это просто прекрасно, зарегистрировалась специально что бы прокоментировать))присоединяюсь к ждущим проду))

На общий завтрак с родителями и Кёко Шо не появился, и девушка невольно призадумалась. Или он еще спит после вчерашнего, или уже ушел… А ведь планировала поговорить. Поколебавшись, она все же собрала на поднос завтрак для парня и направилась к его комнате. Если он еще спит, разбудит, все равно уже десятый час. Если же ушел, то, по крайней мере, будет это знать.
На стук в дверь никто не отозвался, и Кёко чуть огорченно вздохнула. Неужели ушел, да так, что никто не заметил? Она еще раз постучала и невольно отпрянула, когда дверная перегородка рывком сдвинулась в сторону.
Какое-то время Шо молча разглядывал растерявшуюся девушку, затем перевел взгляд на поднос, и Кёко рискнула заговорить.
- Завтрак, Шо-чан, - она робко улыбнулась, приподнимая поднос в руках.
- Я просил? – с вызовом поинтересовался парень, заставляя ее замереть, лихорадочно пытаясь понять, в каком он настроении.
- Нет, я просто хочу позаботиться о тебе, - справившись с мыслями, Кёко снова робко улыбнулась. – Ты против?
Шо скривился и все же сделал шаг в сторону, открывая проход в комнату.
Пройдя, девушка опустила поднос на стол, покосилась на смятую постель и обернулась к парню:
- Шо-чан, хочешь, я уберу у тебя?
- Что ты лезешь куда не надо? – он прошел к столу, сел и взял палочки.
- Почему «куда не надо»?..
- Это у тебя спросить надо, - он криво усмехнулся и отправил в рот кусочек тамагояки.
Кёко, опустившись напротив, растерянно смотрела на любимого. О чем он?
- Что? – не выдержав ее взгляда, Шо демонстративно отложил палочки и облокотился на стол. – Почему ты мне не сказала, что этот придурок умеет играть на рояле?
Пренебрежительно-грубый тон неожиданно резанул по сердцу, заставляя выпрямиться и сжать руки в кулаки под столом.
- Во-первых, он не придурок, во-вторых, я не знала. Никто не знал.
- Ты что, защищаешь его? – недобро прищурился парень.
- Да, - голос не дрогнул, и Кёко твердо встретила потемневший взгляд. – Потому что ты в своей гордыни относишься к Янки совершенно необъективно.
- А ты не офигела, а? – он яростно сверкнул глазами, выпрямляясь. – Переметнулась на сторону врага и теперь…
- Янки тебе не враг! – перебила она не менее яростно. – Ты что, не видишь, что вы совершенно разные?! И у вас разные интересы!
- Да ты что?! А это что?! – Шо махнул рукой на экран монитора, и девушка, присмотревшись, разглядела замершее на паузе видео с рождественского бала. То самое.
- С чего ты взял, что Янки играл для тебя?! – она гневно глянула на парня. – Не думаешь, что у него были совершенно иные причины, чтобы вот так засветиться перед всеми?
- Я даже знаю какие! – зло отозвался он. – Меня унизить!
- Ты не центр его вселенной! - Кёко ударила ладонью по столу, подаваясь вперед. – Пойми ты это!
- Я лишь понимаю, что ты уже на его стороне! – Шо оттолкнул от себя тарелку и поднялся. – Что, втюрилась в него?
- Да… да как ты вообще..! – возмущение перехватило горло. – Ты вообще думаешь, что говоришь?!
- Зачем думать? Я вижу, - он криво усмехнулся, и девушка подхватилась на ноги от ожесточенного выражения его лица и от пришедшей невероятной мысли.
- Шо-чан, ты что… ревнуешь меня?
Несколько мгновений парень изумленно смотрел на нее, а затем расхохотался:
- Ты что себе вообразила? – он покрутил пальцем у виска. – Совсем сдурела?
Кёко словно окатило холодом, к которому добавилась болезненная обида.
- По-твоему, я не достойна ревности?
- Ревнуют красивых, ясно? – Шо прошел к компьютеру и сел в кресло перед ним. – Ярких, выделяющихся, которые лучшие во всем.
Внутри образовалась знакомая уже пустота, такая же, как три недели назад, когда она впервые услышала жестокую правду.
Яркая, выдающаяся, красивая? Так вот какой у него идеал…
- А… если бы я была такой, - слова давались с трудом, пришлось даже кашлянуть, чтобы тугой комок отчаянья упал вниз, в душу, - как ты описываешь, ты бы ревновал меня?
Он оглянулся через плечо, смерил девушку выразительным взглядом и отвернулся.
Ясно.
Запал, с которым она спорила и защищала Янки, и решимость все выяснить растворились без следа в какой-то обреченной грусти.
- Я… оставлю тарелки, вдруг покушаешь потом…
Шо не ответил, закрывая вкладки браузера и открывая новые, и Кёко тихо вышла из комнаты.
Вот и весь ответ на все ее вопросы. Будь она самой-самой, он бы ревновал, любил и думал о ней, а не о борьбе с кем-то другим…
Но если можно стать лучшей в учебе, то как стать лучшей во всем?

До Нового года время пролетело как-то быстро и незаметно. Хлопоты по рёкану и помощь Фуве-сан с покупками плавно перетекали в созвоны с подругами. А когда Ошино скинул ссылку на общий чат в одной из социальных сетей, где были все шестеро, то свободное время вечерами оказалось занятым перепиской с шутками, обсуждениями и планами. И Кёко была искренне благодарна друзьям, понимая, что без них она бы сошла с ума, зацикливаясь на чувствах, которые оказались не нужны любимому человеку.
Новое сообщение, о котором тихим «дзиньком» сообщил телефон, заставило Кёко отвлечься от печальных мыслей и вернуться в чат.
«Девчонки, вы же на Новый год придете в кимоно? Правда? Правда?»
Ну кто бы сомневался, что такой вопрос задаст именно Кагурадзаки-кун…
«Кстати, где встречаемся? У какого храма?»
«Предлагаю где-нибудь в центре, чтобы всем было одинаково добираться до него»
Девушка невольно согласилась с предложением Рэй и застрочила свое сообщение.
«Давайте в Китано-тэнмангу*, это будет удобно всем, а некоторым даже необходимо ))»
«Банни-чан, ты на кого намекаешь?»
«Она намекает на тебя, Ода. Ты же меньше всех набрал баллов на экзаменах»
Она хихикнула, глядя на возмущенный смайлик Кагурадзаки в ответ на сообщение Янки.
«Согласна с Кёко-чан, Китано-тэнмангу отличный вариант. Во сколько встречаемся? В десять будет удобно?»
«Да»
«Вполне»
«Мне удобно»
«Согласен»
Кёко улыбнулась и отписалась.
«В десять отличный вариант»
Как раз успеет поздравить тетю и дядю с наступившим Новым годом. И… Шо-чана.
А ведь могли бы вместе с ним сходить в храм… встретиться с остальными… хотя, какая встреча, если с одной стороны «придурок», а с другой «канарейка».
Новая мысль заставила сникнуть и закусить губу – а если бы Шо-чан потребовал от нее больше не общаться с Янки? Она бы не смогла выполнить его просьбу, потому что… это Корн. Ее друг. Ее защитник и помощник. Как можно выбирать между любовью и дружбой?! Нельзя, никак нельзя!
Она вздохнула, рассеянно следя за перепиской в чате.
Хорошо, что Шо-чан такого не потребовал. Корн вон, ничего ж не говорит такого… Да, обзывает канарейкой, но ведь не ставит никаких условий. Потому что знает, как Шо-чан важен ей. Помнит и знает.
«Девчонки, так вы не сказали, придете в кимоно или нет»
«Может, тебе еще сакэ и собу принести, а?»
«А ты уже научилась готовить собу?»
«Нобунага, я точно пообещаю в храме больше никогда тебя не подкармливать тем, что мы с Кёко-чан готовим в клубе!»
«Обещай, главное, чтобы Банни-чан не пообещала»
При виде ответа от Оды девушка невольно рассмеялась, позабыв обо всем.
«Проглот!»
«Я растущий организм, между прочим»
«Тебе дай волю – ты до пенсии будешь растущим организмом»
«Давайте оставим в покое Оду и его аппетит с организмом и уточним все – встречаемся в десять утра первого числа у входа в Китано-тэнмангу, все верно?»
Вот за что стоит уважать Ошино-куна, так за его серьезность и организованность. Нет, Кёко подозревала, что Хизури тоже мог бы быть и серьезным и организованным даже больше, но ведь не хочет… Неверленд простаивает, да?
Впрочем, слабости друга совсем не повод разрывать дружбу. Так что да, Янки – а не Корн – несерьезный, хитрый и самоуверенный павлин.
Подтвердив свое согласие на встречу, она сунула смартфон в карман кофты и поднялась.
- Отличный выбор для посещения, - улыбнулась Фува-сан, когда ее в зоне отдыха нашла Кёко и попросила разрешения посетить первого числа храм с подругами. – Я когда-то тоже с одноклассницами ходила туда молиться за хорошую учебу. А Шо-чан пойдет с вами?
- Сомневаюсь, - девушка опустила взгляд – напоминание о ссоре и неприятном откровении разбудили грусть. – Похоже, ему неинтересно…
Женщина тяжело вздохнула и погладила Кёко по плечу:
- Это пока. Кенджи-сан как-то говорил, что тоже не любил в юности ходить в храм, мол, пережитки старых обычаев. А потом вон, двадцать с лишним лет, как поженились, не пропускает ни одной возможности. Так что не переживай. Кстати, надо подобрать тебе красивое кимоно. Идем, посмотрим, что тебе подойдет.

Она в последний раз взглянула на себя в зеркало и выдохнула.
Среди кимоно, которые предложила ей Фува-сан, Кёко выбрала темно-серое фурисодэ**, по которому распускались алые маки и гвоздики, а над ними порхали золотистые и алые бабочки. На черном оби, выбранном женщиной, ярким шелком трех цветов были вышиты фениксы и цветы.
Какую-то сложную прическу девушка не стала делать, просто собрала пряди спереди и заколола их бабочкой, которая идеально вписалась в общий вид. Фува-сан, помогавшая одеваться, лишь всплеснула руками:
- Ой как замечательно все вышло! Не забудь передать мои поздравления своим подругам.
- Я помню, тетя, - Кёко обернулась к ней, радостно улыбнулась и решительно выдохнула. – Я пошла.
Первые шаги дались немного натужно, но одернув себя, Кёко выпрямилась, напомнила, что на ней кимоно, а значит, шаг мельче, плечи назад, равновесие на подушечках стопы…
На улице была небольшая оттепель с солнцем, и девушка даже порадовалась, что не стала брать у тети меховую накидку. Кимоно толстое, шелковое, под низ надет дзюбан, на ногах теплые носочки под дзори – не замерзнет.
У ворот храма она была без пятнадцати десять, но никого знакомого не увидела. Решив не мешать другим людям проходить, Кёко отошла чуть в сторону и с наслаждением подставила лицо солнечным лучам.
Первый день нового года. Рано утром она вместе с четой Фува и присоединившимся зевающим Шо поела собы, поздравила всех с праздником, протянула открытки взрослым и с поклоном приняла от них отошидама***. Шо, забрав такой же конвертик, тут же открыл его, пересчитал деньги и поднялся:
- Я досыпать. Всех с Новым годом.
И даже не глянул на нее…
- Кёко-чан?
Она повернула голову и улыбнулась Ватаджибе:
- Рэй-чан, с Новым годом!
- С Новым годом, - Рэй улыбнулась в ответ, разглядывая ее. – Какая ты красивая.
- Ты тоже, - Кёко с восторгом кивнула – кимоно, в котором пришла ее подруга, словно переливалось под солнцем всеми оттенками лазурного, а журавли и цветы будто плыли в отраженном небе. Темные волосы были забраны в высокую прическу, заколотую изысканными кандзаси, среди которых поблескивал знакомый гребень. – Ты прямо как дама со средневекового гобелена!
- Ну ты скажешь… - Ватаджиба неожиданно смущенно фыркнула, проводя рукой по подолу кимоно. – Это бабушкино, семейная реликвия, так сказать.
- Девочки! – к ним подлетела Сугита, и Кёко чуть не захихикала – подруга тоже оказалась в кимоно темно-сливового цвета, с нежно-розовыми цветами. – Блин, мы что, сговорились?! Все трое в кимоно! Кагурадзаки будет счастлив.
- Нет, Рина-чан, просто так положено, - Рэй сделала серьезное лицо и поклонилась. – С Новым годом, Сугита-сан.
- С Новым годом, - чуть виновато отозвалась Рина, но затем все же рассмеялась. – Я так рада вас видеть! Кёко, ты просто красавица!
- Мы все красавицы, - строго отозвалась Могами и заулыбалась вместе с подругами. – Тетя говорит, что кимоно превращает любую обычную девушку в Орихимэ-ками, ткущую летние звезды.
- Поэтично.
Обернувшись, девушки обнаружили рядом с собой Хизури, который задумчиво разглядывал их.
- С Новым годом, Янки. Ты один?
- Пока да, - парень пожал плечами. – Не замерзните в одних кимоно?
- Только потому, что ты все же иностранец, я прощу тебе этот вопрос, - назидательно проговорила Сугита. – Хотя сколько ты живешь в Японии?
- Жить-то живет, но кимоно же ни разу не надевал, - вступилась за Куона Кёко. – Поэтому не знает, насколько плотный шелк может согревать.
- Благодарю, одзё-сан, - он с церемонным видом поклонился и тепло улыбнулся. – Теперь я понимаю, чего так Ода переживал насчет ваших кимоно. Вы все выглядите очень изысканно.
- Мы старались, - переглянувшись с Кёко и Риной, серьезно ответила Рэй, но Могами видела сдерживаемую улыбку в ее глазах. – Вот только мы уже здесь, ты уже здесь, а где же Ошино-кун и Кагурадзаки-кун? Уже десять, - она сверилась с маленькими часиками на своем запястье.
- Сделаю выговор, - согласно кивнул Янки. – Когда появятся. А мужчины, получается, не надевают кимоно на Новый год?
- На Новый год нет. Сейчас, как правило, только на свадьбу или на праздник совершеннолетия****, во второй понедельник января, - Рина прищурилась, глядя на парня. – А ведь тебе надо будет присутствовать…
- С чего это? – он настороженно покосился на нее.
- Так тебе ж двадцать будет, разве нет?
- Вообще-то, у меня не в январе день рождения…
- Уже лет десять засчитываются все, кто родился в период с первого апреля предыдущего года по первое апреля текущего, - Ватаджиба поддержала подругу. – Когда у тебя день рождения?
- Я американец, - фыркнул Хизури, - а у нас совершеннолетие в двадцать один.
- Сейчас ты в Японии, - Кёко решительно дернула его за рукав куртки, вынуждая глянуть на себя. В зеленых глазах было странное выражение, но она лишь упрямо нахмурилась. - И сам говорил, что у тебя двойное гражданство.
- Ты что, так хочешь увидеть меня в кимоно?! – парень выгнул бровь, но даже ироничная усмешка не сбила Кёко с цели:
- Да, хочу.
- Еще как хотим! – Сугита толкнула локтем Ватаджибу. – А ты против?
- Представь себе, - огрызнулся Янки. – Я не самурай!
Нет, ну вообще ни в какие ворота! Как говорится, приехал в Рим, поступай как римлянин!
Кёко вздохнула, ухватила его за руку и немного оттащила в сторону.
Минуту они сверлили друг друга выразительными взглядами, затем Хизури приподнял брови в немом вопросе.
- Я приготовлю подарок, - девушка постаралась улыбнуться максимально обезоруживающе. – И вообще, это нечестно – ты дарил мне подарки на дни рождения, а я ни разу еще.
- Подарку придется ждать, - гримаса на мгновение исказила красивое лицо, но Кёко уже видела, что он сдается.
- До какого числа? – деловито поинтересовалась она.
- До десятого февраля, - выдохнул парень. – Все теперь?
- Нет. Сам сможешь надеть кимоно? – Кёко пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы не рассмеяться при виде изумленно округлившихся глаз Куона.
- Ты… - изумление ушло из его взгляда, и девушка мгновенно насторожилась, - хочешь помочь мне одеться?
Нет, может, скажи он это спокойно, она бы согласилась, но… но… но эта хитрющая, лукавая улыбка заставляла подозревать двойной, а то и тройной смысл его вопроса!
Так, Кёко, спокойно, спокойно!!! И не краснеть!
- Могу посоветовать хорошую мастерскую! – поспешно парировала она. – Там и кимоно по твоей фигуре подгонят и помогут одеться!
- Пффф… - Янки с разочарованным видом выпрямился, но закончить не успел – появились Ошино и Кагурадзаки, который с первой секунды восхищенно охнул и выхватил телефон:
- Девчонки, вы такие классные!
Кёко вновь ухватила Хизури за локоть, заставляя обернуться к ней.
- Ты так и не сказал, пойдешь на церемонию совершеннолетия?
- Ты издеваешься?! – возмущенным шепотом поинтересовался он, склоняясь. – Как ты меня представляешь в кимоно, а?
- Прекрасно, - ничтоже сумняшеся ответила она. – Ты будешь прекрасно смотреться.
- Разве что рядом с тобой, чтобы все внимание отвлекала именно ты! – парень легонько ткнул пальцем ей в лоб и выпрямился. Правда, тут же снова согнулся по требовательному дерганью рукава. – Ну что?!
- Хочешь, я даже подберу цвета под твое имя?
- Цвета чего? Похоронного венка?
- Бака! Кимоно, конечно!
- Нет.
- И подарок за мной.
- Ты его уже пообещала на день рождения.
- Так это само собой, - согласно кивнула Кёко и улыбнулась на взгляд Янки. – А этот будет именно на совершеннолетие.
- Нет.
- Не заставляй меня прибегать к крайним мерам, - его упрямство начало уже раздражать.
- А вот это уже интересно, - он развернулся к ней и прищурился. – И что за оружие массового поражения ты обещаешь применить? Шантаж? Угрозы? Слезы?
Ах вот как он думает о ней?
Девушка разжала пальцы, выпуская рукав куртки, и выпрямилась:
- В таком случае, делай что хочешь. Я просто… думала, что… - к ним развернулся Ода с телефоном, и она постаралась улыбнуться, чтобы на фото не было видно обиды во взгляде.
- Думала что? – тихо проговорил Куон, когда Кагурадзаки, наснимав с десяток фото, позвал всех на лестницу храма.
- Что это была бы память… - память о дружбе, о том, что он рад был бы видеть ее в важные дни своей жизни. Хотя, наверное, это не важное для него событие..?
Невольно вспомнился его рассказ про музыкальные уроки и то, чем все закончилось.
Верно. Он не терпит насилия над собой, не переносит, когда заставляют… А она стала настаивать…
- Память для нас?
Кёко лишь виновато кивнула, поднимаясь по ступенькам:
- Да. Прости, я не подумала, что для такого нужно желание с обеих сторон, а не только чисто мое… Так что, забудь про этот разговор, хорошо?
Хизури вздохнул:
- Ладно.
- И не обижайся, пожалуйста…
- И не собирался, - он покосился на нее и чуть улыбнулся. – Пошли догонять, а то вон куда уже ускакали остальные.
Улыбка успокоила и немного расслабила. Действительно не сердится, да и по глазам видно сразу.
Так что, все нормально. Хорошо, что она смогла остановиться вовремя и не поссориться в первый же день нового года. Хватит и той ссоры с Шо-чаном, которая перешла из старого года…
- Кстати, а как это канарейка тебя отпустила с нами в храм? Неужели не обижался, что оставила его одного в такой день?
Девушка мрачно покосилась на иронично прищурившегося Хизури – все, пришел в себя, да? Включил режим павлина?
- Мы поссорились, - она вновь глянула на ступеньки, по которым поднималась. Молчание рядом заставило повернуть голову и встретить недоверчивый взгляд. – Ну вот так, поссорились. Он со мной не разговаривает.
- Дай догадаюсь – это из-за бала? Вернее, из-за меня?
Кёко лишь кивнула и невольно затаила дыхание от предчувствия чего-то нехорошего. Он же сейчас не станет ставить ультиматумы?..
- Мда, - Куон хмыкнул, - как и говорил – в голове одни песни. Канарейка и есть.
- У него просто слишком большое само…
- Самомнение, ага.
- Самолюбие! – возмущенно поправила девушка. – Как и у тебя, между прочим! Да-да, и не смотри так!
- Ты бы ему так сказала, а не мне, - фыркнул он.
- А я и сказала… - она сникла, вспоминая ссору. – Что он не центр твоей вселенной и что он в своей гордыне видит все лишь с одной стороны…
- И что он сказал на это? – помолчав, странным тоном поинтересовался Куон.
- Что я тебя защищаю, переметнулась на сторону врага и влюбилась в тебя.
- Ой дураааак… - он даже хлопнул себя по лбу. – Слушай, это даже не канарейка, это что-то типа…
- Не надо, - хмуро оборвала его девушка. – Он человек. И может допускать ошибки. Как и мы все.
- Ну-ну, - скептично протянул Янки. – Ты тоже допустила какую-то ошибку? Какую?
Какую-какую…
- Не поговорила с ним раньше, - она глянула на него. – Понимаешь, если бы я раньше ему указала на все недостатки, он бы мог быть другим, верно? Хотя, может, еще не поздно?
- По-моему, в его случае это уже диагноз, - парень чуть презрительно покривил уголком рта, и Кёко нахмурилась:
- Не говори так. Человеку всегда надо давать шанс понять и осознать. Иначе… иначе бы я никогда тебе не поверила после бала. Вбила бы себе в голову все свои обиды и не слушала твои слова. Что тогда было бы?
Вздохнув, он пожал плечами:
- Ничего не было бы. Мы пришли.
Оглядевшись, девушка поняла, что за разговорами не заметила, как поднялась к верхним воротам, за которыми открывался храмовый двор, заполненный людьми. Друзья махали им от лавки с амулетами.
Ладно, выкинет пока все из головы, в конце концов богов надо просить с чистой душой и ясными мыслями, а не думая о том, что рассорилась с любимым и чуть не обидела друга.
Купив амулеты себе и Шо, Кёко вместе с друзьями и подругами дошла до самого храма и остановилась перед колоколом.
Что загадать? Она прикрыла глаза и сосредоточилась. Надо ведь коротко и просто, а хочется так многого и всем! Что ж, в таком случае…
Дернув за веревку, девушка позвонила, хлопнула два раза в ладоши и поклонилась.
Пусть все близкие и знакомые будут счастливы, здоровы и добьются успеха в делах.
- Ну что, куда дальше? – Ода, первым сбежав по лестнице, обернулся с улыбкой к остальным.
- Предлагаю засесть где-нибудь и перекусить, - Куон спустился следом. – В тепле, желательно, а то наши девушки простынут.
- Не простынем, - Кёко аккуратно спускалась по ступенькам – в дзори особо не побегаешь по крутой каменной лестнице. – Уже говорили, что настоящие кимоно теплые.
- И что, это помешает тебе посидеть в теплом кафе?
- Нет, - она спрыгнула с последней ступеньки, облегченно улыбнулась и тут же с подозрением сдвинула брови при виде хитрой улыбки парня. – Что?
- Банни-чан, - ласково протянул он. – Ну вот настоящая прям.
- Бака! – девушка насупилась. – Вернее – Янки!
- Я самый, - невозмутимо закивал Хизури. – Так куда идем?

Домой Кёко вернулась после обеда и сразу занесла в общую комнату маленький тортик. Фува-сан обернулась от телевизора:
- С возвращением. Как прогулялись?
- Отлично, - девушка заулыбалась и поклонилась Кенджи-сану. – С наступившим Новым годом! Вот, угощение.
- Кёко-чан, не обязательно было, - женщина развернулась к столу. – Дорогой же, наверное…
- Мы встретили одноклассников в храме, и они нас с девочками угостили, - вернее, это была идея Кагурадзаки «отблагодарить девушек в кимоно», его поддержали Хизури и Ошино и в итоге…
- Какие молодцы, - Яёй-сан довольно улыбнулась и поднялась. – Идем, помогу тебя раздеться и потом поставим чай.
Переодевшись и отдав Фуве-сан кимоно и оби, Кёко поспешила на кухню, старательно пряча свое сожаление. Ведь идя домой, после такого замечательного дня, она снова набралась решимости поговорить с Шо, уже спокойно, дать ему понять, что любит его, будет поддерживать… Да и очень хотелось помириться, чтобы эта ссора не висела тяжелым грузом на душе.
Если подумать, это первая ссора с Шо-чаном. Собственная обида от его слов давно забылась, но осталось жестокое молчание, терзавшее душу.
Может, она слова неправильно подобрала? Может, надо было мягче? Да, он задел ее друга, но…
Ей вдруг стало не по себе от этого «но».
Это что получается, она готова пожертвовать дружбой ради любви или нелюбви?
Девушка нахмурилась, затем сжала губы в плотную линию.
Никогда. Иначе будет презирать себя до конца жизни за подобное предательство и малодушие!
Корн – ее друг. Верный, добрый и надежный.
Шо-чан – ее любовь. Важная, единственная.
И если… Нет, никаких «если»! Она постарается их примирить! Даст понять Шо-чану, что ревновать ее просто глупо!..
Ревновать? Чтобы ревновать, любить надо. А Шо-чан…
Она сникла, прикусила губу, чтобы сдержать подступающую обиду, затем выдохнула и выпрямилась, беря поднос с чаем.
… не смотрит на нее как на девушку.

Остаток вечера Кёко провела в своей комнате, занимаясь рукоделием и поглядывая в чат друзей. Фотографии, скинутые Кагурадзаки, уже были рассмотрены и оценены, в уговорах Янки согласиться на церемонию совершеннолетия в кимоно она не участвовала, памятуя о разговоре в храме и его расслабленной улыбке…
Стук в дверь заставил поднять голову, но ответить или спросить девушка не успела – на пороге появился Шо.
- Шо-чан!.. – она неверяще выдохнула, подхватываясь с татами и ощущая, как ее обдает горячая волна радости и волнения. – Ты… что-то хотел?
Пришел! Сам… судя по лицу, доволен…
- Ну, я же обещал подарок на твой день рождения, - он протянул коробочку. – Вот.
Подарок?! Он ей подарок?!
Подрагивающими пальцами Кёко сорвала обертку.
- Это диск с концерта, - пожал плечами Шо на ее изумленный взгляд. – Ты говорила, что тебе, типа, не надо, но я подумал, что ты все равно будешь рада…
- Буду! Очень! – она отчаянно закивала, не сдерживая счастливой улыбки. – Спасибо, Шо-чан! Это замечательный подарок!
- Ну, я рад, - он внезапно выдохнул, словно от облегчения, и немного горделиво улыбнулся. – Я там тебе надпись сделал на диске.
- Спасибо, - растроганно выдохнула девушка и бережно открыла коробочку. На диске достаточно аккуратно было выведено черным маркером «С днем рождения и Новым Годом». – Спасибо, Шо-чан…
- Пожалуйста, - Шо развернулся к двери, и Кёко подалась к нему, желая хоть немного продлить минуты общения:
- А… ты был с друзьями?
- Ага, - он обернулся. – Сходили в караоке, посидели.
- А я в храме до обеда была… - она прикусила губу и решилась. – Шо-чан, не обижайся за тот разговор… Просто…
- Да не, в чем-то ты права, - парень внезапно хмыкнул и пожал плечами. – Ну, помнишь, ты говорила про провокации? – Кёко лишь кивнула, онемевшая от того, как спокойно рассуждает всегда вспыльчивый Шо. – Ну вот. А если Янки пытается меня провоцировать, значит, - он довольно усмехнулся, - боится меня и того, насколько быстро я становлюсь знаменитым. Знаешь, сколько тираж этого диска? Восемь тысяч. Представляешь?! – его глаза возбужденно сверкнули. – Восемь тысяч! Это значит, что большая часть уйдет в свободную продажу по торговым центрам! Здорово, да?
- Очень! – она с волнением кивнула. – Просто невероятно здорово!
- Вооот, - Шо выдохнул и вскинул голову. – Еще немного, и Янки будет кусать локти, когда я стану самым известным и популярным парнем в школе.
А вот тут можно было бы поспорить, чуть не ляпнула Кёко, но вовремя прикусила язык. Нет, пока Шо-чан так расслаблен и доволен, не будет портить ему настроение…
- Так что, забей на разговор, - он махнул рукой и вышел из комнаты.
Нет, она с удовольствием забудет про ту ссору, главное, чтобы и он не вспоминал…
Она прикусила губу и глянула на диск в руках.
Итак, что имеем?
Они помирились – и это так замечательно, что не передать словами!
Два – Шо-чан поздравил ее с днем рождения и Новым Годом. И чем – диском, который она бы очень хотела иметь у себя. Да, тогда она отказалась от диска, но в то время ей было очень плохо… Зато сейчас можно заслушать его до дыр!
Третье – Шо-чан делает успехи. Тираж восемь тысяч это очень, очень круто! Неужели боги за хорошее ее поведение начали исполнять ее желание прямо с первого дня нового года? Ками-сама, спасибо, спасибо!
И четвертое – Шо-чан обещает не поддаваться на провокации. И это тоже замечательно, вот только, зная личность провокатора, можно биться об заклад, что Янки так просто не оставит Шо-чана. Пусть сам же и говорит, что ему все равно!..
Значит, теперь ее выход. Еще раз поговорит с Янки и снова попросит не задирать Шо-чана. В конце концов, это очень важно для нее, а Янки теперь ее друг! Должен же понять, верно?
Облегченно вздохнув от принятого решения, Кёко с улыбкой погладила коробочку диска и в порыве чувств прижала ее к груди.
Ее подарок от Шо-чана… Можно сказать, первый настоящий, осознанный… И если только представить, что для него он тоже имеет значение, как и для нее… Знак..? Да, знак. И поэтому у нее теперь еще один пункт в планах – поговорить с подругами и спросить, как ей стать самой красивой девушкой!

----------------------------------------------------------
* Китано-тэнмангу – храм в Киото, в который по обычаю приходят школьники и студенты помолиться за хорошую успеваемость.
**фурисодэ – кимоно определенного покроя (с длинными рукавами), которое можно надевать только юным и незамужним девушкам. Под него обычно надевают дзюбан – хлопковую нижнюю одежду в виде кофты и штанов или в виде длинной рубахи. Оби – широкий пояс, который повязывается поверх кимоно. Дзори – обувь специально под кимоно. Кандзаси – украшения в прическу.
***отошидама – конвертик-поздравление с деньгами, который дарят старшие члены семьи младшим в Новый год.
****день/праздник совершеннолетия – церемония, проводимая с 2000 года во второй понедельник января. В Японии совершеннолетие наступает в 20 лет, поэтому в день совершеннолетия в храмы или другие заранее объявленные общественные места приходят парни и девушки, которым или уже исполнилось 20 лет после первого апреля предыдущего года или исполнится 20 лет до первого апреля текущего года. Девушки приходят в кимоно, парни надевают или кимоно или строгие классические костюмы. Их поздравляют местные власти, проводятся торжественные мероприятия.

Ура-ура!!! А то я уже начала переживать!!!)))
Убежала читать))))

Шо глупый истеричный мальчишка-эгоист.

Тоже мне, мистер Вселенная

Да, Янки в кимоно будет красиво смотреться

Спасибо за главу, Веда!!!

Shines, ну Шо ведь не может взять и измениться сразу

Веда, ему, чтобы начать меняться, ещё год с хвостиком нужен. А разрыв их будет, как я понимаю, по канону, 2 февраля. Времени у него не много, слава богу

Ну, я от канона уже ушла так далеко, что, боюсь, эта дата будет обычной

Веда, жаль. Я уже надеялась на 2 февраля

Интересно, ка дальше события развиваться пойдут.)
А я вот не хочу, чтобы Шо исправляться начал, тогда Кьеко разжалобится, и снова начнет искать того, чего нет (что они с Шо могут быть парой). Лучше пусть и дальше будет гадом, чтобы до нее окончательно дошло, что он ей не нужен. А потом уж пусть исправляется, сколько влезет))

Спасибо за проду!

Веда, как всегда - божественено!
Последние дни как чувствовала - постоянно заходила и такой подарок перед трудным днем! Спасибо огромное

Helen, Irishkabio, спасибо

Так он и не гад особо, он просто эгоист.

Веда, ну ладно, пусть не гад, эгоист, всё одно)) Нам таких не надо (всмысле Кьеко)

Helen, ну, из канона, как и из песни, слов героев не выкинешь, тем более главных.

Веда, это да) Но никто ж не мешает всё равно болеть за любимчиков

Helen, я не имела ввиду, что хочу его исправления. Я имела ввиду, что в общем и целом, ему до этого как до Луны пешком

Да! Потому что, хоть и из песни слов не выкинешь, увещевания Кёко о любимом Шочане заставляют её жалеть.

круто, очень круто))спасибо вам за продочку))интересно очень, жду с нетерпением следующий кусочек)

Эх... проду хочется...
Дозы нам новой, дозы!

Helen, скоро сказка сказывается, да не скоро пишется
Загляни пока в Таверну в канун Хелоуина, поучаствуй

В школу Кёко шла одна – церемония открытия третьего семестра у музыкальных классов, как и ранее, была позже. Впрочем, особой печали не было. Во-первых, Шо-чан так сможет выспаться, верно? Во-вторых, она еще не определилась со своей линией поведения. Ведь планирует же завоевать сердце Шо-чана, следовательно, надо меняться.
Остался открытым вопрос «как?». Поговорить с подругами, как хотелось, нормально не получилось. Ватаджиба уехала с родителями, у Рины, по ее словам, была неделя рождественских приемов дома. Ладно, есть обед, вот тогда-то и все обсудят.
Она вдохнула морозный воздух и улыбнулась. Несмотря ни на что, в сердце ощущалась уверенность в своих силах. В конце концов, Шо-чан с ней общается, рассказывает про новые песни – как подруге. Это ведь тоже неплохо, верно? Он ей доверяет, иногда даже советуется…
В спортзале, где должна была пройти церемония открытия, пока было немноголюдно. Заприметив в уголке Даиримию, Кёко поспешила к ней.
- Юи-сан, с наступившим Новым годом!
- И тебя, Кёко-сан, - Юи поклонилась в ответ и улыбнулась. - Как прошли каникулы?
- Замечательно! А у тебя?
- Тоже хорошо. К нам приезжали родственники из Токио, а еще я пробовала сама готовить себе и сестренке завтраки. Ей понравился рисовый омлет, правда, надписи пока у меня не очень хорошо выходят…
- Там просто нужна сноровка, - постаралась подбодрить ее Могами. – Немного больше практики и все получится.
Они успели еще немного поболтать и договориться обменяться новогодними подарками после уроков, прежде чем начал заполняться зал. Пришли одноклассники Юи, и она отошла к ним. Кёко задумчиво улыбнулась, глядя ей вслед.
А ведь Юи-сан изменилась. Стала более смело улыбаться, говорить больше… Уверенности прибавилось.
- Банни-чан!
Обернувшись, Кёко лишь вздохнула, замечая, как от входа к ней несется Кагурадзаки.
- Банни-чан, привет! Как неделя прошла? Что нового?
- Остынь, - его догнал Хизури и чуть сурово глянул на девушку. - Не вздумай его сегодня подкармливать.
- А у меня сегодня клуба нет, - она насупилась. Ода внезапно оскорбленно выпрямился:
- Янки, ты что думаешь, что я дружу с Банни-чан только из-за еды? Нет, я дружу с ней, потому что она Банни-чан, наш замечательный кролик!
Разомлевшая от первой части тирады, Кёко замерла, услышав сомнительный комплимент. Их замечательный кролик?!
- Я тебе что, талисман на удачу, что ли?!
- Ты приносишь удачу! - уверенно заявил Кагурадзаки и принялся загибать пальцы. - Сугита и Ватаджиба остались целы на Окинаве, мы выиграли вхождение в высшую лигу, Янки сделал «мошек» на балу, у нас были отличное Рождество и подарки, вы пришли в храм в кимоно… - он осмотрел сжатые в кулак пальцы и обезоруживающе улыбнулся озадаченной девушке. - А еще у тебя получаются суперские вкусняшки.
Сдавленный хрип сбоку оказался давящимся от смеха Куоном, и Кёко набрала воздуха в грудь.
Ну сейчас кто-то получит за все…
- Кёко-чан! - оказавшаяся рядом Сугита сжала ее в своих объятьях. - Привет! Как я соскучилась!
- Рина-чан… - запал рассеялся, и вместо гневного или возмущенного возгласа получился обиженный. - Рина-чан, меня обижают!
- Кто?!
Кагурадзаки попятился, когда на него одинаково недобро глянули Рина и подошедшая Ватаджиба, но тут к компании подошел Ошино и безмятежно поинтересовался:
- Как дела?
- Бесподобно, - успокоившийся Янки расправил плечи и глянул на насупленную Кёко. - Кто-кто, а Ода точно тебя никогда не обидит. Честное слово.
Она вздохнула, глянула на явно расстроенного Кагурадзаки и проговорила:
- Тогда хватит называть меня кроликом.
- Как скажешь, Банни-чан, - в три голоса отозвались парни, заставив ее застонать и прикрыть глаза рукой:
- Вы издеваетесь…
В зал начали заходить студсовет с учителями, и, снова вздохнув, девушка поспешила занять свое место.
Рядом, как и на прошлой церемонии, оказался Ошино, который тихо проговорил:
- Банни-чан, не обижайся. Ты же знаешь, что за тебя порвем любого. Но…
Она покосилась на него, оценила его сдержанную усмешку и отвела взгляд.
Но если есть возможность ее подколоть - мимо не пройдут. И ведь ладно Кагурадзаки-кун, наивная душа - о чем видит, о том и говорит. Так нет, еще и Янки!.. Друг детства, называется…
Хотя, Ошино-кун прав, прикалываться прикалываются, но не позволят никому другому задеть ее.
Это и есть дружба? Ведь не обидятся и на ее шутки…

В классе, дождавшись, пока парни рассядутся вокруг за свои парты, она постучала пальцем в спину Кагурадзаки. Тот обернулся с настороженным видом.
- Значит так, по твоим пунктам…
- По каким? – удивился он.
- По таким, - наставительно проговорила Кёко. – Первое – Рэй-чан и Рина-чан остались целы на Окинаве потому, что с ними и мной были именно вы. Если бы меня не было, то девочки бы не оказались на той улице и никакой угрозы бы не возникло. Второе, - она загнула второй палец, пока парень озадаченно хмурился, переваривая ее слова, - вы выиграли выход на национальный уровень не из-за меня, а потому, что усиленно и много тренируетесь. Это должно было дать свои плоды и, уверена, это бы случилось, даже не учись я в Академии. Согласен?
- Ну допустим, - отозвались из-за спины, и девушка обернулась к заинтересованному Янки. – А что скажешь по остальным пунктам?
- Девушки одевают кимоно при походе в храм на Новый год – это традиция, которая уходит в века. Точно так же бы Рэй-чан и Рина-чан пришли бы и сами, если бы вы, - она оглянулась на Оду, - попросили бы их об этом. Вы их просили?
- Ни разу, - он по-прежнему хмурился.
- Вот и ответ. А что касается кое-чьего выступления на балу… - Кёко глянула на Хизури и безмятежно улыбнулась, - так это точно не удача, верно?
- Ужас, откуда в тебе это иезуитская хитрость? – он выгнул бровь, но в зеленых глазах отчетливо читалось веселье. – Ты же не была такой.
- С кем поведешься, - с притворно-сокрушенным видом пожала она плечами.
- Это на меня намек? – парень придвинулся, облокачиваясь на парту.
- У кого что болит, - показав язык, Кёко развернулась. – И Рождество у Рины-чан дома тоже ведь не зависело только от меня, а от всех нас.
- А вкусняшки? – Кагурадзаки уже улыбался, как и молчавший, но внимательно слушающий Ошино.
- А это потому, что ты постоянно голодный, - она хихикнула и указала пальцем себе за спину. – Вон твой талисман удачи для этого случая.
- Эээй… - за косу аккуратно подергали, но Ода с Ошино уже тихо смеялись, разворачиваясь прямо. – Банни-чан?
Вздохнув, девушка обернулась к Куону и вопросительно приподняла брови. В ответ тот внезапно состроил такое выражение лица, что она ахнула:
- Так это Кагурадзаки-кун у тебя научился так умоляюще смотреть?!
Мгновение Янки изумленно глядел на нее, а потом тяжело выдохнул и поднял руки:
- Все, сдаюсь. Мне никогда не предугадать логики твоих ответов.
- А зачем… - девушка прикусила язык и поднялась вместе с классом – зашел Юмено-сенсей.
Зачем предугадывать логику ее ответов? Для чего?
Юмено-сенсей заговорил, и она поспешно выбросила все вопросы из головы. Потом. Сейчас надо послушать классного.
- Итак, поздравляю всех с началом третьего семестра. Рад видеть всех вас и, надеюсь, что вы тоже, - ученики заулыбались. – Так же надеюсь, что вы продолжите поддерживать уровень знаний, дабы соответствовать тем баллам, которые вы успели получить за предыдущие экзамены, - мужчина оглядел класс. – Теперь по организации. Староста у нас по-прежнему Химеджимаю-сан, заместитель – Ватаджиба-сан. С девятнадцатого по двадцать второе января будет вторая школьная поездка на Хоккайдо.
Хоккайдо?! Горячие источники, снег и Саппоро?! Кёко ощутила, как перехватывает дыхание от восторга. А вдруг даже можно будет покататься на лыжах? Пусть она не умеет, но очень хочется попробовать!
- Так как учиться вам совсем немного, промежуточных экзаменов не будет, но в марте у вас сразу и семестровый экзамен и годовой, поэтому поработать придется много, - Юмено-сенсей сложил руки на груди. Со второго марта по пятое семестровый, с шестнадцатого годовой. Ну и двадцать пятого марта выпускная церемония. Вопросы есть?
- Сенсей, - Ицусиба подняла руку, - а правда, что в некоторых школах не бывает годового экзамена?
- Правда, - он кивнул. – Регламент проверки знаний учащихся определяется организационным кодексом учебного заведения. В нашей Академии недостаточно набрать три раза высокие баллы, надо подтвердить, что полученные во время всего учебного года знания не забыты и вы готовы их применять в любое время. Если вы не сдадите годовой экзамен, то составите компанию Янки.
- Зато с нами интересно, - невозмутимо отозвался Хизури, когда на него оглянулся почти весь класс. – Присоединяйтесь.
- Еще вопросы? Если нет, то давайте проведем перекличку и начнем урок.
Кёко дождалась, пока назовут ее фамилию, и затем вновь погрузилась в свои мысли.
Значит, через десять дней поездка. Совсем скоро. Надо будет перебрать свои теплые вещи и решить, что брать с собой в поездку.
Заодно спросить Шо-чана, едет ли он тоже на Хоккайдо.
Мысли вернулись на болезненную тему собственного изменения. Как объяснить подругам, что она хочет, если сама не знает? И в первую очередь - какие именно девушки во вкусе Шо-чана. Понятно, что красивые, а еще?
Сенсей на доске начал записывать тему урока, заставляя девушку поспешно сосредоточиться на занятиях.
После урока парни невозмутимо начали собирать сумки, и на осуждающий взгляд Хизури лишь усмехнулся:
- У нас тренировка.
- Это не повод прогуливать занятия, - упрямо возразила Кёко.
- А если имеется официальное разрешение? - он хитро подмигнул ей, закинул сумку на плечо и вышел вместе с Ошино и Кагурадзаки.
Ну какое может быть официальное разрешение? Разве что после их той победы и выхода на новый уровень. Она вздохнула и, подперев рукой щеку, рассеянно уставилась в окно, за которым было серое зимнее небо.
Девушка сама не знала, одобряет ли она такое поведение друзей, вернее, друга, ведь остальные тянутся за ним. Понятно, что у него свои приоритеты, и учебный материал он знает не хуже нее… А ведь они с Шо-чаном похожи в своих стремлениях заниматься любимым делом. Один остается на второй год ради команды, а второй не замечает ничего и никого вокруг, увлеченный музыкой.
А в таком случае есть ли у нее право требовать внимания к себе? Ведь таким образом она будет лишь мешать Шо-чану…
К обеду она успела извести себя вопросами настолько, что Рина, сев со своим обедом напротив, нахмурилась:
- Ты чего такая?
- У меня проблема, - тихо вздохнула Кёко и глянула по очереди на нее и Рэй. - Девочки, мне надо стать яркой красивой девушкой, - видя вопрос на лице подруг, она пояснила. - Шо-чану нравятся именно такие.
- Вон оно что… - Сугита нахмурилась и облокотилась о парту, не обращая внимания на обед. - Это он тебе сказал? - получив кивок, она глянула на Ватаджибу, которая тихо проговорила:
- Ты решила после того интервью в начале декабря?
Кёко невольно подивилась ее памяти, качнув головой:
- Не совсем… Мы перед Новым годом немного поссорились с Шо-чаном, и тогда он сказал, что ревнуют красивых и ярких, а не такую, как я… - она сникла, глядя на неоткрытое бенто. - Вот я и хотела спросить у вас совета, как стать такой девушкой, чтобы ревновали… Ведь тогда бы Шо-чан обратил на меня внимание и мы были бы вместе…
Рина хмыкнула:
- Проблемка. Если вспомнить, что парни обычно заглядываются на актрис, певиц, фотомоделей… Какой у тебя рост?
- Сто шестьдесят три.
- Не хватает для модели.
- И петь я не умею…
- По-моему, мы рассуждаем не совсем верно, - Рэй все же открыла свою коробку с обедом и взяла палочки. - Давайте исходить из того, что имеется и доступно.
Ее рассудительный голос немного приободрил Могами, и она с Сугитой последовала примеру.
- Итак, согласно школьным правилам, ты не можешь красить волосы, использовать косметику, носить иную одежду, чем школьная или спортивная форма.
- Украшения? - деловито уточнила Рина, и Ватаджиба отрицательно покачала головой:
- Тоже нет. Разве что минимально заметные. В правилах регламентируется даже прическа.
- Блин, первый способ измениться девушке уже недоступен, - с сожалением прокомментировала Сугита и пояснила. - Сменить прическу.
- Есть вариант изменить стиль одежды дома, но… Кёко-чан, в чем ты ходишь дома?
- Смотря когда, - Кёко, подавленно молчавшая и ковырявшая свой обед, пожала плечами. - Если уборка или просто помощь по рёкану, то кофта, штаны, джинсы… Если помогать принимать гостей, то юката, крайний случай кимоно.
- В таких условиях не подефилируешь, - качнула головой Рина. - К тому же, сомневаюсь, что Шо участвует в этом, так ведь? Вот именно.
- Тогда единственный способ, - Рэй чуть улыбнулась, - привлечь внимание другого парня.
А?! Могами изумленно уставилась на нее.
- Отличная идея, - воодушевилась Сугита. - Стать просто популярной в школе, известной, чтобы парни заглядывались… Тогда Шо, как и любой другой в его ситуации, решит разобраться, что в Кёко нашли, и…
- Нет, погодите! Как вы себе это представляете?!
- Да просто, - отмахнулась она от возмущенного шепота Кёко. - Попросить того же Янки сыграть роль твоего парня. Или Ошино, или Оду. Зуб даю, Шо тут же явится разбираться, кто смеет посягать на твое внимание.
Представив лицо Шо при подобном известии, Кёко передернула плечами и твердо ответила:
- Нет.
- Блин, да…
- Нет, - еще тверже повторила она, хмурясь и выпрямляясь. - Я не буду никого обманывать. И вообще, о каких тогда чувствах говорить Шо-чану, если в его глазах я якобы встречаюсь с другим?! Это низко и некрасиво!
- Не обязательно встречаться. Достаточно просто внимания со стороны…
- Нет, - Кёко покачала головой. - Простите, девочки, но играть чужими чувствами, равно как и своими, я не могу. И не буду.
- Не надо играть, - спокойно ответила Ватаджиба. - Кёко-чан, не надо. Просто будь собой.
- А… остальное?
- А остальное сделают за тебя другие, - она невозмутимо пожала плечами. - К тебе уже присматриваются, потому что ты подруга Янки. Он притягивает внимание, ты рядом с ним, следовательно, ты тоже начинаешь притягивать чужое внимание. Не надо менять внешность, не надо флиртовать с другими. Нужно просто время.
- Рэй-чан, но все закончится, когда мы перейдем на второй год, а Янки останется на первом, - вздохнула Сугита.
- У нас есть еще время, - Рэй лишь покосилась на нее. - И перво-наперво - поездка на Хоккайдо. Класс Шо едет с нами?
- Не знаю еще, но спрошу вечером! - Кёко, выдохнув, закивала. - Обязательно!
- Ну раз пока выяснили, давайте обедать, - Рина указала на коробки с обэнто. - Иначе перемена закончится, а мы останемся голодными.
Как же все-таки здорово, что ее подруги такие внимательные и отзывчивые! Не посмеялись над ее желанием, а сразу стали решать, как осуществить его! Кёко прерывисто вздохнула и улыбнулась, благодарно глядя на Сугиту и Ватаджибу. Как же ей повезло!

В рёкан девушка вернулась еще засветло, приняла поздравления от Фувы-сан с началом учебы и, переодевшись, принялась помогать. Уроков еще много не задали, время есть… Да и волнение перед разговором с Шо-чаном можно заглушить работой. А заодно приготовить на кухне любимый им тамагояки и тэмпуру с креветками и кусочками бекона, чтобы порадовать после первого дня занятий в новом семестре.
- Значит, Хоккайдо?
- Да, - Кёко кивнула, вытирая полотенцем помытые тарелки и расставляя их на столе перед ужином. – Вы были на Хоккайдо, тетя?
- Да, у Кенджи-сана там когда-то были родственники, - Яёй-сан подперла щеку рукой. – Правда, старики умерли, молодежь перебралась на Кюсю, а дом там продали. Но мы были там весной и летом, а зимой ни разу. Говорят, там в эту пору столько снега, что даже лопатами расчищают.
- Надеюсь, - честно призналась девушка. – Потому что очень хочется посмотреть на такое все! Ведь интересно же – где-то жара, как на Окинаве, где-то холодно, как у нас, а на Хоккайдо морозы и снега!
Яёй-сан тихо рассмеялась:
- Ну так уж и морозы. Но посмотреть прогноз погоды надо будет. Ведь теплые вещи берешь?
- Конечно, свитер возьму, леггинсы, спортивный костюм. Жаль, что мы не попадаем на снежный фестиваль.
- Думаю, вам будет что посмотреть.
- Да, по программе у нас Дайсецудзан с вулканами, Ноборибэцу с горячими источниками, - припомнила Кёко. – А еще шоколадная фабрика!
- Ой, да и у нас тут шоколада достаточно, - отмахнулась женщина. – Но ты привези на пробу, хорошо?
- Обязательно!
- Я дома, - Шо показался на пороге общей комнаты, и девушка с затаенной радостью оглянулась на него:
- С возвращением! Ужин уже готов.
- Праздничный, - Яёй-сан оглядела сына. – Иди переодевайся и присоединяйся к нам. Сейчас и отец подойдет.
- Ладно. Кёко, иди сюда.
Сердце взлетело под горло, заставляя на мгновение задохнуться – сам позвал!
- Сейчас, - справившись с эмоциями, Кёко поднялась и вышла следом за парнем.
Ему нужно с ней поговорить, это точно! Поговорить… а о чем, пришла внезапно трезвая мысль, как не о поездке? Ну или опять Куон что-то выкинул, и Шо-чан сейчас на нервах…
Радость схлынула, оставляя вместо себя напряжение и настороженность. Лучше бы о поездке, вот честно. Иначе ведь опять поругаются.
- Я снова еду в Каруидзаву, - закрыв дверь своей комнаты, Шо глянул на нее, и Кёко, с трудом удержав лицо, нашла силы понимающе кивнуть:
- Прикрыть тебя перед родителями?
- Ага, - он внезапно светло улыбнулся. – Спасибо. Смотри, - на свет из школьной сумки появился плотный конверт. – Приглашение от студии звукозаписи! Здорово, да?
- Очень, - запрятав все мысли подальше, девушка бережно взяла конверт в руки и вытащила из него красивую открытку. – Ого, они даже тебя с Новым годом поздравили.
- Серьезная фирма, - с гордостью подтвердил Шо. – Так что, все сделаем, как в прошлый раз.
- Да, разумеется. Деньги тебе нужны?
- Нет, я старался не тратить праздничные, - отмахнулся он и закинул руки за голову. – Вот оно, исполнение мечты…
- Ты молодец, - Кёко протянула ему конверт с открыткой. – Только вот это спрячь, чтобы родители не увидели и не догадались.
- Ага…
- За остальное не переживай, все будет хорошо, - она вздохнула. – Переодевайся и идем ужинать.
Закрыв за собой дверь и пройдя за угол коридора, девушка до боли закусила губу, пытаясь сдержать уже знакомое жгучее, горькое разочарование.
Вот и все. Снова школьная поездка не с Шо-чаном. Нет, разумеется, она рада провести ее с друзьями, но разве сердцу, которое сейчас сжимается от обиды, легче от этого?! Она ведь просто хотела побыть с любимым человеком в сказочном месте! Пусть с Окинавой не сложилось, но почему Хоккайдо тоже нет?!
Выдохнув, она выпрямилась, проверила, что лицо все же сухое и направилась назад в общую комнату.
Прямо дежавю какое-то.
А еще плохо, что целых четыре дня придется вычеркнуть из плана завоевания Шо-чана! Вот и что делать?
На ужине пришлось стараться поддерживать разговор и расслабленный вид, несмотря на то что и аппетит пропал, и желания обсуждать погоду на Хоккайдо уже не было. Хотелось вернуться к себе и попросить у подруг совета. Или, девушка исподтишка глянула на ужинающего Шо, он будет против, если она станет рассказывать другим о его планах? Будда, ну почему все так сложно?! Почему она не красивая, уверенная и яркая девушка?

В пятницу Шинодзава попросил клуб собраться в субботу для организационных мероприятий, и, идя утром в школу, Кёко была почти уверена, что знает причину сбора – Фуруяма-сан передаст полномочия президента клуба своему заму. Сомнений, что лучшего президента кулинарного клуба и не нужно, у девушки не было. Он постоянно в клубе, он отлично провел фестивальное мероприятие, он следит за порядком и за тем, чтобы не было обид и споров среди участников.
День обещался быть холодным и серым, несмотря на прогнозы ясного солнца, и она поглубже закопалась носом в шарф.
Про Каруидзаву так и не рассказала подругам. В глубине души, на самом дне все же тлела робкая надежда, что поездка Шо сорвется. Тлела под яростными попытками подавить подобные эгоистичные желания. Нельзя так думать, нельзя! Даже если иногда, совсем редко думается…
- Банни-чан, - к воротам с противоположной стороны улицы подходил Ошино, - привет. Ты что делаешь в субботу в школе?
- Шинодзава-сенпай сегодня назначил собрание клуба, первое в этом триместре, - она улыбнулась парню. – А ты на тренировку?
- На нее, - он кивнул на видневшийся за воротами спортзал и хитро подмигнул. – Оде ничего не говорить?
Кёко вздохнула:
- Так сам же пронюхает, если будем готовить. Несмотря на то, что где ваш спортзал, а где наш клуб! – она покосилась на рассмеявшегося Кёна. – Такое ощущение, что вы его совсем на голодном пайке держите.
- Холим и лелеем, честное слово. Он же наш лучший игрок.
- Да, бегает он быстро, - улыбнулась девушка и махнула рукой. – Все, я в клуб.
- Заглядывай к нам, не стесняйся, - Ошино помахал в ответ и направился к спортзалу.
Ну да, не стесняйся… Заглянешь, тут же куча любопытных – ой, Банни-чан пришла, Банни-чан… Уууу, Янки! Да тебя за такое надо до конца жизни звать Янки! Или нет, до конца слишком уж, к старичку не будешь же так обращаться. Значит, до выпуска! А когда он у него будет, если тут ему Неверленд, Питер Пэн и прочее? Вот под старость и будет…
Она честно попыталась представить Куона в почтенном возрасте, но представлялось плохо, вместо друга почему-то вспоминался какой-то статный седой английский актер. Имени Кёко категорически не помнила, поэтому постаралась выбросить все лишнее из головы, тем более в клубной комнате ее должны были уже ждать Сугита и Даиримия.
Фуруяма-сенпай не подвела: дождавшись, когда все участники клуба притихнут, она отчиталась о своем президентстве, затем под дружные аплодисменты торжественно вручила фартук и колпак президента Шинодзаве. Тот с самым серьезным видом принял «регалии», поклонился и пообещал следить, чтобы клуб и дальше процветал.
- А теперь, - Фуруяма хлопнула в ладоши, - по давно заведенной традиции клуба новый президент предложит приготовить что-либо вместе. Сузуки-кун, называй блюдо.
Шинодзава глянул на фартук и колпак в руках, затем на членов клуба:
- Я предлагаю карри.
- Карри – это замечательно, - Кёко ободряюще ему улыбнулась – она воочию видела, как он стесняется общего внимания именно сейчас. – А потом все вместе поедим, да?
Он чуть улыбнулся ей в ответ:
- А потом все вместе поедим.
Приготовление заняло время до полудня, и когда рисоварки, наконец, выключились, часы на стене показывали пять минут первого.
Кёко впервые за пару дней искренне радовалась происходящему. Совместное приготовление окончательно примирило поклонниц Шинодзавы и ее подруг, а Фуруяма веселила всех историями клуба.
- Похоже, карри – самое простое блюдо из всех, - выйдя после обеда на крыльцо, Рина довольно выдохнула.
- Не скажи, - Могами надела перчатки и поежилась – на улице ощутимо похолодало. Или так чувствовалось после теплого помещения? – Карри требует тщательного подхода к специям.
- Это если ты готовишь с нуля, так? А если брать уже готовую пасту?
- Если рассматривать с такой точки зрения, то да, самое простое, - согласилась она. – Юи-сан, ты как?
- Хорошо, - Даиримия улыбнулась, чуть мечтательно улыбаясь. – Мне очень понравилось вот так проводить клубные занятия – всем вместе, дружно, в теплой атмосфере.
- Да, здорово. У нас в теннисном клубе такого нет… - они все вместе помолчали, глядя на низкие облака. – А ведь через год будет такая же церемония, и Шинодзава-сенпай, уже третьекурсник, отдаст колпак и фартук новому президенту.
- Почему-то мне кажется, что это будет Кёко-сан.
- А?! – Кёко изумленно глянула на Даиримию. – Юи-сан, что ты такое говоришь?!
- Логично, - Рина поддержала Юи. – Ты отлично готовишь, так что…
- Глупости, - насупилась Могами, спустилась с крыльца и зашагала по дорожке, огибающей главный корпус.
Она – и президент кулинарного клуба? Нет, если представить, то было бы очень лестно… но незаслуженно! Шинодзава-сенпай гораздо больше подходит на такую роль…
- Кёко-чан, ты что, обиделась? – подруги догнали ее. – Но ведь…
- Девочки, - она обернулась и серьезно глянула на обеих, - одной готовки недостаточно, поймите. Нужен авторитет, намерения, уверенность. Вас подтяни, и вы будете готовить не хуже меня. Так может, вас тоже выдвинуть на пост президента в следующем году?
- Тьфу на тебя, - Сугита фыркнула. – Вот что ты за человек, а? Нет бы порадоваться…
- Я радуюсь, что Шинодзава-сенпай наш президент, - отрезала Кёко и снова направилась по дорожке. – Очень радуюсь, потому что у него серьезные намерения насчет клуба и своего будущего.
А не как у нее – пришла в клуб только потому, что надо было хоть куда-то ходить. И то, если бы Дарима-сенсей не пригласила, вряд ли бы сама решилась.
А вот Шинодзава-сенпай как раз то, что надо для клуба. И будет очень грустно, когда в следующем году он уйдет…
Она вздохнула, покосилась на вновь догнавших подруг и внезапно подумала, что начинает понимать Куона с его Неверлендом. Когда хочется, чтобы хорошее вокруг тебя не заканчивалось. Хорошее и хорошие люди.

Когда в понедельник на первый урок пришли Кагурадзаки и Ошино, Кёко даже сначала не поняла, что не так. И лишь после звонка понимание заставило оглянуться за спину. Парта пустовала.
- Кагурадзаки-кун, а где..?
- Его не было на утренней тренировке, - парень оглянулся на тихий шепот и пожал плечами. – Сами не знаем. Дозвониться не смогли.
- А вчера?
- Накануне в чате же отписывался, - тоже тихо вступил в разговор Ошино. Припомнив вчерашнее бурное обсуждение, куда пойти в свободное время на Хоккайдо, Кёко нахмурилась – верно, Куон отвечал. – А с утра телефон молчит.
- Так, может, стоит сходить к нему? – после того, как учитель провел перекличку и отвернулся к своему столу, предложила она.
- В общежитие? – парни переглянулись. – Туда так просто не пускают. Нужен пропуск, который выдается вместе с ученическим.
- Тогда, - девушка чуть пригнулась, чтобы не привлекать внимания, - давайте на перемене сходим к Юмено-сенсею. Его-то точно пустят.
- Хорошая идея, - кивнул Кён. – Так и сделаем.
Вот и хорошо… Она выпрямилась, открывая учебник. Это будет правильно. Ведь мало ли что могло случиться с Куоном. Вдруг он заболел? Плохо стало?
Тревога за друга заставляла кусать губы, непроизвольно хмурясь и поглядывая на часы.
И почему она не обратила внимания на то, что парни пришли одни на урок? Как-то уже стало само собой разумеющимся, что их всегда трое.
Едва прозвенел звонок с урока, как Ошино и Кагурадзаки поднялись и глянули на девушку:
- Идем?
- Конечно, - она вскочила на ноги. – Надо выяснить, что происходит!
Выйти в коридор они успели и даже добрались до лестницы, но Кагурадзаки, идущим последним, внезапно охнул.
- Что?.. – Кёко обернулась к нему, проследила за взглядом и буквально окаменела от изумления.
От второй, дальней лестницы, по коридору уверенно шагал Хизури, одетый в мужское кимоно. Сзади с восторженными воплями и оханьем его сопровождали любопытствующие из старших и параллельных классов.
- Банни-чан, ты это тоже видишь? – странным голосом поинтересовался Ошино, и девушка, выйдя из ступора, кивнула:
- Вижу.
- Значит, я не сошел с ума… - он выпрямился и сложил руки на груди. – Это радует.
- Вроде бы одет как надо. А, Банни-чан? – Кагурадзаки тоже сложил руки на груди, разглядывая направляющего к ним Янки.
- Да, - Кёко кивнула. – Чисто классические цвета – серо-стальной хакама, черный дзюбан, черно-коричневый хаори… - она осмотрела с ног до головы остановившегося перед ней Хизури и кивнула. – А тебе идет.
- Мне все идет, - непререкаемым тоном заявил он. – Чего здесь стоите?
- Тебя встречаем, - Кён фыркнул и посторонился, открывая проход. – Прошу, одзи-сан.
- Благодарю, - Янки кивнул с поистине императорским видом и двинулся к классу. Кёко оставалось лишь сдвинуться вместе с Одой к стене, чтобы восторженная толпа, последовавшая за Янки, не смяла.
- Я с него балдею, - Кагурадзаки хмыкнул. – Ничего не боится.
- Кто выгонит отсюда студента, чей опекун является одним из главных попечителей школы?
Опекун? А, ну да, у несовершеннолетнего должен быть опекун в отсутствии родителей…
Внезапно пришедшая мысль заставила Кёко подпрыгнуть и хлопнуть в ладошки:
- Вот оно что! Сегодня же праздник совершеннолетия!
Парни переглянулись.
- Точно! Янки же двадцать будет через месяц…
- Потому он в кимоно?!
Она лишь прикусила губу, пряча довольную улыбку – значит, не забыл тот разговор у храма.
Изумленно-восторженные вопли из класса заставили все же тихо рассмеяться.
Вот же жук! И отпирался, и обижался, и молчал… Зато, в школе, похоже, родилась очередная легенда.
- Сенсей, вы видели Янки?
Кёко обернулась и обнаружила за своей спиной Юмено-сенсея с книгами.
- Разумеется. Он еще в пятницу написал просьбу директору разрешить ему в праздник совершеннолетия прийти на занятия в кимоно. Тот завизировал.
- Блин, и нам ничего не сказал!
Мужчина чуть улыбнулся:
- Видимо, готовил сюрприз. Идите в класс, перемена заканчивается.
Сюрприз удался, призналась себе Кёко, когда обнаружила, что ее парты не видно из-за одноклассников. Да и не только ее.
- Эй, народ, расступитесь! – Ода начал пробиваться к своему месту. – И вообще, уже Юмено-сенсей пришел!
- По местам, - классный прошел к столу и постучал по нему. – Рассаживайтесь.
Дождавшись, когда все рассядутся и наступит относительная тишина, Юмено-сенсей оглядел учеников:
- Итак, предвосхищая все вопросы – сегодняшнее явление Янки вызвано праздником совершеннолетия. Да-да, если бы Янки выпустился прошлой весной, он бы отмечал этот день в храме среди сверстников.
- Сенсей, я лучше встречу этот праздник среди знакомых лиц.
Мужчина лишь вздохнул:
- Помолчи пока. Хочу сразу отметить, что ношение кимоно было разрешено только Янки и только сегодня, причем с письменного одобрения Ямада-сана. Поэтому, предупреждаю, никаких инициатив, никаких «а почему ему можно, а нам нет». Ямада-сан пошел навстречу в виду исключительной ситуации и того, что Янки изъявил желание следовать старым традициям и отдать дань уважения очень важному в жизни молодого человека празднику, несмотря на все условия. Это понятно? Хорошо. Теперь к Янки, - он глянул на парня. - Ты сегодня будешь присутствовать на всех занятиях, после них пойдешь в ближайший храм закончить церемонию. Понятно?
Кёко невольно оглянулась и довольно выдохнула – Куон согласно кивнул, и было видно по его лицу, что он предельно серьезен.
- Что ж, в таком случае начнем урок.
Похоже, тренировок не будет. Девушка покосилась на Ошино. Судя по его виду, он пришел к такому же выводу.
Это подтвердил на перемене и сам Янки, когда парни сразу задали ему вопрос.
- Не будет, сегодня выходной, - он улыбнулся. – Вечером готовьтесь, пойдем отмечать. Угощаю.
- Здорово! – Кагурадзаки воодушевленно присвистнул. – А чего нам не сказал про такое?
- Это был секрет. Вон, даже Банни-чан не была в курсе, - Кёко с честным видом отрицательно помотала головой. – Тем более, я не был уверен, что успею все к сегодняшнему дню. Чего зря обнадеживать.
- Обедать идем в столовую, - Ошино с довольным видом осмотрел друга. – Представляю, какой фурор будет среди «мошек».
Э? Кёко замерла. Среди «мошек»? Фурор? Шо-чан… Ой-ёй-ёй-ёй!!!
- О да, - с каким-то злорадно-плотоядным видом протянул Хизури. – Думаю, некоторым кусок в горло не полезет из-за зависти.
Блиииин… Надо как-то не дать Шо-чану прийти в столовую!!! Но как?! Особенно зная, что Шо-чан точно до большой перемены услышит про явление «врага» и эффекте, который произвело это появление!.. И тогда точно придет!
Легкое дерганье за косу заставило глянуть на Янки, который прищурился:
- Не вздумай даже предупреждать канарейку.
- То есть, ты хочешь скандала? – сердито нахмурилась девушка.
- О да, - нарочито медленно протянул он. – Чтобы канарейка поняла свое место.
- Да какое место?! – возмутилась она. – Блин, да нечего вам делить, нечего! Как ты не поймешь?!
- Я? Я понимаю в отличие от него, - парировал Куон. – Он первый полез!
- Ах, так это все, - Кёко обвела рукой его, - было лишь ради того, чтобы позлить Шо-чана?! Ты настолько лицемерен, что готов обманывать всех ради достижения своей цели?! – зеленые глаза полыхнули гневом, но она уже не обращала на это внимание. – Так чем ты лучше Шо-чана, а?! Такой же самовлюбленный мальчишка, отбирающий игрушки у других!
- Что?! – от парня словно плеснуло яростью, но не меньшая ярость, смешанная с горячим разочарованием, горела в душе Кёко.
- Что слышал! – отрезала она и отвернулась, с трудом сглатывая тугой ком в горле.
Она-то себе вообразила, что он действительно осознал важность момента, дня, памяти, что останется у них всех!.. А он – только чтобы разозлить Шо-чана…
Вошел учитель, но сосредоточиться на уроке не получалось. Жгли обида, разочарование, какой-то стыд, словно это она совершила такую… гадость!..
Молчание за спиной было не менее выразительным, но девушка упрямо не оборачивалась. Обернется – еще хуже станет…
На перемене Янки поднялся и вышел вместе с парнями в коридор. Кёко отвернулась к окну, не желая даже взглядом встречаться с ним, когда будет возвращаться.
- Ты чего? – на стул Кагурадзаки присела Рина, чуть удивленно заглядывая в лицо Могами.
- Ничего. Пусть что хочет, то и делает.
- Янки? – Сугита оглянулась на дверь, в распахнутом проеме которой виднелся Хизури, что-то обсуждавший с парнями. – Вы успели поругаться?
- Я просто сказала ему правду! – горячо отозвалась Кёко. – Понимаешь?! И если он заявляет, что я его подруга, пусть понимает, что лебезить и врать ему я не буду!
- Не, ну кимоно ему и вправду идет… - Рина чуть кашлянула и поднялась – в класс возвращался Кагурадзаки. Но он не сел, а остановился рядом:
- Банни-чан, ну скажи ты ему, что надо идти в столовую. Нельзя упускать такой шанс поставить «мошек» на место… - парень попятился, когда Кёко развернулась к нему со зверским взглядом. – Что?..
- И ты туда же?! – она вскочила и гневно ткнула пальцем в грудь. – Неужели вы свои личные мелкие, эгоистичные желания и предпочтения ставите выше общих и настоящих?! Неужели вам так надо самоутвердиться за счет других?! Чем вы тогда лучше «мошек»?! – с каждым словом девушка продолжала тыкать пальцем в Оду, который с испуганно-недоуменным видом пятился к двери. – Чем вы лучше тех, кто делает гадости исподтишка, распускает подлые слухи и хихикает с тех, кто слабее?!
- Да я… просто…
- Неужели вам так надо доказать самим себе, что вы крутые?! – она разгневанно глянула на Ошино, заставив и его отпрянуть. – Вам мало того, что вы действительно молодцы?! Что баллы не ниже, чем у музыкального отделения?! Что вышли на национальный уровень?! Неужели этого всего мало вам, что так хочется унизить других?! – слезы негодования и обиды все же брызнули из глаз. – Я… я была о вас лучшего мнения!
Всеобщее потрясенное молчание внезапно нарушили редкие аплодисменты, которые принадлежали Юмено-сенсею, успевшему тихо войти в класс и теперь стоявшему у доски.
- Молодец, Могами-сан. Ты сказала очень правильные слова, - он подошел ближе и протянул платок. – Держи.
- С… спасибо, сенсей… - Будда, какой стыд!.. Расплакалась на глазах у класса… Кёко поспешно ухватила предложенный платок и вытерла мокрые щеки. – Я… я потом верну…
- Ну а вы, - мужчина глянул на молчавших парней, - три года уже – самим не надоело постоянно соперничать с музыкальным отделением, а?
- Может, и надоело, - сдержанно проговорил Хизури и глянул на девушку. – Могами-сан.
- А?.. – она потрясенно уставилась него – он назвал ее по фамилии?!
- Я прошу прощения за неподобающее поведение, - парень поклонился, и сердце Кёко окончательно ухнуло куда-то в школьный подвал. За что?! Да разве она… - Ты совершенно права в своих словах, и ни я, ни они, - он кивнул на друзей, - не хотим, чтобы ты считала нас хуже, чем мы есть.
- Да я… - судорожно сжимая платок, залепетала она, отчаянно желая провалиться сквозь землю от стыда и смущения. – Я…
- Не хотим, - Кагурадзаки покаянно вздохнул. – Прости.
- Подурачились и хватит, - Кён чуть кашлянул. – Прости, ты права, мы и так крутые. Верно?
Они извиняются перед нею?! Перед всем классом?
- Каким богам мне приносить жертвы за вашу сознательность? – Юмено-сенсей лишь покачал головой. – Могами-сан, почему ты не поступила к нам на пару лет раньше?
- Потому что я была в средней школе… - буркнула окончательно смутившаяся девушка, опуская голову.
- Тогда я рад, что ты оказалась в моем классе, - он аккуратно погладил ее по плечу. – Все, разобрались, успокоились, расселись. Между прочим, уже пять минут, как идет урок.
Идя к своему месту, Кёко пыталась успокоиться и понять, что же она натворила и наговорила. При всех в классе наорала на парней, на Куона, разревелась, как ребенок, да еще…
За косу едва заметно дернули, и сердце неожиданно обрадованно сделало кульбит – Куон!
В зеленых глазах парня, на которого она оглянулась через плечо, было растерянно-виноватое выражение.
Он понял ее? Понял, насколько ей важно, чтобы он оставался тем самым благородным принцем эльфов?.. Который не способен на подлости и низости?
Легкий кивок окончательно успокоил и даже заставил быстро заморгать, чтобы подступившие слезы, на этот раз от облегчения, не покатились по щекам.
Понял. Как же замечательно!

- Я в столовку за булочками, - сразу после звонка с урока Ода подорвался с места и подмигнул. – Принесу на всех, не волнуйтесь!
- Только целыми, - хмыкнул Янки, перекидывая ему свой кошелек. – Держи, я сегодня угощаю.
- Уху, гуляем!
Кёко тихо вздохнула, ощущая непривычное спокойствие в груди, и лишь фыркнула, когда за косу подергали.
Развернувшись, она серьезно глянула на парня:
- Я рада, что ты понял, насколько глупо выглядело твое поведение перед уроком.
- Не нуди, - поморщился он. – Я же уже признал, что был не прав, - к ним направилась Сугита со своего места, и Куон понизил голос, заканчивая почти шепотом, - и нет, не для твоей канарейки я так оделся.
- Да неужели? – недоверчиво приподняла брови Кёко.
- Просто подумалось, - он хитро усмехнулся, - почему бы не совместить приятное с полезным?
- Блин, Кёко, ты была просто неимоверно крута! – Рина улыбнулась, останавливаясь рядом с девичьей партой. – Честно, было любо-дорого посмотреть на тебя!
- А что все же произошло? – подошла Ватаджиба с обенто.
- А ты не видела?
- Янки вижу, - она улыбнулась на удивленное восклицание Сугиты. – Тебе идет кимоно, - он с достоинством кивнул. – Но на предыдущей перемене я была в студенческом совете вместе с Химеджимаю-сан, а когда пришла, Кёко-чан уже успокаивали.
- Юмено-сенсей пожалел, что Банни-чан не учится с нами с самого начала, - не дав Рине и рта раскрыть, невозмутимо пояснил Ошино. – И призвал вместе с нею нас к серьезному отношению к своей славе.
- Даже я так не умею, - Хизури поаплодировал другу, пока девушки ошеломленно переваривали услышанное. – Кён, ты реально крут.
- Тьфу на вас! Лучше парты сдвиньте, пообедаем! – Рина, обреченно махнув рукой, указала на столы и настороженно покосилась на подошедшую старосту. Та, не обращая ни на кого внимания, улыбнулась Куону:
- Янки, я слышала, ты не идешь в столовую. Хочешь, я поделюсь с тобой своим обедом?
Пять взглядов сошлись на парне, который лишь отрицательно качнул головой:
- Благодарю за приглашение, Химеджимаю-сан, но я нагуливаю аппетит перед командной вечеринкой.
- А… - Химеджимаю оглядела девушек с их обенто, - у них же…
- Это съест Кагурадзаки. Это и булочки дадут ему дожить до вечера и не умереть голодной смертью, ведь сегодня не получится у него заглянуть к Банни-чан в клуб.
- Янки! – возмутилась Кёко и глянула на старосту. – Химеджимаю-сан, если хочешь, присоединяйся к нам.
- Не хочу, - Харухи холодно посмотрела на нее и вернулась к своим подругам поодаль.
- По-моему, она в тебя влюблена, Янки, - вполголоса прокомментировала Рина, но Куон лишь отмахнулся:
- Я по пальцам одной руки могу пересчитать тех, кто в меня не влюблен. И что мне теперь, с каждой влюбленной обедать? Спасибо, мой вес мне нравится.
- Грубиян.
Он лишь равнодушно пожал плечами, помогая сдвигать парты.
Да не совсем грубиян, мысленно вступилась за него Кёко. Не сказал же прямо, что, дескать, не буду я с тобой обедать, потому что ты мне не нравишься, а вполне вежливо отказал, сославшись на достаточно приличную причину… Вот только говорить это вслух она не будет, потому что кое-кто тут же начнет гордиться!
В класс почти вбежал Кагурадзаки и с торжествующим видом высыпал на импровизированный стол гору булочек:
- Вот!
- Добытчик, - похвалил его Хизури. – Но если потратил все деньги из кошелька, то вечером в караоке тебе будет доступен только микрофон.
- Ни йены не взял, - гордо парировал Ода. – Я угощаю, - он покосился на Кёко. – Банни-чан, скорее всего, твоя канарейка уже знает о Янки. Потому что в столовой все разговоры об этом. Даже успели фотки распечатать и развесить по стенам коридора.
- Какие фотки? – в один голос спросили Куон и Кёко – он заинтересованно, а она пораженно.
- Янки. В кимоно, - Кагурадзаки принялся загибать пальцы. – Во дворе, в холле, вроде на лестнице, у нашего класса…
- Ну извини, - Хизури глянул на прикусившую губу девушку и развел руками. – Здесь я бессилен.
Понятно, что бессилен… Осталось придумать, как успокаивать явно разозленного Шо-чана…

Вечера она ждала с приглушенной тревогой, прокручивая в голове варианты разговора.
Понятно, что Шо-чан будет в бешенстве, ведь сегодня в школе о Куоне не говорил разве что глухой и слепой. А после уроков его буквально утащили во внутренний двор к фонтанам и массово фотографировались, причем и с общего отделения, и с музыкального!.. Кажется, только в сумерках парни ушли в храм, а затем в караоке, как и планировали.
Кёко печально вздохнула.
Как все глупо и несуразно!
Шаги, послышавшиеся в коридоре, были знакомыми, и девушка с замиранием сердца опознала походку Шо.
Он вошел в ее комнату без спроса и молча уставился на нее тяжелым взглядом, плотно сжав губы.
- Шо-чан, с возвращением, - Кёко поднялась, изо всех сил сохраняя спокойным голос. Выражение лица парня не поменялось, и она вздохнула. – Я не знала. Никто кроме учителей не знал.
- Да неужели? – едко проговорил Шо. – А я думал, ты уже давно в курсе всех его дел.
Неожиданно стало обидно.
- Я в курсе твоих дел и стараюсь помогать тебе по мере своих сил, - прямо ответила девушка, выпрямляясь. – Не обвиняй меня, пожалуйста, в том, что я не делала или не знала.
В темно-серых глазах парня мелькнула растерянность, затем вновь уступившая место упрямой злости:
- Что-то незаметно, чтобы ты мне помогала! – он развернулся и вышел из комнаты, напоследок демонстративно хлопнув дверной перегородкой так, что та, ударившись о косяк, съехала назад, давая услышать последующую, пренебрежительно сказанную фразу. – Хотя, что с тебя, дурехи, взять.
Девушка поспешно прикусила губу, когда на глаза запросились слезы от незаслуженного упрека.
За что он так с ней? Ведь действительно не знала, что Куон решится на кимоно… Никто не знал!.. Но зато она отговорила парней идти хвастаться напрямую! Так бы еще хуже было! Разве он не понимает? Хотя… не знает же. А она ничего не скажет – какой смысл? Уже поздно, да и растравливать еще больше душу Шо-чана не хочется… Так он успокоится, поймет, что она бы предупредила его обязательно…
Вернувшись к столу, на котором лежала книга по истории, Кёко села на татами и откровенно пригорюнилась.
Вот и как быть между этих двух огней? С одной стороны любимый человек, а с другой друг, самый близкий и надежный.
Она вздохнула и закрыла книгу. Читать уже не хотелось.
Если бы они прекратили эту войну и подружились… Ведь нечего делить, нечего! И Куон это признает, сам же сказал сегодня! Вот только эта прям детская обида – он сам первый полез! Да, полез, но Шо-чан просто очень ранимый, привык всегда доказывать, что чего-то стоит. Вон, даже собственные родители не верят в его способности! Ну неужели Куону это сложно понять? Сам ведь доказывал своей семье самостоятельность!
От нерадостных размышлений отвлек сигнал сотового о пришедшем сообщении.
Кто там?
Губы невольно расползлись в улыбке, когда в мейле оказалось фото Хизури в кимоно. Вот же павлин! Сам себя фотографирует на память, еще и делится этим!.. Но не отнять у него того, что в кимоно он действительно выглядит, как аристократ. Или как сказочный персонаж какой-нибудь игры.
Следом пришло новое сообщение.
«Все же не могу сказать, что подобная одежда удобная. Да, теплая, но как-то непривычно»
Кёко фыркнула и принялась набирать ответ.
«И как ты решился вообще? Сам же говорил, что не будешь надевать»
«Ну просто подумал, что это своего рода вызов. В конце концов, я наполовину японец, значит, без проблем должен уметь носить кимоно, верно?»
«Знаешь, мне приятно, что ты решил поддержать традицию. Выглядело очень круто»
«Знаешь, мне приятно, что ты оценила»
Она тихо рассмеялась и лишь покачала головой. Ну вот Янки и все, что с него взять-то?
«Однако, если честно, это было смущающе и неловко»
Ого! Он умеет смущаться?! Да еще испытывать неловкость? Он же как кот – никогда не теряется!
«Почему?»
«Мне все же привычны джинсы и куртки, чем хакама и кимоно»
«Не совсем верно, мужское кимоно – это хакама и дзюбан, все вместе»
«Зануда. Ты ведь поняла, что я имел в виду»
Кёко фыркнула и вздохнула.
«Я поняла»
«Хотел еще меч достать, для полного антуража, но подумал, что в школу не пустят с ним»
«А ты бы и не нашел нигде, разве что игрушечный. Меч это для самураев, аристократов, офицеров и членов императорской семьи»
«А вдруг я потомок самураев?»
Янки, блин!
«Если бы ты был потомком самураев, то меч передавался бы по наследству!» она не сдержалась и поставила в конце хитро улыбающийся смайлик.
«Надо спросить у отца. Вдруг есть. Канарейка сильно возмущалась?»
Ну блин, Янки!
«Слушай, а давай ты не будешь называть Шо-чана канарейкой? А? Пожалуйста?»
«Вот как только он перестанет давать мне повод его так называть – сразу перестану. Не раньше»
«А раз ты не ответила на мой вопрос, значит, он действительно брызгал слюнями. Ну и кто он после такого? Сорвал на тебе злость, так ведь? Не подумал, что ты не при чем от слова «совсем»?»
Она молчала, чувствуя, как от такой прозорливости и честности друга в горле образуется тугой ком. Неужели он так переживает за нее?
«Так что, все зависит от него, не от меня. Не заступайся за того, кто не хочет ничего менять, хотя есть и силы и возможности»
Как она может не заступаться, если знает любимого лучше, чем кто бы то ни был!..
«У него есть, просто ему трудно, понимаешь?»
«Нет. Мне тоже трудно, но я почему-то стараюсь прислушиваться к тебе и разумным словам. Что мешает ему?»
Тяжелый вздох вырвался сам.
Что мешает? Гордость. Но она же есть и у Куона. Самолюбие? То же самое. Так что мешает?
«А ты не можешь с ним поговорить? Один на один? Ну, по-мужски?»
В ответ прилетел хохочущий смайлик.
«Ты мне льстишь! Столько нервов я не готов потратить на канарейку. И тебе после разговора придется делать ему компресс на фингал»
«Янки!»
«Да, Банни-чан, я самый»
«А если Шо-чан сам придет с тобой поговорить?»
«Да скорее мне император меч вручит, чем такое произойдет. Но если придет, так и быть, я постараюсь адекватно оценить его слова»
«Обещаешь?»
«Обещаю»
Чуть грустно усмехнувшись, Кёко снова вздохнула. Ну вот, одним обещанием заручилась, как бы теперь заручиться вторым? Ведь, как подсказывает опыт, скорее Куон действительно получит меч из рук императора, чем Шо-чан согласится спокойно поговорить с ним.
«Ладно, моя остановка. Все, до завтра»
Остановка? Значит, он в метро или автобусе, возвращается из караоке. Ну да, девятый час вечера.
«Ага, увидимся в школе»
Нового мейла не последовало, и она решила еще раз глянуть на фото.
Не побоялся, хоть и смущался и чувствовал себя неловко. Весь день ходил с прямой спиной, словно всю жизнь носил кимоно, ни единым взглядом или жестом не показывая своей неуверенности.
Все же, какой он разный, ее друг. Может быть и серьезным, и гордым, и умеющим признавать свои ошибки, и вредным, и откровенно злым. Как все уживается в нем одном?
Телефон отправился на стол, и девушка принялась расстилать футон. На душе хоть и оставалась грусть от размолвки с Шо, но она не была уже тяжелой и горькой. Может, потому, что косвенно, через слова друга, она уверилась, что не виновата в причине плохого настроения любимого человека? А раз не виновата, то надо просто расслабиться и подумать, как подвести Шо-чана к мысли если не о дружбе, то хотя бы о прекращении вражды. Куон-то не против…

спасибо за проду!!!