходить к этим двум.
- Бесят… - прорычал брюнет и начал подниматься, сгоняя Сецуку с насиженного места.
- Куда? – недоуменно спросила девушка, ловко подхватываясь на ноги, не смотря на огромные каблуки.
- Сваливаем отсюда, достали.
- А премьера? – на долю секунды наружу проскользнула Кьёко, отчаянно пытаясь образумить актера.
- К черту, я свое отработал.
Это не Тсуруга Рэн, но и не Каин…
Куон…
Мысль, мелькнувшая в активно работающем мозге, охладила голову. Да, лучше ему сейчас уйти, не хватало еще скандала с возможным избиением (Шо точно бы не отвертелся). А уход можно списать на саму манеру поведения американца. Ведь последствия могут быть ужасными – слишком хорошо Кьёко знала этот взгляд. Как после звонка Шо, тоже во время игры в Хиллов. Да и в этот раз снова Фува! Что ему на месте не сиделось…
- Братик, куда в таком случае пойдем? – заинтересованно протянула Сецука, подстраиваясь под шаг брюнета.
- Тебя переоденем, чтобы не пялились всякие…
Точно ревнует.
Толпа расходилась перед актером, опасливо съеживаясь от убийственной ауры. «Да уж, умеет он впечатлять!» - невольно подумала Могами, подхватывая мужчину под руку и приноравливаясь под его поступь. Так, сейчас основная задача – успокоить брюнета, но перед этим – увести куда подальше от раздражающей толпы и светловолосого катализатора неприятностей.
Тонкая девичья ладонь скользнула по предплечью, успокаивая. Напряженная мужская рука чуть расслабилась, давая понять, что теперь все в порядке. Хорошо. Но немного улучшившееся настроение девушки вновь сошло на нет, когда длинные пальцы наткнулись на плотную перевязку, напоминая о утреннем инциденте. Он пострадал из-за нее, сейчас он вышел из себя тоже из-за нее! Она – причина его неприятностей… но и шанс выбраться из тьмы, уйти из-под тени страха и отчаяния.
Интересно, что было бы, если бы он знал о ее чувствах?
Но маска Сецуки не позволяла рассуждению прорваться наружу задумчивым выражением лица. Нет, если она просто скажет ему об этом, то он наверняка будет винить себя и дальше во всех смертных грехах. Ведь это же он…
И как она раньше не замечала, что они настолько сильно похожи характерами?
Портье облегченно выдохнул, когда пугающие родственники покинули ресторан и направились куда-то в сторону Гинза. Девица еще с первого взгляда заставляла напрячься, но вот мужчина… В общем, стоило только странной парочке уйти, как дышать портье стало определенно легче.

Каин не обманул. Стоило им только оказаться в торговом районе, как он поволок сестру в первый попавшийся бутик и потребовал переодеться.
- Я думала, что тебе нравится, - обиженно надув пухлые губки, протянула Сецука.
- Нравится, но не когда то, что могу видеть только я, видят и другие, - машинально ответил Хилл, даже не задумываясь.
«Что?» - одинаковая мысль проскользнула в головах молодых людей, ошарашивая обоих.
- Я поняла, - образ не позволил прорваться шоку наружу. – Настолько обнаженной меня увидишь только ты.
Да что же я делаю?!
Рэн застыл от изумления. Она играет? Настолько вжилась в роль, что флирт проявляется даже когда они наедине? А вот воображение словно отделилось от остальной части разума и живо подсунуло Тсуруге образ Кьёко в еще более откровенном наряде, где прикрыты были лишь стратегически важные места. Зарычав от злости на самого себя, чем тут же испугал консультанта, которая сунулась помочь посетителям, актер крепко сжал кулаки, скрипнув кожей перчаток. И, словно по волшебству, из-за вешалок выглянула удивленная Сецука, которую яростью брюнета было уже не удивить.
- Что? – покосившись на перепуганную консультантшу, спросила американка.
- Нашла что-то? – вопросом на вопрос ответил Каин.
- Ага, две минуты!
Рэн искренне верил, что за эти две минуты он успокоится и вернется в образ Каина Хилла окончательно, сольется с ним, как это было раньше, но зазноба сердца, судя по всему, просто не могла позволить подобному произойти. Иначе как объяснить то, что спустя несколько мгновений после того, как девушка скрылась в раздевалке, ее обиженная мордашка появилась из-за ширмы и красотка обиженно протянула:
- Я не могу сама снять платье, не поможешь?
И тут же скрылась обратно, пряча пылающее от смущения личико.
Тсуруга крепко приложился лбом об стену, но послушно побрел к раздевалке под испуганно-удивленные взгляды продавца и консультанта.
Могами стояла спиной ко входу, крепко прижимая руки к груди и опустив голову так низко, что упавшие волосы почти полностью скрыли лицо. Но только почти, потому что благодаря оставшимся открытыми участкам кожи, Рэн понял, что перед ним его Кьёко – лицо актрисы горело насыщенно-алым цветом.
- Что именно нужно сделать? – голос был обманчиво-спокойным, в то время как на губах мужчины играла легкая умиленная улыбка.
Она ни капли не изменилась.
- Развязать узелки и расстегнуть ремешки, - убирая длинные волосы, чуть дрожащим голосом ответила красавица, упираясь взглядом в пол.
Ладони мгновенно стали влажными, а дыхание перехватило. На презентации толпа людей, Мурасаме и Манака, но в первую очередь Фува Шо не давали расслабиться и полностью осознать всю откровенность наряда возлюбленной, но вот когда они остались наедине…
- Мисс Вудс постаралась? – на грани шепота спросил Рен, принимаясь за первый ремешок кроваво-красного платья.
- Угу, - не поднимая головы, кивнула девушка.
- Хм…
Задумчивый хмык актера немного поубавил смущение, а его место тут же заняло любопытство. Интересно, какой смысл был вложен в это «хм»?
- С ремешками все, а узелки как?
- Большинство просто потянуть за ленту, но верхний и центральный нужно распутать.
«Наверняка Такарада лично настоял на этом наряде, прекрасно зная, кому придется помогать его снимать. Сводник недоделанный, - раздраженно подумал брюнет, потянув за первую попавшуюся ленту, которая моментально разошлась на спине двумя атласными полосками. – А если бы все платье так держалось? Раз дерни – и все к ногам полетит?»
«Какие у него горячие руки», - зажмурившись, подумала Кьёко, невольно замирая от удовольствия и ощущения надежности и защиты. Позволила бы она еще какому представителю противоположного пола прикоснуться к себе, находясь с ним только вдвоем? «Вот только Тсуруга-сан тоже мужчина, и если все мои догадки и предположения верны, и я ему нравлюсь, то он, скорее всего, хотел бы быть ко мне ближе. Так же, как мне иногда хочется, чтобы он меня обнял… Да что за мысли в этой глупой голове?»
От собственных рассуждений и осознания всей ситуации хотелось плакать – от стыда, от неловкости и из-за собственных сдающих нервов.
Нельзя!
Руки Рэна замерли, как только последний из узелков был распутан. Между пальцами были зажаты две атласные ленты, которые и не давали сейчас лифу платья соскользнуть вниз.
- Все, - взволнованная хрипотца прорвалась наружу, выдавая состояние Тсуруги.
- С… спасибо, - облизнув почему-то пересохшие губы, ответила Могами, забыв о Сецу также, как брюнет сейчас – о Каине.
Холодные девичьи пальцы наткнулись на обжигающе-горячие мужские, когда актриса потянулась забрать ленты. Дыхание перехватило, а сердце так громыхнуло в груди, что Тсуруга наверняка его услышал.
Забрав злополучные завязки, девушка осторожно и аккуратно повернулась к актеру и едва слышно произнесла:
- Дальше сама…
- Уверена? – Куон стремился прорваться наружу, жаждая заполучить столь желанную добычу, но Тсуруга мастерски его удержал.
Вот только воздух внутри небольшой раздевалки словно выкачали и дышать нормально не могла уже не только Кьёко. Мужская рука, которая до этого держала ленту, опустилась на округлое, мягкое плечо возлюбленной.
Опасно!
Мозг кричал об этом не переставая, но Могами старательно заглушала его. Не сейчас!
Мужчина чуть подался вперед, сокращая расстояние между их лицами. Следуя внезапному порыву, девушка сделала полушаг навстречу, где-то глубоко в подсознании благодаря высокие каблуки за то, что так они ближе друг к другу. Еще немного…
Кьёко невольно затаила дыхание, уже ощущая на своих губах легкий вздох Рэна.
- Простите, у вас все в порядке? – дрожащим голосом поинтересовалась консультант за ширмой.
- Да! – прорычал в ответ Рэн.
Женщина за ширмой испуганно пискнула и умчалась прочь, возвестив об этом дробным перестуком каблуков.
А Кьёко, наверное, впервые в жизни, не могла понять, просто ли она расстроена, что они не поцеловалась, или же раздосадована настолько, что потеряла власть над эмоциями… И успокаивало только то, что в глазах брюнета читалось обещание долгой и мучительной смерти.

О! Как интересно! Даже не ожидала, что так затянет))
В общем, спасибо вам за работу!) надеюсь на продолжение)

anechka 23, спасибо за отзыв) Рада, что понравилось) А с продолжением теперь постараюсь не затягивать - время освободилось и можно будет потрудиться)